***
Визит мачехи не обошёлся без последствий. Выразилось это в появлении отца Милены на следующий день. Он был, мягко говоря, недоволен. Что нагородила ему эта идиотка, Милена примерно представляла, да легче от этого не становилось. Опять! Снова, как и не раз до этого, отец, не разбираясь, принял сторону Ольги и высказывал Милене, какая она неблагодарная, пороть её в детстве надо было, чтобы привить уважение к старшим. Не обошёл он вниманием и тот факт, что была Милена не одна. Конечно, высказал желание видеть «зарвавшегося щенка». — Не вмешивай Эрена в наши семейные разборки! — зашипела Милена. — Так у вас же, вроде как, всё серьёзно, — протянул отец. — Он уже почти член семьи. Правда, это не даёт ему никакого права оскорблять мою жену! Пусть учится отвечать за свои поступки, если хочет зваться мужчиной! На душе Милены было гадко. Словно её окатили жидкими помоями. Обидно до слёз. Ведь это её отец! Когда-то он дул ей на разбитые коленки, чтобы не болело, и смазывал их зелёнкой. Она чувствовала себя маленькой принцессой. Куда всё ушло? Понимая, что, пока не увидит Эрена, отец не уйдёт, она направилась в дом, который он снимал и использовал, как место для работы. Шаги Милены были легки и беззвучны, дверь не скрипнула, и она смогла узреть любимого в его инопланетной ипостаси. Она уже знала, Эрен тонко чувствует появление людей рядом, но вот ей удалось подкрасться незамеченной. Эрен сказал ей как-то, когда Милене удалось его напугать из-за угла, что это потому, что её он воспринимает чуть ли не частью себя и специально не прислушивается. Она в его ощущении мира — естественный элемент. Вот и сейчас она вошла и смогла полюбоваться нездешней красотой своего мужчины. Когда-то ей с трудом удалось уговорить его постоять, чтобы она смогла рассмотреть получше. Тогда Милена всё равно несколько опасалась. Недавно она снова заставила Эрена перекинуться и уже без толики страха, по-хозяйски, исследовала инопланетную форму возлюбленного. Всё-всё потрогала, чуть ли не зуб попробовала. Изучила, как втягиваются и выпускаются шипы и когти. Лучше поняла, почему обычная ткань от соприкосновения с его чешуёй рискует стать обычной потрёпанной тряпкой. Оказалось, чешуйки, покрывающие его тело, не только отличная защита от многих внешних факторов, но и отчасти оружие. В обычном состоянии они плотно прилегают к телу, но если Эрен напуган или зол, они чуть приподнимаются. Попробуйте провести рукой по тёрке, вот и тут примерно так же, только ещё травматичнее. Милена от и до знала тело Эрена в человеческой форме. До малейших подробностей, таких как, родинка в форме треугольника с внутренней стороны бедра. Смущения по этому поводу она не испытывала. Да и с чего бы? Они взаимно влюблены, им комфортно вместе в любой ситуации. В постели тоже полная идиллия. Феерия огненной страсти и чувственной нежности, где стеснительности просто нет места. Сейчас Милена со стороны находила отдельную схожесть Эрена-человека с Эреном-инопланетянином. Посреди обычной скромной человеческой спальни чёрный монстр, сидящий на деревянном табурете, что-то осторожно набирающий когтем на клавиатуре ноутбука и тихо рычащий сквозь клыки русские ругательства, выглядел чужеродным. Словно Чужой из фильма, который вместо того, чтобы охотиться на колонистов, внезапно отправился в лабораторию и занялся исследованиями. Всё это не отменяло того, что Милена любила его в любом обличии. Пришельцем он выглядел грозно. Неподготовленный человек мог и обделаться от страха. Но Милена знала, что за пугающей оболочкой скрывается самый чуткий и удивительный мужчина в мире. Он был олицетворением заявления — внешность не главное. Правда, Милена считала, что и чёрным монстром Эрен по-своему, весьма экзотически красив. А уж человеческий облик заставлял многих давиться слюной. Хватит лирики. Размышления заняли несколько секунд. Милена решила дать о себе знать лёгким стуком по косяку. — Милена? Даже на инопланетном лице, что было маловыразительно, она сейчас читала досаду. Сколько бы ни повторяла, что не боится и ей не противно, Эрен предпочитал при ней быть человеком. — Приехал мой отец, — сообщила Милена кисло. — Жаждет пообщаться с тобой. Затем она коротко пересказала причину визита и во что он вылился. Эрен мрачнел на глазах. Выслушав, он клацнул ещё несколькими клавишами и сделал пару кликов мышкой. Взял одежду и скрылся в ванной, откуда вышел минуты через три. Такой родной до боли! Да, ей нравилась экзотичная нездешняя внешность Эрена, но человеком он был ей привычнее. К нему можно было прижаться всем телом. Впитать силу и тепло. Что и сделала Милена, не удержавшись. Каждый такой разговор с отцом был для неё очередным шрамом на сердце, и сейчас она подсознательно искала утешения. — Эрен, мой отец — хороший человек, — заговорила Милена, отстранившись, — просто он… несколько вспыльчив. — Ты мне доверяешь? — она могла только кивнуть. — Тогда не вмешивайся в наш разговор. — Что ты собираешься делать? — Напомнить твоему отцу, что он в первую очередь — отец. Эрен был довольно вспыльчив, но обычно он злился весьма открыто и быстро потухал. Не страшно. Гораздо хуже, если было так, как сейчас: внешне спокоен, но если присмотреться к глазам, на дне зрачков бушует шторм. Милене стало жутковато. Не часто Эрен злился так. Вместе с тем, она ему доверяла и сейчас оставалось только отдать ему бразды правления. Не мешать в задуманном. — Обещай, что он останется цел и здоров, — всё же попросила Милена. — Обещаю.***
Николай Александрович развалился на диване и явно чувствовал себя хозяином положения. Вокруг него распространялась аура уверенности в себе. Так же Эрен отчётливо ощутил — мужчина пришёл сюда ругаться и считал себя полностью правым. Эрен уже слышал от Милены историю «тёплых» семейных отношений. Правда, пока это оставалось лишь историей, ему было проще относиться к Николаю Александровичу уважительно. Но сейчас в душе плескалась злость. Их заметили быстро. Николай Александрович требовательно воззрился на Эрена, но он и не подумал первым начинать разговор. Не ему надо. Вместо этого усадил Милену в кресло и замер за спинкой, смотря в ответ выжидательно. Мол, ты звал, я пришёл. Слушаю. Мужчину прорвало. Сначала он говорил довольно спокойно, но чем дальше, тем больше заводился. Если описать монолог коротко — они с Миленой наглое соплячьё, не признающее авторитетов. Они довели его жену — создание с тонкой душевной организацией — чуть ли не до нервного срыва. — Папа! — пробовала возразить Милена. — Молчать! — рявкнул Николай Александрович. — Мало того, что совсем от рук отбилась, так приволокла в дом сомнительного типа, который смеет унижать женщину! — Но папа… — Не перебивай! — Милена, милая, я сам. Трудно оставаться внешне спокойным, когда руки чешутся пройтись кулаками по холёной физиономии. Нельзя. Обещал Милене, что её папаша не пострадает. — Всё сказал? — уважительное «вы» скончалось от такой наглости. — Э-э-э… — Теперь меня послушай, — оборвал Эрен возможные возражения. — Если бы не Милена, я бы не стал тратить время, пытаясь втолковать очевидные истины. Она любит тебя, хотя ты того не заслуживаешь. Ты или баран, или дурак. И уж точно трус. — Чего?! — взвился Николай Александрович. — Ты чего себе позволяешь, щенок? Как смеешь… — Смею говорить правду? — тихо поинтересовался Эрен, при этом смотрел он так, что его оппонент подавился воздухом. — Защищаю Милену? Это должен делать ты, но вместо этого ты нападаешь и обвиняешь. Я не осуждаю то, что, ты женился повторно, все мы люди. При том, как бы ни любил жену, ты обязан был оставаться отцом. Но ты выбрал жену, а твои дочери стали сиротами с момента, как ты сказал «согласен» в ЗАГСе. — Много ты знаешь! — огрызнулся мужчина. — Достаточно, чтобы сделать выводы, — парировал Эрен. — Милена рассказывала, сейчас сам полюбовался. При любом раскладе ты раз за разом занимал сторону жены, даже не пытаясь разобраться в ситуации. Зачем? Проще променять детей на эту дешёвку. Николай Александрович покраснел от злости. Казалось, он сейчас вскочит на ноги и кинется в драку. Эрен совсем не удивился бы этому. Однако, мужчина остался сидеть, только сверлил его яростным взглядом. — Забываешься, — прошипел Николай Александрович. — О моей жене говоришь! — Это не отменяет факта, что рога у тебя роскошные, — насмешливо ответил Эрен. Ответом стал открытый рот и злая беспомощность во взгляде. — Ты явился сюда причинять справедливость и раздавать добро, — продолжал он. — Только забыл, что прежде стоит выяснить, как на самом деле обстояло дело. Твоя супруга не рассказала, тебе зачем явилась сюда? Поведала, как предлагала мне себя, демонстрируя свои потасканные прелести без следа присутствия белья? Её не смутило твоё существование, не остановило, что у нас с Миленой отношения. Готов спорить на что угодно, подобный эпизод далеко не первый. — Ложь! Ольга не могла… — Ну да, конечно, ложь. Мы вообще твари подлые с Миленой. Развлекаемся так вот — мачеху её унижаем от скуки. Было заметно, верить мужчина не желает, но не находит слов, чтобы ответить. Привык, видимо, затыкать Милену, не давая ей толком высказаться. С Эреном это не прокатило, и сейчас Николай Александрович был растерян. — Твоя личная жизнь — твоё дело. Мне плевать на твои взаимоотношения с женой. Но Милену обижать по наводке этой стервы я не позволю. Будь моя воля, ты бы больше никогда не переступил порог этого дома. Не заслуживаешь. Ты предал собственную дочь, она же тебя всё равно любит. — Ты не имеешь никаких прав в этом доме! — рыкнул Николай Александрович. — Приживальщик! — Папа! — снова вскинулась Милена. — Я двадцать четыре года «папа», — оборвал её мужчина. — Дерзкая больно стала, как переехала! Если бы получилось оспорить… Слова были явно необдуманными и Николай Александрович спешно прикусил язык, не закончив предложение. Эрену было плевать на него. На взгляд, который тот резко отвёл. Куда больше его интересовала Милена, которая выпрямилась так, словно её стегнули по спине плетью. Казалось, в помещении стало холоднее. Его любимая девочка буквально закаменела внешне, но Эрен улавливал, насколько ей сейчас больно. — Договаривай, папа, — произнесла она тусклым голосом. — Хотели оспорить завещание матери, да не вышло, так? Дай угадаю, это была идея Ольги. Зачем мне и Геле имущество и деньги, тогда как мы можем жить с вами, во всём зависеть от капризов твоей жёнушки. — Ты утрируешь, Милена, — смешался мужчина. — Уходи, — а голос мертвенный. — Я знала, ты не святой. Смирилась с тем, что ты всегда, раз за разом выбираешь Ольгу. Но это… Это слишком, папа. — Милена… — Уйди. Николай Александрович, растеряв весь боевой запал, встал на ноги и выглядел откровенно потерянным. Всё явно пошло не по плану. Даже такой чурбан, как он, понимал, сейчас дочь теряет последние крохи веры в него. — Я всегда желал тебе только добра, — произнёс он тихо. — Может, я и не лучший отец, но я люблю тебя, Милена. Ответа от Милены не последовало. Она так и продолжала сидеть, прямая, как палка. Напряжённая, словно струна. — Вам лучше уйти, — решил поставить в разговоре точку Эрен. — А своей супруге передайте: ещё одна выходка, подобная прошлой, и вместо разговоров она вылетит из дома вперёд собственного визга. Вам же советую задуматься над тем, что в этой жизни на самом деле ценно, и перестать прятаться от реальности. Мужчина молча покинул дом. Эрен не знал, будет ли толк от всего сказанного. Сомневался, если уж откровенно. Да и чёрт с ним, Николаем Александровичем. — Милена, — позвал он, присаживаясь на корточки напротив кресла. Она посмотрела на него раненым взглядом ребёнка, которого бросили и предали. — Я… Не могу, — разрыдалась Милена. — Не прощу! Не смогу. Это мамин дом. Тут мы жили до того, как появилась эта крыса крашенная. А он… Он был готов наложить лапу на моё наследство, только потому что так захотела Ольга. Ненавижу! Успокаивать Милену пришлось долго. Ей было слишком больно и горько. Страшно узнать, что у неё могло бы сейчас ничего толком не быть, потому что родной отец в очередной раз пошёл на поводу новой жены. Мать у Милены была явно умной женщиной, которая искренне любила дочерей. Смогла сделать так, что вторая жена её супруга не смогла получить и копейки с наследства девочек. Только вот самой Милене от такого контраста родителей, от поступка родного отца, лишь больнее. Она со многим мирилась, привыкла принимать несправедливые упрёки, но эта неудавшаяся подлость стала последней каплей. Когда слёзы иссякли, а Милена успокоилась, Эрен попробовал её уложить отдохнуть. Ни в какую. Зато полазить по сети не отказалась, а самого Эрена выпроводила работать. Он понимал, она права. Нужно работать, учиться, но как же тяжело было каждый раз оставлять её! Эрену хотелось быть с ней каждую минуту, а приходилось раз за разом жертвовать временем с Миленой в угоду делу. Вот и сейчас у него ушла уйма душевных сил, чтобы настроиться на работу. Символы долго не хотели выстраиваться в нужном порядке, Эрен постоянно опечатывался, все мысли были с Миленой. Упорство было вознаграждено, и постепенно он втянулся. Когда он оторвал взгляд от монитора, день клонился к концу. В небе начинал разгораться закат. Всё, хватит с него ноутбука и всего с ним связанного. Встав, он с чувством потянулся, разминая затекшие конечности. После чего бодрым шагом направился к дому Милены. Сегодня никаких особых планов не было, значит, они просто приятно проведут вечер. Эрен уже предвкушал: вкусности, лёгкое вино — совсем немного, ласковое пламя в камине. Расслабляющая и довольно интимная обстановка. Особенно для них… Оказавшись внутри, он растерялся. Ему не нужно было бегать по комнатам, чтобы понять — Милены нет дома. Как так, куда она ушла? Беспокойство подняло голову и стало стремительно охватывать душу. Эрен бросился к себе за телефоном. Не успел он снять блокировку экрана, как мобильный в руке ожил. Номер был незнакомый. — Слушаю. — Твоя девка у меня. Если хочешь увидеть её живой, то… Следом неизвестный перечислил банальные до слёз требования: в полицию или ещё куда не звонить, вообще никто об этом знать не должен. Прийти он должен один. Далее следовали адрес и время. За нарушение условий этот псих обещал прислать Эрену Милену по частям. — Откуда мне знать, что она… жива? — голос сорвался. В трубке послышался какой-то шум, после чего он услышал родной голос. — Не слушай его, Эрен! Этот тип сумасшедший! Потом снова помехи, и ему показалось, что он услышал приказ заткнуться и звук удара. — Убедился? — Да. — У тебя чуть более трёх часов. Нарушишь хоть одно условие — девка сдохнет. Короткие гудки в трубке били по нервам. Эрен почувствовал, как его начинает трясти. Милена! Его любимая нежная девочка в руках какого-то подонка! Как это вышло? Сюда он проникнуть не мог, Эрен научился не задумываясь сканировать пространство на наличие посторонних, значит она сама покинула пределы дома! Вот зачем, куда она пошла одна?! Где-то по улицам бродит Дейв, да и других опасностей хватает, а Милена решила погулять в одиночестве! Эрен понимал, двадцать четыре часа в сутки семь дней в неделю сторожить он её не может. Нереально всегда находиться рядом, но всё равно пытался. И не зря! Вот что вышло, стоило выпустить Милену из поля зрения. Было сложно дышать, внутренности сжимались от страха. Эрен не знал, как быть. Никогда не интересовался он тем, как себя стоит вести в подобных ситуациях! Попробовать привлечь власти? А если этот псих правда узнает, наблюдает как-то? Нет. Рисковать жизнью и здоровьем Милены он не может. Значит, пойдёт один. Кто бы ни покусился на его возлюбленную, вряд ли он представляет, на что способен Эрен. Да он сам не до конца это понимает! Боль в ладонях отрезвила Эрена. Оказывается, он теряет контроль не только от злости или страсти, но и от страха. Нельзя! Он обязан взять себя в руки. Ему нужна холодная голова, истерика тут не поможет. От него зависит жизнь и здоровье Милены. Он пойдёт на встречу с этим уродом, и пусть подонок молится, если с её головы хоть волосок упал. Никому он не позволит обижать свою женщину, ни близким, ни посторонним. Но сейчас ему нужно успокоиться, обрести равновесие, чтобы уничтожить тварь, что позарилась на его Милену.***
Стар он для такой работы. Нервы не выдерживают. Или совесть, что и так не может похвастаться кристальной чистотой? Тем не менее, Ивану было тошно. А ещё страшно. Хотелось малодушно напиться и забыться. Вытравить из памяти все ужасы, коих он насмотрелся в этом проклятом месте. Забыть жуткие картины и обречённые лица смертников. Руководству было плевать на методы, его интересовали какие-то собственные цели. Понять бы их ещё. Во имя их достижения они не брезговали ничем. Приговорённые к пожизненным срокам заключённые раз за разом пропадали в застенках лабораторий. Этой и других, где ради знаний наплевали на гуманность. Иван понимал, все жертвы для экспериментов — законченные подонки. Он и сам не белый пушистый зайчик. Но… мерзко. Сейчас учёные снова проводили какое-то жуткое исследование и снова с использованием людей-смертников. Подробностей знать не хотелось. Отчёты напишут без него, а ему останется отправить их наверх. Всё. Ему нужно хотя бы пару дней не видеть жутких чудищ, выращенных из чужеродной ДНК. Лучше вернуться к проблемам проекта «Симбиоз». Там тоже монстры, но они хоть на людей похожи, разум относительно понятный имеют. А отдельные представители, точнее, представитель, даже симпатию вызывает. Эрен как раз звонил, давал согласие Дейва поискать. Оставалось надеяться, он не передумал. Но сначала бумаги. Бесконечный поток макулатуры, которому конца и края не видно. Лучше уж бумажки, чем пришельцы, в пробирке созданные. Эти твари к нему уже во снах являются. Кошмарных. Отставить. Выбросить всё лишнее из головы. Нужно разобраться с финансированием. Сколько и на что нужно. Работа скучная, но важная. А главное, спокойная.