***
Рекс не помнит в какую секунду всё пошло наперекосяк. Помнит лишь, как после приказа ИИ и нажатия рычагов, он не смог убрать руки. Будто их просто примагнитило к металлическим ручкам. И это навело на Рекса панику. Машина уже запустилась с рёвом и искрами, а знакомый искусственый голос мамы говорил об ошибке какого-то протокола. Под перчатками засветились знакомые линии плат и он понял, что применил силу сам того не понимая. Истошный крик, нечеловеческий скорее, послышался из той светящейся коробки. Экстренные ситуации в жизни юного Салазара не редкость. Ситуации, где под угрозой его собственная жизнь не пугали его так сильно, как-то, что он может потерять родного ему человека. Пожалуй, и единственного тоже. Стараясь отцепить себя от прибора, он рычал от злости и беспомощности. Даже с его нечеловеческой силой, он не мог оторваться. Крик прекратился, как гул всей этой проклятой техники. Рекс почувствовал свободу и ринулся к брату, надеясь увидеть его живым. Карие глаза округлились в самый настоящий шок. Он считал, что от адреналина и страха ему мерещится увиденное. Перед ним стояла девушка. Вместо брата он видел её. Высокую смуглокожую брюнетку с ожогами на лице, бёдрах и животе. Её обнажённую грудь закрывали длинные взлохмаченные волосы. А на руках отросли ногти вместе с чёрными волосками, которые покрывали её ноги, предплечья и другие участки тела тоже, на которые Рекс предпочёл не смотреть. Его крайне смутил вид нагой особы, которая к тому же ещё и в сознании. Она держалась за лоб и стенку рядом, стараясь выйти самостоятельно. Рекс оцепенел, даже не мог слова сказать, метаясь в голове мыслями кто перед ним и почему. — Какого черта… — шипела она охрипшим голосом. В теле явно шла жуткая слабость. Это видно по её походке и трясущихся кистях рук. Перед глазами едва ли становится светлее и потому она игнорирует присутствие парня рядом. Рекс в полном шоке от увиденного и только сейчас до него доходит. Эта девушка — Цезарь. Его брат стал девушкой. Рекс только поднял глаза от пола, чтобы заявить об этом, но было поздно. — Цезарь, ты… — не успел закричать Рекс, как увидел, что обессиленое тело падает навзничь. Подхватывает моментально и старается не задумываться о том, что теперь в его руках едва живое тело, на которое ему безумно стыдно смотреть и запоминать какие-либо детали. Перед тем как поднять её, он укрыл халатом и старался придумать, что ему делать. Никаких мыслей у него не было, кроме как позвать Холидей. Только она поможет ему справиться с этой непредвиденной ситуацией. Вызывая её из главного кабинета, где его самого обследовали однажды, он оставляет Цезаря на кушетке. Пытаясь оказать хоть какую-то помощь по инструкции док, Рекс носился вокруг неё. Ещё когда он нес Цеза, чувствовал невероятный жар. Кожа особы будто становилась адски горячей и вот-вот расплавит ему перчатки. По учащенному дыханию он понимал, что Цезу тяжело. Стирая со лба испарину, Рекс всматривался в лицо. Знакомых черт много: чуть курносый нос, данный им от отца, островатый подбородок от мамы и смуглая кожа. Густые широкие брови совершенно не шли к, теперь уже, мягким чертам лица. Рекс старался не задевать свежие ожоги на его щеках, но это было сложно, ведь тело трясло немного. Ошпаренный страхом и сильной тревогой мозг младшего брата мало осознавал всю плачевность ситуации, пока просто не дошло. Все его мысли были заняты только тем, как спасти старшего, ведь казалось, что жизнь покидает его.***
Холидей вышла из палаты, в которую поместили Цезаря. Грузно вздыхая, она потирала висок, придерживая планшетку с результатами анализов. В голове полный бардак. Столько вопросов, ответ на которые, она частично услышала от Рекса. Но этого недостаточно. Возвращаясь в свой кабинет, она едва ли не валилась от усталости. Всего два часа ушло на то, чтобы вернуть Цезаря к стабильному состоянию, но они казались мучительно долгими. Заходя внутрь, она видела, как младший мельтешил туда-сюда, не находя себе места. Но увидев её, словно очнулся от своих пугающих мыслей. — Док, как он? — беспокойно спрашивал Рекс, подбегая к ней. — Он жив, — подняла глаза женщина и заметила, как парнишке стало хоть немного легче. Стук каблуков её полусапог разбавил тишину. Холидей поправила на себе халат и прошла к столу. Рекс за ней хвостиком. — Цезарь жив, но впал в кому. Сколько он пробудет в ней сложно сказать. И его тело… Ты сказал, он пытался создать клона, а вместо этого превратил себя в девушку? — уже в третий раз спрашивала Ребекка, осторожно присаживаясь в кресло. Оттягивая высокий ворот вололазки, хотела хоть немного дать себе вздохнуть. Находиться рядом со старшим Салазаром в таком состоянии крайне затруднительно. Кажется, она просто не могла поверить в такое преображение и каждый раз нужен был ответ. — Да… — раздасованно ответил юноша, сжимая руки в кулаки. Когда в голове прояснилось, Рекс стал винить себя. Цезарь просил не активировать силу, просил ведь. Сожаление и вина пожирает Рекса, ведь он носитель нанитов, он должен был ими управлять, а не позволять включаться самостоятельно. — Я сам не понял, как это произошло. Моя сила просто не дала мне отойти от машины. Я будто прилип к ней, сколько не пытался вырваться. А потом… Машина сама выключилась и я смог отойти, но было поздно. Цезаря нашёл уже таким, когда открыл капсулу. — Не могу поверить, что Цезарь смог изменить собственный пол… — тихо произнёсла док, отворачиваясь от Рекса к столу. Вновь перебирает бумаги и пытается уложить в своей голове случившееся. Потирает виски и глаза, чтобы вернуть себе хоть немного бодрости. Глубоко вздыхая, она старается подобрать слова, чтобы не заставлять младшего брата ещё больше переживать. — Возможно, Цезарь вернётся в сознание. Но когда это произойдёт, я не могу сказать. Сейчас в его теле полный хаос. Мужской и женский организм выделяют разные гормоны в разных количествах. Тестостерон, который у него был резко упал, а эстроген подскочил до небывалых показателей, если выражаться простым языком. Мозг не может перенастроиться сразу на то, что он делает с человеком с самого рождения. Цезарю нужно время, чтобы перенастроиться, так сказать, на женские гормоны. — От такого же он не должен помереть? — Рекс внимал речам дока и прекрасно её понимал. Да, научные словечки он часто игнорировал, но на данный момент незнакомых слов для него не было. Волнение не утихает в его бешено колотящемся сердце, заставляя ходить из стороны в сторону. — Нет гарантии, что лихорадка пройдёт бесследно. Сколько он пробудет в коме и как быстро его мозг сможет адаптироваться неизвестно никому. Не исключено, что его сознание также может быть изменено. Незначительно, я думаю, но какое-то время ему будет сложно свыкнуться с мыслью, что он теперь девушка, — подытожила док, всё также хмурясь в раздумьях. Слышала позади себя шум ботинок Рекса при каждом нервном шаге и старалась успокоить свои мысли. Развернулась к парню и откинулась на спинку кресла. — Но он сделал гениальный прорыв. Ещё никому не удавалось изменить пол без физической операции. Если он придёт в себя и останется в здравом уме, то возможно станет самым богатым человеком в мире. Это колоссальный скачок в развитии наших технологий… — Док, мне не важно, что будет потом, — удрученно вздыхал Рекс, падая на кушетку позади себя. Смотря на свои руки, он сутулил спину всё больше. Страшно, что из-за своей ошибки, он может потерять сейчас его. — Я просто хочу, чтобы он выжил. Я сделаю всё возможное, чтобы помочь ему, если это в моих силах. — Сейчас тебе нельзя к нему приближаться, — её брови всё также опущены, а красные губы ни разу не улыбнулись за это время. В голосе звучит строгость, даже некое опасение, вызывая у Рекса недоумение. Пересекаясь с ним взглядом, Ребекка чуть выпрямилась и прочистила горло. Сложно объяснить столь деликатную ситуацию. — Его тело как наркотик для мужчин. Из-за огромного скачка гормонов, его запах, внешний вид и само тело становится магнитом для противоположного пола. Пока он в коме, я постараюсь хоть немного сбалансировать состояние, но тебе запрещаю к нему подходить, иначе ты начнёшь сходить с ума. Не сказать, что критично, всё-таки мы не животные. Но думаю ты и сам понимаешь к чему я веду и какие могут быть последствия, если ты приблизишься к нему. — Неужели на женский пол этот наркотик не действует? И когда я нес его со мной было относительно всё в порядке, — прищурившись на неё, спрашивал Рекс. Он и сейчас понимал её. Ему казалось правда странным, что она говорит об этом сейчас, хотя находясь рядом с Цезарем парень вовсе ничего не почувствовал, кроме тревоги. — Ты был в панике и испытал стресс, возможно поэтому ты ничего не заметил. Но даже мне тяжело находиться рядом с ним. Мне легче контролировать себя и свой рассудок, но ты не справишься. Поэтому тебе нужно потерпеть, — с сочувствием и заботой обращалась она к Рексу. Она понимает его. Не знать, выживет ли близкий тебе человек и при этом оставаться беспомощным. Док прошла через это сама, когда Беверли стала неизлечимой ЭВО. Она была бесполезна и потому понимала Рекса сейчас особенно хорошо. Ребекка шумно выдохнула и подняла потяжелевшее от усталости тело. Рекс сжал свои руки вновь, больно прикусывая губу. Будто пытался наказать себя сам за свою оплошность. За то, что подверг старшего опасности, не уберёг от собственной силы. И теперь тот впал в кому, из которой может не выкарабкаться. Это заставляло стынуть кровь в жилах Салазара, а глаза сильно зажмуриться. Не хотел видеть реальность, хотел забыть всё это, как кошмарный сон. Нежное и теплое прикосновение женских рук вырвало его из омута плохих мыслей. Будто мама прикоснулась к его рукам. — Рекс, успокойся, — приглушенно и мягко звучал голос Ребекки. Ей жаль, что его настоящая семья пострадала, когда он так отчаянно нуждался в ней. Теперь одиночество снова настигло юношу, который боится потерять родного брата, единственного родственника, оставшегося в живых. Рекс взглянул на неё влажными глазами. Не плакал, нет. Просто влага скопилась в уголках глаз и он явно сдерживал её, как мог. За всё время общения с Рексом, она постепенно ощущала себя его мамой. Заботилась о нём и проявляла человечность в отличие от других, не считая его секретным оружием. Рекс живой человек, такой же, как и она. Только сейчас он молод и его эмоции куда впечатлительнее, чем у взрослого человека, поэтому ему необходима поддержка родных людей. Ей кажется, что он негласно стал её сыном, о котором она заботится и до сих пор. Зелёные глаза смотрят на него с сочувствием, а красные губы грустно улыбаются. — Ты пытался помочь, я знаю это. Пытался сделать всё, что было в твоих силах, я верю в это. Поэтому я приложу все усилия, чтобы спасти его. — Спасибо… Док… — извечное прозвище, которое стало ему роднее слова «мама». Он смотрел так пронзительно, что Бек стало не по себе. Словно напуганный мальчик, который совсем не знает ни где он, ни кто его семья, ни кто он такой. Как было уже однажды. Док с тоской взглянула в ответ и наклонилась, чтобы обнять. Пусть хоть так она проявит свою поддержку ему, хоть так попытается утешить беспокойного мальчишку. И он протянул руки в ответ, сжимая её. Он плохо помнил объятия матери, но готов поклясться, что именно такими они и были. Дни сменялись другими, а Рекс не переставал сидеть напротив палаты Цезаря. Он не мог спокойно спать, есть, просто по-человески жить, зная, что Цез до сих пор без сознания. Ребекка пыталась загнать его домой, благо у Рекса он теперь был. Толку ноль. Парень практически не покидал этот пустынный коридор. Мог уйти на задание, на которое его заставляли чуть ли не силком. Мог уйти домой на несколько часов, элементарно заглушить потребности в еде и сне кое-как, снова возвращаясь. Понимал, что беспомощен, что не может даже зайти к нему. Только смотреть сквозь стекло на его сонное тело, подключённое к разному оборудованию, что поддерживает его жизнь. Уходить? Ни за что! Рексу казалось, что стоит ему уйти, как случится что-то плохое и он не будет рядом, когда возможно в нём старший брат отчаянно будет нуждаться. Белый Рыцарь впал в ярость, узнав, что ценнейший сотрудник в коме из-за провального эксперимента. Он приказал Холидей поднять Салазара старшего даже из могилы, потому что без него многие проекты просто не имеют смысла. Рекс впервые узнал, что Цезарь оказывается приносит этому жадюге огромные деньги и не удивляется, что тот так разгневался. Младший вступался за старшего с криком, руганью и даже нецензурной бранью на Рыцаря. Удивительно, что после такого Белый подписал документы на бессрочный больничный Цезаря и просил, уже вежливее, вернуть его к работе как можно скорее. Без лишних криков. «Накричался, наверное» — так думал Рекс, идя из его кабинета к знакомому коридору. Пряча руки в карманах худи, пытался согреться. Прошла неделя с тех пор, как Цезарь в коме. Не прошло ни дня, чтобы Рекс не сидел рядом. Знает, он бесполезен сейчас, но хочет просто ждать и верить, что брат проснётся. Всё что он может, ждать и верить, чёрт возьми! Горький осадок чувствуется в груди, когда он пытается дышать. Стоит закрыть глаза, как их обжигает будто. Он так давно не спал нормально, что под глазами образовались синяки недосыпа. Всё тело трясёт от нескончаемого холода. То ли это от вечноледяных и белых коридоров «Провидения», то ли от изможденности. Тяжело вдыхая этот, приторный от лекарств, воздух, он поднимает голову. Одна и та же картина. Цезарь просто спит, всё также слышен монотонный писк приборов и так на протяжении недели. Док сказала, что ожоги были не серьёзные и многие зажили на теле. Во время осмотра, Док закрывала окно шторкой и Рекс даже не знает как выглядит теперь новое тело брата. Ему это и не нужно, достаточно знать, что он ещё жив. В прошлый раз, он старался по минимуму смотреть на Цеза, мало чего запомнил. По рассказам Ребекки ей пришлось состригать ногти с пациентки, которые так странно отросли, приходилось осторожно промывать тело, чтобы не задеть раны и вести полный контроль о его состоянии. Это выматывало её, но не впервые она так усердно работает. Уже привыкла. Сидя в одиночестве столько времени, Рекс думал о многом. О том, что теперь у него не брат, а сестра. О том, изменится ли его отношение к нему и смогут ли они вернуть его обратно в мужское тело? Хотя, больше всего он надеялся, что Цезарь просто проснётся, ждал этого больше, чем чего-либо в своей жизни. Ребекка закончила осмотр Цезаря. Он наконец-то очнулся, хотя говорить толком не мог. Горло всё ещё хрипело и чувствовал он себя отвратительно. Голова гудела, тело не слушалось, делая движения рваными и неосторожными. Казалось бы, он только проснулся, но спать хотелось ещё. Опрос док не увенчался успехом, Цезарь смутно помнил, как менялось его тело и в целом всё, что было после. На вопросы о своём изобретении Цезарь отвечал кратко. Тяжело было даже думать. Он пообещал док, что расскажет всё, что нужно как только почувствует себя лучше. Прекрасно осознал, что случилось с его телом, когда осмотрел сам себя немного. Странно, что его не напугал его новый облик. Будто бы он уже привык к нему, хотя сознательно видит себя таким в первый раз. Пытаясь соединить в голове всё произошедшее, Цезарь также думал как помочь самому себе. Самого себя он чувствовал куда лучше, чем внешний осмотр, поэтому спустя какое-то время док получила от него список необходимых препаратов, о которых сама даже не думала. Не подозревала, что они помогут. — Кхм… — Цезарь вновь пытался заговорить и горло обдало спазмом. Голос меняется, это чувствуется. Потирая шею у кадыка, он пытался заговорить погромче, но только больше кашлял.— А где Рекс? С ним всё в порядке? — Да, — тепло улыбнулась Ребекка. Даже в таком состоянии они думают друг о друге. Записывая последний названный препарат, она и не услышала, как за дверью стало чуть шумно. — Сейчас он на задании и скоро должен вернуться. Но… Не успела она договорить, как запыхавшийся Рекс стоял в дверях. Он ошарашенно смотрел то на Цезаря, то на док, которая подскочила, чтобы выставить его из палаты. — Рекс, тебе нельзя здесь находиться! — прикрикнула женщина, строго глядя на парня. Собиралась остановить его, но он не замечал её будто. Жадно смотрел на Цезаря и казалось сейчас заплачет. Старший брат, а скорее сестра, лишь аккуратно улыбнулся и сжал одеяло. Видит, что младший ужасно волновался за него и в груди становится теплее. Руки едва приподнялись, чтобы раскрыть для объятий, а больничная рубашка уже задела несколько ожогов на лопатке. Цезарь стерпел эту боль, не подавая виду, как и не смотрел на рассерженную Ребекку. — Цез… — тихо произнёс Рекс, срываясь с места и чуть ли не падая в объятия девушки. Так рвано дышал, что слезы побежали сами по себе. Ребекка не стала оттаскивать младшего. Не имеет смысла, не уйдёт ведь. Цезарь позволил брату сжать себя и спрятать глаза в плече, лишь аккуратно поглаживал по голове. Без слов говорил ему, что рядом. Что Рексу больше нечего бояться. Рад, что младший не пострадал в этом эксперименте и облегченно вздыхает. Знакомая красная куртка и те же перчатки, только так братишка ходит на задания. Другой рукой Цезарь провел по спине младшего, стараясь успокоить его всхлипы. Чувства Цеза смешались, не понимал, почему ему лучше чувствуются запахи, лучше осязается чье-то прикосновение и доводит до лёгкой дрожи. Шампунь, духи, кожа — Цеза напрягло немного то, что он так отчётливо ощущает запах Рекса. Как и не дало понять, отчего его тело пробивает из жара в холод, когда он чувствовал его слезы и обнимающие руки мальчишки. Отгоняя свои подозрения на такую странную реакцию нового тела, Цезарь хотел, в первую очередь, дать Рексу спокойствие и гарантию, что всё будет хорошо. А Рекса слишком пробило на эмоции, он и правда слишком много переживал. — Я так волновался! Я боялся, что ты… Ты не проснёшься, Цез… — Тише, Рекс, тише… — шёпотом просил старший и снова задыхался в кашле. Не позволил младшему отстраниться, прижимая за затылок к себе и прикрывая свой рот рукой. Приобнимал за широкие плечи юнца и пальцы сами сжались на лопатке парня. Слабость добивает вместе с кашлем и голова нещадно болит. Чуть опираясь на Рекса, он чувствовал, как тот сжал его осторожно и позволил держаться за него. — Со мной всё будет в порядке… Кхм… Просто нужно немного отдыха… — Рекс, уходи, пока не поздно, — Ребекка взяла младшего под руку и заставила обоих обернуться на неё. Цезарь не задумывался даже почему она прогоняет его и потому смотрел с недоумением. Отпускает младшего и тут же закрывает рот двумя руками, чтобы заглушить чёртов кашель. Рекс смотрел так жалобно на Ребекку, особенно теперь, когда по щекам текут неостановимые слезы, что внутри у неё всё сжалось. Она знает, что Рекс не желает зла, не желает чего-то плохого, он просто хочет убедиться, что со старшим братом всё в порядке. Устало вздыхая, она тянет мальчишку на себя. — Тебе станет плохо, ещё один сумасшедший пациент мне здесь не нужен! Рекс сник и понуро опустил голову. Он знает, что должен уйти, но именно этого он не хочет. Не хочет бросать Цезаря, хотя разговор о запрете уже был и Рекс согласился с таким условием. Эмоции только ни за что не заткнуть, как ни старайся. Может быть, он не замечает и своей странной реакции, когда жался к пациентке так сильно, но в его мыслях, взгляде и намерениях ничего плохого не было. А док будто смотрит с укором и просит уйти именно сейчас. Рекс смотрит на девушку рядом ещё раз, напоследок, и всё-таки уходит из палаты. Цезарь так и остался в полном неведении, пытаясь сообразить почему Холидей прогнала его. Док присела на кровать и вновь перебирала листки, предугадывая вопросы Цеза. Рекс остался у входа и не решался смотреть даже в окно. Терпеливо ждал, как и просила Ребекка. — Хочешь знать зачем я прогнала его? — не глядя спрашивала она риторически и листая бумаги. Цезарь заметно кивнул и нервно подергивал пальцами и руками, переминая их. А Холидей продолжила. — Твои гормоны вышли из-под контроля. Впрочем, и сам можешь взглянуть. Протянула ему листок и Цезарь стал жадно в него вчитываться. Напряжённое лицо постепенно разгладилось и Цезарь только устало вздохнул. Прикладывая к лбу ладонь, Цезарь старался подобрать слова. Хотя, кровь в ушах практически не даёт этого сделать. Теперь становилось ясно, почему ему вскружило голову от запаха младшего брата. Женское тело иначе чувствует всё, а сейчас ещё и острее. Он тоже стал гораздо восприимчевее ко всему вокруг, что не радует. Ведь теперь он как ходячий наркотик для других, и младшему действительно не стоит даже прикасаться к нему. — Как долго это будет продолжаться, есть идеи? — хрипло спрашивает Цезарь, поднимая хмурый взгляд на неё и отдавая лист. — Не знаю, Цезарь, — покачала она головой. — Я делала тебе капельницы и уколы, они кажется постепенно восстановили тебя. По моим прогнозам, примерно через месяц или два ты сможешь полностью поправиться, если мозг адаптируется без помех. Но как сам считаешь? — Я чувствую только слабость и боль в горле. Подозреваю, что мой голос меняется, а в теле пока истощение. Не знаю, как скоро я вернусь к работе, в голове пока что полный бардак, — тихо выдохнул он, изредка кашляя. Сжимая одеяло, смотрит в окно рядом. За ним лишь тучи, такие же серые и скучные, как эта палата. Кроме них, пожалуй, ничего не видно. Наверное, палата высоко в здании. Облака плывут медленно, а голову учёного посещают воспоминания о предложении брата взять выходной. Что ж, кажется самое время. — Если я немного поем, посплю и просто отдохну, то станет полегче. — Рада это слышать, — облегченно вздохнула Ребекка и улыбнулась. Грустно видеть, как братья, которые всегда смеются и веселятся вместе, сейчас даже не могут побыть рядом после такого происшествия. — Белый дал тебе бессрочный больничный до того, как ты очнулся. Когда твоё состояние будет приемлемым, ты можешь поговорить с ним. Тебе будет сложно вернуться на работу в таком состоянии, поэтому я бы на твоём месте взяла на пару месяцев отпуск. — Да, нужно многое переосмыслить, — осипше ответил Цез и утомлённо закрыл глаза. Глубоко вздыхая, отгоняет всякие плохие мысли. Он поправится, обязательно. Не оставит больше Рекса одного, не позволит себе быть прикованным к этой постели. — Но я не собираюсь лежать тут все это время. — Даже мне было тяжело дышать рядом с тобой, когда ты был без сознания. Если ты собираешься выходить, то я не дам тебе, пока не буду уверена, что твои гормоны пришли в норму, — строго отозвалась Ребекка, встречая его решительный взгляд. Непривычно видеть такой настрой у Цезаря. — Курс терапии займёт много времени, — прочищал горло Цез и всё никак не помогало. — Я не восстановлюсь полностью, как бы этого не хотел. Мне нужно просто вернуть голову и рассудок на место, а потом починить оборудование и разобраться, как это вышло. — Рекс говорил, что его сила сама по себе включилась и он не мог даже руки оторвать от твоей машины, — рассказывала Бек, поправляя прядку волос за ухо. — Сейчас голова настолько тяжёлая, что даже не могу предположить отчего такое произошло, — потирал висок, он шумно выдыхал. Может хоть это поможет. От истощения всё тело ощущалось неподъемным и слабым. — Если Рексу нельзя ко мне подходить, то пусть съездит в лабораторию родителей в Аргентине. Этот эксперимент давно был в черновиках отца, если Рекс найдёт его, он очень мне поможет. — Хорошо, я передам ему, — Ребекка встала с кровати и медленно прошла до двери. — Лекарства и еду принесу немного позже. — Спасибо, док, — кивнул осторожно Цезарь и медленно лёг на подушку. Ужасно хотелось спать.