***
— Поверить не могу… Это уже четвёртое нападение на ученика! Неужели министр опять спустит дементорам всё с рук? Сколько их было? — Четыре. — Четыре?! Бедный мальчик! Северус, они же не успели?.. — Я не знаю, Поппи. Голоса доносились как будто сквозь толщу воды. Геланор не сразу узнал мадам Помфри и Снейпа и некоторое время просто вслушивался в слова, едва понимая их смысл. Что-то горячее коснулось губ, почувствовался сладкий приторный запах, и он рефлекторно сделал глоток. На вкус было как горячий шоколад, в который добавили слишком много сахара. Геланор приоткрыл глаза и увидел склонившихся над ним Снейпа и Помфри. — Вьен! — зельевар встряхнул его так сильно, что Геланор застонал. — Д-да, профессор… — Что ж, душа на месте, — мрачно резюмировал зельевар. — Чего не скажешь о мозге. Мадам Помфри подлила в кружку ещё сладкого напитка и вручила Геланору. — Выпей всё. Тот послушно принялся пить, чувствуя, как с каждым глотком могильный холод покидает его тело. — Какого водяного чёрта вас понесло ночью к озеру? — прошипел Снейп. — Думаете, раз в прошлом году повезло справиться с василиском, то вам теперь всё нипочём? Это же дементоры, Вьен, существа, не знающие ни пощады, ни жалости! — Откуда мне было знать, что они там появятся? — обиженно пробормотал Геланор. Самочувствие и так оставляло желать лучшего, ещё и декан решил сходу наброситься с нотациями. А нотации Геланор не выносил. — Если я правильно помню, профессор Дамблдор говорил, что дементоры не должны заходить на территорию школы. — А то, что по окрестностям бродит Сириус Блэк, вас не смутило? Снейп склонился над ним, шипя, как змея, и, казалось, готов был лично высосать его душу вместо дементоров. Представив сцену со смертельным поцелуем от декана, Геланор не сдержал смешок. — Вас что-то забавляет, мистер Вьен? — Сэр, это не вы шлёте мне любовные записки? Зельевар то ли рыкнул, то ли подавился воздухом. — Вы бредите. Как я понимаю, разговаривать сейчас с вами бесполезно. Я вернусь утром. Бросив на него яростный взгляд, Снейп удалился. Мадам Помфри что-то проворчала декану вслед и вручила Геланору новую кружку. — Безобразие! — воскликнула она, присаживаясь у его кровати. — Моё возмущение не передать словами! И это приказ министра! Как можно было додуматься привести дементоров в школу, полную детей? Ты пей, пей… Рыжий кот внезапно прыгнул на кровать и громко мурлыкнул. — Как ты сюда пробрался? — ахнула целительница. — Ну-ка, живо вон! Больничное крыло — не место для животных. Взмахом палочки она спровадила Живоглота за дверь. — Ты обязан жизнью этому коту, — поведала мадам Помфри. — Это он привёл профессора Снейпа. Геланор подумал, что должен отблагодарить спасителя — кота, а не Снейпа — хорошим окороком. Что же касается Сириуса… «В мордредовы башмаки Сириуса! — выругался он про себя. — Пусть Поттер со своими друзьями спасает его, а я к дементорам больше не сунусь!» Он был бы не прочь уйти из больничного крыла и провести ночь в своей постели, но целительница наотрез отказалась его отпускать. А утром декан, как и обещал, наведался к нему с ещё более мрачным видом. — Минус пятьдесят баллов со Слизерина, — заявил он вместо пожелания доброго утра. — И две недели отработок у мистера Филча. А теперь извольте рассказать, что же такого интересного вы находите в ночных прогулках вне замка. Геланор только усмехнулся. Потерянные баллы он легко мог набрать заново меньше, чем за неделю. Отработки уже являлись неприятной вещью, но с этим ничего нельзя было поделать. — Хотел достать водоросли, — соврал он, вызывая в разуме воспоминание об одном из планируемых экспериментов на случай, если Снейп попытается применить легилименцию. — Их собирают в полнолуние, — декан подозрительно сощурился. — И чем вас не устраивают водоросли из моих запасов? Могли бы попросить. «А вы бы дали?» — чуть не спросил Геланор, но придержал сарказм при себе. — Мне нужны были как раз собранные не в полнолуние. Для проверки одной гипотезы. Я экспериментирую с зельями. — Да неужели? — Плакса Миртл может подтвердить мои слова, — пожал плечами Геланор. — На днях мы с ней это обсуждали. Снейп посидел ещё немного, поскрипел зубами, вычел ещё десять баллов за самодеятельность и наконец ушёл, не добившись ничего путного.***
Зимние каникулы закончились. Отдохнувшие студенты вернулись в Хогвартс и с новыми силами взялись за отлынивание от учёбы. Когда однокурсники узнали, что Геланор ходит на отработки к Филчу, они не поверили своим ушам. — Быть не может, — изумилась Элеонора. — Да от тебя все преподаватели в восторге! Что же ты такого натворил, что получил целых две недели отработок? Да ещё у этого грязного сквиба? — Возможно, один из моих экспериментов не понравился профессорам, — уклончиво ответил Геланор, поморщившись от её слов про сквиба. Филч, конечно, был грязным и совершенно точно был сквибом, но пустых оскорблений Геланор не выносил. К тому же, он на самом деле сочувствовал завхозу, прекрасно понимая, что он ощущает, находясь среди магов, но не умея колдовать. Пара вечеров в обществе Филча, такого несчастного и озлобленного, толкнуло его мысли в новое направление. «Я ведь был сквибом в прошлой жизни. И родившись заново, получил магические способности. Выходит, магия — это свойство не души, но тела? А тело можно модифицировать…» В будущем, которое он помнил, колдомедицина шагнула далеко вперёд с тех пор, как маги начали лучше присматриваться к маггловскому миру. И пусть впечатляющие технологии магглов отказывались работать при соприкосновении с волшебством, колдуны многое почерпнули из науки. В частности, подробнее узнали о генетике, группах крови и так далее. В тридцатых годах двадцать первого века у магов как раз начались исследования по пересадке органов и выведению различных химер. Колдомедики и магозоологи активно изучали возможность справиться с отторжением тканей, неизбежно встречающимися в маггловской медицине, но чем это закончилось, Геланор так и не узнал. А на ту тему, что пришла ему в голову, разработок и вовсе не велось, так как магическое сообщество полагало, будто способности к колдовству имеют небиологическую основу. «Что, если из сквиба или даже маггла можно сделать волшебника?» Геланор не преминул поделиться своими соображениями с Плаксой Миртл, не упомянув, разумеется, о будущем. Та задумчиво почесала прыщавый подбородок. — Не знаю, не знаю… Но попробовать стоит, ведь эксперименты на людях — это так интересно! — Погоди с людьми. Начинать надо с тех, кого не жалко. — С тех противных девчонок-шестикурсниц… — С мелких животных. — Я люблю мышек, — вздохнула Миртл и закружила на месте, напевая. — Милые маленькие мы-ы-ышки-и-и… Как будто не она парой дней ранее с восторгом изучала вывернутую наизнанку полёвку, убитую очередным неудачным зельем. Геланор рассмеялся. Если бы ему нравились девчонки — да ещё призрачные девчонки — он, может, даже влюбился бы в неё. С Миртл, несмотря на её плаксивость, бывало довольно весело. — Нужно спланировать эксперимент, — сказало привидение, когда вдоволь накружилось. — А ещё лучше, сперва сформулировать конкретную гипотезу. — Я знаю, что нужно изучить для начала, — ответил Геланор, делая пометки в тетради. — Поцелуй дементора. Поищем в библиотеке описания состояния после исчезновения души. Если людям, утратившим душу, свойственны всплески магии, какие бывают у младенцев, это точно докажет мою теорию.***
На очередном уроке заклинаний из учебника Геланора вывалились сразу две записки: «Я скучал». «Я бы очень хотел с тобой подружиться, но ты меня не замечаешь». Харпер, который сидел рядом, увидел записки и громко заржал, как пьяный кентавр. — Силенсио, — пробормотал Геланор, взмахнув палочкой в его сторону. Тот хотел что-то выкрикнуть, но теперь мог только беззвучно раскрывать рот, как рыба. Флитвик не заметил, что произошло, или притворился, что не заметил. Только когда Джонатан понуро сгорбился, всем своим видом показывая, что больше не станет совать нос не в своё дело, Геланор снял с него заклятие. «Да кто же мне может писать?» — Геланор не представлял, кем является загадочный отправитель. Раз поклонник «скучал», это означало, что на каникулы он уезжал домой, а таких учеников было девяносто процентов. После уроков Геланор направился в библиотеку, чтобы поискать что-то для подтверждения своей новой теории. Поцелуй дементора упоминался во многих книгах, вот только описаний подробнее того, что существование без души хуже смерти, не нашлось. Потратив на поиски пару вечеров и так ничего и не обнаружив, Геланор решил обратиться к Люпину. — Войдите, — произнёс усталый голос преподавателя в ответ на стук. Толкнув дверь кабинета, Геланор увидел, что профессор не один. Перед ним сидел Гарри Поттер. — Извините. Я не вовремя? — Я уже уходил, — с долей досады махнул рукой Поттер. Кажется, Геланор сорвал их разговор. Люпин не стал останавливать ученика и только проследил за ним печальным взглядом. Затем он вздохнул и улыбнулся Геланору. — Чем могу помочь, Вьен? Присаживайся. Чаю? — Спасибо, сэр. Меня интересуют дементоры. Вернее, то, что происходит с жертвами их поцелуя. Люпин нахмурился — похоже, вспомнил что-то малоприятное. А может, подумал о Сириусе. — Это участь, которой иногда не пожелаешь и злейшему врагу. Человек без души — лишь пустая оболочка, не способная ни мыслить, ни даже реагировать, как животное, на внешние раздражители. — А колдовать? — спросил Геланор. — У жертв поцелуя не случается стихийных всплесков? — Подобного я не встречал, — покачал головой Люпин. — И не думаю, что это возможно. Применение магии — тоже реакция на что-то. — То есть нельзя достоверно узнать, утрачивают жертвы саму магию или только способность её применять? — Боюсь, что нет. Но почему тебя это интересует? Подумав, Геланор решил, что Люпину можно рассказать о своей теории. Тот казался ему честным человеком, который не стал бы лгать и наводить на ложный путь. Профессор выслушал его очень внимательно. — Интересная мысль, — кивнул он. — Не совсем понимаю, почему она пришла тебе в голову, ведь доказательств тому, что душа и магия разделены, нет. — Как и опровержений, — Геланор, конечно, не стал говорить о Большом Чёрт-знает-чём. — Это сильно напоминает споры о существовании бога, — сказал Люпин. — Но действительно, почему бы не поискать доказательства? Знаешь, в Запретной секции есть одна книга… Я выпишу тебе разрешение. Раньше на жертвах поцелуя проводили эксперименты. В этой книге приводятся результаты. Он взял лист пергамента, быстро написал на нём пару слов и поставил подпись. — «Бездушие — всего лишь смерть или конец всему? История исследования тела без души от древности до конца 19 века»… Спасибо, профессор. А сейчас эти исследования больше не ведутся? — Если и ведутся, то они засекречены. Обязательно сообщите, если появятся подвижки. — Спасибо, — ещё раз поблагодарил Геланор и поспешил в библиотеку, надеясь успеть прочитать книгу до вечера.