Две судьбы — одна дорога

      Свити, еле передвигая лапы, вползла в комнату и, обессилев, упала на пол, закатив глаза. Корона, которую собачонка до этого держала в зубах, звякнула металлом и откатилась в сторону, но другим до неё уже не было никакого дела — всё внимание сейчас было приковано к терьерке, лежащей на холодном полу белой тряпочкой. Псица не слышала, о чём говорят её хозяева; стоило ей только приподнять голову, как она сразу же грохнулась в обморок при виде собственной же крови…       — Свити, — обратилась к ней принцесса, после того, как пострадавшей перевязали раны, а сама собачонка пришла в себя. — Ты очень напугала меня… Кто это тебя так? И где Гончик?       — Это он, — ответила терьер. — Ты доверилась этому… — Свити подбирала слова; псом Гончик называться для неё уже не мог. — Этому обманщику… А он… А он!.. — Собачка всхлипнула. — Оказался вором! Я заметила это и попыталась его остановить, что у меня, в общем-то получилось… — убедившись в сохранности короны, примостившейся на пьедестале в главном холле, Свити покосилась на перевязанную рану. — За это он «наградил» меня … И позорно сбежал…       — Ну, не плачь, не плачь, — успокаивала её хозяйка и гладила свободной рукой; второй крепко-крепко прижимала собачку к себе. Свити всё ещё не могла ходить, и Принцессе пришлось нести её. — Ошиблась, что поделать? Бывает. Жаль, что милый на первый взгляд пёсик оказался преступником! Да, стоит ему только попасться, как он сразу же отправится под суд!       — Правда? — в миг оживившись и завиляв пушистым хвостом, спросила собачонка. — Ух, я ему покажу! — И тут же охладила свой пыл. — А можно, — шепнула Свити, — мы проведём эту ночь под открытым небом, на полянке во дворцовом парке? Я… я об этом два года мечтала… очень сильно… — она опустила головку, лишь исподлобья поглядывая на хозяйку.       — Конечно можно, глупенькая ты моя! — улыбнулась Принцесса. — Я думаю, что тебе даже полагается дополнительная косточка за проявленную смелость и отвагу… Хотя нет, пусть это будет сразу целая упаковка вкусняшек! Ты же любишь вкусняшки, Свити? — хозяйка ласково потрепала её шерсть на загривке, отчего уайт-терьер расплылась в блаженной улыбке, обнажив свои белые зубки. Словесного ответа на вопрос уже не требовалось — всё и так было понятно, всем своим довольным видом собачонка показывала — конечно, люблю!       Летняя ночь опустилась на Гавкинбург, и небо усыпало бесчисленным множеством звёзд разного размера и яркости. Каждая из них была одновременно и непохожа на другую, и всё же в чём-то одинакова. Они о чём-то напомнили белой собачонке, лежащей в траве и вдыхающей аромат ночных цветов, и по её щеке медленно скатилась нечаянная слезинка и спряталась в шерсти. Принцесса тем временем расстилала на земле большое и мягкое покрывало, а также раскладывала взятые с собой продукты. Ночь обещала быть неплохой, даже прекрасной — изматывающая летняя жара наконец-то сошла на нет, дул лёгкий ветерок, развевая чёлку терьерке и легко колыша траву.       — Свити, — позвала хозяйка, и собачонка подняла голову, — будешь вкусняшку?       — Разумеется! — Свити тотчас вскочила со своего места и принялась за угощение. — Шпашибо! — сказала она с набитым ртом.       — Знаешь, Свити, — несколько замялась хозяйка, — надо было ещё раньше сказать тебе, чтоб ты не дулась… я позвала Гончика охранять корону вовсе не из-за того, что якобы тебе не доверяю. Просто я решила не утруждать тебя охраной драгоценности из-за того, что… боюсь за тебя. В следующий раз, пожалуйста, не пытайся отобрать драгоценность. Что там — пустая безделушка. Она не стоит твоей жизни, Свити. И твоего здоровья, пойми.       — Да? — изумилась терьерка и посмотрела на принцессу широко раскрытыми от удивления глазами. — Тогда п-прости, что дулась на тебя…       — Это ты меня прости за то, что не сказала тебе об этом сразу. На самом деле, Свити, — ты лучшая собака в мире!       Внезапно тишину ночи прорезал стремительно нарастающий гул, а вскоре показался и сам самолёт, светящийся яркими огнями и идущий на снижение. «Опять эти патрульцы! — презрительно подумала Свити. — Небось, своего товарища выручать поехали».       — Так, Свити, прости меня, но наша ночёвка переносится. Можешь идти к себе в комнату, если хочешь, но сейчас нам необходимо разобраться в этом деле поподробнее, — сказала Принцесса, завидев огни самолёта, и принялась складывать вещи. Собачонка, расстроившись, поднялась на лапы и побрела по направлению к замку. Вечно эти «герои» всё портят! Сейчас докажут поди ещё, что виновата она, Свити, и всё — прощай, беспечная свобода! И никакое знатное происхождение не спасёт — перед лицом закона все едины… и Принцесса расстроится…       Свити легла на кровать, свернулась клубочком и принялась размышлять. Надо как можно дольше водить этих глупцов за их носы, пока тень подозрения ещё не пала на неё. Да, именно, именно! Нужно подслушать их разговоры с помощью одной из своих хитрых шпионских штучек и уже тогда решить, как быть дальше… Решившись, собачонка сползла со своего лежбища и нажала лапой на плитку в полу. Плитка отъехала, обнаружив вход в секретный бункер, и терьерка, то и дело ойкая от боли, ведь рваная рана, нанесённая Гончиком, таки давала о себе знать, спустилась вниз. Включив огромный экран, она увидела следующую картину: все обитатели замка столпились в огромной зале с высокими потолками, поддерживаемыми колоннами из белого мрамора. Прибавив звук, псица услышала следующее:       — Почему вы считаете Гончика вором? — это, вероятнее всего, спросил Райдер, не попадающий в поле зрения камеры видеонаблюдения. Хитрец.       — Он попытался украсть корону и покалечил питомицу Принцессы — Свити, — это сказал монарх; его басовитый голос собачонка узнала практически сразу.       — Я, конечно, Свити люблю, но вполне допускаю, что она нам что-то недоговаривает, — предложение, сказанное устами хозяйки, прозвучало для Свити раскатистым громом, прозвеневшим пред ухом. Предательница. Доверилась кому, так в спину нож воткнёт.       — Скорее всего, так, — сквозь шумы и потрескивание до терьерки вновь донёсся голос Райдера. — Тем более, что, если судить по сигналу с его галстука-жетона, то Гончик так и остаётся в замке. Или под замком… Или под замком у сами-знаете-кого…       Дальше Свити слушать уже не стала. Она выползла из своего бункера наружу и, схватив зубами припрятанный в лежанке значок Гончика, выпрыгнула в окно. Парашют, раскрывшийся из её рюкзака, после мягкого приземления убрался обратно, и терьерка, недолго думая, побежала по направлению к пруду, находившемуся неподалёку. Улику надо уничтожить как можно скорей, да! Чему улица учит — то не забывается.       Бульк! — раздалось в ночной глуши, и переставший светиться жетон полицейского щенка ушёл под воду. От него пару секунд шли круги, но затем и они растворились в водной глади. Больше ничего не могло дать наводку на местоположение ненавистного пса, попытавшегося помешать своевольной Свити! Упрямой, но до ужаса наивной.       Усвоила же в детстве урок, что доверять кому попало нельзя. И как на зло нашёлся человек, захвативший её маленькое сердечко в свой плен. Собачонка вздохнула с непередаваемым облегчением и направилась обратно — не хватало ещё, чтоб её отсутствие заметили!