***
Они добрались до Башни Хокаге на семнадцать минут позже назначенного времени, продрогнув до костей и отбивая зубами дробь из-за слишком лёгкой для зимы одежды. «Разве бывает ещё холоднее?» – размышляла про себя Сакура. Она кивнула Анбу на посту, один приветственно отсалютовал. Наверное, кто-то знакомый? Мика даже обернулся, разглядывая стражей, и пробормотал что-то о жутких масках, которые уж слишком любят в здешних местах. Саске ждал перед кабинетом хокаге, опираясь на перила, и развлекал себя тем, что подбрасывал сюрикен и ловко ловил его каждый раз разными пальцами. Увидеть его так неожиданно было всё равно что получить удар ножом в сердце. Сакура не вспоминала о нём с тех пор, как оказалась в Конохе. Неужели настолько хорошо научилась блокировать тревожные мысли? «И он всё ещё мой муж, – подумала она. – По крайней мере, на бумаге». Услышав шаги, Саске повернул голову… и застыл. – Сакура? – нахмурился он. В зимней форме Анбу Саске выглядел неотразимо: мрачный и красивый, с немного отросшими с последней их встречи волосами, подрезанными так, чтобы прятать Риннеган. – Саске, – голос у Сакуры нервно дрогнул. Он полностью к ней развернулся, наблюдая, как она подходит. – Я не знал, что ты возвращаешься, – укоризненно проговорил Саске. – Да. У меня просто не было времени, чтобы сообщить. Слабенькое оправдание – хоть уезжали они и второпях, всё же Сакура знала, когда примерно они закончат своё исследование. Она могла бы написать хотя бы пару слов, но единственной, кому решилась отправить открытку, была Ино. – А это кто? – Саске прищурился на Мику, излучая враждебность так, как только он один умел. – Михаэль фон Краффтхейм-Хогензоллерн. Он врач. Мы работаем вместе. – И что это за имя такое? – Иностранное, очевидно. Он не говорит на нашем языке. – Сакура обернулась к Мике, которого нисколько не покоробила грубость Саске. – Это Учиха Саске. Это о нём я рассказывала. Человек с врождённым даром. С Шаринганом. – Невероятно, – воскликнул Мика и шагнул ближе к Саске, будто хотел получше рассмотреть редкий экземпляр, о котором много слышал. – Ещё шаг и голову снесу, – проговорил Саске так угрожающе, что Мика остановился. – Мне больше нравится тот второй, – фыркнул он. – Саске, – отчеканила Сакура, – прошу. Он очень важен. – Он мне не нравится, – проворчал Саске. – Как Сарада? – решила сменить тему Сакура, а про себя взмолилась: «Пожалуйста, пусть с ней всё будет хорошо. Моя милая девочка, мне так жаль, что мне пришлось тебя оставить». – Хорошо, – угрюмо ответил Саске, но она заметила тонкую, чуть заметную улыбку на его губах, и на сердце у неё потеплело. – Она – лучшая в своём классе в академии. – О, так это же замечательно! – тут же улыбнулась Сакура. – Она ходит в академию, как другие дети? Для неё это такой прорыв! Саске больше ничего не добавил про Сараду, только пристально смотрел из-за чёлки. Может, стоило бы спросить про Карин? Но на самом деле Сакуре не хотелось ничего знать. Или узнать, можно ли увидеться с Сарадой? Да. Точно. Потому что ей уже не терпелось. – Ты выглядишь по-другому, – опережая её, проговорил Саске. – Да, меня восемь месяцев не было, знаешь ли. Люди меняются, – хмыкнула Сакура – и вдруг вспомнила, что ей пришлось на себя нацепить. И покраснела. – Ты потолстела? – Саске окинул её цепким взглядом с головы до ног. – Ты кажешься… полнее в бёдрах. Да, потолстела, но считала, что уже вернула всё, как было. Сакура поглядела на себя, стараясь не чувствовать неприязнь к собственному – не идеальному – телу. – Выглядит… странно, – добавил Саске. – Но ты ведь знаешь, что он тобой больше не интересуется? Прошу прощения?.. Сакура вскинула голову, догадавшись, к чему эти слова: он что, решил, что она так вырядилась ради Какаши?! Как будто она бы когда-нибудь стала так делать! – Мне больше не во что было переодеться – в больнице нашлось только это, – торопливо проговорила она, полыхая румянцем. – У меня не было выбора. – Он женится на наследнице Нохара. Все это знают. Не сказать, что Сакура не ждала чего-то подобного, но услышать подтверждение оказалось так же больно и неожиданно, как получить кулаком в живот. – Да… само собой… – промямлила она, пытаясь изобразить незаинтересованность. О нет. О нет. О нет. О нет. В жизнь претворился самый худший из возможных сценариев. А как ещё? С того самого мгновения, как она увидела Рин вживую, Сакуре было кристально ясно, что так и произойдёт. Незамужняя. Баснословно богатая. Красивая. Неужели у неё вообще могла промелькнуть мысль, что у неё есть шанс против первой любви Какаши? Женщины, по которой он всю жизнь горевал? Нет, и сомнений не было. Они были словно бы созданы друг для друга, и это подтвердил бы каждый, кто их видел. Ладно, ты ведь знала, чёрт побери, так возьми себя в руки, мысленно рявкнула на себя Сакура. В этот момент дверь открылась, и вышла Шизуне. – Сакура! – счастливо просияла она после короткого растерянного взгляда в сторону её наряда. – Я так рада тебя видеть. Добро пожаловать домой! – Так хорошо наконец вернуться, – ответила Сакура, хотя уже не была уверена, что это правда. – Хокаге сейчас вас примет. Но имейте в виду, он сегодня очень раздражительный. «Или просто ему очень больно», – подумала она, оказавшись у его стола. Какаши был бледен, и не нужно было учиться медицине, чтобы заметить его тяжёлое дыхание и подчёркнуто осторожные движения. Но Сакуру всё это не касалось: не ей о нём волноваться и не ей беспокоиться, в порядке ли рана. У Какаши есть для этого невеста. Та самая, с потрясающими медицинскими талантами. – Переведёшь, если будет нужно? – не тратя время на приветствие, перешёл к делу Какаши и кивнул в сторону Мики. Ичика оказалась права: он и не заметил вызывающей одежды. – Да, – пожала плечами Сакура, – я говорю на его языке. – Ладно. Саске, благодарю, что пришёл так быстро. Полагаю, Сакура тебе сказала, что она привезла лекарство. Тебя это особенно касается. Саске резко обернулся к ней – любой, даже самый наивный очевидец бы сказал, что ему ничего не было известно до этого момента. – Отчитайся как следует, Сакура, – потребовал Какаши. Он то ли не заметил, то ли ему было плевать. Сакура кашлянула и начала: – Да. Что ж… – и пустилась рассказывать так коротко, как это было возможно, про долгий путь через весь континент, про то, как они с Цунаде пересекли океан на огромном корабле, о поездах на паровой тяге, о том, как они, наконец, добрались до родины Мики, где медицина была очень развита и почиталась высоким искусством. О лаборатории, многих провалах и ошибках, о встрече с Микой и прорыве, который они совершили с ним вместе. – И теперь у нас есть сыворотка, – чуть неуверенно закончила Сакура, – но её ещё нужно протестировать. – Протестировать? – переспросил Какаши. – Да, – кивнула Сакура. – В стране Мики, чтобы проверить безопасность, лекарства тестируют на животных, но в нашем случае… – она посмотрела на Саске, который тут же нахмурился. – На мне? – он явно был недоволен. Сакура кивнула. – На ком-то с кровью Учиха. Несмотря на все риски. – Нужно обсудить это с Кабуто, – отрывисто проговорил Какаши. – Но что, если лекарство не сработает? – Тогда… – Сакура запнулась и посмотрела на Мику. Тот улыбнулся ей своей обычной, очень тёплой и ободряющей улыбкой. – Тогда нам придётся начать сначала. Мы построим здесь лабораторию, если это возможно, и… – Хочу увидеть ваш бюджетный план. Уверен, такие вещи стоят немало денег. Сакура безрадостно кивнула. – И где Цунаде? – нахмурился Какаши. – Она немного отстала, но скоро нас нагонит, – сказала Сакура. – Она подхватила вирус и не могла ехать дальше. Совсем не могла. Какаши вскинул брови. – Или она просто захотела научиться гнать шнапс, – тихо продолжила Сакура. – Она очень заинтересовалась пивоварением и перегонкой алкоголя. – Ясно, – фыркнул Какаши. – Вот почему она больше не писала? Сакура поджала губы, переживая мучительное чувство вины. Цунаде сменила приоритеты, как только Мика показал себя очень полезным членом их команды. «Считай, что я вышла в отставку, – однажды сказала она. – Сами справитесь». – Я хочу, чтобы ты посетила заседание совета, назначенное на час, вместе со мной, – сказал Какаши. Сакура посмотрела на него. Кто? Она, видимо. – Хорошо. Мика тоже? – Только ты. Ты ведь глава больницы Конохи. И детально доложи о поисках лекарства. Говори так долго, как сможешь. А? – Саске, – а Какаши уже отвернулся от Сакуры и продолжил говорить, – я поражён, что Анбу не в курсе существования такой крупной враждебной группы шиноби прямо рядом с Конохой. Как это возможно? Саске застыл, как каменное изваяние. «Ему никогда не научиться принимать критику, даже справедливую, – подумала Сакура. – Такова уж его натура – он жаждет быть лучшим». – Мы разбираемся, – проскрежетал Саске. – Они, должно быть, где-то прятались. – Видимо, убежище у них было немаленькое, – угрюмо протянул Какаши. – Трупы подобрали? – Да. Сейчас делаем аутопсию. Он вздохнул, а потом, наконец, посмотрел на Сакуру, в первый раз по-настоящему посмотрел – и ей мгновенно сделалось и жарко, и холодно, и очень волнительно от его взгляда. – Ты ведь не сегодня утром вернулась, так? – спросил Какаши и указал подбородком на её ботинки. – Н-нет, – Сакура тоже посмотрела на ботинки, покрытые коростой из крови и грязи. – Мы… прибыли той ночью и… увидели… – Скажи, что это ты его спасла, – подсказал Мика. – Это неправда, – покачала головой Сакура. Не одна, по крайней мере. И нет, ей не хотелось говорить, слишком стыдно. – Что он сказал? – спросил Какаши, с любопытством поглядывая на Мику. – Он сказал, что… мы не видели боя и… – Так что вы видели? – Мы… Но тут Мика вышел вперёд и протянул руку. В его ладони лежали два кусочка металла, которые они достали из ран Какаши и мидзукаге. – Скажи, что это его ранило. – Мика, я… – Он должен знать, – настаивал Мика. Сакура глубоко вздохнула. – Вас с Кэйки ранило это. Мика говорит, это называется «подстрелили». В его части мира это обычное дело. Склонившись над ладонью Мики, Какаши разглядывал кусочки металла. Мика подошёл ближе, сделал знак Какаши, чтобы он их взял, и тот забрал их и, задумчиво хмурясь, стал вертеть в пальцах. – Чтобы стрелять, нужны ружья, – сказал Мика. – Это устройства, которые выпускают металл на высокой скорости. Сакура с некоторыми трудностями перевела. – Что-то механическое? – спросил Какаши. – Вам для этого не нужна чакра? Сакура перевела, и Мика кивнул. – Он знает, как использовать чакру? – поинтересовался Какаши и сощурился, рассматривая Мику. – Нет, – ответила Сакура, – в их стране не знают о ней. Задумчиво хмыкнув, Какаши откинулся на спинку кресла, тут же скривился от боли, но почти мгновенно согнал это выражение со своего лица. – Интригующе. Саске, оповести Анбу, чтобы они были сейчас особенно осторожны. Вызови Сая и отправь на птицах вести разведку. И нам нужно послать сообщение в Киригакуре… – Он сжал переносицу, напряжённо раздумывая. – Кэйки сможет сегодня отправиться в путь? – Нет! – возмущённо воскликнула Сакура. – Она без сознания и должна остаться в больнице… неделю? И это как минимум. А про себя добавила: «Как и ты, несносный ты упрямец». Какаши помрачнел и позвал Шизуне. Та тут же откликнулась, появившись в дверях. – Срочно вызывай Шикамару. Нам нужна достоверная история и хороший план, иначе… – Ао тебя не слишком-то жалует, – заметил сумрачный Саске. – Спасибо, я в курсе, – фыркнул Какаши. – Они должна поверить, что это не мы так ранили Кэйки. – Нам бы помогло, если бы мы, вообще, знали, кто это был. – Действительно… – Он запрокинул голову, разглядывая потолок, и снова вздохнул. «Он что, выгораживает Рин? – рассердилась Сакура. – Там точно были её люди в масках демонов!» – Хочешь что-то сказать, Сакура? – спросил Какаши. Лёгкая морщинка пролегла между его бровей. Сакура упрямо покачала головой. – Я уже спрашивал, что ты видела. Ты так и не сказала. – Ничего. Мы услышали шум. Когда добрались, там были только трупы. В масках. – А Рин? Что Рин?.. – Где была она, когда вы пришли? – Она… Её там не было. Она вышла из-за камня некоторое время спустя. Она была ранена и выглядела ошеломлённой. – Ясно. – Какаши отвернулся и выдвинул ящик стола. – Ладно, можете идти. Час дня, заседание совета, присутствует только Сакура, – добавил он, после чего достал лист бумаги и стал что-то писать. «Пусть ты – упрямец из упрямцев, – думала Сакура, яростно топая на выход из кабинета вслед за остальными, – но я тоже могу быть упрямой. Если ты считаешь, что я стану мириться с тем, как ты командуешь, то ты сильно ошибаешься».***
Какаши вышел из кабинета за полчаса до полудня, держа подмышкой несколько увесистых папок с документами. Несколько раз заходил и выходил Шикамару, мелькнули Ямато с Саем и несколько незнакомых гражданских. С пристрастием расспросив Шизуне о пищевых привычках хокаге – ужасно, как и ожидалось: почти одни сплошные пищевые пилюли, – Сакура уселась ждать на площадке у лестницы, ведущей в покои хокаге. Она даже выдумала несколько причин, почему там оказалась, на случай, если вдруг покажется какой-нибудь Анбу, но никого не было. Заметив Сакуру, Какаши как будто немного удивился, но потом стал подниматься по лестнице, будто её и не видел. Полыхать от гнева несколько часов кряду было трудно, и потому, наблюдая, как он бредёт по ступеням, еле переставляя ноги, словно бы готовый вот-вот свалиться без чувств, она ощущала только мучительное беспокойство за него. Может, Какаши так вёл себя не из-за глупости и упрямства? Может, у него были на то веские причины? – Ты, наверное, хотела зайти? – спросил он уже на самом верху лестницы, когда Сакура так ничего и не сказала. Такой уж у неё был характер: трусливый, когда доходило до важного. – Или ты просто наслаждаешься видом на перила? В покоях хокаге было холодно, как в склепе. Сакуре пришлось сжать зубы, чтобы они не стучали. Какаши тут вообще жил? Комната была чистой, как операционная, на виду – ни одной личной вещи. Бросив папки на длинный деревянный стол, он что-то пробормотал себе под нос и стал включать батареи отопления под огромными окнами. Сакура заметила, что снаружи снова пошёл снег. Крупные хлопья снега медленно кружили за стеклом. – Видимо, тебе чего-то от меня надо? – спросил Какаши, стоя к ней спиной. – Если хочешь снова попытаться убедить меня вернуться в больницу, то забудь. – Нет, я уже смирилась, – сухо ответила Сакура. – Значит, это ты меня спасла? – Какаши наконец обернулся и посмотрел на неё через пустую ледяную гостиную. Сакура крепче сжала зубы. – Ты, не Рин. Это был не вопрос. – Она помогла. На самом деле, без неё я бы не справилась. Какаши кивнул и стал открывать выдвижные ящики в поисках чего-то. Потом остановился и снова повернулся к ней. – Не уверен, что понимаю, почему ты здесь. Если ничего срочного, то перед заседанием мне бы очень хотелось прилечь. Если ты сейчас спрашиваешь себя, выставляю ли я тебя за дверь, то ответ положительный. Он ничего ей, Сакуре, не был должен. Она понимала, что ведёт себя, как надоедливая безумная бывшая, но ей было необходимо, чтобы Какаши признал, что когда-то она много для него значила, пусть это и было лишь краткое увлечение. Краткое, но потрясшее её до самых глубин… Её жизнь больше никогда не станет прежней. Разве она так много просит? – Почему ты так меня презираешь? – выпалила Сакура. – Это был просто поцелуй, ясно? Он сам начал его. И… да, я ответила, ненадолго, потому что он застал меня врасплох. Это… ничего не значило, понимаешь? Саске… – Стой, – бросил Какаши. Сакура захлопнула рот и заморгала, сражаясь со слезами. Как унизительно. Почему она не может сохранять спокойствие и делать вид, что всё в порядке? Почему именно ей никак не оставить прошлое в прошлом? – Сакура, этим утром я не восстановил некоторые воспоминания. Сознательно. О чём он? – Я понимаю, что между нами могут возникнуть трудности, – продолжил Какаши. – Уверяю, я тебя не презираю. Я скорее… – он пожал плечами. Он забыл. Он использовал Мангекьё Шаринган и забыл её. А потом не захотел вспоминать. Если бы пол гостиной мог сейчас разверзнуться и поглотить её на веки вечные, Сакура бы с радостью встретила такую судьбу. – Я бы не хотел, чтобы это повлияло на наши профессиональные взаимоотношения, – между тем говорил Какаши. – Глава больницы – это опора благоденствия Конохи и… – Замолчи, – перебила его Сакура. Даже в её собственных ушах голос звучал пронзительно. – Замолчи. Ни слова больше. Я всё поняла. – Ты злишься, – заметил Какаши, делая шаг к ней ближе. – О, правда, что ли? – Прости. Сейчас у меня много забот, и я решил, что стоит быть осторожным. Возможно, решение оказалось неправильным, но теперь я никак не могу найти тетрадь, где всё записывал. Я спрошу Каэру, куда он её спрятал. Я… – Не стоит беспокоиться, – проговорила Сакура дрожащим от ярости голосом. – Это никак не повлияет на наши профессиональные взаимоотношения. – Не уверен, – медленно произнёс Какаши, – потому что твоё присутствие не только сбивает меня с толку, но я ещё и отчего-то злюсь на тебя. И даже не понимаю, почему. – С радостью развею твои сомнения! – Сакура решительно выпрямилась. – Ты разорвал со мной отношения перед моим отъездом. Сказал, что мы отлично провели время, но интрижка со мной, замужней женщиной, это помеха для хокаге. Так что, скорее всего, ты злишься, потому что я вдруг оказалась перед тобой и снова пытаюсь войти в твою жизнь. Какаши нахмурился. – Не думаю, что это правда. – Думай, что хочешь, – горько сказала Сакура. – Я сглупила, потому что ужасно устала. Забудь, что я сказала, и будь хокаге, которого заслуживает Коноха. Какаши нахмурился сильнее. – Сакура… Именно в этот момент она заметила красное на его одежде и чуть не расхохоталась. Стоило сбежать, пока был шанс, или выпрыгнуть в окно, раз уж пол не разверзся. – У тебя кровь, – Сакура мотнула головой, указывая подбородком. Какаши посмотрел на свой живот. – Нехорошо, – тихо проговорил он. – Заседание через час. – Это дурацкое заседание важнее твоей жизни? – сорвавшись, закричала Сакура. Какаши посмотрел на неё – в глазах застыли невысказанные чувства. – Да. Важнее. Я ведь сказал, что хочу, чтобы ты говорила весь час собрания? Это авантюра. Я хочу, чтобы ты завалила их деталями своего исследования, чтобы у них и минуты не было перевести дух и начать меня спрашивать про прошедшую ночь, потому что, будь уверена, они почуяли, что что-то произошло. – Садись, – устало приказала Сакура, кивнув на диван. – Не надо, если не хочешь. – Нет, надо, я ведь глава больницы, опора благоденствия Конохи, и я должна убедиться, что хокаге сможет пойти на своё заседание совета. Раздевайся. Какаши снял лонгслив и скоро уже вздрагивал перед ней от холода. Рана открылась – ну ничего себе, вот это сюрприз! – и Сакура чакрой остановила кровь и заставила края снова прирасти друг к другу. – Останется шрам, – сказала она, закончив. – Какая разница, – еле слышно ответил Какаши. Он полулежал, закрыв глаза и откинувшись на спинку дивана. – Я разбужу, если хочешь немного поспать, – предложила Сакура. – Спасибо. – Какаши приоткрыл глаза. – Спасибо за всё. Я правда не хотел делать тебе больно. Я думал, что это никак на тебя не повлияет, – добавил он, и на мгновение Сакуре показалось, что он вот-вот возьмёт её за руку, как прошлой ночью. Она огляделась, заметила висящий у двери тяжёлый плащ и, подхватив его с крючка, накинула на Какаши. Было слишком холодно, чтобы сидеть по пояс голым, да и смотреть на его стати совсем не хотелось. – Разве ты не слишком легко одета для этого времени года? – вдруг спросил Какаши. – Я… – Сакура окинула взглядом свой наряд: коротенький топ, юбку, которую можно было бы спутать с поясом, и свои ноги в крупной сетке чулок. – У меня сегодня было праздничное настроение. – Она пожала плечами. – Так что я оделась на вечеринку. Какаши фыркнул. – У госпожи Нохара случится припадок, если ты в таком виде явишься на заседание совета. Если бы ты так явно не мёрзла, я был бы только за. – Он приподнял плащ с одной стороны. – Я найду, что тебе надеть, только немного посплю сперва. А ты пока забирайся. Тут хватит места двоим. Это такая ловушка, чтобы испытать её? Сакура так и не смогла ответить на этот вопрос, потому что вскоре Какаши и правда уснул. И потом: испытание? Что за испытание? Она была уверена, что без проблем сможет сидеть с ним под одним плащом. Не такой уж Какаши и неотразимый. А холод был ужасный. Стараясь не разбудить его, Сакура осторожно села на диван и натянула на себя плащ. Почти мгновенно она тоже уснула.