***
– У нас получилось! – обрадовалась Гермиона, когда увидела перед собой берег моря вместо мрачного зала. – Это так здорово! Добби, ты молодец! Гарри, избавь нас от веревок, – попросила она, и тот не заставил ее повторять дважды, особенно учитывая, что он ухитрился не только вернуть их волшебные палочки, но и раздобыть четыре трофейные. – Рон, хватит лежать, посмотри какая красота! – похоже, Гермиона хотела поскорее отвлечься после нервного напряжения, вызванного попаданием в плен. – Мистер Уизли ранен, – прокряхтел Добби – при выходе из аппарации на него упал Поттер, основательно придавив, и он теперь старался отдышаться. – Что? – Гермиона кинулась к Рону и только теперь заметила, что тот без сознания, а у него в боку торчит кинжал. – Как это произошло?! – Гермиона растерялась, не зная, что стоит предпринять в первую очередь. С подобным они столкнулись впервые. В последнее время им не приходилось залечивать ничего серьезнее ушибов и мелких травм. – Добби, где мы? – Гарри уже успел осмотреться и увидел, что они оказались на пустынном берегу моря рядом с одиноким двухэтажным симпатичным коттеджем, но он не узнавал этого места. – Это дом мистера Уильяма Уизли. Называется «Ракушка». Когда я появился в «Норе», он как раз находился в гостях у родителей, и те попросили его приютить вас на какое-то время и открыть доступ для меня, чтобы я смог сюда попасть. Здесь надежная защита, и Гарри Поттера никто не сможет найти, – скороговоркой отрапортовал домовик, уже пришедший в себя после жесткого выхода из подпространства. – Ясно. Гермиона, я сейчас позову кого-нибудь, – Гарри бегом кинулся за помощью. Не успел он добежать до коттеджа, как отворилась дверь, и во двор вышел Билл – самый старший из детей в семье Уизли. – Скорее! Рона ранили! – позвал его Гарри.***
Спустя некоторое время Рона уложили на кровать, осторожно извлекли кинжал – благо удар пришелся вскользь, и тот вошел неглубоко, практически только под кожу, совсем чуть-чуть повредив мышцы спины. Рана после применения зелья тут же затянулась и перестала кровоточить, а Рон пришел в сознание и даже сел обедать за общий стол, уверяя, что с ним все в порядке, а ощущаемая им вялость скоро пройдет. Он заявил, что не может валяться в постели в день рождения своего друга. Услышав это, Флер – жена Билла – буквально за несколько минут из готовых бисквитов, фруктов, ягод и пышного сливочного крема соорудила красивый торт, на поверку оказавшийся еще и очень вкусным. Так что загаданное ночью желание Гарри отпраздновать девятнадцатилетие не в палатке посреди леса, а в доме в кругу друзей, практически сбылось. Однако по тому, как хмурился Билл, украдкой посматривая на своего младшего брата, было понятно, что не все так хорошо, как хотелось бы. Ближе к вечеру все заметили, что Рону становится хуже, он слабел на глазах, его начало потряхивать, словно от сильного холода, губы посинели, разговаривать стало трудно из-за нехватки воздуха. Билл и Флер постоянно многозначительно переглядывались, будто общались без слов, но ничего не предпринимали. – Нужно срочно отправить его в больницу, раз мы сами не в состоянии ему помочь! – с истеричными нотками в тоне потребовала Гермиона, как только они вышли из спальни, где лежал раненый. – Билл, чего вы ждете? Он чистокровный, ему ничего не сделают. – Вот именно – ничего не сделают, пока не выяснят, куда делся его потенциал, – вместо мужа ответила Флер, не вняв предупреждающему жесту Билла. – У Рона резкое магическое истощение. Пока не установят, под какое проклятие он попал, лечить не начнут. – Но его никто не проклинал, – отметил Гарри, недоумевая, как подобное могло случиться с другом. – Нас только связывали. – Кинжал был заколдован, – подал голос Билл. – И я не опознал чары, видимо, что-то родовое. Так что нет разницы, где он будет лежать – здесь или в Святого Мунго, – прозвучало не слишком обнадеживающе. – Ну почему же? Если ты не знаешь чего-то, то в больнице много специалистов, и кто-нибудь наверняка разберется, что к чему, – не согласилась с ним Гермиона, едва не заламывая руки из-за тревоги. – Заклятие с кинжала сразу перешло в тело Рона, я смог обнаружить на нем только остаточный след, который уже через полчаса полностью развеялся. У меня поначалу была надежда, что это просто случайный отпечаток магии, однако, наблюдая за Роном, я понял, что ошибся. Проклятие высасывает магию, – с каждым произнесенным словом Билл мрачнел все сильнее и сильнее. – Ты же не хочешь сказать, что Рону нельзя помочь? – Гермиону потряхивало от волнения за любимого парня. – Нужно вливание донорской сырой магии. Не через обычное колдовство, а напрямую в ядро, чтобы повысить его потенциал до того уровня, когда Рон начнет восстанавливать силы самостоятельно. Сейчас он слишком слаб из-за проклятия и не в состоянии сопротивляться. Очень скоро его магическая система опустеет. Это как если бы из него вытекала кровь, – приведя напоследок сравнение, пояснила Флер. – Так в чем проблема? Почему в Святого Мунго не смогут этого сделать? Зачем им знать, какое проклятие привело к подобному? – допытывалась Гермиона, не понимая, почему Уизли медлят и не отправляют Рона в больницу. – Все не так просто, – вступил в беседу Билл, кинув какой-то странный взгляд на жену. – Перебросить потенциал от одного мага к другому можно только с помощью ритуала, а такого в Мунго не практикуют. Поэтому им и требуется знать, каким чарам они противостоят, чтобы их блокировать, а затем восстанавливающими зельями постепенно избавиться от истощения. – И что теперь? Будем сидеть сложа руки и смотреть, как Рон умирает из-за чокнутой Беллатрисы, швырнувшей в него кинжал? Я уверен – это ее рук дело! – Гарри терпеть не мог чувствовать бессилие перед обстоятельствами, а сейчас выдался именно такой случай. – Мы с Биллом могли бы провести такой ритуал, – четко чеканя слова, произнесла Флер, пристально уставившись на мужа, будто безмолвно обещала ему поддержку всегда и во всем. – Работая разрушителями проклятий в Гринготтсе, мы многому научились. Но нужен донор. – Я готова им стать! – ни секунды не мешкая, предложила Гермиона. – Мы с Роном любим друг друга, – она чуть покраснела, смутившись своего импульсивного откровения, и зыркнула на Гарри – единственного, кто до этого момента знал об этом. – Я не допущу, чтобы он умер, и поделюсь с ним своей магией, – ее решимость не была наигранной, Гермиона собиралась сделать то, что ей подсказывало сердце. – Не получится. Ты слишком слабая ведьма для этого, – мягко произнесла Флер и покачала головой, словно сетуя на то, что ей пришлось такое сказать. – Прости, я не хотела тебя обидеть. Донором может стать только по-настоящему сильный волшебник, которого с рождения поддерживает родовая магия. Среди магглорожденных, как ты понимаешь, таких просто нет. Даже Билл не обладает нужным потенциалом, – Флер опять коротко посмотрела на мужа. Со стороны внимательного наблюдателя их постоянные переглядывания казались подозрительными, будто они чего-то не договаривали, скрывая правду для спокойствия собеседников. – Чтобы ритуал вышел успешным, необходим донор намного сильнее Рона, иначе ему самому останется недостаточно личной магии для самостоятельного восстановления с помощью зелий. – А если мы все отдадим Рону столько, сколько получится? Можно позвать еще и ваших родителей. Уверена, они не откажутся помочь, – предложила новый вариант Гермиона, не собиравшаяся сдаваться. – Нет, так ничего не выйдет. Как минимум это значит, что потребуется провести несколько ритуалов. Здесь нет родового камня, поэтому сил на каждый уйдет немерено. Нам с Биллом придется много отдыхать, следовательно то, что мы сможем переправить Рону от предыдущего донора, ко времени проведения процедуры с очередным человеком будет рассеяно из-за истощения. И это еще при условии, что первого вливания окажется достаточно, чтобы разрушить проклятие, иначе и вовсе наши усилия будут напрасными, – Флер вздохнула. – Только одноразовое большое прибавление сырой силы сможет с этим справиться и наполнить магическую систему Рона настолько, чтобы он выжил. – Не пойму, проклятие исчезнет само собой? – Гарри уже хотел предложить свою помощь, но какая-то расплывчатость в рассказе Флер его насторожила, и он захотел сначала хоть немного разобраться, что же именно ему предстояло. – По большому счету любое проклятие можно снять с помощью такого ритуала, все зависит от того, сколько магии потребуется на его нейтрализацию. И, само собой, весомую роль играет время – чем скорее предприняты меры, тем выше шанс на удачный исход. Сырая магия, перелитая от донора, как бы выжигает все привнесенное извне чужим колдовством. – Так почему же тогда этим не пользуются для спасения, позволяя умирать родным и близким? – докапывался до истины Гарри. – Я же сказала – нужен донор, который имеет потенциал значительно мощнее, чем у пострадавшего. Какой прок будет, если вместо потерпевшего погибнет донор? – Флер развела руками. – Да и время играет значительную роль. Чаще всего к тому моменту, когда выясняется, что обычными средствами не помочь, становится поздно проводить ритуал. – А для Рона еще не поздно? – Пока нет, но скоро его состояние станет критическим, – сухо отметил Билл, явно силой воли подавляя эмоции. По его глазам было видно, что он очень переживает за брата. – Я точно сильнее его магически, но не имею представления, насколько. Это можно как-то проверить? Если я подойду, то спасите Рона! – Гарри все еще казалось, что ему не все детали пояснили, но упоминание о том, что время для благоприятного исхода почти исчерпало себя, заставило его поспешить с принятием решения. – Ты уверен? – спросила Флер, но тут же применила к Поттеру какие-то мудреные чары диагностики, и воздух вокруг него тут же окрасился в темно-бордовый цвет. – Ты и впрямь Избранный Судьбы, – восхитилась она, зачарованно глядя на результат своего колдовства. – Ты одарен великолепным потенциалом. Мало кто может похвастать тем, что входит в истинно красную зону, а у тебя к тому же такой насыщенный тон! Сравни, – Флер повторила чары на Билле и на Гермионе. Тех окутало оранжевым и молочно-голубым сиянием соответственно. – Видишь, – обратилась она к Грейнджер, – у тебя цвет слабый, к тому же... синих тонов, а значит, ты не можешь стать донором магии для Рона. У Билла самый высокий уровень в семье, но и у него аура всего лишь оранжевая. А вот у Гарри – просто огонь. Так ты согласен добровольно пожертвовать часть своего потенциала? Гарри, учти, если ты сомневаешься, то у нас не только ничего не выйдет, но мы с Биллом еще можем и пострадать. – Конечно, я уверен, что хочу спасти Рона! Что я должен делать? – Поттер твердо посмотрел на Билла, почему-то предоставившего жене право вести разговор, лишь изредка вклиниваясь в него с уточнениями. – Ты просто приляжешь рядом с Роном, возьмешь его за руку и расслабишься, а мы с Флер проведем ритуал, – поставил в известность тот. – Ах да, понадобится немного твоей крови. Совсем чуть-чуть. Буквально несколько капель. – Раз обо всем договорились, то давайте не станем мешкать. Я сейчас все подготовлю, – засуетилась Флер и направилась к шкафу, тихо шепча себе под нос, видимо, перечисляя необходимое, чтобы ничего не забыть. Она достала толстую потрепанную книгу, серебряные чашу и нож, свечи из цветного воска, мешочек с травами и каменное блюдо, порылась в деревянной шкатулке и выудила оттуда несколько кристаллов черного турмалина и ярко-фиолетового аметиста. Затем попросила: – Билл, принеси восстанавливающее зелье, и можно будет начинать.***
Рон, услышав, что его дела катастрофически плохи, а Гарри вызвался спасти его, был растроган до слез и искренне заверил: – Я этого никогда не забуду, дружище, только помоги мне выкарабкаться! Спасибо тебе, что готов пожертвовать магией ради меня! Билл пристально посмотрел на брата, покачал головой каким-то своим мыслям, а затем попросил Гермиону выйти из спальни, где собирались проводить ритуал, объяснив, что она будет мешать, своим присутствием нарушая правильность течения потоков магии. Флер тем временем устроила Гарри рядом с Роном и попросила их обоих распахнуть одежду на груди. Вокруг кровати расставили свечи, на блюдо высыпали травы и подожгли их – в воздухе тут же удушливо запахло горьким полынным дымом и пряностями. – Дайте свои руки: Гарри – правую, Рон – левую, – сухо попросил Билл. Сосредоточившись на предстоящем ритуале, он выглядел мрачным и слегка пугающим. Сделав по крошечному разрезу на ладонях, он, пока Флер зажигала свечи и листала книгу, находя нужный раздел, выступившей кровью с помощью кисточки нарисовал на груди ребят по несколько символов, а затем приказал прижать раны друг к другу. Гарри услышал, как Билл и Флер в унисон начали что-то зачитывать из фолианта на древнеанглийском, направив свои волшебные палочки на каждого из ребят, но не прошло и минуты, как его сознание замутилось, мысли стали сумбурными, а происходившее потеряло смысл. Он почувствовал сильную тянущую боль в районе солнечного сплетения, словно из него вынимали внутренности, но не успел никак среагировать, провалившись то ли в зачарованный сон, то ли в беспамятство.***
Пробуждение для Поттера выдалось неприятным: во рту поселилась пустыня, казалось, будто язык распух, а кожа на губах сейчас треснет от обезвоживания; ощущалась тяжесть в груди, каждый вдох давался с неимоверным трудом; руки и ноги вообще не чувствовались, точно их и вовсе не было, зато голову распирала острая боль, сосредоточившись преимущественно в районе висков. Превозмогая тошнотворную слабость, он попытался подняться. – Гарри, ты наконец-то очнулся! – обрадованно воскликнула Гермиона. Она помогла сесть, для удобства подложила ему под спину подушку и тут же подала флакон с зельем и стакан с водой. – Ну и напугал же ты нас, дружище! – подал голос Рон, сидевший с другой стороны кровати. Он выглядел довольно бодрым, словно и не лежал пластом перед ритуалом. – Почти сутки без сознания! Но теперь все будет хорошо. Билл сказал, что обморок после ритуала – это нормально, и главное – привести тебя в сознание. Но ты так долго никак не реагировал на все наши усилия, что мы стали волноваться. Я сейчас его позову, пускай проверит твое состояние. Почему ты хмуришься и молчишь? – Не кричи, – просипел Гарри. Несмотря на выпитую воду, во рту еще было слишком неприятно после сухости. – Голова болит. Дышать трудно. Мне холодно. – Флер обмолвилась, что на лечение ушло больше твоей магии, чем они рассчитывали, – помогая укутаться в одеяло, почти шепотом сообщила Гермиона, когда Рон вышел из спальни. – Так что неудивительно, что ты плохо себя чувствуешь. Но, думаю, теперь ты пойдешь на поправку. Спасибо, что спас... – она умолкла – в спальню, устроенную на первом этаже в маленькой комнатке возле гостиной, быстрым шагом вошел Билл и тут же без объяснений принялся диагностировать Поттера. – Как он? – с надеждой в голосе спросил Рон, вбежавший следом. – Неважно, – Билл покачал головой. Он посмотрел на прикроватную тумбочку и увидел на ней пустой флакон от зелья. – Я еще принесу восстанавливающего. Гарри, тебе нужно полежать. Ты почему-то плохо перенес ритуал. Гермиона, накорми его бульоном, там Флер приготовила, – распорядился он, а затем обратился к брату: – А ты не приставай к Гарри с разговорами, ему нужно беречь силы – он очень ослаблен, – раздав рекомендации, Билл направился к двери, но у выхода его нагнал вопрос Гарри: – Рон теперь в порядке? Хоть не зря мои мучения? – Да, он теперь полностью здоров, – не поворачиваясь, бросил Билл и торопливо ушел, словно сбежал, и это показалось Гарри подозрительным – тот точно о чем-то умолчал.