Angelus Vitae et Mortis

***Мальбонте***

      — Эта непризнанная, Вики Уокер… как же мне с ней поступить? — говорил я, стоя возле стола с картой и пешками, нервозно раздумывая свой дальнейший ход. — Убить её нельзя, она нужна мне, чтобы открыть врата Шепфа, но, с другой стороны, я ей благодарен за то, что она тогда была с Бонтом и поддерживала его, ведь, смотря правде в глаза, если бы не она, я бы так и остался сидеть в той темнице с монстром.       Из размышлений меня вывел стук в дверь; недолго думая, даже не повернувшись к ней, я сказал:       — Заходи.       В ту же секунду в мой кабинет зашёл Фенцио, настороженный и нервозный. Ох, как же меня раздражает этот напыщенный индюк. Корчит из себя праведного и ущемлённого мужчину, при этом как пёс бегает вокруг меня, чуть ли не ноги лижет, лишь бы угодить мне. Думает, что таким образом докажет свою верность, но я знаю таких гнилых людей, как он, ему лишь бы власть заполучить к своим ногам, больше ничего и не нужно. Проблема в том, что, получив власть, он не насытится, а только сломается сильнее, поняв, что всё это время стремился к ней лишь из побуждения доказать, что он чего-то стоит. Жалкий ангелочек. Я мог бы раздавить его как букашку, не оставив ни единого следа его существования, но где-то внутри я был и ему благодарен, ведь именно он, беспрекословно выполняя все мои приказы, освободил меня из оков того мира. И только благодаря этому он ещё мог дышать и наслаждаться своим жалким существованием.       — Что ты хотел? — грозно сказал я, наконец обратив на него своё внимание, словно прожигая глазами дыру, заставляя его нервничать ещё сильнее.        — Ребекка распорядилась забрать Рог субантр, что находится у Чёрного древа. Как полагаю, они отправятся туда послезавтра на восходе. Субантры вам подчиняются. Но рог…        — Можешь не продолжать. Значит, надо их опередить, полетим туда завтра вечером, сразу после того, как зайдёт солнце.       — Как скажете. Ещё кое-что, — Фенцио коварно улыбнулся.       — Что?       — Нам доставили пленных, и — это самое приятное — знаете, кого?       — Кого-то из друзей Вики Уокер? — с ухмылкой произнёс я, ведь если так, то мне же будет легче манипулировать ей.       — Да, только не один.У нас теперь вся коллекция! — Фенцио засмеялся.       — Что же, это хорошая новость, — я посмотрел на улицу.       — Сейчас киньте их в темницу — приковать, но запрещаю с ними плохо обращаться, они нужно живые и в полной мере здоровые. Всё понял? — я вновь посмотрел на ангела, тот, лишь кивнув, сразу развернувшись, хотел уйти, но нас насторожила бегущая стража и лекари, которые направлялись в темницу к Вики, откуда донёсся сильный, режущий уши, её крик.       Зайдя в темницу, где она пробыла более восьми дней, я замер; она билась в конвульсиях на полу, глаза были открыты, а изо рта шла кровь. Возле неё уже были мои лекари, однако им не удавалось привести её в чувства; я быстро кинулся к ней, придержав её голову, чтобы она не билась ей об землю, и ощутил дикий жар тела Вики.       — Что с ней? Она вся горит! — крикнул я лекарям, которые в панике бегали туда-сюда, доставая таблетки, повязки, обмакивая в воду полотенца.       — Мы не знаем, так же, как и Вы, только пришли. Нам здесь её будет сложно как-то привести в сознание.       Ничего не говоря, я взял Вики на руки и отнёс в свои покои, попутно указав взглядом, чтобы лекари шли за мной.       Через час они смогли её успокоить и сбить жар, но проблема теперь была в том, что Вики больше не приходила в сознание, зрачки не реагировали на свет, а температура тела начала падать всё ниже и ниже.       — Чёрт возьми, вы помогаете или калечите её?! — уже не выдержав, закричал я; её состояние почему-то меня волновало, видя её такой, что-то внутри меня сжималось (не очко). Вдруг истошный стон проследовал от Вики, она была совсем слаба, её тело, что раньше казалось бледно-розовым, становилось сине-серым, я ощущал, как моя энергия, которую она в себе держала резко истощалась.       — Вики! Что с ней? — истошно рыкнул я на лекарей, которые измеряли температуру (тридцать четыре и два).       — Мы не знаем, она в критическом состоянии. Температура упала ниже нормы, она всё холоднее и холоднее… — говорил один из лекарей, опустив свой взгляд вниз. Я ощущал, как его тело дрожит от страха, предвкушая неминуемую гибель — он знал, что я не люблю, когда кто-то не справляется с задачами, которые я ему ставлю, он знал, что плата будет высока, а потому уже готовился к худшему морально.        — Что ты мне хочешь этим сказать?! — я резко подошёл к нему, снеся всё, что было на пути; схватив лекаря за горло, я ударил его об стену, разбивая голову и продолжая сдавливать горло, я приподнял тело по стене вверх, отчего врач начал захватывать судорожно воздух, медленно задыхаясь, и стонать от боли.       — Мне… жа… ль. Я… — он глотнул воздуха, — тут бессилен… Ви… ки… Уокер… Умирает, — резко весь мир рухнул, только я услышал это, как всё окрасилось в серые тона. «Нет нет, нет! Я не могу потерять ещё и её!», — пронеслось в моей голове; поймав себя на секунду на этой мысли, я задал вопрос: «Неужели она мне дорога?!»       Я был в гневе, скорби и растерянности, на секунду потеряв контроль, я оттолкнул лекаря прямо в окно, заставив беднягу разбиться об него и вылететь на три этажа вниз. Звук ломающихся костей, и в комнате — ужасающая тишина.       Один удар.       Второй удар…       Третий удар…       Мир вдруг замер, я посмотрел на её умирающее тело; лицо Вики было безжизненным и безэмоциональным. Это — моя вина, если бы я с ней просто поговорил, а не повёл себя как тиран, как монстр, она была бы сейчас в порядке, и, возможно, у меня был бы шанс лицезреть ту улыбку, что она дарила Бонту. Что же я наделал…       — НАЙДИТЕ МНЕ ЕЩЁ ОДНОГО ВРАЧА! И СЕЙЧАС ЖЕ ПРИВЕДИТЕ СЮДА! — крикнул я; все, кто был в комнате, резко выбежали из неё, боясь попасться мне под горячую руку.       Как только я остался один, я начал ломать, крушить всё, что видел, а после, сев на колени рядом с кроватью, на которой лежало её тело, начал говорить.       — Вики, прости меня. Это я виноват, — тихо прошептал я в пустоту. Одной рукой сжал бледную и холодную руку, а другой — коснулся её истощённого лица. «И это всё из-за меня, какой же я монстр…» — Прошу, — я наклонился к её губам и нежно, с любовью поцеловал, будто это был последний поцелуй. — Прошу… не покидай и ты меня… Я не вынесу, если и ты исчезнешь… — я снял маску безразличия, впервые за все эти годы заточения я открылся.       Моя вторая, лучшая сторона, которую ты так полюбила. Бонт был привязан к тебе, но он — это я, а потому привязанность укреплялась во мне ещё больше. Как бы я ни пытался это скрыть, это факт. Если тебя не станет, я вновь погружусь в тот серый мир отчаяния и боли без возможности выбраться.       — Маль...Бонт… Не оставляй меня в этой тьме, — услышав её тихий, хриплый голос, я резко приподнялся к ней. Она меня услышала, она здесь, она со мной!       — Не уйду, — тихо прошептал я, про себя добавив: «Никогда больше не уйду и не сделаю больно, только своей сделаю, если выживешь…» От этого я невольно улыбнулся. Через мгновение увидел, как её глаза открываются, а взгляд, такой пронзительный, такой добрый и светлый, был направлен прямо на меня, Вики ни на секунду не отводила его.        — Ты спас меня, — тихо прошептала она, всё ещё не отрывая от меня взгляда. По её выражению лица я понял, что она имеет в виду.       — А ты услышала меня, — я улыбнулся, искренне радуясь, что она жива; впервые за столько лет я показал кому-то свою вторую сторону. Светлую сторону.       Щёчки Вики покраснели, и она улыбнулась в ответ, всё ещё всматриваясь в мои глаза, будто тонув в них. Мы так просидели какое-то время.        — Тебе нужно отдыхать, — сказал я, приподнимая её и аккуратно укладывая на кровать.       — Прошу, не уходи, не сейчас, — она жалобно посмотрела на меня, казалось, ещё чуть-чуть — и она расплачется, как дитя малое, ей-мне (богу).       Аккуратно уложив её, я лёг рядом и прижал Вики к своей груди.       — Не буду, — но не успел я договорить, как она уснула. «Что же мне с тобой делать?» — прозвучало у меня в голове прежде, чем я, вслед за ней, погрузился в царство Морфея.