Собирай шмотки, мы летим в Швецию

      Колёса машины зашуршали по гравию, когда мы свернули на аллею, ведущую к дому четы Нильсенов. Дрожащие пальцы без конца терзали ремешок сумки, пока я пыталась отвлечься на окружающие пейзажи.       — Агата, детка, чего ты так волнуешься? — рука Рейчел мягко легла на плечо, — Оливия очень приятная женщина, и она будет рада с тобой познакомиться.       С водительского места послышался издевательский смешок.       — Какая часть фразы тебя так позабавила? — блондинка резко впечатала коленку в сидение перед собой, за что мы с Сэмом лишь с благодарностью посмотрели на неё. Одна шведская заноза уже порядком всех достала за время поездки.       — Моя мать обладает чудесным свойством находить за что раскритиковать каждое моё движение, — в тоне Александра звучала усмешка, хотя лицо оставалось напряженным, и это только подстёгивало моё внутреннее беспокойство.       — Тогда, может, не стоит вести себя как задница? — самым вежливым тоном поинтересовалась я, внутренне закипая. Рука Сэма вытянулась и дала мне воздушную «пятёрку», которую я тут же отбила.       Я старалась изо всех сил не выдавать ту злость и страх, что обуревали меня с момента приземления самолета. Да, я злилась, злилась до клацанья зубов, и у меня на то было две причины: первая — Александр, вторая — Нильсен.       После нашего жаркого секса в кабинке туалета, этот индюк даже бровью не повёл в мою сторону, всё обзванивал кого-то, общался с Рейчел и даже умудрился заигрывать с работницей на паспортном контроле, которая усиленно строила ему глазки через толстое стекло. Да, у меня были причины сердиться.       Пока я продолжала мысленные излияния, тёмный седан остановился у большого дома с ярким освещением по периметру. Выдернутая из омута мыслей, я обвела взглядом фасад, про себя подмечая, насколько лаконично и со вкусом было всё обставлено. В тёмном камне отделки, в прозрачных панорамных окнах, в аккуратных зеленых насаждениях — во всём было что-то, напоминающее Александра. Красивое, резкое, по-сдержанному элегантное и безумно привлекательное.       — У вас очень красивый дом, — восторженно проговорил Сэм, обводя глазами немаленькое здание.       — Спасибо, сладкий, всё это станет нашим после свадьбы, — ласково пропел Александр, вытаскивая чемоданы из багажника, игнорируя тихие ругательства из уст японца.       — Мистер Нильсен, — послышалось из-за машины. Низкий и крепкий мужчина в форме засеменил к нам, спеша забрать чемоданы из рук Александра.       — Рад приветствовать дорогих гостей, — седая голова мужчины склонилась в лёгком поклоне, обращённом ко всем нам.       — Мы тоже очень рады, — широко улыбнулась я, протягивая свою сумку.       — Ребята, это Хуго, наш дворецкий, — сухо представил нам работника Александр.       — Буду рад помочь, — услужливо добавил Хуго, пожимая руку Сэма, — хозяйка сегодня отбыла, обещала быть завтра и передавала свои извинения, а также, что комнаты и ужин, если пожелаете, уже готовы.       — Вот и чудненько! — Нильсен явно повеселел от услышанного и бодрым шагом направился в дом, махая нам рукой.       — Они с мамой на ножах что ли? — спросила я, обращаясь к Рейчел.       — Не обращай внимания, — блондинка картинно закатила глаза, беря меня под локоть, — у них хорошие отношения, просто, ты же знаешь, что Алекс иногда бывает Букой.       — Наверное, месячные начались, — пробурчал Сэм, закрывая за нами дверь. С момента перелёта его немного мутило, то ли от поездки, то ли от шуточек Александра, и сейчас японец явно пребывал не в лучшем настроении.       Мы вошли в просторную, хорошо освещённую прихожую, с любопытством рассматривая дом изнутри и попутно избавляясь от верхней одежды, пока Александр прошёл вглубь дома и о чём-то тихо на шведском переговаривался с опрятной, миловидной женщиной лет сорока. До моих ушей долетели звуки моей фамилии, и я с удивлением уставилась на эту парочку. Глаза работницы на секунду увеличились и посмотрели на меня, но, словно одёрнув себя, она вновь закивала и проговорила что-то в ответ.       — Раз Оливии нет, то я сразу поеду к себе, Алекс, — прикрикнула Рейчел, стоя у порога.       — Рейчел, нет! — в голосе предательски сквозили нотки отчаянья, — ты не можешь оставить меня тут одну!       — Почему же одну? — Сэм приободряющее кивнул мне, — я тоже останусь, правда, только до утра, нужно будет съездить на материк в полицейский участок и связаться с Гудманом, я ему обещал.       — И ты, Брут?! — теперь отчаянье было совсем очевидным.       — Солнце, тебе не стоит так волноваться, ты здесь в полной безопасности, никто тебя не тронет, — Рейчел успокаивала меня будто маленького ребенка, и, откровенно говоря, я действительно была на грани истерики. Перспектива остаться один на один с Нильсеном меня пугала до жути, а мысль о том, что завтра придётся знакомиться с его мамой, заставляла просто цепенеть от ужаса.       — Да, никто тебя не тронет, пока ты сама об этом не попросишь, — ехидные глаза снова пронзили меня насквозь, заставляя провалиться куда-то глубже литосферы.       — Алекс, вот обязательно тебе… — Сэм сжал челюсти, что-то процедив на японском.       — Обязательно, — ослепительно улыбнувшись, швед перевел взгляд на маленькую женщину, всё еще стоящую посреди комнаты.       — Эмма, проводи, пожалуйста, мистера Макото в его спальню, он устал с дороги.       Сэм лишь удручённо покачал головой и, не позволяя женщине взять свои чемоданы, пошел по лестнице наверх. Я посмотрела ему вслед с какой-то мольбой, но спина детектива неумолимо удалялась.       — Чёрт, — прошипела я, сдаваясь в плен обстоятельствам и избегая взгляда голубых глаз.       — Не смей обижать Агату, — тонкий пальчик Рэй уткнулся в грудь Александра, её серьёзный, повелительный тон и слегка испуганное выражение лица шведа, заставили меня прыснуть от смеха.       — Брейк! — ладонями я разделила эту парочку и встала лицом к Рейчел, — я сама о себе позабочусь! На секундочку, меня дважды пытались убить, а я всё ещё здесь.       — Точно, ты у нас храбрая девочка! — блондинка примирительно улыбнулась, чмокая меня в нос и ещё раз погрозила Александру пальцем.       — Пообещай, что приедешь, как только сможешь, — прошептала я ей на ухо, обнимая. Рейчел кивнула, смеясь, и, помахав Алексу на прощанье, удалилась из поместья, оставив после себя лишь нотки цветочного парфюма.       — Хочешь чая? — голос Александра был необычно учтивым и даже заботливым.       — В нём снотворное? — слова слетели с губ вперёд мозгов, снова.       — Чёрт, Агата, я же пытаюсь быть милым! — Нильсен заметно нервничал, и это не могло не забавлять, едкая ухмылочка наползла на мое лицо. — А вот это ты зря, — почти прошипел он, подметив мою реакцию.       — Это ещё почему?! — не успела я возмутиться, как грубым движением была оторвана от земли.       — Алекс, какого чёрта?! — Нильсен просто схватил меня чуть выше бедер и перекинул через плечо, будто я была каким-то мешком с крупой.       — Ты меня просто в гроб загонишь своими выходками, Агата, — твёрдыми шагами Александр поднимался по лестнице, пока я возмущённо колотила его по спине, — оставишь тебя одну, и ты уже влипаешь в какие-то неприятности, а мне потом разруливай.       — На данный момент моя главная неприятность — это ты! — в возмущении я решила ударить по тому, что пришлось, и к великому стыду этим чем-то оказалась упругая ягодица шведа. На какой-то миг мы оба замерли от неожиданности произошедшего, но Александр первым прервал неловкую тишину:       — Ещё раз так сделаешь и ночевать будешь в моей спальне.       — Нашел чем пугать, я уже спала в твоей комнате, — обиженно надулась я, в глубине души, надеясь на «сбычу моих мечт».       — А кто тебе сказал, что ты будешь спать в моей спальне? — руки шведа обхватили мои бёдра и одним движением вернули меня на землю также резко, как и подняли.       Я в недоумении смотрела в эти голубые глаза, продолжая ощущать его руки на бедрах и растущее напряжение между нами. Кожа ещё помнила его прикосновения и внизу живота снова начало мягко «простреливать» от предвкушения. Видя мою реакцию, мужчина крепче прижал меня к себе и слегка наклонился, приближаясь к моему лицу, заставляя меня потянуться к нему губами и изнывать всем нутром по ласкам. Он коснулся кончика моего носа своим, я втянула носом его терпкий парфюм, пальцами врезаясь в ткань свитера на его плечах.       За спиной коротко скрипнула и раскрылась проклятая дверь.       — Твоя комната, каттен, — довольно ухмыляясь, швед резко отстранился, размыкая объятия, от чего я едва не свалилась на пол, развернулся на пятках и скрылся за углом коридора, игнорируя поток ругательств, которые я извергала в его шикарную спортивную спину. Чёрт, как же он меня выводил из себя!       Выводил и возбуждал.       Я с излишним энтузиазмом захлопнула чёртову дверь, представляя, что в проёме торчит его ухмыляющаяся рожа. С момента нашего «знакомства» на дороге и до прилёта сюда мне больше всего хотелось залепить Александру смачную пощёчину и страстно поцеловать, разорвать его любимую дорогую рубашку и оставить след от зубов на груди, потом дать под дых и расстегнуть его ширинку и ласкать, ласкать, ласкать его языком, пока у него не собьётся дыхание. Но всё, что мне осталось сейчас — злость и чувство неудовлетворенности.       Скинув свитер на кровать, я обошла комнату, осматривая новые владения. Моя спальня была небольшой, с просторной кроватью по левую сторону, большим шкафом напротив неё и незатейливым дизайном в фиолетовых тонах. Но, что привлекло моё внимание, так это прозрачные двери напротив меня, выходившие на просторный балкон с элегантной подсветкой и…       — Это что, джакузи?! — я в недоумении уставилась, не веря своим глазам.       На отделанном тёмным деревом полу возвышалась огромная ванна с соблазнительно бурлящей водой, явно приготовленной заранее к нашему приезду. Мысленно вознося хвалу фру Оливии и всем слугам этого дома, я с нетерпением стянула юбку и чулки и осталась в одном нижнем белье. Подхватив любезно подготовленный банный халат, я впрыгнула в тапочки и вышла на прохладный воздух.       От воды исходил пар, и это предвещало наиприятнейшие часы в тёплой воде под звёздным небом. Где-то под рёбрами сладко закололо. Я оглянулась по сторонам и убедившись, что на этот балкон не открывается вид ни из каких окон, я сбросила халат, бельё и окунулась в тёплые водные объятия. Джакузи было довольно большим, поэтому я дала себе волю и даже немного поплавала туда-сюда, наслаждаясь бурлящими потоками и пузырьками. Приятный цитрусовый запах щекотал нос и поднимал настроение, эта ванна была просто необходима этим вечером после перелёта и всех нервотрепок.       Наигравшись, я выбрала угол, где вода исходила мелкими пузырьками и словно немного вибрировала и устроилась поудобнее расслабляясь, отдаваясь полностью во власть таких приятных ощущений. Несколько водных потоков, пересекаясь, легко задевали промежность, заставляя испытывать небольшое возбуждение, мне вдруг захотелось избавиться от тревог и злости сегодняшнего дня и получить желанную разрядку. Рука сама скользнула вниз по животу, остановилась на мгновение, будто тестируя новое ощущение, и продвинулась слегка вниз, вызывая мурашки на оголённой коже. Спина выгнулась от нахлынувшего наслаждения, я закусила губу и второй рукой начала поглаживать грудь, мысленно представляя, как сексуально сейчас смотрелась со стороны.       Я невольно вспомнила пальцы Александра в себе, бессознательно повторяя его движения, мысленно возвращаясь к его влажным, горячим поцелуям, дико возбуждающему взгляду голубых глаз, к тому, как он прижимал меня к этой треклятой раковине в туалете самолета и грубо трахал, держа за ягодицы. Движения пальцев стали быстрее, резче, я начала тихо постанывать, ещё грубее сжимая сосок, как делал он.       — Алексааандр, — тихо шепчу я и погружаю пальцы ещё глубже, с силой сжимая ноги, поддаваясь подступающей волне.       — Какая же ты всё-таки горячая, каттен, — голос справа от меня заставил дёрнуться и сдавленно вскрикнуть.       Сам Александр, мать его, Нильсен, стоял передо мной, опираясь руками на борт джакузи, глядя на меня самым пошлым, самым откровенным из своих взглядов, будто материализовавшись из моих фантазий. Не могу сказать, что я была ему совсем не рада, но и такое внезапное появление напугало меня до чертиков.       — Чёрт бы тебя побрал, Нильсен! — голос переходит в ультразвук, и я безуспешно пытаюсь прикрыться, полыхая от стыда и возмущения.       Швед лишь шире улыбается и, продолжая смотреть на меня, распускает пояс халата, обнажая прекрасный спортивный торс с небольшим шрамом у левого бедра. Я замечаю, что на нём нет боксеров, и он уже в полной боевой готовности. Открывшийся вид вызывает повышенное слюноотделение, и я нервно сглатываю. Швед перешагивает через борт и ловким движением оказывается в воде прямо передо мной, неосознанно я отодвигаюсь назад, продолжая молча его рассматривать.        — Должен признаться, это было самое сексуальное, что я видел в своей жизни, каттен.       Должна признаться, твой голос с лёгкой хрипотцой от возбуждения — самое сексуальное, что я слышала в своей жизни, — проносится в моей голове, но пересохшие губы отказываются двигаться.       — Красивая, обнажённая девушка, — шатен делает маленький шаг вперёд, — ласкающая себя в воде и нашептывающая моё имя, — Александр был в опасной близости от меня, — ты будто картинка из самых пошлых фантазий.       — Зачем ты пришел? — почти беззвучно прошептала я, не слыша собственного голоса за биением сердца, руки шведа легко коснулись моей талии, что тут же отозвалось приятным теплом внизу живота.       — Хотел извиниться за то, что иногда бываю невыносим, — язык мужчины забрал каплю с моей шеи, оставляя прохладный след за собой.       — Ты же знаешь, что я люблю это в тебе.       Не знаю, сказала я это вслух или только у себя в голове, потому что в следующую секунду мой мир померк и сузился до одного, маленького пятна, где были только мы и горячий пар. Я обвила его шею руками, притянув к себе, погружаясь в глубокий, горячий поцелуй, ладони Александра легли на мои ягодицы, слегка приподнимая, поняв намёк, я обхватила его ногами, ощутив горячий член, упирающийся в моё влажное лоно.       — Алекс, — шумно выдохнула я, ненадолго отстраняясь, чтобы перевести дыхание.       — Ты моя, Агата Харрис, — голубые глаза поднялись на меня, обжигая лицо и забирая мой вдох.       — Что? — спросила я, уставившись на него, не веря своим ушам.       — Скажи это, сейчас, — он смотрел на меня с каким-то немым вопросом.       Самый прекрасный, самый желанный и будоражащий моё сознание мужчина сейчас стоял под усыпанным звёздами небом и приказывал мне отдаться ему, я не могла противиться его тону, не могла отказаться от его прикосновений.       — Я твоя, — прошептала я, глядя ему в глаза, зарываясь пальцами в мягкие волосы.       — Только моя, — сильные руки вжали меня в корпус мужчины, Александр поцеловал меня так, как не целовал ещё ни разу: настойчиво, твёрдо, страстно и ласково одновременно, мы будто заново узнавали друг друга и не могли остановиться, насытиться. Он играл с моим языком, сминая мою волю к сопротивлению, легко втягивая губу и покусывая, его торс вжимал меня в стенку джакузи, не давая отстраниться, но я бы и не посмела.       — Я хочу тебя, — голова Александра опустилась ниже, оставляя следы от зубов на шее, груди, — я никогда никого так не хотел.       От его слов по телу разлилась волна жара, даже мощнее, чем от прикосновений и поцелуев вместе взятых. Я хотела обладать этим мужчиной здесь и сейчас, хотела, чтобы он взял меня грубо и по-свойски, так, будто я всегда принадлежала ему одному. Мои пальцы крепко ухватили его за волосы, заставляя оторваться от груди и посмотреть мне в глаза, я резко вильнула бедрами, разворачивая нас, меняя местами. Теперь он оказался спиной к стенке, а я на мгновение приподнявшись, ухватила его стоящий член рукой и направила в себя, плавно опускаясь, не разрывая нашего зрительного контакта. Войдя в меня, мужчина громко выдохнул, но я накрыла его рот своим, не давая права передышки, проводя языком по нижней губе, дразня его. Я сделала плавное движение бедрами вверх-вниз, стараясь погрузить его член в себя до упора, с наслаждением, наблюдая, как стальная выдержка мужчины разлетается в клочья от нашей близости, срывая все стоп-краны.       Мои руки слегка надавили на его плечи, и так мы оба, слитые воедино, оказались под водой, не давая друг другу вздохнуть, бесконечно углубляя наш поцелуй до обжигающей боли в груди. Алекс перевернул меня, спиной погружая на дно, вжимаясь в меня пахом, входя до предела, в горле горело от нехватки кислорода, но я была готова остаться там навсегда.       Внезапно морозный воздух резанул разгоряченную кожу, Александр на мгновение покинул меня, отчего я непроизвольно захныкала.       — Потерпи пару мгновений, мин лилия, — горячие руки шведа заботливо обвили меня и понесли в противоположную от спальни комнату. Тихий щелчок — дверь отъехала в сторону, и мы переместились в его? спальню. Александр включил свет, и мы оказались прямо перед высокой кроватью, на что я вопросительно посмотрела на мужчину.       — Обопрись руками, — кивнул он мне, и я послушно опустила ладони на покрывало, оставаясь на прямых ногах и сексуально прогибаясь в пояснице.       — Будь очень-очень тихой, котёнок, — горячие губы едва касались моего ушка и тут же отодвинулись. Ладони мужчины неспеша гладили мои ягодицы, я ощущала, как головкой члена он слегка касается моих влажных складочек, но не входит дразня.       — Алекс, пожалуйста, — я поддалась бёдрами назад, сокращая расстояние, пытаясь насадиться на такой желанный сейчас член мужчины.       — Я обещал, что научу тебя манерам, каттен, — хлёсткий удар пришёлся на правую сторону, и я лишь шумно выдохнула, закусив губу.       — Урок первый, — два пальца прошлись по половым губам, размазывая влагу, — не торопись получить желаемое.       По телу разошлись слабые электрические разряды, заставив содрогнуться, но я сдержалась и не издала ни звука, лишь немного приподняла бедра вверх.       — Урок второй, — громкий шлепок по противоположной стороне, — никогда не дразни меня, если не готова к последствиям.       Резкая боль тут же сменилась приятной истомой: сразу три пальца мучительно медленно погрузились внутрь меня, срывая дыхание до хрипоты, заставляя снова податься навстречу мужчине. Резкий укус тут же обжег нежную кожу ягодицы, Александр умело чередовал боль с наслаждением, даря мне какие-то невероятные ощущения.       — Алееекс, пожалуйста, — не помня себя от возбуждения, в каком-то бреду шептала я.       В ответ на мою мольбу пальцы с пошлым звуком безжалостно покинули меня, руками швед резко развернул меня к себе, усаживая на кровать. Я слегка отклонилась назад, оперевшись на локти, отдавая всю себя на растерзание его губ и пальцев. Александр, не двигаясь, смотрел на прекрасную картину, раскинувшуюся перед ним: слегка розовые от возбуждения щёки, припухшие от укусов и поцелуев губы, мокрые волосы, раскинутые по плечам и груди, следы от его засосов на шее, и такое влажное лоно, истекающее соком по нему, жаждущее только его прикосновений.       — Алекс, прошу тебя, — тело Агаты сексуально выгнулось, подаваясь ему навстречу, руки девушки призывно сжали грудь, сминая твердые соски. Терпению даже такого мучителя как Александр тоже есть предел, и Агата точно знала, где этот предел находится. Тонкая женская ножка поднялась вверх, лаская внутреннюю поверхность бедра мужчины, касаясь сначала яичек, затем влажной от смазки головки, взрыв в глазах шведа заставил Агату на секунду замереть и перестать дышать. С глухим рыком Алекс накрыл меня своим телом и резко вошел, не встречая сопротивления, я лишь приподняла бедра выше, делая проникновение максимально глубоким, почувствовав влажную стенку, Александр шумно выдохнул от удовольствия. — У меня сносит от тебя крышу. Болезненный укус ужалил мой сосок, но тут же, будто извиняясь за боль, теплые губы мягко обхватили его и нежно оттянули, вызывая сладкую «боль» внизу живота. Свободная рука мужчины оглаживала мое бедро, то едва касаясь, то грубо сжимая ягодицу. Пребывая в полном экстазе, я царапала спину Алекса, оставляя на нем красные метки, кусала его плечи, обхватывала губы своими и как мантру шептала имя своего мучителя. Внезапно Александр отстранился, глядя на меня почти черными от похоти глазами, его ладони грубо развели мои колени в стороны, заставляя быть полностью открытой перед ним, он притянул меня за бедра ближе к себе, сделав резкое движение вперед и уперевшись в мою стенку, от чего я громко вскрикнула. Затем одна его рука, обхватила оба моих запястья и завела за мою голову, не позволяя касаться его, а вторая сначала медленно прошлась по груди, ущипнув за сосок, а затем поднялась к шее, сомкнув на ней плотное кольцо из пальцев. — Хочешь, чтобы я был нежнее? — Вопросу предшествовало легкое касание языком моих губ. Я резко замотала головой в стороны, сама насаживаясь на его член бедрами, будто в подтверждение своего ответа, Александр ухмыльнулся своей дьявольской улыбкой и крепче стиснул пальцы, оставляя мне лишь жалкие крупицы кислорода. Его бедра задвигались в бешенном темпе, больше не давая мне и секунды передышки, я чувствовала, что он уже на грани, и сама едва не теряла сознание от приближающего оргазма, почувствовав, как его член слегка увеличился, а дыхание мужчины совсем смешалось с его хриплыми стонами, я начала подмахивать бедрами ему в такт. Сильные пальцы сжали мое горло до темных кругов перед глазами, но мне было все равно, я замерла в беззвучном крике, ощутив, как теплая жидкость заполнила меня всю изнутри, стекая по губкам на смятое покрывало. Тело Александра обмякло, стальная хватка ослабла, и я нежно обняла его, прижимаясь всем телом к обнаженному корпусу. Мои пальцы легко перебирали темные волосы, которые растрепавшись, теперь забавно спадали на лоб, внизу живота все еще пульсировало, а сердце продолжало колотиться, как бешенное, не в силах так быстро успокоиться после нашей страсти. Александр слегка приподнялся на руках, смотря мне в лицо, его пальцы забегали по моему лбу и щекам, убирая прилипшие локоны, ласково стирая капельки пота. Голубые глаза, наконец, смотрели не с усмешкой или холодом, в них вновь была нежность, которую, как не тяжело признаться себе, я давно в них искала. — Неужели ты сказала, что любишь меня? — на лице шведа снова красовалась самодовольная улыбочка. — Чего?! Когда? — в один миг вспыхнула я, пытаясь скрыть смущение за возмущением. — Там, в джакузи, — пальцы шведа ласково касались плеча, немедленно вызывая мурашки. — Я сказала не так! — Я нервно закусила губу, не зная, как выйти из положения. Черт, Агата, ну кто тебя за язык-то тянул? Александр лишь откинулся на спину и засмеялся, за что получил ощутимый толчок в наглый бок. — Можешь отпираться сколько угодно, каттен, — его довольная улыбка вызывала во мне желание придушить его подушкой, — зато я был абсолютно серьезен. — Это ты сейчас о чем? — в недоумении спросила я, усаживаясь к нему лицом. — О том, что ты не будешь спать в моей комнате. Мужская рука ловким движением сместила мою опору, заставив сесть на него верхом. — Теперь ты так хочешь? — ощущая новый прилив возбуждения, я сексуально выгнула бровь, глядя в его глаза. — Я хочу тебя во всех мыслимых и немыслимых позах, Агата Харрис, — горячие ладони мужчины вновь сжали мои бедра. В тот вечер мы больше не врали друг другу, мы действительно не спали, а я правда любила его несносный характер. Между нами не было места лжи, только голая правда.