А завтра новый день...

      После ухода Фокси в доме стало как-то пусто, да и я почувствовал одиночество. Мы с ним знакомы всего два дня, а я уже не представляю свою жизнь без него. Как-то сильно я привязался к этому милому созданию. Некоторое время я стоял у входной двери, тупо уставившись на неё, не понимая, чего я жду. Наверно, того, что Томас вот-вот вернётся и останется со мной ещё ненадолго. Но этого не происходило ни через пять минут, ни через десять, ни через пятнадцать. И на что я надеялся?       Я пошёл в свою комнату с целью взять чистую одежду и пойти в душ. Поднявшись по ступенькам, я заметил, что в спешке Фокси оставил свою сумку на кухне. Я думал позвонить ему, чтобы тот пришёл забрать, но, как оказалось, в этом необходимости не было. То, что будет происходить дальше, навсегда изменило моё мнение об этом милом рыжеволосом парне с внешностью, подозрительно напоминающую внешний вид девочки лет 15-16.       Всё же я добрался до душа и принялся принимать вечерний туалет. После всего этого, я снова направился на кухню, чтобы посмотреть, взял ли Фокси телефон. Возможен вариант, что телефон он положил в карман, а вот сумку забыл. Это маловероятно, но всё же проверить стоит. В боковом кармане я и нашёл его кнопочный «Нокиа». Я уже давно не видел подобной техники, даже думал, что она уже вымерла, но, видимо, не все представители канули в Лету. Это подтверждало слова Фокси, сказанные сегодня на обеде. Вспомнив наш с ним разговор, мне стало немного не по себе. То, что он сказал мне, вызвало двоякие чувства: с одной стороны, я знал, что даже такое милое существо может лгать, но с другой… Я почувствовал что-то, что уже давно было заперто внутри меня. Настолько давно, что я и не могу вспомнить, что это. Это довольно странно. Хотя, не страннее того, что я подкатываю, обнимаю, да ещё и целую парня. Я всегда считал себя гетеросексуалом, но почему-то я начинаю сомневаться в этом. Фокси начинает менять весь мой мир, и это очень сильно ощутимо. Мне теперь противно смотреть на девушек, которые ищут парня, чтобы удовлетворить свои потребности, вместо того, чтобы найти того человека, которого они полюбят. Мне теперь мерзко общаться со своими друзьями. Они не беспокоются обо не, не задумываются о моих чувствах, не думают о том, что мне нравится, а что — нет. Они даже выслушать меня не могут, не то, чтобы поддержать. Фокси… Как тебе это удаётся? Своим примером показывать, что в моей жизни что-то идёт не так.       С улыбкой, я положил его телефон на место. Я решил отнести вещи Томаса в свою комнату, но внезапно я услышал сильный и настойчивый стук в дверь. Я глянул на часы, что висели на кухне над столом. 20:18. Я никого не ждал. Кто же это мог быть?       Направившись к входной двери, я начал перебирать варианты того, кто это может быть. По привычке, я даже не взглянул в глазок, а сразу открыл дверь.       — Томас? А ты чего так…       Он упал в обморок. Я подхватил его тело прям над полом и, перепуганный, взял его на руки и понёс в дом. Моя аптечка была в ванной, поэтому я решил оставить Фокси в своей комнате. Аккуратно усадив его на пол и положив его голову на край кровати, я поспешил за нашатырным спиртом и ватой. Нервно я открыл коробку и начал в спешке и волнении откидывать из неё ненужные мне препараты. В конце концов, я нашёл то, что искал, и поспешил к своему другу. Хотя, можно ли нас назвать друзьями?       Опустившись перед ним на колени, я начал капать на вату аммиак, а после поводил ей же перед носом Томаса. Сначала не было никаких результатов, и я легонько похлопывал его по щекам, чтобы тот пришёл в себя. Через какое-то время мои труды принесли свои плоды. Он очнулся. Я с облегчением вздохнул.       Глаза Фокси были затуманены, он пытался прийти в себя после обморока.       — Фух, Фокси, ты так напугал меня, — тихо сказал я с улыбкой.              — Фредди? Где я?       Он начал крутить головой, но вскоре поморщился от боли. Он ранен?       — Ты в моей комнате. Хоть что-нибудь помнишь из того, что произошло?       Первое время он сосредоточенно уставился в пол, вспоминая прошедшие сорок минут. Но во взгляде Фокси что-то промелькнуло и он опустил голову так, что я не видел его лица.       — Что-то вспомнил? — Томас молчал и внезапно вздрогнул. Я положил свою ладонь на его щеку и почувствовал что-то мокрое. Я приподнял его голову. — Фокси?       С его покрасневших глаз текли слёзы, а губы дрожали, судорожно глотая воздух. Томас смотрел на меня со страхом, а я на него — с недопониманием и растерянностью.       — П-прости, я… — голос Фокси, время от времени срывающийся на всхлипы, дрожал. — Мне с-страшно, Фред-ди.       Я начал успокаивать его, поглаживая заплаканное лицо моего напуганного друга. Но тот лишь всхлипывал. Понимая, что так дело не пойдёт, я предложил ему выпить чая, тот с охотой согласился. Но перед этим Фокси нужно было переодеть: он весь дрожал от холода, а вся его одежда была мокрой из-за очередного ночного дождя. Посмотрев в шкафу свежую одежду, я обнаружил, что чистых кофт у меня нет, только майки, о чём я и сообщил Фокси, из-за чего тот заметно забеспокоился.       — Не стоит, я… Я и в с-своей могу побыть…              — Нет, она же мокрая на сквозь! — и тут до меня дошло. Я подошёл к Фокси и погладил его по щеке одной рукой, а второй медленно спускался к его руке, нежно сжимая в своей ладони. Мягким голосом, я прошептал: — Позволишь мне немного позаботиться о тебе?       Тот смущённо кивнул — и тут я сжал руку Томаса сильнее, а второй одёрнул рукав, оголяя предплечье правой руки. На ней красовались многочисленные порезы, как свежие, так и уже почти зажившие. Из свежих сочилась кровь. Скорее всего, кто-то сильно держал Фокси за эту руку и дёргал её, случайно открыв старые раны. Сам Фокси же стоял в оцепенении, не сразу поняв, что только что произошло.       — Так и думал, — со вздохом сказал я и пошёл за аптечкой, оставив Томаса одного. А когда я вернулся, он стоял на том же месте, прижимая раненую руку к груди и плача. — Прости, но тебе придётся немного потерпеть: я сейчас обработаю твои раны.       Тот посмотрел на меня с недоверием, но всё же позволил мне усадить себя на кровать и осмотреть окровавленные раны.       — Да уж, глубокие порезы. Канцелярский нож? Или хирургический скальпель?              — Н-нет, — Фокси отвернулся, а слёзы всё так же скатывались по его щекам. Говорил он тихо, еле слышно. Последние слова были сказаны шёпотом: — Это лезвия. Ну, знаешь, эти…              — Да, я понял, — я не понимаю, как я до сих пор говорю так спокойно, когда внутри меня терзает это странное чувство, словно я сейчас чувствую всю его боль?       Я взял одну марлю из коробки с лекарствами и немного налил туда перекиси водорода.       — Предупреждаю, будет больно, — Фокси кивнул. Я помедлил. Левой рукой накрыв руку Фокси так, чтобы не касаться порезов, а правой рукой аккуратным движениями начал обрабатывать раны моего друга. При первом же касании Томас зашипел от боли, от чего сжалось моё сердце. Он опустил свою голову мне на плечо, а я продолжал обрабатывать его руку.       Когда я закончил, то бинтами перевязал места ранения.              — Готово. Ты как?               Всё так же лёжа на моём плече, кивнул.              — Можешь показать другую руку?       Я отпустил правую руку Фокси, которую он в нерешительности опустил на рукав. Но всё же собравшись с силами, Томас показал мне всё, что скрывалось под рукавом его кофты. И эта рука кровоточила.       — Фокси, как так? — шёпотом спросил я, а он лишь опустил голову, стыдясь своего поступка. Я погладил его по голове. — Придётся ещё немного потерпеть.       С этой рукой я справился гораздо быстрее. Во-первых, на ней было гораздо меньше порезов. А во-вторых, Фокси немного привык к боли, поэтому перенёс обработку гораздо легче. Да и вздрагивал он реже. Закончив, я сложил всё обратно в аптечку и понёс её в ванную комнату, где поставил на своё законное место на полке.       Когда я вернулся, Фокси сидел на краю кровати, опустив голову и поглаживая свою правую руку, как раненный лесной зверёк, зализывавший свои раны. Мне показалось, что он похож на лисёнка. Услышав мои шаги, Томас посмотрел на меня, я же сел перед ним на колени и взял его за руки. — Фокси, ты сможешь рассказать, что произошло, когда будешь готов? — тот снова кивнул. Он уже не плакал и выглядел спокойнее, но я хотел дать ему ещё немного времени. — Хорошо. Я пока пойду заваривать чай, а ты переоденься, ладно?       Томас посмотрел на меня с неуверенностью, но спорить не стал. Я встал и направился к шкафу. Достав оттуда белую майку и спортивные штаны, я положил их на кровать рядом с Фокси и покинул комнату. Внутри всё перемешалось. Я пытался понять, что могло произойти. Но произошло явно что-то нехорошее. Что же могло так сильно напугать Фокси?

       «Мой отец убьёт меня, если я опоздаю».

      Может ли это сделать его отец? Не думаю, мама Томаса защитила бы его. Хотя, я не могу быть в этом уверенным. Я же не знаю, что творится в его семье.       В этих раздумьях я дошёл до кухни и в них же приступил к завариванию чая. Чайник был тёплым, но я решил ещё немного подогреть его. Вскоре спустился Фокси в свежей одежде, всё так же стараясь не смотреть в мои глаза. Он присел за стол, а после и я присоединился к нему с чаем в руках. Сделав несколько глотков горячего напитка, Фокси окончательно успокоился, хотя было видно, что руки у него всё ещё дрожат. Может от минувшего страха, а может и от боли.       Я терпеливо ждал, когда он начнёт говорить, но Фокси о чём-то задумался, явно не собираясь первым прерывать тишину.       — Помнишь, я говорил тебе, что хочу, чтобы ты мне доверился? — тихо спросил он. Я кивнул в ответ. — Мне кажется, что и я должен доверять тебе, поэтому мне следует сознаться во всём.              Моей мамы не стало при родах. Шёл вопрос: жизнь матери или жизнь ребёнка? Как видишь, выпало второе. Она не успела даже посмотреть на меня. Когда моя мама умерла, отец сходил с ума от горя и даже не заботился обо мне. Лишь изредка мне давали покушать, а если мыли, то это целый праздник был. Вот так я и рос. Чтобы ты понимал, меня ни разу за 16 лет никто не обнял даже. Ты был первым, — Фокси слегка покраснел, а я улыбнулся. Всё же, он слишком милый. Томас продолжил свой рассказ: — когда отец узнал, что у меня есть парень, то он чуть не убил меня. Я неделю в больнице лежал. Списали на нападение на улице каким-то алкашом. В принципе, близко к правде. Мой отец бухал по чёрному. Бывало, что он напивался и избивал меня за то, что это моя вина, что мамы больше нет.       На глазах Фокси начали наворачиваться слёзы. Я взял его за руку, благодаря чему тот немного успокоился и продолжил:       — Когда отец узнал, что я «пидор», то он запретил мне даже близко к парням походить. А когда видел, что я общаюсь с каким-нибудь одноклассником, то дома меня ждало наказание. Суровое наказание. Он, наверное, думал, что так я вылечусь.              И то, что сегодня произошло, как раз из-за этого. Когда я пришёл домой, отец был уже пьян. Я хотел по-быстрому подняться в комнату, но тот меня не пустил. Отец начал орать, что кто-то рассказал ему, что видели меня с тобой, как мы просто шли вместе со школы. Потом он схватил меня за руку и повалил на пол, а после начал бить ногами. Я пытался убежать, но из раза в раз он бросал меня на землю. А через какое-то время поднял меня и прижал к стене. А потом... — Фокси умолк и шёпотом сказал: — он пытался изнасиловать меня.              — Что?!       Меня это удивило. Я почувствовал ярую ненависть к этому человеку. Как я хочу врезать ему... Он не посмеет больше прикоснуться к Фокси. Я не позволю.       — Он сказал: «Раз уж ты убил мою жену, то придётся тебе выполнять её обязанности. Начнём с этого». Я пытался вырваться, но отец был сильнее. Он мне засос оставил, — Томас немного оттянул ворот майки. На его ключице показалось красное пятно. Я почувствовал ещё больше злобы и... Ревность? Нет, вряд ли. — Мне удалось от него сбежать: я ударил ногой отцу между ног и сразу выбежал из дому. Я пришёл к тебе, потому что больше не к кому. Ты единственный, кто у меня есть, — Фокси посмотрел на стол с грустью и болью, было видно, что он еле сдерживает снова нахлынувшие слёзы. — Прости, я знаю, что это неправильно, но можно я переночую у тебя? Обещаю, на следующее же утро я уйду. Потом придумаю, где переждать, пока отец не успокоится.              — Ты можешь переехать ко мне. Я всё равно один живу. — даже я не ожидал от себя такого. Но я хотел помочь ему, даже если практически не знаю о нём ничего. Мне нравился Томас, я этого не отрицаю. Я уже считаю его своим другом, а друзьям я всегда готов помочь.              — Спасибо, но не нужно так утруждать себя...              — Пожалуйста, Фокси, останься со мной. Мне будет спокойнее так.              — Думаю, у меня даже выбора особо нет: у тебя или на улице, — тот печально улыбнулся. — Спасибо огромное, Фредди.       Чай мы уже допили. Я взял свою и кружку Фокси и направился к раковине, чтобы помыть их. После мы поднялись ко мне в комнату и там, сидя на кровати, продолжили разговор.       — Фокси, ты можешь рассказать о порезах?              — А... Ну... — он ощутимо занервничал, но продолжил: — У меня был трудный период в жизни. Я правда какое-то время считал, что это моя вина. Да и к проблемам с отцом прибавилось проблемы с учёбой, издевательства со стороны одноклассников и... мои чувства к тебе, так что я просто запутался в себе и... Ну, ты понимаешь.       Всё это время Фокси смотрел куда-то мимо меня, и я тоже не мог смотреть на него. Было видно, что говорить ему давалось с трудом. Видимо, я тоже послужил причиной страданий Томаса. Точнее, из-за меня он страдал. Фокси, мне очень жаль...       Я поднялся с кровати и встал на колени перед Томасом. После я накрыл своими ладонями его лицо и лбом упёрся в его лоб. Расстояние между нами было минимальным. Моё сердцебиение немного ускорилось, но я не придал этому особого значения. Я смотрел ему прямо в глаза, а он — мне. Было видно смущение на лице этого милого создания. Мне это нравилось, но давить на него сильно не стал: слишком много сегодня он пережил. Я шёпотом сказал:       — Фокси, пообещай, что не будешь так делать больше? Я знаю, это сложно, но пообещай, что будешь стараться? — я знал, что в таком положении Томас не сможет мне отказать, и воспользовался этим, но для его же блага.              — Я обещаю.              — Я рад. Что ж, тебе нужно отдохнуть, — поднимаясь с колен на ноги, сказал я. — Ты ложись в моей комнате, а я пойду в зал.              — Подожди! — Фокси подскочил с кровати и схватил меня за руку, когда я направился к выходу. Мы стояли и смотрели друг на друга: он— с испугом, я — с тревогой. Но Томас покраснел и одёрнул руку, отводя взгляд. Чёрт, какой он милый, я не могу... — Прости, н-но... М-можешь остаться со мной? Мне страшно...              — Ты уверен? — я немного смутился, понимая, что придётся лечь спать с ним. Фокси кивнул, так и не отрывая глаза от пола. — Хорошо, как скажешь.       В тот момент я был готов пойти на всё, лишь бы он чувствовал себя хорошо. С каких пор я стал таким заботливым? Ты, и правда, меняешь меня, Фокси.       Я посмотрел на волосы Томаса. Они были мокрыми и запутанными. Его хвостик потихоньку рушился, из-за чего волосы казались растрёпанными, но всё это не делало Фокси менее красивым. Он всё так же выглядел милым, мне даже показалось, что растрёпанные волосы сделали его внешность более естественной и натуральной, что привлекло ещё больше.       — Слушай, ты не против, если я причешу тебя?              — Чего? — Фокси немного покраснел. — Да, конечно...       Он послушно присел на край кровати, я же направился искать расчёску, которая, как оказалось, лежала на столе. Сев позади Томаса, я снял с его волос резинку и плавными движениями начал проводить по ним расчёской. С каждым разом сплетений между его волосами становилось всё меньше и меньше, а за счёт влаги его когда-то волнистые локоны стали прямыми. Мне нравилось это дело, оно успокаивает.              — Ты никогда не задумывался подстричь их?              — Если хочешь, я могу их обрезать.              — Воу, полегче! Не надо так, если не хочешь сам. Мне просто интересно, почему ты решил их отрастить?              — Просто я пообещал моему бывшему, что не буду их стричь, пока «моя любовь к нему не угаснет». А потом я просто забывал как-то, да и чувство вины не позволяло...              — Не можешь отпустить?              — Думаю, что да.              — Хах, а ты говорил, что не любил его.              Он замолчал.              — Прости, я не хотел задеть тебя.              —Всё хорошо.       Я разделил его волосы на три части, собираясь заплести ему косичку.       — Наверное, неудобно жить с такими волосами.              — Ну, да. Когда я бегаю, или начинает дуть ветер, то они летят мне прямо в лицо, а на остановке, к примеру, или в магазине меня с девушкой часто путают.              — Не мудрено. Я, когда впервые увидел тебя, был уверен в том, что ты девушка, пока не подошёл поближе.       Я закончил плести косичку. Когда Фокси повернулся ко мне лицом, я отметил, что ему очень идёт эта причёска. Он выглядел ещё более милым.       — А ты бы хотел, что бы я постригся?       Я замолчал, обдумываю этот вопрос.       — Ты сам должен это решить. Если ты хочешь проститься с прошлым, то срезай. Если пока не готов — оставь как есть. Но лично мне больше нравятся короткие стрижки, как у девушек, так и у парней. Хотя многие каким-то образом решили, что мне нравятся длинноволосые блондинки, — я весело улыбнулся, — несмотря на то, что они мне нравятся не больше, чем латте.       Тут уже улыбнулся Фокси. Я был рад, что он успокоился и расслабился. Моя задача сейчас — отвлечь его от грустных мыслей. Я хочу помочь ему.       — Что ж, пойдём спать?              — Ага, — немного смущённо, но в то же время радостно улыбнулся Фокси,— Ещё раз прости за...              — Не надо извиняться, всё хорошо.              — Из... Хорошо.       Я подготовил кровать ко сну. Фокси лёг ближе к стене, я же пошёл выключать свет. Присоединились к Томасу, мы пожелали друг другу спокойной ночи.

***

      Фокси уже уснул, а я всё также смотрю на него зачарованным взглядом. Он невероятно красив, когда спит. Рыжие ресницы опущены, прикрывая глаза. Бедная кожа в свете луны кажется ещё беднее, но это не портило её. Некоторые локоны волос падали на лицо, скрывая небольшие его части от моего взора. Мелкие веснушки усыпали кожу. Выражение умиротворения и спокойствия застыло на этом лице, словно прочная маска, скрывающая всё то, что творилось внутри, под ней. Руки были также расслабленны: одна лежала перед лицом, а другая —возле живота, явно побаливающего после ударов отца. Когда Фокси спал, он казался нежным цветком, который хотелось сорвать и не показывать никому, оберегать и защищать. С каких пор я стал таким собственником?       Меня поражало, как в таком хрупком теле хранились так много боли, вызванной нелёгкой судьбой. Ему всего шестнадцать, но сколько дерьма он уже испытал за эти годы! Я не представляю, какого быть им. Я рос в полной семье: мама и папа у меня были заботливыми, давали мне столько внимания, сколько мне требовалось, каждый мой каприз исполняли. А Фокси? У него ничего из этого не было. Но я постараюсь компенсировать недостаток внимания.       Почему я так хочу помочь ему? Мы ведь знакомы всего два дня. Почему-то мне кажется, что он мне нравится, но не как друг. Это нечто большее. Я хочу больше времени проводить с ним. При нём я могу дурачиться, и он не скажет, что я дебил или веду себя как ребёнок. Я могу шутить на любую тему, и он не обидится ни на одну из них. Я могу поговорить с ним о чём-то серьёзном, научном, и он не посчитает меня занудой, а, напротив, поддержит разговор. Фокси — хороший человек. Я хотел бы с ним встречаться, но меня останавливает тот факт, что он — парень. Хотя, какая разница? Может, у нас что-нибудь получится?       Я взял Фокси за руку и закрыл глаза, улыбаясь. По крайней мере, я знаю, что мы можем дать друг другу то, в чём оба так нуждаемся. Я ему — заботу, а он мне — понимание.