***
Мужчина беспокойно озирался, то и дело вздрагивая от малейшего шороха или скрипа. Худые руки со сморщенной от возраста кожей била мелкая дрожь, нервно перебирали замызганные грязью пальцы. Издалека он был похож на большую исхудавшую крысу, боязливо потирающую лапки в ожидании угощения. Как и все крысы — это было глупое, алчное, трусливое существо, бегущее к корму, не зная, что, на самом деле, оно бежит по лабиринту под чутким надзором. Темная фигура неслышно отделилась от общего мрачного пейзажа и приблизилась к мужчине, заставив того подпрыгнуть. Нелепая попытка вернуть лицу непринужденное выражение вызывала лишь ухмылку: здесь, среди ржавых протекающих труб канализации, в окружении ошметков еды и продавленного сырого матраса, одетый в засаленный, пропитавшийся застарелым потом свитер и уже успевшие истрепаться за недели бегства брюки, мужчина выглядел, мягко говоря, неприглядно. Мужчина все ещё предпринимал попытки выглядеть достойно, но злость, пришедшая на смену первоначальному испугу, перекрывала доводы разума. — Ты сказал, что придешь через две недели, — выпалил тот, — а прошло шесть! Шесть, Фредерик! — Были дела, — сухо процедил Ларсен. По его виду было очевидно, что страдания мужчины его ни капли не заботят. Фредерик Ларсен никогда не отличался повышенным уровнем эмпатии, и уж тем более не испытывал жалости по отношению к подобным личностям. Что его действительно заботило, так это омерзительный запах мочи и прогнившей еды, въевшийся намертво в здешний воздух, рука Ларсена нырнула в карман идеально отутюженных брюк и достала тюбик ароматного крема с ментолом, нанеся немного на кожу под носом. Такой неуместный жест среди окружающего смрада и грязи, в котором беглец провел последние полтора месяца, вывели мужчину из себя окончательно. — Издеваешься надо мной? — мужчина кивнул на тюбик, скрывшийся в кармане брюк Hermes, и сделал шаг вперед — его колотила нервная дрожь. Как озлобленный цепной пес, чувствуя как где-то на загривке вздыбливается шерсть, он лишь лаял из своей будки, брызжа слюной, но боялся кинуться на противника. — Я питался отбросами все это время! Каждую ночь по мне бегали крысы, кусали меня, жрали мою еду, а ты стоишь тут в своих блестящих туфлях и мажешься лосьоном у меня на глазах?! — мужчина в отчаянном гневе кидался словами в собеседника, но каждое обвинение будто отскакивало от него, не оставляя следа. — Где моя доля, Фредерик? Бешеные глаза мужчины неистово бегали по лицу Ларсена, ожидая реакции, но тот молчал. А потом рассмеялся! Не так часто что-то могло заставить его развеселиться, но выпады этой бесполезной шавки смешили изрядно. Фредерик согнулся пополам от давящего хохота, бил себя ладонью по коленям, тщетно пытаясь отдышаться, нет, он что, правда его об этом спросил? С трудом приведя себя в чувство и напрочь игнорируя налившееся кровью от ярости лицо напротив, Ларсен достал белоснежный платок из нагрудного кармана и промокнул глаза. — Чарльз, то, насколько ты не видишь происходящее дальше своего носа, просто поражает, — из груди Фредерика вырвалась ещё пара сдавленных смешков, отчего губы мужчины неприятно искривились, — ты — мелкая вошь, которая паразитировала на деньгах собственной сестры, проигралась в казино, как самая тупая тварь, и задолжала русской мафии! — от былого веселья не осталась и следа, теперь голос Ларсена был ледяной и ужасающе спокойный, каждая фраза имела эффект пощечины, распаляя в Чарльзе бессильную злобу от унижения. — Ты приполз ко мне, умоляя помочь, плакал, стоя на коленях, и был готов на любую, даже самую грязную работу, лишь бы я помог тебе выплатить долг. И я пообещал, что покрою все твои долги перед Чеком и дам триста фунтов сверху, если ты разберешься с Агатой. Признаю, ты убрал с дороги Аннет, что во многом упростило мою задачу, и даже выкурил Агату из поместья, в прямом смысле этого слова, приведя прямо ко мне в лапы. Но ты жаден, Чарльз, подобно крысам в этом богом забытом месте, ты попытался меня обмануть, желая урвать кусок пожирнее. Тебе захотелось получить всё наследство Аннет, и ты решил зачем-то привлечь дешевого и не менее тупого, чем ты сам, детектива, которого разоблачили наши доморощенные Шерлок Холмс и Ватсон. А теперь ты просишь меня отдать тебе какую-то долю? Лицо Чарльза перекосило от злобы до такой степени, что он почти потерял человеческий вид. Гневная дрожь колотила всё тело так, что было сложно двигать челюстью для внятной речи, поначалу он просто как рыба беззвучно шевелил губами, тщетно пытаясь сложить мысли в слова. — Ты ублюдок, Ларсен, — процедил он, надвигаясь, — хотел сделать всю грязную работу моими руками, а потом кинуть? Тело Чарльза дернулось вперед, готовясь сделать прыжок, но хваткие руки с толстыми, пахнущими табаком пальцами, ухватили его за шею сзади, не давая пошевелиться. — Я ублюдок, не спорю, — усмехнулся Фредерик, из горла схваченного мужчины вырвался противный хрип, — а ты, Чарльз — крыса, с крысами и останешься. Ларсен коротко кивнул — раздался мерзкий хруст ломающихся позвонков и тело Чарльза Харриса безжизненным мешком упало на покрытый липкой слизью пол, разбрызгивая грязные капли вокруг себя. — Аккуратней, — темно-серая капля опустилась на идеально начищенную поверхность туфли, — у меня скоро встреча с Кадоганами, нельзя вонять этим подвалом. — Простите, босс, — амбал бестолково почесал затылок, — этого тут оставить? — Да, Владимир, — Ларсен снова достал платок и вернул туфле исходный вид, — его сородичи с ним скоро разберутся. Будто в подтверждении этих слов, сзади послышался голодный писк десятков глоток и шуршание бесчисленных лап.***
— Как ощущения? — Макото обвел нас с Эллиа внимательным взглядом. — Не впервой, — почти хором ответили мы, свыкаясь с новым уровнем неподвижности. Всё же бронежилет в сочетании с пусть и тонкой, но все же зимней курткой не особо придавали маневренности. — Стоп, — удивлённо уставился на меня друг, — ладно Эллиа, а ты-то где успел броник поносить? — Мой отец — бывший полицейский, так что у меня с детства были курсы молодого бойца. Стрелять тоже умею, так что давай, что там у нас есть? Проигнорировав удивлённо-восхищенные взгляды, я протянул руку к раскрытой на капоте машины сумке и невольно присвистнул. Ева постаралась на славу и притащила с собой небольшой, но очень солидный арсенал: две Беретты, два Глока и пара пистолетов Макарова, Скай даже захватила FN F2000 и холодное оружие. — Разбираете подарки, мальчики? — послышалось справа, почти танцующей походкой Ева приблизилась к нам и легким движением выхватила Макар, — кому что, а я по русской классике. Прям к дому тянет! — девушка любовно взвесила пистолет в руке. — Ты разве куда-то собралась? — вырос позади неё Ноябрь. — У нас тут чисто мужская вечеринка, — мы с Сэмом оживленно закивали, подтверждая его слова. Брать с собой девочек в наши планы не входило. — Немного женского обаяния вам не помешает, — мурлыкнула Скай и уже ухватила финку, как её руку перехватил Сэм. — Ева, вы с Рейчел остаётесь в машине, — отчеканил японец таким строгим тоном, что даже мне на секунду захотелось усесться в тачку, — ваша задача — следить за перемещением Агаты и, если что, сообщить нам по рации. — Сёма, не буди во мне зверя, — девушка резко вырвала руку, опасно полоснув ножом в миллиметре от лица Макото, — я тебе не принцесса на горошине, стрелять и пользоваться ножами могу не хуже вашего, — скривив личико и посмотрев в сторону нас с Эллиа, добавила, — а, может, и получше! Я мягко оттеснил вулкан по имени Ева от японца и встал между ними. — Ева, там опасно, мы даже не знаем сколько их, — припечатал я, — если придётся ещё и тебя спасать, операция усложнится во сто крат. — Саня, только ты не начинай, а, — закипала девушка, — если так беспокоились о моей безопасности, то зачем тогда притащили из Лондона? — мы трое пристыженно замолчали, — и вообще, мы будем тут половыми органами мериться или Агату спасать? Финальный аргумент был слишком мощным, брюнетка зашла с козырей, мы обречено вздохнули и опустили головы в немом согласии, Скай победно улыбнулась. — Хорошо, тогда мы с Александром пойдём внутрь, а вы с ребятами рассредоточитесь по периметру и подстрахуете нас, — раздавал указы детектив, — Рейчел будет следить за показаниями JPS, с ней останется Широ, на всякий случай, — Макото кивнул в сторону стоящего поодаль японца, который выглядел как якудза даже сильнее, чем человек с транспарантом «я из якудза». — Ева, держись рядом со мной, — Ноябрь огромной лапищей развернул девушку к себе лицом за плечо, но был удостоен лишь снисходительной усмешки. — Хочешь, чтоб я прикрывала твою задницу или полюбоваться на мою? — Хочу любоваться на тебя здоровую и невредимую, когда все это кончится, — пробасил тот неожиданно спокойным тоном, — поэтому держись сзади меня, тигрица. Эллиа перекинул ремешок автомата через плечо и отошёл, оставив ошарашенную и все ещё молчащую девушку с нами, мы с Макото молча переглянулись в немом «что это щас было?», но я быстро подобрался. — А теперь собрались, — хлопнул в ладоши я, выводя всех из ступора, — на двойной свадьбе погуляем после спасения Агаты. Обговорив ещё несколько деталей плана и снова оглядев схему здания, где держали Агату, мы коротко попрощались с Рейчел и оставили её в обществе бывшего якудза по имени Широ. Изрисованный татуировками от кончиков век до пальцев на ногах, мужчина внушал если не доверие к собственной персоне, то страху наводил точно. Причем до такой степени, что бедная Рейчел пыталась сжаться до состояния невидимки каждый раз, как тот поворачивался в ее сторону. Видя такую реакцию, Сэм попытался успокоить блондинку, заверив, что тот её не тронет. Линд, по-видимому, давно находилась на грани истерики, иначе объяснить её последний поступок я не мог, — как только Сэм договорил, и мы сделали шаг к лесу, откуда планировали выйти к складскому помещению, девушка бросилась на шею сначала мне, затем Скай и Ноябрь. Сэм был оставлен напоследок — ему достался отчаянный поцелуй, на который Макото даже не успел ответить, превратившись в сплошную статую в древнем японском стиле «данунахуй». Смутившая всех вконец Рейчел, также быстро исчезла, как и появилась, забравшись в машину как в спасительную нору. — Ну просто Санта-Барбара не отходя от кассы, — пробормотал я, пытаясь прийти в себя от шока. Жужжание рации привело нас всех в чувства — очередной сообщник Макото доложил, что вокруг помещения все чисто. Обменявшись напоследок ободряющими взглядами, мы двинулись бодрым шагом вперёд, хотя я был готов перейти на бег.***
Аннет любила повторять, что одно из главных умений в жизни — это умение выбрать подходящий момент. Нужно знать, когда стоит продавать акции, а когда покупать, когда лучше придержать козыри, а когда — выложить на стол. Честно говоря, я не была сильна ни в игре на бирже, ни в карты, а моменты всегда подбирала наихудшие. Чего только стоит моё появление в спальне тётушки после её убийства или мой театральный уход из дома Нильсенов, аккурат в лапы похитителей. Что ни говори, но моменты я подбирала всегда «чудесные». Так и сейчас, услышав скрип двери позади себя, я поняла — момент настал, противников становится все больше, а моих шансов на спасение все меньше. Пока Барби и Ларсен отвлеклись, смотря за мою спину, я должна действовать. Резко подскочив с места, я схватила до недавнего времени покоящийся под моим задом стул и со всей имеющейся силой огрела им Ларсена, заставляя завалиться на стоящую рядом с ним девушку. Едва выведя противников из равновесия, я что есть мочи бросилась к выходу, но разумеется, добежать до выхода мне было не суждено. Чьи-то жесткие руки перехватили меня сзади, не давая двинуться. Машинально вспомнив уроки самообороны Макото, я сложила ладони вместе и слегка развела локти в сторону, с силой ударяя ими мимо правого бока назад. Локти налетели на что-то твёрдое, и я взвыла от внезапной боли. — Ты что творишь, припадочная? — не веря своим ушам, я развернулась на 180 градусов, встречаясь с глазами, которые почти не надеялась увидеть. — Ты? — только и смогла выдавить из себя я, напрочь позабыв о Фредерике, Барби, похищении и вообще обо всем на свете. — Нет, блин, мать Тереза, а ты кого ждала? — привычная ухмылка вернулась на лицо, руки мужчины уже потянулись ко мне для объятий. Хлёсткий шлепок остановил порыв шведа. Щека недоумевающего мужчины заалела. — Ты совсем сдурела? — Александр поднял одну ладонь к лицу, второй защищаясь от новых выпадов. — А ты думал, после всего я тебе на шею брошусь с благодарностями? — кричала я, пытаясь дотянуться хоть до чего-то, эмоции переливались через край, выплескиваясь во все стороны, — я тебе ещё и не такое покажу! Только сначала разберусь с этой белобрысой сукой и её хахалем, — бешенство поменяло траекторию, теперь направляясь на Ларсена и Барби. Александр ловко перехватил меня поперёк талии, удерживая на месте и прижимая мои руки к корпусу, но я продолжала брыкаться, как антилопа, зажатая между челюстями аллигатора. Перед глазами стояла пелена, через которую я могла видеть только очумелые лица своих похитителей, все ещё полулежащих на полу. — Агата, пожалуйста, приди в себя, — тело мгновенно замерло, повинуясь этому спокойному уверенному голосу. Только сейчас я заметила, кто стоит позади Ларсена и Барби, держа обоих на мушке. — Сэм! Ты жив, — вырвалось из меня, и по щекам тут же хлынули слезы облегчения. Не знаю, когда и кого я была так рада видеть, как этого японца сейчас. — Ну, приплыли, блять, — ругнулся все ещё держащий меня Александр, — я тут её спасаю, мне — пощечина, Сэм половину пути лежит в отрубе, ему — радостные возгласы и слезы счастья. У тебя полушария случаем не перепутались, каттен? — Даже. Не. Начинай. Нильсен. — отчеканила я, слезы мгновенно высохли, я смерила шведа самым гневным взглядом, на который была способна, хотя тот, кажется, не впечатлился. — Это все, конечно, мило, но давайте закругляться и валить от сюда, — прервал нас Макото. — А с этим я бы не спешил, — впервые за последние минуты послышалось с пола, Барби ядовито хихикнула, но тут же прикрыла рот рукой, смолкая. Стальная хватка на моей талии ослабла в один миг. Александр двинулся к Фредерику с совершенно изменившимся выражением лица, попутно доставая пистолет, когда темная сталь блеснула в его почти белой руке, моё сердце пропустило несколько ударов. Сознание вновь вернулось в эту ужасающую реальность, которую не исправила ни новость о выживании Сэма, ни появления Александра. — Встаньте, оба, — приказной тон, стирал любые мысли о сопротивлении, парочка немедленно поднялась. Дуло пистолета смотрело прямо в лицо Фредерика, иногда смещаясь к кукольный мордашке. — Ты стоял за пожаром и покушениями на Агату в Лондоне? — скорее не вопрос, констатация факта, но все замерли, ожидая ответа. — Да, — Ларсен держался ровно, смотря перед собой спокойным взглядом. — А ты? — дуло пистолета указало на блондинку, — зачем пришла в мой дом? — Александр, ты не понимаешь, — начал Фредерик излишне рассудительным тоном, — я не хотел… — но пламенная речь была перебита. — Даже не смей говорить, что ты не хотел этого, — лицо Александра было сплошной маской жестокости и презрения. — Поверь, я бы предпочел обойтись более изящными способами. — Какими? — с издевкой переспросил Нильсен. — Подослать Чарльза, чтобы тот убил Агату? — на этих словах перекосилось уже лицо Ларсена. — Чарльз — импульсивный, скулящий идиот, а вы — просто кучка заигравшихся детишек, — Фредерик выплевывал каждое слово с такой злостью и отвращением, будто не было дула у его виска, будто не его жизнь сейчас висела на волоске. — Пожалуй, с детишек довольно этого спектакля, — звук щелчка предохранителя почти оглушал в повисшей тишине. — Постой, Алекс, — сама не веря, что это говорю, я дотронулась до плеча мужчины, — нам стоит сначала выяснить у него, ради чего все было устроено. — Видишь, девушка дело говорит, — в тоне Ларсена звучал сарказм, хотя его дрожащая спутница явно растеряла все былое нахальство и лоск. — Сначала выяснить все детали, — добавила я, смотря прямо в светлые до прозрачности глаза похитителя, — а потом убить. Сначала тебя, а потом твою шлюху. Я не узнавала свой голос, в нем больше не было ни наивности, ни игривости. Все нутро трепетало от жажды мести, за каждый синяк на моем теле, за кровавый шрам на голове Макото, за весь тот ужас, что мы все пережили за последние часы. Эти двое со своими подельниками успели выбить из меня все светлое и человеческое, что во мне было. Я ощутила на себе обеспокоенный взгляд Александра, но проигнорировала его. — Отличная идея, — поддержал меня Макото, теперь дуло его пистолета было направлено на Барби, пока Александр целился в голову Ларсена, — советую вам начать говорить прямо сейчас, пока мы не потеряли терпение и не стали просить несколько иначе. На удивление, наши слова лишь вызывали улыбку у Фредерика, он смотрел на меня с неприкрытым вызовом, как будто это он находился сейчас в сильной позиции. Его самоуверенность одновременно выводила меня из себя и пугала. Александр сделал шаг вперед, задвигая меня за свою спину, теперь дуло его пистолета упиралось прямо в седой висок Фредерика. — У тебя есть шестьдесят секунд, чтобы назвать вескую причину не убивать тебя и твою куклу, — Ларсен мерзко расхохотался, на этот раз его смех подхватила Барби, кривя измазанный помадой рот. — Не так быстро, мальчики, — раздался ехидный голос со стороны входа, прерывая нашу перепалку. Пара ног в неприлично дорогих туфлях зашагала по бетонному полу, и я обернулась на звук. — Твою ж мать! — пронеслось в моей голове, когда я увидела вошедшего мужчину.