***
Комната была прежней. Именно в ней их разместили в прошлый раз. Выглядела она необжитой и безликой. Впрочем, они и не стремились наводить тут уют и придавать помещению индивидуальность. — Будто и не уезжали, — тихо произнесла Милена. Кивком подтвердив своё согласие с её словами, Эрен погрузился в невесёлые мысли. Это место действовало на него угнетающе. Уже дважды он удирал отсюда с чётким настроем — сделать всё, чтобы снова сюда не попадать. И уже второй раз он сам возвращается. Обстоятельства вынуждают. Разве он хочет чего-то особенного? Просто жить! Тихо и спокойно, как миллионы людей. Его многое отличает от обычных людей: сила, выносливость, регенерация, способность быстро обучаться, стихийная эмпатия. Присутствует необходимость периодически менять облик. Но разве это важно? Никогда Эрен не желал кому-то зла, даже на стерилизацию решился во избежание рисков! Не страдает приступами немотивированной агрессии, нет каких-то необычных гастрономических пристрастий. Он хочет просто жить! Почему-то все его стремления быть как можно тише и незаметнее не приносили результата. То соплеменники являются, то Управление ловит. Постоянно какие-то проблемы и опасности, о которых простые люди даже не задумываются. Словно сама жизнь ополчилась на него и делает всё, лишь бы не допустить его счастья. — Дейва искать будете завтра? — Эрен кивнул. — И чем тогда сейчас займёмся? Никаких сносных мыслей на этот счёт он не имел. Открыл рот, чтобы признаться в этом, как его прервал стук в дверь. После приглашения в комнату вошёл Иван Юрьевич собственной персоной. Среди людей, которые их забирали, его не было. Это дало Эрену время немного успокоиться. Злился на мужчину, считал, Милене тут делать нечего. Ни к чему ей эта грязь. Потому приходилось прилагать усилия, чтобы не высказать эти мысли в виде упрёков. Правда, сама Милена, казалось, рада сбежать из дома, подальше от родственников и их разборок. Додумался же её отец явиться и чуть ли не требовать поговорить с Ольгой, которую Милена на дух не переносит! Сам ведь виноват, нечего изменять жене. Тут же вспомнилась Настя, заставив Эрена содрогнуться, и он понял, что как мужчине ему сложно осуждать Николая Александровича, на себе почувствовал её воздействие. Сказать, что ли, Ивану Юрьевичу о данном феномене, вдруг заинтересуется. Ведь ненормально всё это. — Обустраиваетесь? — произнёс Иван Юрьевич и выразительно покосился на неразобранную сумку, общую на двоих. — Не вижу смысла раскладывать вещи по полкам, — отозвался Эрен. — Мы тут всего на пару дней. — Не уверен. Слова упали в пространство, и Эрену показалось, отразились от стен бесконечными «не». — Что вы имеете ввиду? Спросил, а в душе смутная тревога начала стремительно мутировать в панику. Неужели все прошлые договорённости оказались недействительны, и теперь он после использования сыворотки окажется здесь пленником? Приехал сюда сам, упростив управленцам задачу, сделает своё дело, и закроют в бокс, эксперименты продолжат. Милену зачем тогда взяли, не могут же и её тут запереть… — Нет, — отозвался Иван Юрьевич. — Что «нет»? — настороженно спросил Эрен. — Никто тебя тут силой удерживать не собирается, — на данное заявление лицо Эрена вытянулось, а Иван Юрьевич едва заметно хмыкнул. — Тебе нужно научиться держать лицо, по нему без труда можно прочитать все твои мысли. — Так в чём тогда дело? — поинтересовался, пытаясь совладать с лицом. Рассказ Ивана Юрьевича поверг Эрена в шок. У этих людей совсем нет понимания границ допустимого! Мало им было проблем с «Симбиозом»? Сколько лет они убили, чтобы получить то, что есть сейчас? И это совсем не тот результат, который нужен! Он сам, при всех отличиях от гибридов второй серии, не является успехом. А уж сколько неприятностей у Управления после той аварии, когда сбежал Эрен и остальные, включая Дейва? Сколько они уже ловят его без всякого толку и сколько людей погибло из-за их халатности? Этого Управлению оказалось мало! Они воссоздали из образцов ДНК изначальных пришельцев! Существа получились жуткие. Не только внешне. Они не поддавались контролю. Можно было подумать, что это всего лишь хищные животные. Это не так. Разум у них был, какой-то иной, людьми непостижимый. И самое жуткое, история повторилась — результат эксперимента сбежал. На воле существо немногим более суток, а уже хватает жертв. — Господи, — прошептала Милена, а потом вскинула голову и голос её взлетел на несколько октав. — Жизнь вас вообще ничему не учит?! Мне всегда казалось, если миру и наступит конец, то в результате какого природного катаклизма или вирус какой всех погубит. Теперь я думаю, источником конца света вполне возможно станет ваша контора! — Скажите это моему начальству, — ответил Иван Юрьевич. Лицо его было каменной маской, но в глазах плескалась усталость. — Новости скверные, — вмешался Эрен, — но при чём тут мы? — Ты и тебе подобные находитесь в повышенной зоне риска, — последовало пояснение. — У всех гибридов есть возможность находить своих на расстоянии, вполне возможно, эти создания так же способны обнаруживать вас. Эрен превратился в сплошное недоумение и сейчас совсем не жалел о живописности своей мимики. Ответ последовал немедленно, и он не порадовал. Учёные быстро выяснили, что главными устремлениями в жизни инопланетян является пропитание и размножение. Ничего нового. Только вот они были гермафродитами. У них не было половых привязок, и пол объекта, выбранного для производства потомства, тоже значения не имел. Также узнали, что в первую очередь эти существа отдают предпочтение своим, после гибридам, затем уже идут люди и различные животные. Эрену стало дурно. Фантазия у него была красочная. Не у него одного, судя по лицу Милены. Хватило воображения и на то, чтобы представить, каким образом всё это выяснялось. Сколько же жизней сгубили в погоне за неизвестной целью! — Увидеть этих существ можно? — поинтересовался Эрен, преодолевая дурноту и пытаясь погасить шквал негативных эмоций. Иван Юрьевич замялся. Стало заметно, что он бы обошёлся без демонстраций. — Хорошо, — согласился он к удивлению Эрена. — Думаю, Милене стоит остаться тут. Зрелище не для молодой девушки. Сидевшие в боксах существа заставили Эрена остолбенеть. Он разглядывал жуткое нечто, существование которого отказывался принимать рассудок. Шесть лап, с жуткими когтями, две из которых имели по два лишних сустава. Длинное тело, покрытое какими-то шевелящимися отростками, хвост, чешуя. Уродливая морда с сопливящимся висячим носом и одним здоровенным глазом. Зубы, которые вызовут комплексы у любого земного хищника. Что?! ДНК этой мерзости заложено в его геноме? Да они совершенно, ни капли не похожи! В полном шоке Эрен трансформировал свою руку и смотрел на неё в прострации. Сравнивал. Когти поменьше будут, но форма и цвет идентичны. Чешуя имеет такое же строение, разве что у него нет зеленоватых отсветов, чёрный он без примесей. Даже такое сходство вводило в ступор. Заставляло застыть памятником самому себе. Эрен всегда больше ассоциировал себя с людьми. Так его воспитали, да и инстинкты не имели над ним власти, как над другими. Не получалось ассоциировать этих тварей с собой, с некими прародителями. Сейчас пришло понимание, что гибриды второй серии тоже куда ближе к людям, чем признают. — Не стоит так остро реагировать, — ворвался в застывший мир Эрена голос Ивана Юрьевича. — Генетики долго экспериментировали с соединениями ДНК, прежде чем проект «Симбиоз» стартовал. В каждом из вас, в тебе и других гибридах, есть что-то от этих созданий, но весьма немного. Только положительные моменты. Броня, выносливость, регенерация… — Инстинкты, — мрачно буркнул Эрен. — Да, — согласился его собеседник. — Это серьёзное упущение учёных, и они ищут пути его исправления. Почти нашли. Ты тому живое подтверждение. Спорить, что-то отвечать Эрену не хотелось. Слишком потрясён был, увидев, от какого существа часть его генов. Нет, никогда он не воображал себе какую-то прекрасную неземную расу. Он вообще не пытался представлять себе, как выглядели инопланетяне, чью ДНК использовали для его создания! Идущая рядом Милена тоже была бледной, а Эрену стало страшно. Что если после такого она начнёт его избегать? Побрезгует дальнего, искусственного потомка таких тварей? Следующим пунктом остановки стало одно из лабораторных помещений. На нескольких столах лежали инопланетяне, прикованные за все конечности толстенными металлическими держателями. Были они без сознания, но люди, с ними работающие, бдительности не теряли. Комната была изолирована. Сверхпрочные окна, двери толще, чем у банковских сейфов. Все сотрудники в герметичных костюмах. Естественно, внутрь их никто не пустил, и смотрели они на происходящее через стекло. — Ты в порядке? — шепнула Милена, сжимая его ледяные пальцы. — В полном, — отозвался Эрен, не желая показывать, какое колоссальное облегчение испытал. Вдруг обидится, сочтет его сомнения за недоверие. Лишний раз заставлять её нервничать он не хотел. В лаборатории тем временем творилось нечто малопонятное. Вокруг столов сновали учёные. Некоторые инопланетяне были только прикованы, из тел других тянулись цветные трубки, третьим вводили разные составы и отслеживали реакции. Минут двадцать они наблюдали за происходящим, мало что понимая. — Повысить дозу препарата на два кубика. — Реакция на состав номер восемь слабовыраженная. — Длительное введение состава шесть дробь один вызывает мышечные спазмы. Примерно такие реплики периодически раздавались в лаборатории. Двое молодых людей, сидящих снаружи у мониторов компьютеров, тщательно фиксировали все сказанное. — Чешуя этих созданий намного прочнее, чем у любого гибрида, а регенерация почти мгновенная, — заговорил неожиданно Иван Юрьевич. — Ваши уникальные способности у них сильнее выражены, что делает их куда опаснее. Их крайне сложно убить. — Вы создаёте монстров, а контролировать их не способны, — подала голос Милена. — Моё дело подчиняться приказам сверху, — осадил её мужчина и посмотрел на Эрена. — Сбежавшая особь, судя по телам жертв, держит свой путь в город S. Чем ближе он к нему, тем выше вероятность, что тебя, Эрен, она почувствует и придёт, и использует для получения потомства. — Пусть попробует, — прошипел Эрен, гадливо передёрнув плечами. — Шансы победить у тебя очень невелики. Поверь мне. Не глупи и пережди здесь. — Снова стать подопытным кроликом? — Лишь маленькие незначительные процедуры, такие как сдать кровь. Зато будете в безопасности. В зону риска попадаешь не только ты, Милена тоже. Сама Милена возмущённо посмотрела на манипулятора в чёрном, Эрен, не сдержав раздражения, зашипел. На языке у него вертелось много слов, точно характеризующих местных обитателей, их начальство и очередной провал, портящий ему жизнь. Буркнув, что ему надо подумать, сжал пальцы Милены и понёсся прочь, в выделенную комнатушку. Боялся натворить дел. В душе бушевал шторм, но Эрен уже начинал осознавать, как поступит.***
Долгие размышления о том, как же быть, привели Дейва к мысли, что Файне не выжить в гнезде. Слишком она добрая, нежная, ни капли не агрессивная. Ей не интересно размножение вопреки физической зрелости, она не чувствует желания дать потомство. Не испытывает жажды крови. Тянется к людям, ей интересны они и их мир. Губы исказила горькая усмешка. Какая ирония судьбы! В прошлом гнезде, наводя порядки, он требовал избавляться от дефективных и нежизнеспособных особей. Кто мог подумать, что спустя совсем немного времени после гибели гнезда у него появится дочь, которая подходит под эти требования по стандартам, которые определил сам Дейв? Получается, не случись той трагедии, ему пришлось бы убить Файну. В миллионный раз Дейв задавался вопросом: как вышло, что из всех его потомков Файна стала ему так немыслимо дорога? У него были сыновья, удачные и не очень, но никого из них он по-настоящему не любил. А в дочери души не чаял. Понимал сейчас остро, как никогда, не смог бы убить её. Никак. Её жизнь непостижимым образом казалась куда дороже всех тех, кто обитал в прошлом гнезде. Значит, придётся сделать так, чтобы она жила отдельно. Никогда Дейв не стремился жить среди людей. Ему это было не нужно. Однако, признавал, что человеческие деньги — вещь полезная. Они нужны, когда необходимо действовать в людских городах или получить что-то, что так просто не украсть. Потому он старательно собирал наличные и драгоценности со своих жертв. Вот сейчас эта предусмотрительность была на руку. Он снял для Файны комнату в посёлке городского типа неподалёку от S. Там же жила пожилая хозяйка. Дама доброжелательная, и, что важно, даже его сущность не рассматривала её как потенциальную мать потомства. Слишком стара. К дочери она отнеслась с теплотой, да и самого Дейва принимала с материнской снисходительностью. Самое важное, эта старушка нравилась Файне и ей было уютно у неё дома. Большего ему и не нужно. Устроив дочь, Дейв взял перерыв. Ему нужно было навести в голове порядок, обрести внутреннее равновесие. Получалось плохо. Задуманное казалось попыткой усидеть на двух стульях разом. Отказаться от Файны или убить её он категорически не мог. Послать куда подальше мечту о гнезде и возвышении своего вида тоже не получалось. Ему нужен был смысл жизни. Что-то, ради чего стоит бороться и двигаться вперёд. Да ещё Эрен этот проклятый, от которого избавиться необходимо, жив и здоров. — Неудачный день? — поинтересовался пожилой мужчина, усаживаясь на лавочку рядом. Он собирался навестить Файну, посмотреть, как она устроилась. Всё ли хорошо. Но для начала хотел немного просто посидеть в одиночестве, подумать. — Со мной всё в порядке, — невежливо огрызнулся Дейв. — Оно и видно, — по-доброму улыбнулся незнакомец. — Бледный, осунувшийся, с застывшим взглядом. Раздражение закипело в душе Дейва. Какого чёрта этому старику от него нужно? Возникло желание выпустить когти и одним движением оборвать никчёмную жизнь. Останавливало присутствие множества людей вокруг. Нельзя ему привлекать внимание. — Тебе чего надо, старик? — агрессивно спросил Дейв. — Мне не нужны советы и беседы по душам! — Правда? А чего тогда сидишь тут, отчего взгляд прячешь? Боишься, кто-то лишнее там увидит? Вскинув голову, Дейв уставился в глаза пожилого мужчины. Удивительно живые для его почтенного возраста. — Ну? И чего ты там видишь, старик? — Одиночество, — припечатал незнакомец. — Глобальное одиночество и непонимание, куда двигаться. Дейв оторопел. Моргнул. Набрал в рот воздуха, чтобы послать этого психа, да не успел. — Люди сами себя делают несчастными. Бегут по жизни, не замечая её прелести. Ставят бессмысленные ложные цели, не замечая по-настоящему важных вещей. Пытаются отхватить как можно больше, подняться выше, забывая о радостях жизни и близких людях. А потом удивляются: почему всё идёт наперекосяк? Отчего так тошно, а поговорить не с кем? Научись правильно расставлять приоритеты, мальчик, и всё станет намного проще. Не дав Дейву времени ответить, мужчина поднялся на ноги и неспешно побрёл прочь. Сначала Дейв хотел его догнать, сказать какую-нибудь гадость, но не стал. Было в словах старика что-то странное, заставляющее задуматься. Приступ рефлексии разлетелся о кромешный ужас и панику, источник которых он теперь определял сходу. Подскочив на ноги, он на предельной скорости устремился к дому, находящемуся на другом конце посёлка, в который раз проклиная светлый день и людей на улицах, не позволяющих ему перекинуться. Летел по улицам, а в голове стучало одно слово: «Быстрее!». Он чувствовал, как время стремительно утекает, захлёбывался чужим ужасом и болью. Пару раз на кого-то налетел, снося с пути, как незначительные препятствия. Вслед слышались проклятия, но Дейву было плевать. Когда до места назначения оставалось всего ничего, почувствовал, как стихают посторонние эмоции, словно сознание Файны начало ускользать. Паника в душе начала нарастать. Ворвавшись в дом, он чуть не сорвал дверь с петель и замер, поражённый увиденным. Дочь лежала на полу в истинном обличии и не шевелилась. Кое-где на ней висели лохмотья одежды. На теле были видны глубокие борозды чужих когтей и много крови. Самым жутким была омерзительная тварь, что нависла над распластанной на полу Файной, прижимая её к месту, не давая сбежать. Да дочь и не пыталась, потому что была явно не в себе. Выглядело это чудовище так, что даже Дейва пробрало. Что это такое? Какой больной разум породил подобное? Уродливые конечности, длинное тело, покрытое чешуёй с зелёным отливом, на котором что-то шевелилось, когти, зубы… Из мерзкого отростка на морде, на пол, рядом с головой Файны, с чавкающим звуком упала капля слизи. Невероятным было то, что, вопреки всякой логике, Дейв чувствовал в этом порождении мрака нечто родственное. И вопреки этому ощущению, инстинкты словно взбесились, требуя бежать, спасаться. На краткий миг он им поддался и даже отшатнулся назад, но разум, чувства к дочери восторжествовали. Отбросив сомнения, преодолевая гадкий ужас, Дейв сменил ипостась и бросился вперёд. Что это за тварь, на что она способна, Дейв не имел никакого понятия. Это была схватка насмерть. Победа или смерть. Он или одолеет это существо, а потом поможет Файне, или погибнет. Дейв не знал до этого поражений. Из любой схватки выходил победителем. Тем неожиданнее стало осознание, что в этот раз ему вряд ли удастся одержать верх. Откуда бы ни взялась эта тварь, она была чудовищно сильна и быстра. Больше конечностей, отростки, которые это создание использовало, чтобы удерживать жертву, так как присасывались они накрепко, острейшие зубы и броня, по сравнению с которой чешуя самого Дейва была тонкой тряпочкой. Дрался отчаянно. Мебель и даже стены разлетались обломками, звенело стекло. В пылу схватки Дейв выхватил взглядом тело растерзанной хозяйки дома. Грохот, рычание и шипение слились в непередаваемый набор звуков. Весь мир Дейва сузился до одной цели — победить. На словах не так сложно, а на практике… Чужие когти вскрывали его броню до обидного легко, оставляя кровавые полосы, собственных он уже три сломал о толстую шкуру твари. Вырываться из плена прилипчивых отростков становилось всё сложнее. Силы стремительно таяли. В один момент Дейв обнаружил себя вжатым в пол, лицом вниз. Его хвост был зажат в одной из лап существа, а само оно уверенно примеривалось к нему. Когда снизошло понимание, что собирается сделать это создание, сознание захлестнули ужас и отвращение. Изо всех сил Дейв рванулся из этих «любовных» объятий, оставляя на чужих когтях свою плоть и осколки чешуи. Звук сирены где-то на улице и крики людей, требующих выйти, подняв руки, казалось, доносились из другой вселенной. Тварь замерла, издала непонятное шипение, перерастающее в вой, и, бросив свою жертву, рванула в окно. Звон стекла, панические вопли на улице, выстрелы. Окружающее пространство плыло и качалось. Сознание немного прояснилось, принося понимание, что вокруг дома полно людей. Скорее всего, кто-то из соседей вызвал полицию, услышав необъяснимую какофонию. А может, сделали это раньше. Хозяйка дома и Файна вполне могли кричать, повстречав это чудовище. Значит, ему тоже нужно уходить. Немедленно! Бежать самому и дочь забрать. Собрав остатки сил, он поднялся на ноги, прислушался к шуму на улице. Люди скопились со стороны дороги, а к дому приближались голоса! Схватив потрёпанную штору, Дейв завернул в неё Файну и выскочил в окно, выходящее во внутренний двор дома. Конечно же, несмотря на сгущающиеся сумерки, его тоже заметили, да и не до тихой скрытности было. Снова испуганные вопли, звуки выстрелов. Ощутимый толчок в плечо чуть не заставил его потерять равновесие. Прижимая к себе бесчувственную дочь, Дейв снова бежал, краем сознания отмечая, что ему своеобразно повезло — та тварь отвлекла собой основную массу вооружённых людей, и ему вслед палил всего один человек. Решив, что отдалился от людей достаточно далеко, остановился, чувствуя, как подгибаются ноги. Сил не было совершенно. Всё тело пульсировало болью, плечо горело огнём. Опустив на землю свою драгоценную ношу, Дейв заставил себя забыть о собственных проблемах. Сначала Файна, которая уже не первый раз издаёт стоны, полные страдания. Он чувствует их, они болезненно отдаются внутри. Развернув пропитанную кровью тряпку, смог наконец рассмотреть дочь и отшатнулся, объятый ужасом. Живот Файны ощутимо увеличился, и там что-то шевелилось! Более того, он продолжал становиться больше. Много раз Дейв видел подобное. Как корчились от боли человеческие самки. При этом не испытывал страха или жалости, только предвкушение появления на свет своего потомства. Но сейчас на сырой земле в муках выгибалось самое дорогое существо в его жизни — его дочь. И то, что мучило, убивало её, точно не было обычным детёнышем. Хуже того, он откуда-то знал, вызвать выкидыш, как сделал ублюдок Тол, не выйдет. Также Дейв чувствовал, как только нечто внутри Файны окончательно вырастет, она гарантированно умрёт. Она уже умирает! Тварь внутри убивает её с каждой минутой! Слепящая паника захлестнула с головой. Что делать? Как помочь? Ничего в медицине Дейв не смыслил. Понимал только, эту гадость из дочери надо как-то достать. У него дрожали руки от осознания, что он может убить горячо любимую дочь. А также было понимание: его бездействие — для Файны приговор без вариантов. Прикрыв глаза, попробовал собраться и на выдохе от природы острым, как лезвие, когтем провёл небольшую линию на ещё больше увеличившемся животе. Хлынула кровь, стирая её уже затасканной шторой, он раздвинул разрез и рывком вырвал клубок чёрных шевелящихся тварюшек. Они ещё не успели дорасти и окончательно развиться, но уже было очевидно, что они до отвращения похожи на «отца». Комок он голыми руками превратил в невзрачное месиво, чтобы точно ничего не выжило. Брезгливо передёрнувшись, тщательно вытер руки всё той же многострадальной тканью. Действия заняли всего несколько секунд, но и о них Дейв остро пожалел. Пока он занимался потомством твари, Файна истекала кровью. Скудные, поверхностные познания в медицине говорили, рану нужно отчистить от грязи и зашить, только возможности не было никакой. Прежде никогда ещё не требовалось ничего подобного. У их вида шикарная регенерация. На самом Дейве глубокие борозды от когтей стали красными, но уже не опасными полосами. С повреждениями Файны их природная выносливость и умение восстанавливаться не справлялись. — Больно, — тихо-тихо всхлипнула она. — Больно и холодно. — Тише, родная, — зашептал Дейв севшим голосом. Сам тем временем пытался забинтовать рану, порвав штору на лоскуты. — То страшное чудовище убило Марию Фёдоровну, — снова всхлипнула Файна, глаза её наполнились слезами. — И оно… — Ушло, — оборвал её Дейв. — Папа прогнал чудовище. А сейчас тебе нужно успокоиться и беречь силы, чтобы быстрее выздороветь. Ей были нужны силы. Кровь и мясо. Да вот рядом не было ничего живого. До людей далеко, времени ловить зверьё нет. Был только он. Не долго думая, Дейв, наплевав на слабость из-за потери крови, когтем вскрыл запястье и приложил к губам дочери. Она сделала несколько вялых глотков и снова потеряла сознание. Ожидание чуда мучительно, а когда оно не сбывается, становится вовсе невыносимо. Файна была жива, но лучше ей не становилось. Она медленно, очень медленно угасала. И кровь не помогла. Отчаяние, захлестнувшее Дейва, было оглушительным. Уткнувшись в волосы дочери, он зарыдал, как брошенный ребёнок. А потом, отстранившись, завыл. Страшно. Жутко. Давая выход апокалипсису, что разрушал его изнури.