_Dance till you're dead_

Тэхён сидит в своём кабинете, распивая вино и тягуче улыбаясь. Напротив него так же располагается Чонгук. — Мне не нравится твоя улыбка. Ты что-то натворил? — спрашивает Чон, делая глоток красного из бокала. — Может и натворил, — загадочно отвечает модель, — решил устроить Чимину перформанс в последний день, когда он появился в агентстве. Ты бы его видел, — парень громко смеётся, — он аж все свои вещи выронил. — Не смешно. — А мне кажется, смешно. Тэхён замалчивает одну важную деталь: Чимин любит Юнги, и ему больно было видеть все это сегодня. Чонгук об этом, разумеется, не догадывается. Потому что Чон любит Пака и не хочет, чтобы тот страдал. А Тэхён любит Чонгука, в общем, думая о том же самом: не хочет делать младшему больно. Это - какой-то замкнутый круг, который сводит с ума. — Лично я бы не хотел увидеть, как кто-то трахается здесь, в агентстве. — Жаль, Гук-и. Я подумал бы о том, чтобы пригласить тебя в следующий раз... — снова раздаётся громкий смех на весь кабинет. Чонгук молчит, крутя бокал в руках. — Это подло, я считаю. — Конечно, благополучие Чимина для него - на первом месте, — А с кем ты был? — С Юнги. — С господином Мином? — Чон выглядит удивлённо. — Мы уже год трахаемся, — произносит Ким, а после этого пьёт вино из бокала прямо до дна. Чонгук жмёт плечами. — На выходных будет вечеринка в мою честь. Я же теперь - главная модель. Ты придёшь, сладкий? — спрашивает Тэхён. — Не хочу. — Почему? — А ты сам как думаешь? — фыркает Чонгук. — Завидуешь? — старший смеётся, — А ты сам виноват. Соскочил из поезда, когда мы почти приехали на станцию. Это ли не глупо? — лицо Кима настолько довольное. — А я, может быть, глупый, но зато не унижаю других. — Чонгук, — Тэхён наклоняется к нему через письменный стол, они находятся слишком близко друг к другу, — Тебе придётся научиться это делать. — Нет желания. — Ты не святой, — взгляд старшего переходит на губы напротив, — и если ты гад, то и будь им до конца. — Главное - не это. — А что же? — старший все ещё смотрит на губы Чона, шепча. — Уметь вовремя остановиться. А тебе всегда и всего мало. — Может быть, — Ким резко смотрит младшему прямо в глаза, — может быть и мало. — Напомни мне, почему мы до сих пор общаемся? — Ты презираешь меня? — Нет, я лишь хочу, чтобы ты не делал глупостей. Тэхён грустно улыбается, произнося: — Хотел бы я думать, что ты за меня переживаешь. Но ты думаешь о Чимине в первую очередь. Боишься, что я не смогу остановиться, и он пострадает. Только вот... — Что? — Чонгук глотает вино, ожидая ответа. — Делать больно людям в мои планы не входило. Лишь одно: добиться должности главной модели. — Сейчас ты ею стал. И как, доволен? — Нет, — Тэхён хмыкает, — мне же, как ты говоришь, всегда будет мало. Чонгук кивает. — Я приду, Тэхён. — Спасибо. — Спасибо скажешь, когда, наконец, поймёшь мои слова. Чонгук выходит из кабинета. Тэхён закуривает. На улице уже довольно поздно, а эти двое решили отметить уход старой главной модели. Точнее, кто-то отметить, а кто-то просто принять это. Тэхён знает наверняка, что ни одному из агентства ещё не удалось закатить вот такую вот вечеринку. Ким организовывал всё сам, проверяя каждую деталь. Намджун лишь сказал ему, что праздник имеет место быть и это становится их новой традицией. Ким радуется, что Чимин не отмечал приход на должность. Они просто коллективно выпили, а затем разбрелись по домам. Но то самое ощущение, когда модель понимает, что он лучше его... Наверное, это ни с чем не сравнить. Ким слишком тяжело воспринимает конкурентов, а когда те все же появляются, он старается их переплюнуть. Быть не лучшим, а лучше. Вот, что отличает его от Чонгука. Один просто постоянно нуждается в том, чтобы быть лучше, чем кто-то. Чтобы ему завидовали. Чтобы понимали, что он добился большего и кусали себе локти. Пока это самое желание распространяется лишь на Пака. Второй же лишь мечтает быть идеальным, вероятно, для всех. Хочет всем угодить, всех спасти, быть, своего рода, миротворцем. Только вот у этого второго как раз нет-нет да и проскальзывает настоящее личико, не отличающее его от первого. Но это уже совсем другая история. — Молодец, Тэхён, — Джин затягивается, смотря пустыми глазами в точку, известную лишь ему одному. Он сидит у бара, рядом с ним - Намджун. — По тебе не скажешь, что ты рад, — смеётся Ким-младший. Сокджин выпускает из себя пар, переводя взгляд на модель. — А говорил, что для тебя все равны. Разве не так? — Тэхён улыбается, а в душе ему больно. Лишь из-за одного менеджера, который раздаёт показы только тем, к которым испытывает симпатию, он сам столько лет был в тени. — Придержи коней, Тэхён, — просит Джун, видя, что его парню не доставляет никакого удовольствия говорить об этом. — Да, Ваше Величество. — говорит модель и идёт к Чонгуку, который закидывает в себя стопки одну за одной, словно содержимое в них - простая вода. — Привет. Чон не смотрит на него, набухиваясь. — Хочешь поговорить? — спрашивает Тэхён лишь потому, что действительно хочет помочь. — Ты не поймёшь, — говорит Чонгук каким-то слишком низким голосом, жуя лимон. Удивительно, что ни одна мышца на его лице не двигается. — Ну да, — Ким нервно смеётся, — куда уж мне? — Он мне не нравится. — говорит младший вдруг. — Я знаю. Но ты его любишь. — Именно, и я не понимаю, почему? Как так можно? У меня душа на две части разрывается. Я знаю, какой он придурок, но сердце продолжает его любить. Скажи мне, почему я не влюбился, например, в тебя? Тэхён грустно улыбается. Он каждый день задаёт себе такой же вопрос. — Хотя нет... — Чон смотрит на старшего мотая головой и беря ещё одну дольку лимона, — если бы я любил тебя, то было бы слишком больно. Смотреть, как ты ломаешься. Даже сейчас я не выдерживаю... — Звучит слишком странно, Гук, — Тэхён снова грустно улыбается, — ты прав, я тебя не понимаю. — Вот, видишь. Как можно скучать по человеку, которого всей душой не переносишь? — Хреново тебе. — Вот и я о том же, — Чонгук берет в руки новую стопку, крутя в ней жидкость. — Поэтому ты защищаешь его, да? Потому что любишь? — Да, но в то же время знаю, что он моей любви не заслуживает. Лицемерный, скользкий... — Тэхён! Поздравляю тебя с повышением! — вдруг кричит Чимин, улыбаясь. Модели, сидящие за барной стойкой, резко смотрят на него. Чонгук усмехается, выпивая содержимое стопки залпом. Тэхён медленно подходит к нему. Какого хрена он вообще позволил себе прийти сюда? — Теперь ты, наверное, доволен собой? Ким смотрит на него, скрещивая на груди собственные руки. Показывает своим выражением лица, что бывшей модели здесь не рады. — Почему не веселимся? — паясничает Пак, начиная активно танцевать, двигая телом в такт музыки. Кима это бесит ужасно, но он старается внешне оставаться спокойным. — Я позову охрану, — кидает Тэхён равнодушно. — Ну что ты? Какая охрана? Я же пришёл лишь поздравить тебя с новой должностью. Как, вы с Юнги уже отметили? — Тебя это не касается. Ни я, ни Юнги. — Ким в глубине души радуется, видя этот полный боли взгляд. События, произошедшие недавно, на столе, лишь подтверждают догадку. Чимин любит Юнги. А ещё круче то, что Ким первый с ним был. И есть. В этом он явно лучше. — Абсолютно верно. Я с вами обоими не хочу иметь ничего общего, — парень подходит к барной стойке, заказывая себе крепкий напиток. — Ты что-то принимал? — слышится от Чонгука, который, несмотря ни на что, какого-то хрена ещё продолжает за него переживать. — Нет, я трезв. И как раз сейчас собираюсь это исправить. Пожалуйста, бармен, водки! Тэхён, видя этих голубков, ревнует. Чонгук, вроде, и сидит так же, но что-то подсказывает, что ему стало веселее. Кима это бесит. Очень сильно бесит. И он начинает подходить к ним, но, видя как Чимин буквально оседлал его, тэхёнова Чонгука, модель уходит курить. Смотреть на это нет ни сил, ни желания. Ким чувствует собственные слезы на глазах, потому что больно до одури. Он затягивается, прикрывая глаза и ощущая, как тело буквально содрогается от плача. Всхлипы такие тихие-тихие. Ну как вот можно умудриться довести человека до такого состояния? Это же его вечер, его праздник. Так какого тогда хрена Чимин пришёл сюда? Тэхён успокаивается, выкуривая сигарету. Он заходит обратно в здание и видит, как Чимин за руку тащит Чонгука в туалет. Ноги не держат, но модель идёт к барной стойке. Он поднимает вверх два пальца, заказывая две стопки водки, и заливает их в себя зараз. Тяжко. Но, посмотрев в зал, Ким вдруг видит Юнги, смотрящего на моделей, которые идут за продолжением банкета, решая уединиться в туалете. Тэхён в Мине видит себя абсолютно чётко, поэтому, когда тот выбегает из клуба, идёт за ним. Медленно. Пусть успокоится немного, а то ругаться с кем-то сейчас не особо хочется. И не можется. Сил на это нет вообще. Выйдя на улицу через парадный вход, Ким замечает машину Юнги. Он идёт, пошатываясь, специально, чтобы его пустили внутрь. Тэхён выучил старшего за тот год, который они встречались. Он знал, что тот его не прогонит, потому что слишком добрый. — Господин Мин, не желаете хорошо провести вечер, мм? — Тэхён немного пошатывается, а ещё от него уже издалека пахнет алкоголем. Конечно, это же водка, она чувствуется. Но вторую стопку модели выпить так и не удалось. Есть дела важнее. Юнги открывает дверь, приглашая младшего сесть на пассажирское кресло. И Ким садится, довольно откидывая назад собственную голову. Он здесь уже чувствует себя, как дома. А какой секс у них в этой машине был, мм, просто прелесть. — Я видел их двоих. Они, кажется, пошли в туалет для продолжения банкета... — начинает модель. Специально хочет довести старшего до ручки. — Хватит, — холодно отвечает Мин, руками сжимая руль и смотря перед собой. Они отрываются с места и едут по ночному городу. — И им двоим весело вместе. — Хватит! — Интересно, кто из них будет снизу. Чонгук - явный пассивчик. — Хватит! — уже кричит Юнги. Тэхён делает вид, что пугается. Но это лишь напускное. Сам же он контролирует каждое свое слово. Он знает точно, что хочет сказать. Юнги нужно довести до состояния, когда он не сможет соображать. Зачем? Может, разлюбит своего Чимина наконец-то, и тогда Пак почувствует, какого это - любить невзаимно. — Ты... Пьян, — выдыхает старший, — Я отвезу тебя домой. — Ни в одном глазу, — Тэхён поворачивается к Юнги, и в его глазах действительно ни намёка на опьянение. Он, словно, не пил вообще. Ровно одна стопка водки. — Зачем ты мне это рассказываешь? — Подумал, что не хочу страдать один. Чонгук же тоже пятьдесят процентов от этой новоиспеченной парочки. — бесит Чимин, бесит Чонгук, бесит слово "парочка". Мин потирает переносицу. — Что? Разве я не прав? — начинает Ким. — В чем ты прав? — Послушай, это же круто, да, когда мстишь кому-то. И вот я отомстил. Я знал, что ты его любишь ещё тогда, в тот вечер, когда ты нёс его в свою машину, — Юнги открывает рот, наверное, от удивления. — Но почему не сказал тебе об этом? У меня были свои планы. — Планы... — Мин недовольно хмыкает, — Ты прекрасно видел его, когда он зашёл в твой кабинет, что, сказать мне не мог? — Нет, хотел, чтобы он испытал то же, что и я, — Ким достаёт сигарету, вставляя её себе в рот и поджигая, а затем закуривая, — любовь... Невзаимную. — Перестань курить в салоне, а? — просит старший. — Нет, не перестану, — Ким тяжело выдыхает белый дым, а с ним и боль. Он курит слишком много, пора остановиться и снизить потребление сигарет. От них кожа портится. — И что, сейчас тебе лучше? — А тебе? — Тэхён улыбается, — Он с Чонгуком, я с тобой. Разве не справедливо? — Нет. Это другое. У нас с Чимином все взаимно. — А ты попробуй ему докажи это сейчас, — Ким смеётся, — он так смотрел на меня, я думал, разрыдается. — Зачем? — старший стискивает свои зубы. — Ради справедливости, а то ему слишком много досталось. И ты, и Чонгук... — Слушай! — не выдерживает Юнги, — Ты ведь теперь - главная модель. Что тебе ещё надо? — Чонгука мне надо. — Только и всего. — И как, мне интересно, ты собираешься его заполучить? — Это тебя уже не должно волновать. Юнги вздыхает: — А зачем ты рассказал о нас Хосоку? Ким смеётся, затягиваясь, а затем отводя руку с сигаретой в сторону: — А разве он не заслуживает знать? — Ты мстишь всем вокруг себя. Похвально. — Мин выдыхает, а затем говорит спокойно, он уже устал от всего этого, — Только не забывай, что эти люди тоже могут взять свое. Он мстит лишь одному человеку, который все время встаёт у него на пути. — Приму к сведению. — Ага. Остальное время они едут молча. Тэхён выходит из машины, не прощаясь. Ещё бы его не учили жизни. Сам, как-нибудь, разберётся.