***
Венди Клауд, готовившаяся произвести на свет двойню, обрядово зачатую по договору о вынашивании, лежала на специальном то ли столе, то ли кресле в светлой просторной комнате Поттер-холла, а возле нее суетились несколько колдомедиков. Учитывая особый случай, когда роженица, по сути, не являлась матерью малышам по магии, роды следовало принимать вблизи родового камня, а также в присутствии отцов, чтобы обеспечить ей надежную поддержку сил, необходимых для благополучного разрешения от бремени. Поттер и Снейп, как только вернулись из Министерства (все еще немного взбудораженные происшествием), тут же переоделись в чистое и встали у изголовья странного ложа и, прикасаясь к рукам Венди, подпитывали ее своей магией, а заодно и вселяли уверенность в том, что все будет хорошо. Целители установили своеобразную ширму, скрывая таинство рождения и заботясь о приличиях, ведь будущие отцы не являлись мужьями Венди. Когда первый из детей уже был готов родиться, целители потребовали усилить подпитку магией, но у Гарри и Северуса не выходило увеличить поток, словно магическая система Венди сопротивлялась и отказывалась наполняться живительной энергией. Тогда слегка запаниковавший Гарри на интуитивном уровне вошел в своеобразный транс, как это было, когда он спасал Северуса, и принялся искать причину, почему магическая система Венди отказалась принимать их помощь. Он слышал, как взволнованно переговаривались целители, предлагая срочно предпринять что-то кардинальное, а Северус уговаривал их не торопиться и не паниковать, а положиться на него, на Гарри, но все это проходило мимо его сознания – он искал... Искал причину, ведь Венди обследовали перед зачатием и постоянно наблюдали во время беременности, и ничто не указывало на какие-либо проблемы с ее здоровьем. Встряска с поимкой Гриндевальда, а теперь еще и страх за мать рода и малышей, переплавились в решимость не дать тревожным обстоятельствам взять верх над судьбой, и Гарри бросил все силы на поиск проблемы. Поначалу казалось, что нет никаких оснований для странного поведения магической системы Венди, но упрямство Поттера все же победило, и он, подключив на миг сырую магию, исправил крохотную аномалию, причинившую им столько нервотрепки. В результате магия Северуса и самого Гарри без проблем ринулась в личную магическую систему Венди, помогая ей справиться с рождением малышей. – Гарри... Гарри, успокойся, уменьши поток, а то Венди уже опьянела от твоей магии, – потормошив Поттера, выводя того из транса, с улыбкой попросил Северус. – Ты справился. Не расскажешь, что это было? – попытался он вернуть к действительности своего партнера, побледневшего то ли от страха за исход родов, то ли от усилий по устранению препятствия на пути магического потока. Как бы там ни было, но Гарри работал интуитивно, без помощи ритуала и не на родовом камне – вряд ли у кого-либо вообще получилось бы подобное. Но Северус сразу понял, что происходит, как только увидел странный застекленевший взгляд Поттера, принявшегося производить какие-то пассы рукой над телом Венди. – Да-да, мистер Поттер. Скажите, что вы сделали, это может оказаться важным, – начал один из колдомедиков, но тут его внимание сосредоточилось на малыше, который выбрал именно этот момент, чтобы появиться на свет и во весь голос заявить о себе миру. – Прекрасный мальчик! – воскликнул он, помогая коллегам. – Отдохните немного, мамочка. Похоже, второй ребеночек тоже совсем скоро покинет ваш животик, – засюсюкал он, и Снейп скривился от такого тона, а Венди, увидев его гримасу, заулыбалась. Целитель оказался прав, прошло совсем немного времени, и еще один громкий крик огласил Поттер-холл, свидетельствуя о рождении наследника. Целители оперативно привели малышей и роженицу в порядок и убедились в том, что все они чувствуют себя отлично, а их жизни и здоровью ничего не угрожает. Затем мальчишек передали на руки отцам – немного смущенным ситуацией, но не скрывавшим горящих нежностью и счастьем взглядов. Первенец, причмокивая губами, устроился на руках у Северуса, а его братик, все еще кривившийся в потугах снова расплакаться, был осторожно прижат к груди Гарри. – Венди, спасибо тебе за бесценный дар, – срывающимся от переполнивших его эмоций голосом поблагодарил Поттер расслабившуюся после пускай и не болезненных (слава магии!), но измотавших ее родов. – Ты навсегда останешься дорогим нам человеком, – он подтвердил то, что уже не раз было сказано в последние месяцы – они с Северусом не станут ей запрещать принимать участие в жизни детей, если она этого захочет. – Род Принц и род Поттер в долгу у тебя за рождение наследников, – продолжил Снейп. – Отныне ты, Венди Клауд, стала матерью двух славных древних родов, за что тебе честь и хвала. – Обещаю быть достойной столь высокого звания, – ответила та, завершая традиционный обмен признаниями. – Покажите же мне скорее малышей, – тут же попросила она. – А то я чувствую, что засыпаю. – Они просто красавчики! – заявил Гарри, демонстрируя Венди красное сморщенное личико ребенка, укутанного в пеленки, словно куколка какой-то бабочки. – И не скажи... – с чуть ехидной улыбкой прокомментировал его слова Северус, хотя его взгляд тоже демонстрировал нежность и легкое удивление чуду – крошечному человечку, который был их сыном.***
Когда и Венди, и малыши уснули, целители все же попросили Гарри рассказать, что он сделал, чтобы спасти ситуацию, ведь имелась нешуточная угроза потерять мать из-за оттока всей ее магии при рождении детей. Договор на вынашивание всегда заключали со слабой волшебницей, чтобы ее магию специальными методами можно было легко подавить в ребенке еще в процессе беременности, а кровь малышу, если требовалось избежать родства с семьей такой матери, окончательно меняли уже после рождения, проведя ритуал на родовом камне. – Да ничего особенного, я просто проверил ее магическую систему, – Поттер пожал плечами в ответ на вопрос целителя. – Оказалось... – он замешкался, подбирая слова. – Мы магию посылали прямо в ядро, а она оттуда уже распределялась по всему организму. Так вот на выходе из ядра был как бы карман из бокового завихрения, что ли... Пока поток слабый, он почти закрыт, а когда напор магии усилился – он раскрылся, словно парус, и закупорил собой проток, мешая магии течь в полную силу. Похоже, именно из-за этого у Венди и раньше были проблемы. Потенциал у нее нормальный и в рабочем состоянии, но, как бы сказать, – полупустой. Ядро не накапливало магию, потому что ее все равно не получалось использовать из-за этой аномалии. Венди рассказывала, что в детстве пострадала от какого-то проклятия, заблокировавшего ее возможности, но целители так и не смогли найти причину этого. На курсах целителей я пока не сталкивался с подобным, так что не могу еще объяснить все понятными вам терминами, – обратился он к колдомедикам, внимательно прислушивавшимся к его словам. – Так что же вы все-таки сделали? – последовал вопрос. – Эмм... сжег сырой магией тот «карман». Он точно был там лишним, – Гарри ни мгновения не сомневался в своей правоте, он просто знал, что все сделал верно. – Я полагаю, Венди отныне будет легче колдовать, и она теперь сможет использовать весь данный ей с рождения потенциал, ведь магический поток не будет больше блокироваться. – Согласен с вашими выводами, такой аномалии, как вы описали, не должно быть в магической системе, но как вы сожгли ее, если, как минимум, не применяли специфического заклинания (правда, я о таких и не слышал) и не проводили ритуал? – Не знаю, как объяснить, – признался Гарри, порозовев от смущения под взглядами далеко не обычных специалистов – они для Венди вызвали самых опытных. – Я поэтому и поступил на целительские курсы, чтобы разобраться в своих способностях и определиться, чем я смогу помогать людям. – Мистер Поттер, пока это свежо в вашей памяти, обязательно запишите все, что помните: как удалось войти в состояние, которое, как я понял, помогло вам визуализировать личную магическую систему пациента, что вы видели, чувствовали и что предприняли в итоге, – очень серьезно посоветовал самый старший из колдомедиков. – Полагаю, это может пригодиться не только вам в будущем. Не исключаю, что вы открыли новое направление в методах лечения волшебников. Распрощавшись, целители покинули Поттер-холл, оставив сиделку наблюдать за Венди и детками. Северус и Гарри тут же, не сговариваясь, отправились к кроваткам посапывающих спящих крошек, чтобы еще раз полюбоваться ими без посторонних глаз. – Они замечательные, – прошептал Гарри, опасаясь разбудить Венди и малышей, с умилением разглядывая сыновей. – Смотри, как они хмурят бровки, совсем как ты, когда сердишься. Такие маленькие и беззащитные... Так хочется уберечь их от всех бед и неприятностей. – Поздравляю, ты стал отцом, – Северус, полностью соглашающийся с его словами, перевел полный нежности взгляд с детей на любимого. – Ты тоже, – ответил Гарри. – Мы теперь настоящая семья. И мы в ответе за их благополучие, – он тут же потянулся за поцелуем, желая получить подтверждение, что Северус поддерживает его мнение, и тот его не подвел, пылко ответив на страстный призыв.***
На следующий день общество британских волшебников было взбудоражено сенсационной новостью, напечатанной в «Ежедневном пророке»: Гарри Поттер снова встал на стражу интересов страны и поймал Темного Лорда Гриндевальда, тайно проникшего в Министерство магии и собиравшегося освободить одержимого с душой Альбуса Дамблдора. Статью украшали несколько колдографий, которые никому не позволили бы усомниться в беспрецедентном героизме Поттера и коварной жестокости Гриндевальда, бросившего в беззащитных людей сотни жутких проклятий и тысячи магических кинжалов. Снимки были сделаны истинным специалистом – в этом не имелось ни малейшего сомнения, особенно если учесть, что схватка продолжалась считаные минуты. Далеко не все обратили внимание, что автором статьи и колдографий, занявших первую страницу газеты, был пока почти никому не известный Колин Криви, но это не ушло от внимания Гарри, довольно ухмыльнувшегося этому обстоятельству. Если честно, он не был уверен, что даже Мальсиберу удастся уговорить Скитер, в прошлом году занявшую должность главного репортера, уступить право на такой материал Колину. Но, похоже, к мнению Гарри прислушались. Скорее всего, не обошлось без распоряжения самого министра, намеревавшегося подлизаться к герою.***
К вечеру в Поттер-холл заглянул Мальсибер и, едва уселся в предложенное кресло, поинтересовался: – Я принес новости о Гриндевальде, но сначала скажите, то, о чем упомянул Тикнесс, правда? – когда он понял, что Северус и Гарри ожидают уточнений, он продолжил допытываться: – Вы уже стали папочками? – О да... – Гарри расплылся в счастливой улыбке. – Венди родила нам двух славных мальчишек. Нэш, я хочу, чтобы ты стал крестным наследника рода Поттер. Как ты на это смотришь? – Ты это серьезно? – Мальсибер даже немного растерялся. Они с Гарри действительно стали в последнее время достаточно хорошими друзьями, но он не ожидал, что тот решится доверить ему своего сына. – Конечно. Разве таким можно шутить? – заверил Гарри. – Северус собирается для второго малыша, который станет наследником рода Принц, позвать в крестные Люциуса. А я хочу, чтобы ты стал опорой для нашего Терри Поттера. – Разумеется, я согласен. Это большая честь для меня, – Нэш поклонился, подтверждая свои слова. – Значит, Терри Поттер? А Принца как решили назвать? – Снейпа, наследника рода Принц, – поправил его Северус. – Его имя Стивен. Если захочет, то на совершеннолетие поменяет фамилию на родовую – такое никого не удивит. А пока, чтобы избежать недоразумений, он будет Снейпом. – А то, что у братьев-близнецов будут разные фамилии – не вызовет вопросов и недоразумений? – насмешливо поинтересовался Мальсибер. – И на чем вы основывались, когда делили малышей? – Мы их не делили, – фыркнул Гарри, покачав головой на подобные слова. – Ты же сам прекрасно знаешь, что они обрядовые дети. Уж от тебя такое мы не скрывали. Диагностика их связи с родовыми камнями – а она у них разная по силе – сразу показала, кто из них какому роду будет наследовать. Стивен родился первым, его лучше поддерживал алтарь Принцев, а Терри – надежда Поттеров. Ну и то, что у них будут разные фамилии, ничего страшного – мы им все объясним, а остальные нас не волнуют. Так что там с Гриндевальдом? Его уже допросили? – сменил он тему разговора. Малышей все равно до крестин никому, кроме своей семьи, они традиционно не собирались показывать. – Его завтра вечером будут судить. Решили не тянуть с этим. Все и так ясно. Процесс планируют провести с демонстрацией на экранах в Атриуме Министерства, – Мальсибер тут же перешел на деловой лад. – Гарри, тебе обязательно надо утром сходить к Яксли. Колин, конечно, все рассказал и поделился воспоминаниями, но, сам понимаешь, им требуется и твое свидетельство. К тому же Тикнесс хочет узнать, что ты потребуешь как победитель. Снейп выразительно фыркнул, а Поттер подвел глаза к потолку. – К Яксли схожу, – пообещал он. – А о каком требовании Тикнесс говорит? Гриндевальда же вроде Дамблдор победил, – он добавил в свой тон язвительности. – Ладно... разберемся. А ты все же поделился бы подробностями, скажи хотя бы, за что этого престарелого Темного Лорда судить-то будут? И почему он вспомнил про Дамблдора только сейчас? Почти год уже прошел после суда над одержимым. – Ты разве не читал статью Колина? Хотя там же нет ничего толком, – Нэш кивнул сам себе, вспомнив, что в прессе пока не было подробностей. – Гриндевальд уже двадцать лет живет на частном острове. Координаты вроде еще не выдал, но это, полагаю, не проблема. Проводит там опыты над магглами, которых похищает из разных бедных стран. Он ищет способ, чтобы сделать из них послушных рабов. Понимаешь, он хочет придумать такое зелье или чары, чтобы они действовали только на магглов, а для волшебников были безвредными. Жаждет создать такое зелье, чтобы навсегда заразить им все реки в мире, тогда магглы будут пить воду и становиться марионетками волшебников. А чары ему нужны такие, чтобы один раз их использовать – и магглы по всему миру без дополнительных усилий подчинились ему. Но пока ни того ни другого он изобрести не смог. – Еще один сумасшедший, – Гарри брезгливо скривился. – И зачем ему подобное? – Хотел остановить Альбуса, чтобы тот перестал бояться разоблачения простецами и не агитировал за ограничение колдовства, намеревался доказать свою правоту, что магглы не ровня волшебникам и должны служить им, – Нэш вздохнул, давая понять, что он тоже считает подобное бредом. – Гриндевальд в последние лет пять не интересовался ни мировой политикой, ни новостями Британии – работал как одержимый над своим проектом. А тут ему вдруг что-то потребовалось в Нурменгарде, куда он давно не заглядывал, и обнаружил, что там кто-то повредил его особые охранные чары. Не такие наши невыразимцы и крутые, – Мальсибер насмешливо хмыкнул. – Гриндевальд сумасшедший, конечно, но не последний колдун в мире, так что быстро вычислил наших специалистов, а они его даже не засекли. Тогда он решил выяснить, почему Дамблдор выдал местонахождение Нурменгарда. Больше ведь никто, кроме него самого и Альбуса, не имел представления, где тот находится. Ну и узнал и про смерть Дамблдора, и про одержимого, и про суд. Убедившись, что сообщения об уничтожении духа Альбуса не было, и понадеявшись на свои силу и опыт, решил с наскока взять Отдел тайн и освободить одержимого. Иначе, как он сказал, все его старания последних лет, видите ли, обесценивались. Ведь он желал что-то доказать Альбусу, а не кому-либо еще. – Какой маразм! – презрительно бросил Гарри. – А почему он решил ко мне припереться? Ну и шел бы в Отдел тайн. – Хотел договориться, чтобы ты провел его к Дамблдору. Он был твердо уверен, что Альбус являлся твоим наставником, поэтому ты должен был иметь к нему доступ, а возможно, и согласился бы помочь до него добраться. В крайнем случае Геллерт использовал бы Империо. – Мне он заявил, что я неучтивый и заносчивый, что я предал Дамблдора, – Гарри не понимал хода мыслей Гриндевальда. – Так и есть. Он считает, что ты предал Альбуса, потому что спокойно живешь, вместо того, чтобы освободить своего наставника из плена, – подтвердил Мальсибер, который тоже не понимал резонов задержанного преступника. – Это когда Альбус был моим наставником? Что за чушь! К тому же я свидетельствовал против него. Или Гриндевальд не стал даже выяснять, за что того осудили? – Гарри посмотрел на Снейпа, полагая, что тот может помочь разобраться. – Гриндевальд, судя по рассказу, – Северус кивнул на Нэша, – двадцать лет жил в одиночестве, если не считать подопытных магглов, и был зациклен на своем исследовании. Он наверняка повредился рассудком. – То есть я, по мнению этого сумасшедшего, не оправдал его надежд, повернувшись к нему задницей и не пожелав даже выслушать, и он решил устроить магическую схватку? – Не совсем так. По его словам, он просто хотел тебя убить, раз ты не был ему полезен, – уточнил Нэш. – Ты знаешь такие подробности. Это Корбан с тобой ими поделился? – поинтересовался Снейп. – Тикнесс лично распорядился, чтобы меня пустили на первый допрос. Мне поручено рассказать вам об откровениях задержанного, раз уж вы не смогли сами присутствовать при этом. Как я понял, господин министр опасается, что вы запросите слишком высокую цену за поимку Гриндевальда. Если не секрет, что это? – Хотим потребовать себе Нурменгард для летней резиденции. Нужно же где-то отдыхать с детьми, – посмеиваясь, заявил Гарри. – Я так погляжу, ты уже в курсе, что невыразимцы давно его нашли. – Им пришлось рассказать мне об этом после того, что я услышал на допросе Гриндевальда, – кивнул Нэш. – А еще уточнили, что вас давно об этом поставили в известность под клятву о неразглашении. Но зачем вам Нурменгард? Вы представляете, сколько хлопот это прибавит? – Да он нам и даром не нужен! – чуть раздраженно выплюнул Гарри, вспомнив, как его разозлил когда-то поступок министра. – Просто Тикнесс рассердил нас, когда пытался заставить ловить Гриндевальда, потому что, видите ли, Европа обвинила Британию в том, что это Дамблдор подсказал Геллерту Гриндевальду развязать войну и практически создал из того Темного Лорда. Вот мы и выставили такое условие. – Тогда что же вы все-таки попросите как победители? Ведь, по сути, именно вы схватили этого сумасшедшего. Дамблдор на суде признался, что все было подстроено и он отпустил его на волю, – Мальсибер был наслышан, как Поттер спеленал Гриндевальда магией. Теперь никто не рискнет сказать, что Гарри просто повезло, как это позволяли себе некоторые после устранения Волдеморта. – У меня сейчас два старых рода на примете для возрождения, но они угасли, а их земли разграбили длиннорукие министерские чиновники. Благо хоть родовые замки не тронули. Правда, там тоже почти развалины остались, но родовые камни целые, хоть и спят. Я проверял. Вот и потребую все вернуть, – очень серьезно заявил Поттер. – Я завтра сам об этом скажу Тикнессу. Пускай радуется, что Нурменгард останется у него в качестве предмета для торга с Международной Конфедерацией Магов за поимку Гриндевальда, которого именно они прозевали. – А не трудно будет? У тебя и так два рода на плечах, – Мальсибер озабоченно посмотрел на Гарри. – Я не планирую претендовать на главенство, разбужу камни, стану регентом, введу в род тех, кто продолжит восстановление. Эйвери сказал, что мне с моими задатками нужна хорошая практика на разных алтарях, – Поттер не хвастался, а лишь говорил о фактах – он и впрямь оказался щедр на неожиданные способности в области нетрадиционного колдовства. – Какие семьи решил вернуть к жизни, если не секрет? Я так понял, ты нашел каких-то их дальних потомков, которым потом отдашь управление? – Нэш не переставал удивляться активной позиции Поттера, успевавшего и учиться на курсах целителей, и заниматься с Эйвери ритуалистикой, и заглядывать в Министерство, чтобы его там не забывали, да еще вот, как оказалось, строил планы по возвращению угасших родов. – Прежде всего, лично я заинтересован в возрождении Ферклов. Моя мама не была магглорожденной, как трубил на всех перекрестках Дамблдор, она несла в себе их кровь. Случай сложный, потому что род очень давно считается угасшим. Но я действительно нашел нескольких магов, проверка крови которых утверждает, что род не погиб, а лишь затерялся, его представители не разбудили камень в основном потому, что не знали о своих корнях и считали себя магглорожденными, как думала и моя мама, пока не выяснила правду. А еще я хочу заняться родом Макгилл. У Поттеров с ними очень слабое родство, но Невилл Лонгботтом попросил меня помочь ему с этим, его мама – последняя из прямых потомков. Сам он не готов заниматься подобным, ввиду отсутствия способностей и достаточных сил, но там хватает родни из побочной ветви, так что обязательно найдется кто-нибудь, кто согласится взяться за дело, если разбудить алтарь. Просто шестьдесят лет назад вмешался один бородатый гад по имени Альбус Дамблдор и никого не подпускал к камню после того, как последний глава рода, который был его любовником, погиб от руки ревнивого Гриндевальда, – охотно поделился сведениями Гарри. – Так что, как видишь, все так или иначе связано с Альбусом и пойманным нами Темным Лордом. – Благородное дело, – Нэш одобрительно кивнул, оценивая решимость Гарри взяться за восстановление старых родов. Покончив с серьезными разговорами практически государственной важности, они снова вернулись к теме более личной – договорились о дате проведения обряда крещения.***
Тикнесс был неимоверно рад, когда услышал от Поттера, какую цену тот запросил за поимку Темного Лорда Гриндевальда. Он тут же отдал распоряжение в отдел землеустройства, чтобы подняли старые реестры и выяснили, кто позарился на земли угасших родов Ферклов и Макгилл, пока те не имели главы и ждали возрождения. Министр был готов даже организовать показательные суды, если территории были захвачены или переданы в чужие руки незаконно, или выкупить земли, если их утрата произошла из-за попустительства потомков. Главное – он мог теперь продолжать строить планы на Нурменгард, где намеревался сделать дипломатический опорный пункт Британии в Европе.***
Суд над Гриндевальдом прошел без неожиданностей. Само собой, представители Международной Конфедерации Магов попытались качать права, заявляя, что пойманного беглого Темного Лорда следует срочно передать им, чтобы вершить правосудие. Но Тикнесс при поддержке старейшин Визенгамота сумел доказать, что того должны судить именно в Британии. Ведь Гриндевальд напал на героя страны и устроил бой в Атриуме Министерства магии, при этом серьезно ранив одного аврора и едва не убив десятки мирных граждан, чему помешал советник министра Гарри Поттер и его супруг директор школы Хогвартс Северус Снейп. Сам же Гриндевальд, практически превратившийся едва ли не в сквиба после соприкосновения с агрессивной сырой магией, вел себя так, словно и не понимал, что преступного он сделал, поэтому почти без принуждения отвечал на все вопросы, кичился своими былыми «заслугами» и грозился наказать Поттера, лишившего его силы. Он не представлял себе жизни без колдовства и не хотел верить, что его потенциал почти уничтожен, так что надеялся на его восстановление. А еще он требовал выпустить на волю Альбуса Дамблдора, ведь именно жажда доказать ему свою правоту являлась источником вдохновения для исследований Гриндевальда. В конце концов он даже выдал координаты для аппарации на остров, где провел последние двадцать лет. Так что территория магической Британии слегка увеличилась за счет законного изъятия земель у их хозяина-преступника. Остров находился не так уж далеко от страны в нейтральных водах и фактически был создан Гриндевальдом из подводной гряды, которую тот изменил чарами, вынудив подняться выше уровня океана. Правда, после проверки оказалось, что вся атмосфера на этом искусственном острове и сами камни пропитаны эманациями ненависти и боли жертв не совсем адекватного колдуна, так что решили построить там тюрьму, подобную Азкабану, только без дементоров. Как бы там ни было, но Гриндевальд почти шестьдесят лет назад был осужден на пожизненное заключение, так что Визенгамот ничего не смог добавить к этому сроку. Зато назначил ему наказание в виде заключения в Азкабане на пять лет, пообещав после этого передать его Международной Конфедерации Магов, разумеется, если он выживет. Мало того: правительство магической Британии в качестве компенсации за причиненный ущерб, ставший следствием халатности членов Конфедерации, допустивших побег преступника мирового масштаба, затребовало замок Нурменгард. Никто, разумеется, не согласился на это без споров, но Тикнесс имел некоторые шансы выиграть дело, особенно учитывая, что все связанное с Нурменгардом было засекречено. Следовательно, максимум, чего могли добиться в Конфедерации, – это того, что замок официально не достанется никому, потому что координаты имелись лишь у Отдела тайн Министерства магии Британии и никто не мог заставить их раскрыть их миру.***
Как только Гриндевальда отправили в Азкабан, Руквуд поднял вопрос об уничтожении духа Альбуса Дамблдора. Еще пару месяцев назад его благополучно извлекли из тела Аберфорта с помощью феникса и поместили в примитивного голема, неспособного передвигаться самостоятельно, из-за чего Альбус закатывал ежедневные истерики. Расчеты невыразимцев по разделению душ не подвели, и процедура прошла успешно. За Аберфорта Дамблдора сразу же взялись целители, правда, лечение проводили в Отделе тайн, не желая пока привлекать внимание общественности к изменениям в состоянии бывшего одержимого. В принципе, колдомедики давали хороший прогноз на почти полное выздоровление, но не скрывали, что для этого понадобится время. Тикнесс, посоветовавшись со своими помощниками, еще сильнее, чем раньше, засомневался, стоит ли предавать огласке подробности того, каким образом удалось разделить сущности в одержимом. Особенно его смущал момент с переселением духа в голема. Подобные практики до сих пор были вне закона в Британии, и вряд ли когда-либо с них снимут запрет. К тому же он опасался, что кто-нибудь может провести параллели и приняться распространять слухи о возможном возрождении не только Альбуса Дамблдора, но и Темного Лорда. Тикнесс все откладывал и откладывал организацию практически публичного скармливания духа дементору, пока окончательно не решил отказаться от прямой трансляции процесса, заявив, что это может оказать плохое влияние на психику некоторых волшебников. Так что в итоге Руквуд просто записал на специальный кристалл, как дементор выпил дух Альбуса Дамблдора из голема, чтобы при необходимости иметь возможность предоставить свидетельство его уничтожения любой проверяющей комиссии из той же Международной Конфедерации Магов. Разумеется, предварительно были проведены мероприятия, доказавшие, чья именно сущность находилась в искусственно созданном теле. Рита Скитер, приглашенная на казнь в числе дюжины свидетелей, написала короткую, но емкую статью о «последнем поцелуе» великого волшебника Альбуса Дамблдора. Почти уже забывшие о его существовании обыватели лишь немного удивились, что тому удалось так долго прожить после суда, а некоторые заодно и порадовались сообщению, что Аберфорт Дамблдор идет на поправку и уже скоро вернется в свой паб, больше года простоявший закрытым.