ОДИН ВЗДОХ ДО РАССВЕТА

… Мина возвращалась домой из школы. Очень медленно. Она знала, что Артемис ждет ее и наверняка очень волнуется, но никак не могла заставить себя спешить. Не могла беспечно улыбаться, разговаривать и отвечать на вопросы. Два дня назад закончилась ее прежняя жизнь. И весь привычный мир остался за этой невидимой границей. Непреодолимой границей. И прежняя Мина тоже осталась там, за чертой бесконечно долгих двух дней – двух тысячелетий… Луна была сто раз права, когда пыталась защитить их от воспоминаний. Милосердное забвение оградило их от прошлой боли и радости, как крепостная стена, но… Но нельзя всю жизнь прожить за стеной… Мина вздохнула. Она нарочно сделала крюк, чтобы пройти через парк, где они всегда гуляли с девочками. Ей хотелось хоть немного побыть одной, в тишине. Ей хотелось понять, кто она… теперь. Она медленно брела по дорожкам, поддевая носком туфли мелкие веточки и камешки, лежащие у обочины. Время перевалило за полдень, и воздух так нагрелся на солнце, что казался почти горячим. Ласковый ветерок щекотал ее лицо, шевелил волосы. Скоро все расцветет. Скоро придет весна… Первая НАСТОЯЩАЯ весна их нынешней жизни. Но как нелегко, о, как же нелегко просыпаться от тысячелетней зимы! Все стало иным – звуки, запахи, краски. Будто с нее сняли кожу, оголив нервы. Жить – это больно. А уж любить… А любить еще больнее. Но… это прекрасно. Прекраснее всего на свете. …Не ей одной было нелегко. Ее подруги – все четверо – чувствовали себя не лучше. Встречаясь в школе в течение этих двух дней, они почти не разговаривали. Было слишком… слишком много всего. Никакими словами не выскажешь… Они были молчаливы – даже всегда жизнерадостная Усаги – и рассеянны – даже всегда внимательная Ами. В зеленых глазах Мако, обычно спокойных и веселых, то и дело вспыхивали огоньки смятения и тревоги, смешанной с радостью. А всегда пылкая Рей была непривычно тихой, и ее яркий аметистовый взгляд словно потускнел, обратившись куда-то в недосягаемую глубь памяти. Да, им всем было сейчас непросто. Но они принимали это как должное. В конце концов, им никто не обещал, что будет легко, верно? …Мина оглянулась по сторонам и только сейчас поняла, что сидит на скамейке. Ну надо же, и сама не заметила, как… Она вдруг усмехнулась. Сейчас появись какой-нибудь демон – она и мимо него спокойненько прошла бы. В каком-то смысле с демонами – и прочими врагами – все было намного проще. Ну, по крайней мере, понятнее… Она вздохнула еще раз – протяжно и длинно. Надо идти домой, а то Артемис начнет бить тревогу. Он в последние дни и так за нее нервничает… Мина рассеянно подобрала портфель… и тут же выронила его. Правое запястье будто обожгло кипятком. Не больно, просто горячо… но в глазах у нее на миг потемнело. Раскаленная струна дернула сердце, оно вздрогнуло, оборвалось и забилось в другом ритме, отвечая на молчаливый призыв. Мина медленно подобрала портфель. Выпрямилась. Огляделась по сторонам, хотя знала, что никого не увидит. Он всегда умел быть незаметным, если хотел этого. Она нерешительно потерла запястье ладонью. За эти два дня ощущение горячей нити под кожей успело стать привычным. Снова… …Со времени той, первой встречи в храме у Рей, они больше не встречались и не разговаривали друг с другом. Но он был рядом с ней. Все время. Каждую ночь во сне его руки гладили ее волосы. Каждый день внимательные серебряные глаза наблюдали за ней, и этот незримый взгляд скользил по ее телу, как изысканная ласка. Он все время был рядом. Но… не хотел, чтобы она видела его?.. Смешной, неужели он не помнит? Ведь даже не видя, она чувствовала его присутствие. Чувствовала кожей, дыханием, сердцем. Так же, как чувствовала его еще тогда, в прошлой жизни. Чуть ли не с самой первой их встречи… Она задумчиво улыбнулась. Ох, эта встреча!.. Такое не забывается, да… … Тогда она впервые попала на Землю – беззаботная шестнадцатилетняя девочка, которая только-только начала ощущать свою пробуждающуюся силу. Она была ласкова, весела и любопытна – совсем, как и ее принцесса. Той давно хотелось повидать загадочную Терру, о которой она слышала столько противоречивых рассказов. Собственно, из-за Серенити и состоялась тогда эта поездка. Мудрая Селена попросила ее оценить обстановку, прежде чем отпускать туда свою дочь и ее подруг. Среди четырех младших воительниц Венера обладала наиболее легким и открытым характером, проще всех сходилась с людьми и обладала умением интуитивно чувствовать эмоции собеседника. И при этом она была достаточно опытным воином – ее учителями были принцессы Урана и Плутона, а они всегда относились к своим обязанностям очень добросовестно. Именно поэтому Лунная королева и выбрала ее. – Посмотри на ситуацию свежими глазами, Мина, – просила она девушку. – Ты молода и еще ни разу не была на Земле. Тебя там, скорее всего, не узнают. К счастью, последняя война там закончилась более трех лет назад, и я не буду волноваться за тебя… И Минория отправилась на Землю. Могла ли она тогда знать, что эта поездка перевернет всю ее жизнь?.. …Планета потрясла ее. В первый момент она показалась ей огромной – хотя размером была не больше ее родной Венеры. Но здесь было столько всего… Прозрачные моря, как на Меркурии, высокие мрачноватые леса, похожие на леса Ганимеда – главного спутника Юпитера. Пустыни, как на Марсе, только желтые, а не красные. И степи, ее любимые степи, так похожие на венерианские… Правда, трава там была зеленой – так непривычно… Словом, ей здесь понравилось. Люди, конечно, были не такими доброжелательными, к каким она привыкла у себя дома и в безмятежном Серебряном Тысячелетии. Они были какими-то… настороженными. Но это было понятно – чтобы тени войны окончательно покинули планету, трех лет недостаточно. Мина не чувствовала никакой тревоги. Пока не очутилась в бальном зале. …Поначалу бал был как бал. Ну, самый обычный, в общем-то, бал. Приветствия, реверансы, комплименты, шутки… Легкий, ни к чему не обязывающий флирт. Все это уже давно успело ей надоесть. Она машинально улыбалась, машинально подавала руку для поцелуя, смеялась чьим-то остротам… Попутно с любопытством оглядывалась – земная архитектура отличалась от того, к чему она привыкла. Немного тяжеловесно по сравнению с Луной, мрачновато, но величественно. Похоже на плутонианские дворцы. Хотя в этом Амелия лучше бы разобралась, конечно… А драпировки подобраны со вкусом, ничего не скажешь. Жаль – слишком много черного. Но это один из гербовых цветов Терры, так по протоколу положено… Хорошо, что на Венере это золотистый. Такого обилия темных тонов ее нежная душа бы не вынесла, ага… Мина внутренне хихикнула. За эти несколько минут она успела унестись мыслями невероятно далеко – верный признак того, что ей о-о-чень скучно. Нет, ну в самом деле, прогуляться по лесу сейчас было бы не в пример интереснее… На Земле та-а-акие леса!.. Или пронестись галопом по степи – так, чтобы ветер растрепал волосы. А то от этой прически уже шею ломит… Стоп. Надо сосредоточиться. А то так и обидеть кого-нибудь недолго. А Мине никогда не нравилось огорчать людей. Она была ласкова от природы и любила, чтобы всем вокруг было хорошо. Вот и сейчас, мысленно гуляя Небо знает где, снаружи она была вежлива и очаровательна. И кавалеры, толпящиеся вокруг нее (нет, и им вот не надоедает, а?!), не замечали ее тщательно скрытой рассеянности. Она машинально улыбалась и так же машинально удерживала их на расстоянии – чему научилась еще в возрасте двенадцати лет. Поневоле научишься, если будешь первой красавицей своей планеты (и чего тут завидовать? Морока одна…), и получаешь предложения руки и сердца по несколько раз в неделю… И вроде бы не замечала ничего подозрительного. Пока… Пока не почувствовала ЭТО. Взгляд. Кто-то смотрел на нее. И смотрел так, как не смотрел еще никто и никогда в жизни. Этот взгляд обжигал сердце изнутри и рассыпался по коже щекотными мурашками, колючими, как маленькие снежинки. Мина давно привыкла ловить на себе многочисленные взгляды. Разные взгляды. Восхищенные, любопытные, завистливые… Как вон у той женщины с рыжими волосами и холодными злыми глазами. От этих глаз Мину передергивало. Прямо как у змеи, честное слово… Но этот взгляд был непохож на другие. Он был… горячий. Гневный. И… нежный?.. Она улыбнулась чьей-то шутке, откинула голову и как бы невзначай оглядела зал, пытаясь отыскать этого таинственного наблюдателя. Странно, почему именно наблюдателя, а не наблюдательницу? Но нет, ее сто шестое чувство безошибочно утверждало, что это именно ОН. Кто? Нет, не этот… И это тоже не он. И этот не… О Небо. Серо-стальной пылающий взгляд с размаху ударил ее в грудь так, что стало больно дышать. Холодный взгляд, холодный, как лед… и яростный, как пламя. …Мужчины часто смотрели на нее. Честно говоря, они смотрели на нее всегда, с тех пор, как ей исполнилось двенадцать. Смотрели умоляюще, восторженно, игриво или даже нагло. Разные попадались, в общем… Но ни у кого из них не было ТАКИХ глаз. Странные глаза, почти пугающие. Очень светлые, как серебро. И волосы тоже как серебро… как серебряный снег. А лицо суровое, будто высечено из темного камня. Светло-серый мундир высшего командного звена. Генерал? Почему он так смотрит на нее? Смотрит, будто… будто давно знает ее, хоть и видит впервые в жизни. И не может, никакими силами не может оторвать от нее взгляда. И… ненавидит ее за это. А еще больше ненавидит себя – за слабость. В серебряных глазах неистово бушевали гнев, безумная жажда и… И еще что-то. Что-то, для чего у Мины не было названия. Это было совершенно незнакомо ей… и одновременно знакомо до самой сердцевины души. Что-то, что испугало ее и отозвалось вспышкой непонятного огня в крови. Что-то отчаянное, исступленное, яростно-горькое и сладостное одновременно. И вот тут Мине стало по-настоящему страшно. Она опустила ресницы, скрывая взгляд, загородила лицо веером, но все равно чувствовала себя так, будто спряталась от огня за бумажной стеной. Она рассеянно слушала очередного поклонника… и не понимала ни слова. Ледяные глаза преследовали ее. Не отпускали. Ей казалось, что она будет чувствовать их даже тогда, когда покинет Землю. И она подозревала, что теперь будет чувствовать их везде – даже за орбитой Плутона… или в соседней Галактике. Эти глаза несли в себе опасность для нее. Не в прямом смысле, нет – вокруг светловолосого незнакомца не было ауры Зла. Опасность крылась в ином – в том самом, для чего Мина не могла найти имени. Ей казалось, что она приблизилась к невидимой черте, за которой… Она не знала, что там, за ней. Знала только, что, если пересечет ее, то никогда уже не будет прежней. И она твердо решила держаться от обладателя серебряных глаз как можно дальше. Ах, если бы все принятые нами решения было так легко выполнить! …А бал все длился, длился и никак не кончался. Гости потихоньку оторвались от угощения и начали танцевать. И сама Мина уже получила несколько приглашений, принимать которые не было совершенно никакого настроения. Она решила поучаствовать в паре танцев и ускользнуть без особого шума. Оказаться наконец в тишине и покое… Как ей сейчас этого хотелось! Краем глаза она все время видела высокую светловолосую фигуру (просто не могла не видеть – кажется, даже в миллионной толпе его глаза держали бы ее). Рядом с ним она заметила другого человека – ослепительного красавца с роскошной каштановой гривой. Надо же, прямо как у Литы… Они мирно беседовали – Мина чувствовала теплый поток дружеской привязанности, хотя сероглазый генерал и был раздражен. Может, теперь он позабудет про нее?.. И только-только она позволила себе немного расслабиться, как… – …предпочту кого-нибудь получше пустоголовой бездушной куклы. Она не в моем вкусе. …как в зале все смолкло. Каким-то уцелевшим краем сознания Мина возблагодарила судьбу за то, что она не Ами, и давно научилась не краснеть, что бы ни чувствовала. Потому что не было абсолютно никаких сомнений, о ком это было сказано. И – кем. Все замерли. Ну прямо все. Мина остро ощущала всеобщую неловкость, и еще острее – всеобщее жадное любопытство. Ей показалось, что она стоит посреди ярко освещенного зала в одной нижней сорочке. Или вообще без нее… Откуда-то сбоку струился едкий ледяной поток злобы – конечно, от той рыжей ведьмы… И только один человек оставался совершенно невозмутимым среди этого бурлящего котла. Он спокойно обводил зал своим льдисто-серебряным взглядом. Мина нерешительно попыталась прикоснуться к его эмоциям, почувствовать их. У нее это получилось неожиданно легко – так легко, что она даже испугалась… Стальная воля. Непреклонная, холодная, как вековой лед. Толстая броня льда… а под ним… Она задохнулась, от внезапной волны переживаний, нахлынувшей на нее из чужого (чужого?) сознания. Ярость. Замешательство. Удивление. И… И ужас. Абсолютно иррациональный, неосознанный страх перед необъяснимым, перед собственными чувствами, неожиданно вышедшими из-под железного контроля разума. Он чувствует сейчас то же, что и она. Он что… боится ее?.. Эта мысль показалась Мине такой невероятной, что ее собственный страх куда-то исчез, растворившись в приступе нервного смеха. Ей даже пришлось плотно сжать губы, чтобы удержать его внутри. И вот надо же, чтобы именно в этот момент ледяные глаза посмотрели прямо на нее! В упор. Серебряный взгляд взорвался смесью удивления и ярости. Венеру окатило жгуче-холодной волной так, что она на миг перестала дышать. А в следующий миг светловолосый незнакомец резко отвернулся и вышел из зала. Только белый плащ плеснул в стороны двумя крыльями. А Мине оставалось только растерянно смотреть ему вслед. …– Леди, позвольте вас пригласить. – А?.. – она вздрогнула и обернулась. Рядом с ней стоял тот самый роскошный красавец, которого она видела рядом с генералом. И как это он подобрался к ней так незаметно?.. Она вдруг поняла, что никак не может собраться с мыслями. Он… что-то спросил у нее? – Я… Простите, я… – Леди, – он мягко взял ее под локоть. Ну и глаза у него – синие-синие… – Нам сейчас лучше начать танец, и тогда все быстро перестанут обращать на нас внимание. Венера только сейчас заметила, что в зале давно звучит музыка. Она улыбнулась отработанно-вежливой улыбкой и подала своему кавалеру руку. – Боюсь, у меня сейчас нет настроения для танцев, – покачала головой она. – Но вы очень добры, что пригласили… – О, ради Небес, не надо этих светских формальностей! – лучезарно улыбнулся синеглазый. – Я же понимаю, что вы сейчас меньше всего расположены светиться на людях. Но правила не позволяют сбегать, как только мы того пожелаем. Мина вздохнула. – Вы правы, мне сейчас больше всего хочется уйти отсюда… Ее партнер слегка наклонился к ней. – Я постепенно подведу нас к заднему выходу, и, когда танец закончится, вы сможете потихоньку улизнуть. Она подняла лицо и впервые присмотрелась к своему собеседнику. На вид – типичный представитель блистательной аристократической верхушки. Тщательно выверенное сочетание лоска, изящества и надменной небрежности. Только взгляд… Проницательно-острый, серьезный, цепкий. Опасный, как клинок шпаги. Непрост, ох как непрост этот синеглазый красавец… Вслух она сказала: – Ответьте… почему вы решили помочь мне? Он улыбнулся. – Не в моих правилах оставлять даму в затруднительном положении. И потом… за все те годы, которые я знаю моего друга, вы – единственный человек, который смог пробить его ледяную броню. Причем сделал это легко, играючи. Мина покачала головой. – Я не хотела ни с кем играть. Так нельзя поступать с людьми. Бархатно-синий взгляд на миг стал острым, как игла. Изучающим. Потом все снова скрылось за вежливой улыбчивостью. – Вы очень добрая, милая леди. – Его голос внезапно стал серьезным. – Я должен извиниться перед вами за моего друга. Он… вовсе не хотел обидеть вас. Понимаете, у него непростой характер. Да и прошедшая война наложила свой отпечаток. Мина грустно улыбнулась. – По-моему, это я должна попросить прощения. Это я его обидела… – Он сам себя обидел, – сухо произнес ее собеседник. – И он это прекрасно понимает. Или поймет, как только остынет и сможет видеть что-нибудь, кроме своей ярости. – Я засмеялась, – вздохнула девушка. – Я не нарочно, но людям ведь не нравится, когда над ними смеются. Особенно, таким… как ваш друг. – Вы не сделали ничего недостойного, – покачал головой синеглазый. – Вместо того, чтобы разре… гхм… расплакаться или закатить гневную истерику, у вас хватило мудрости воспринять все с юмором. Честно говоря, я даже не… – он замялся. – Не ожидали подобного от пустоголовой бездушной куклы? – грустно усмехнулась Мина. Красивое лицо неожиданно стало жестким. Кажется, он рассердился по-настоящему. Не на нее. – Думаю, я все-таки дам этому толстокожему северному медведю пару подзатыльников, даже если он меня после этого и покалечит, – очень спокойно заметил ее кавалер. И добавил уже мягче: – Поверьте, он никогда прежде не позволял себе подобного. Не могу понять, почему он настолько вышел из себя… – Он рассердился на себя самого за то, что не смог контролировать свои эмоции, – попыталась объяснить Мина. – Это и с вами могло бы случиться. Так что незачем вам драться. Хорошую дружбу надо беречь. Синие глаза снова пристально всмотрелись в нее, снова став остро-внимательными. – Простите, если мой вопрос является дерзостью, милая леди, – осторожно сказал он. – Сколько весен вы уже встретили в своей жизни? – Шестнадцать, – пожала плечами Мина. – А чего тут обидного-то? Ее собеседник улыбнулся. Мягко, как мог бы улыбнуться старший брат своей сестре. – Многие дамы посчитали бы такой вопрос оскорблением. – Глупости какие! – фыркнула Мина, на миг забыв о вежливости. – Человек не отвечает за свой возраст. Он отвечает за свою душу. Ложь и жестокость – вот чего следует стыдиться. А не прожитых лет. В синих глазах мелькнули удивление и уважение. – Многим в этом зале следовало бы иметь такие мысли, – негромко сказал он. – Например, Берилл… Мина проследила за его взглядом. – Та рыжеволосая дама с мертвыми глазами? Она очень несчастна. В ее сердце много зла. Оно медленно убивает ее. Взгляд ее собеседника стал откровенно удивленным… и одновременно теплым. – Оставайтесь такой всегда, леди, – он бережно и мягко пожал ее ладошку. – В нашем мире должны быть такие, как вы. Иначе ему незачем было бы существовать. Нет, не краснейте. Это был не комплимент. Просто констатация факта. В этот момент мелодия танца стихла. Музыканты зашуршали листками нот – готовились играть новую. – Ну вот, – небрежно сказал Мине ее кавалер. – Как я вам и обещал, мы прямо рядом с задним выходом. Вам можно незаметно ускользнуть. Эта дверь ведет в сад. Чтобы попасть в гостевое крыло, надо будет пройти по левой аллее – той, что с оранжевыми фонариками. Запомните? – Запомню, спасибо, – ошеломленно пробормотала девушка. Надо же, за всеми этими разговорами она и не заметила, как они пробирались по залу! И самого танца тоже, по правде говоря, не заметила… – Вы очень мне помогли, но… – Она неуверенно подняла взгляд. – Но я все-таки должна извиниться перед вашим другом. Я чувствую себя виноватой. Синеглазый красавец заговорщически улыбнулся. – В таком случае советую вам прогуляться около центрального фонтана. Там сейчас тихо и прохладно. Как раз то, что нужно одному разъяренному полярному медведю. Мина бледно улыбнулась. Даже себе самой она бы не призналась, что это сравнение ее немного напугало. Но не извиниться она не могла. Не могла забыть, как почувствовала за ледяной надменностью и гневом незнакомца странную уязвимость… Вдруг она, сама того не желая, сильно обидела его? Вдруг сделала больно? Она присела в традиционном поклоне, прощаясь со своим собеседником. В ответ он очень бережно пожал ей руку. – От всего сердца желаю вам удачи, милая леди. И… хочу заметить, что никогда еще мой друг так сильно не ошибался, чем в тот момент, когда назвал вас бездушной куклой.