***
Весь день Геланор просидел, закрывшись от внешнего мира пологом своей кровати. Как же так вышло? Он вовсе не хотел смерти Долли, обращения её в инфернала и всего, что произошло с семьёй Бобби! Ни один нормальный волшебник даже выбросом стихийной магии не сотворил бы такого! Неужели он от рождения — тёмный маг? Но такого не бывает… …Как, впрочем, не бывает и возрождения в другом теле, в другом времени и невозможно полного сходства во внешности с совершенно посторонним человеком. «Почему я так похож на него? Я получил кусочек его души и стал крестражем? Но это не объясняет мою внешность!» Геланор несколько раз глубоко вздохнул, чтобы успокоиться и вернуть трезвость ума. «Надо вспомнить, что случилось в самом начале. Я точно рассчитал дату и отправился в прошлое, в день создания крестража, ошибки быть не могло. Но меня почему-то выбросило лет на сорок позже. Причём не просто выбросило, а переселило в тело младенца. А что случилось с прошлым телом? Расщепило и раскидало по времени? И раз я теперь вылитая копия Реддла, значит, я всё-таки побывал в сорок шестом, прежде чем оказаться в восемьдесят первом… Но я не помню оттуда ровным счётом ничего…» Это было бесполезно. Он мог только предполагать — а что толку от предположений? Да и едва ли кто-то из ныне живущих волшебников сумел бы это объяснить. «Надо просто принять это как данность, — подумал Геланор. — Да, я непонятным образом возникший клон Реддла. Но я — не он. Я бы никогда сознательно не навредил человеку, особенно беззащитному магглу». Он почувствовал, как настроение постепенно поднимается из бесконечной бездны, в которую упало после разговора с Дамблдором. Оставалась ещё проблема — разговор с аврорами, но он был уверен, что директор не позволит его исключить, ведь иначе не сможет за ним приглядывать. А даже если его исключат… Что ж, Геланор не сомневался, что Дурмстранг откроет перед ним двери. «И чего я так расклеился? Ну, создал случайно инфернала. Это же говорит о том, что у меня большие задатки! Никто не погиб, Бобби и его семью вылечат. Впредь буду осторожнее». Улыбнувшись самому себе, Геланор призвал стакан, чтобы потренироваться в трансфигурации и превратить его в голубя.***
На следующий день полфакультета стояло на ушах из-за происшествия с Малфоем, которого на уроке Хагрида ранил гиппогриф. Слизеринцы возмущались, как можно было привести столь опасное и агрессивное существо к третьекурсникам. Не сказать, что Геланор был совершенно не согласен — по сути, они были правы. Но он совершенно не сочувствовал глупцу Малфою, который ещё дешево отделался. Дикий гиппогриф прикончил бы его одним ударом. Приличия ради Геланор навестил артистично умирающего Драко, принёс ему апельсиновых мармеладок и перекинулся парой слов, с трудом сохраняя серьёзное выражение лица — на руке Малфоя красовался тонкий, еле заметный шрам от уже зажившей раны. Когда мадам Помфри всё-таки выставила горе-страдальца из больничного крыла, тот ещё несколько дней не ходил на уроки, играя тяжело раненого. Он слонялся по гостиной и вздыхал, якобы от боли, не хуже заправского привидения. Но прошла неделя, и студенты нашли более интересную тему для обсуждений. Второкурсники, узнав, что Люпин устроил третьему курсу практику с боггартом, тоже загорелись желанием попробовать и дружно принялись уламывать профессора. — Ну сэр, ну пожа-а-алуйста, — клянчила Билли, чуть ли не вися на его рукаве. — Вам немного рано проходить боггартов, — возражал Люпин. — Поверьте, гриндилоу не менее интересны. Но кому нужны были гриндилоу, когда по школе уже разнёсся слух о том, как Лонгботтом переодел Снейпа в свою бабулю? Один только Геланор не разделял всеобщего стремления попрактиковаться на боггарте. Ведь он понятия не имел, во что тот может превратиться и стоит ли остальным это видеть. Незачем всем знать о его главном страхе, ведь он укажет на слабое место, а ещё может сильно повредить репутации. Вдруг из шкафа вылезет Дамблдор и заявит во всеуслышание: «Вьен, ты — Тёмный Лорд»? Поразмыслив, Геланор решил, что для начала следует проверить, чем же станет его боггарт. Однако всё откладывал встречу с этим существом, потому что у него то не было времени, то возле учительской крутилось слишком много народу, в особенности, первокурсников — похоже, не ему одному пришла в голову такая мысль. Время шло, авроры и не думали вызывать Геланора или являться в школу самим. Он подумал, что должно быть, Дамблдор как-то замял это дело, и не мог не порадоваться. Теперь жизнь была почти спокойной, насколько это возможно в Хогвартсе. Но долго расслабляться не пришлось. Очередным вечером, когда студенты только разошлись по гостиным и сели за домашние задание, к слизеринцам ворвался Снейп и приказал возвращаться в Большой зал. Через полчаса Дамблдор объявил встревоженным ученикам, что Сириус Блэк пробрался в замок. Проводить ночь в компании всей школы, не имея возможности отгородиться, Геланору не очень понравилось. Он долго не мог заснуть и просто смотрел в зачарованный потолок, отыскивая созвездия. Думал он, как ни странно, о Люпине. Стоило только представить сгорбленные плечи под поношенной мантией, ранние глубокие морщины, усталый взгляд, становилось так же грустно, как и от мыслей о болезненной гибели василиска. Даже грустнее. Геланору хотелось как-то помочь ему, но ничего конкретного на ум не шло.***
На следующий день первым уроком было зельеварение. Подготавливая принадлежности, Геланор обнаружил в своём котле новую записку. «У тебя красивые глаза». — Роза, — он наклонился к соседке по парте. — Это не ты мне подбрасываешь записки? — Что? Нет, — покачала головой та. Геланор повернулся к Анабель и Элеоноре, сидящим сзади. — Не ваших рук дело? — спросил он, указав на клочок пергамента. Девчонки захихикали. — Вьен, да у тебя появилась поклонница! — Не исключено, что это угроза, — возразил Геланор. — Где ты тут умудрился увидеть угрозу? — В предыдущих говорилось об уме и таланте. Возможно, отправитель считает меня опасным, а теперь намекнул, что хочет выколоть мне глаза. Ответом был громкий смех всех троих, у Розы даже слёзы проступили. Геланор только пожал плечами. — Это же просто предположение. Пожалуй, это и впрямь было глупо. Куда логичнее было предположить, что какая-то девчонка влюбилась в него после победы над василиском. И наверняка не одна. В класс вошёл чем-то разозлённый Снейп и с ненавистью оглядел учеников. — Сегодня вы должны сварить дыбоволосное зелье. Рецепт в учебнике. Ингредиенты перед вами. Он взмахнул палочкой и заставил вылететь из шкафа целый ящик крысиных хвостов. Геланор отбросил мысли о записке и занялся зельем в паре с Розой Бёрк, от которой чисто для имитации деятельности требовалось лишь нарезать и толочь. По левую руку от них сидели Джинни с Колином, по правую — одинокий Харпер, которого никто не хотел брать в партнёры после того происшествия с кислотой. И не зря — временами его зелья выкидывали такие фокусы, что не будь рядом Снейпа, кто-нибудь уже точно лишился бы пары конечностей. Как сказал в сердцах декан, хуже был только Лонгботтом с третьего курса. Вот и сейчас Харпер отвлёкся на перепалку с гриффиндорцем, сидящим сзади, и пропустил время, когда надо было бросать в котёл третий хвост. Зелье забурлило и резко выплеснулось из котла. Несколько капель попало в зелье Геланора и Розы, напрочь его испортив. — Харпер, у вас на плечах голова или кочан капусты?! — разъярился Снейп, который уже не мог прощать ему всё только за принадлежность к Слизерину. — Ох, Мордред, мы же почти закончили, — вздохнула Роза, опустошая котёл. Геланору не хотелось брать палочку испачканными руками, поэтому он окликнул Криви, прямо перед партой которого стоял ящик с ингредиентами. — Колин, передай, пожалуйста два хвоста. Однако гриффиндорец не отреагировал, будто и не слышал, сосредоточенно измельчая жала веретеницы. — Колин! Криви явно его игнорировал, потому что не услышать чётко сказанные слова было невозможно. Джинни с удивлением покосилась на соседа и сама протянула хвосты. — Спасибо, — поблагодарил Геланор. «Вот придурок, — со злостью подумал он в адрес Колина. — Я ему жизнь спас, а он меня во враги записал».***
За обедом Элеонора развернула «Ежедневный пророк». — Слышали? Блэк пытался убить маггловскую семейку. — Жаль, что только пытался, — фыркнул Харпер. — Помалкивай, — строго приказал ему Геланор и заглянул в газету. — Что там? Элеонора указала на статью, под которой красовалось измученное грязное лицо с совершенно безумным блеском в запавших глазах. — Сириус Блэк натравил инфернала на семью магглов, — прочитал он. — Преступник убил и обратил в инфернала самое непримечательного, на первый взгляд, существо — домашнюю собаку породы померанский шпиц… «Да чтоб меня дементор засосал! — Геланор мог только понадеяться, что никто не заметит его изумления. — Так они решили повесить эту историю на Блэка!» — Чушь полнейшая, — сказал он вслух. — Совершенно не в его духе. Слишком сложно для безумца. После обеда он направился прямиком в кабинет директора, чтобы спросить, какого Мордреда его проступок приписали невиновному человеку. Горгулья у входа в башенку смотрела на него с явным неодобрением. — Имбирный тритон, — произнёс Геланор, однако пароль не сработал. «Прекрасно, просто превосходно, — подумал он. — Дамблдор сменил пароль, чтобы я не прошёл в его кабинет?» Потоптавшись немного у равнодушной горгульи в надежде, что кто-то его впустит, он махнул рукой и пошёл искать Снейпа. Зельевар обнаружился у себя, погружённый в приготовление какого-то варева. Услышав стук в дверь, декан принял весьма злостный вид, однако при виде Геланора его лицо чуть смягчилось и стало не строже обычного. — Могу я вас побеспокоить, профессор? — Слушаю, мистер Вьен. Геланор положил перед ним открытую на нужной статье газету. — Сэр, нам ведь известно, что Сириус Блэк этого не совершал. Снейп откинулся в кресле, скрестив руки, и с минуту сверлил своего ученика пытливым взглядом. — А почему вы так уверены, мистер Вьен, — его голос был тихим, шипящим, как у змеи, и таким же ядовитым, — что инфернала создали именно вы? Геланор растерялся. — Но… кто же ещё? — Хм… — зельевар сделал вид, что задумался. — Сириус Блэк? — Я не думаю… — Нет, Вьен, — оборвал его Снейп. — Вы как раз думаете слишком много. Полагаю, стоит поверить на слово специалистам. Рекомендую обратить свой ум на что-то более полезное. Он кивнул на дверь, давая понять, что разговор окончен. — Хорошо, профессор, спасибо. Извините за беспокойство. Геланор свернул газету и вышел из кабинета. Снейп держит его за идиота? Блэк создал инфернала, как же! Прятался в кустах и поджидал удобного момента, а потом без заклинания превратил Долли в монстра. И аврорат в этом так уверен, что не допросил единственного свидетеля и, вообще-то, очевиднейшего подозреваемого — Геланора? «Ну да, конечно, — мысленно фыркнул он. — Легко свалить всё на беглого преступника. И это ещё Волан-де-Морт не воскрес. Тогда совсем удобно — грабь, пытай, убивай, а потом говори: это не я, это Сами-знаете кто и его приспешники». В начале года Геланор собирался держаться подальше от всей заварушки с Сириусом, но теперь уже не был уверен, что хочет оставаться в стороне.