***
Начало Турнира неумолимо приближалось. Слизеринцы начали делать ставки на то, как быстро Поттер погибнет в первом же раунде. Многие сомневались и в возможности Геланора победить, а кое-кто даже прямо ему в лицо выразил пожелание хотя бы остаться живым, пусть и не обязательно сохранив руки и ноги. Геланор старался не злиться на студентов, ведь, несмотря на события прошлых лет, больше, чем половина считала его подвиги невероятным везением, а его самого — обычным ботаником. Пожалуй, один только Колин был свято уверен, что Геланор непременно выйдет победителем, и это грело душу. — А что ты будешь делать с тысячей галлеонов? — спросил как-то Криви после урока по Уходу за магическими существами, когда третьекурсники всей толпой возвращались в замок. Он уже меньше заикался при разговоре с Геланором, хотя и явно робел каждый раз, когда тот к нему подходил. На самом деле Геланор до этого момента не особо задумывался, на что потратит приз — а уж в том, что он его получит, сомнений не было. — Наверно, приобрету что-то для моих исследований, — ответил он. Колин посмотрел на него с благоговением. — Исследование? — неожиданно вмешалась в разговор Полумна, хотя обычно она шла в сторонке ото всех и ни с кем не заговаривала. — Я случайно услышала, как ты обсуждал это с профессором Флитвиком. Лавгуд довольно часто становилась свидетельницей разговоров, которые не должна была слышать, благодаря своей почти мистической способности настолько сливаться с интерьером, что о её существовании забывали. Она могла задуматься, не заметить, что урок закончился, и остаться сидеть неподвижно в своём уголке, а в это время кто-то, решив, что аудитория пуста, начинал приватный разговор. — Что-то о дементорах, верно? — Да, — признался Геланор. — Вернее, не совсем о них. О душах и природе магии. — Дементор поглощает душу, переваривает её, превращая в другого дементора, — с абсолютной уверенностью в своих словах сказала Полумна. — Высасывает из души все светлое, оставляя лишь черную пустоту, и тогда она становится новым дементором. Но судя по тому, что дементоры обладают магией, можно сказать, что магия — свойство души. — Это лишь гипотеза Пантелеймона Узколобого, — возразил Геланор. — Она не доказана. — Но и не опровергнута. Папа считает, что так и есть. И я тоже. — Мне нужен дементор в процессе переваривания души, чтобы я мог сказать что-то определённое. Колин как-то поник, видимо, расстроившись, что ему нечего вставить в беседу, ведь он совершенно не разбирался в этом. Поэтому Геланор поспешил сменить тему, чтобы тот опять не сбежал, почувствовав себя неловко. — Первый тур совсем скоро, — сказал он. — Есть догадки, что подготовили организаторы? — Я почти уверена, что вы будете сражаться со стаей взрывопотамов, — задумчиво произнесла Полумна. — Я слышала, как преподаватели обсуждали защиту против огня для трибун… Ой, я же не должна была тебе этого говорить, — спохватилась она. — Чемпионам нельзя знать заранее! Геланор успокаивающе махнул рукой. — Ерунда. Строить предположения никто не запрещал. К тому же, мало ли зачем трибунам нужна защита — может, от случайных огненных заклинаний Чемпионов. — Тогда, возможно, там будут Дьявольские Силки, — подхватил Криви. — Они боятся света и тепла. Хотя это слишком просто… А ты как думаешь? Не видел ничего в чае или хрустальном шаре? Геланору не очень-то хотелось притворяться прорицателем рядом с Колином, да и Полумной тоже. Они, разумеется, не раскрыли бы обман, но всё-таки желания лгать им в глаза не было. — Очень скоро мы это узнаем, — сказал он.***
Сыворотка правды оказалось готова за неделю до начала Турнира. Прежде, чем пить самому, Геланор испытал её на Харпере, подлив пару капель в заживляющее зелье, которое тот попросил перед сном. — И с кем опять подрался? Скольких отправил в больничное крыло? — как бы между делом поинтересовался он у Джонатана. — С Уизли, — безэмоционально ответил тот. — Нискольких. Она победила. — А Джинни сильна, — заметил Геланор. — Нет, это я слабак, — в том же равнодушном тоне проговорил Харпер, глядя в потолок. — С позором проиграл девчонке. Она без палочки спустила меня с лестницы. Зелье работало, Харпер не умер и не распался на две половины (разумеется, Геланор предварительно проверил отвар на крысе), а значит, теперь его можно было без опасений принимать самому. На следующее утро он отправился тестировать его в компании Миртл. — Я начну меньше, чем с половины обычной капли, — сказал он, капнув бесцветное зелье в стакан воды и вылив примерно две трети. — Нормальная доза — три капли, и действие продолжается около пятнадцати минут. — А я буду задавать вопросы, — с азартом в глазах кивнуло привидение. — Давай. Геланор, не сомневаясь, выпил содержимое стакана. Миртл склонилась прямо к его лицу, едва не пройдя сквозь, и он резко отстранился. — Та-ак, о чем бы мне тебя спросить… Я красивая? — Из тысячи возможных вопросов ты выбрала этот? — возмутился Геланор. — Спроси что-то более однозначное! — Ты считаешь меня красивой? Такой, чтобы, ну… встречаться? — переформулировала Миртл. — Ты же знаешь, что мне не нравятся девушки. — Ой, ерунда какая, — привидение махнуло рукой. — Лучше выпей ещё каплю. Судя по тому, как ты уходишь от ответа, зелье не действует ни на йоту. — Ещё капля будет через два дня, — твёрдо сказал Геланор. — В таком деле нужно тщательно следовать расчётам. Миртл обиженно насупилась и отвернулась, но все-таки исподтишка следила за ним глазами. — Злой ты сегодня… Эй, куда собрался? — Пойду на кухню, попрошу у эльфов ужин себе на обед. — Ну и иди! — привидение окончательно обиделось и, кажется, собралось разрыдаться, так как его губы задрожали. — Миртл, — мягко сказал Геланор. — Не злись. Это все для важного дела. — Твоё важное дело — напомнить мне, что я лишена удовольствия чувствовать вкус пищи, в то время как ты можешь есть торты в обед? Похоже, она не собиралась успокаиваться, и Геланор, зная характер подруги, решил не распалять её ещё больше. Она легко приходила в ярость, но так же легко и отходила — к вечеру от её злости не должно было остаться и следа. — Я зайду после астрономии, — пообещал он. — Испытаем новое зелье. Когда он вышел в коридор, до него все-таки донесся нарочито-громкий рев Миртл. Геланор поспешил убраться подальше от источника воплей, и побежал вниз по движущейся лестнице, пока та ещё не успела сменить направление и завести его в глубины, неведомые даже миссис Норрис. — Вьен! — окликнул его знакомый голос. Геланор обернулся и увидел Поттера, который быстрым шагом нагонял его. Быстро окинув взглядом коридор, чтобы убедиться, что никто не прислушивается к их разговору, Гарри шепнул: — Первый тур… — Драконы, я знаю, — перебил его Геланор. Ещё решит, что раз он сообщил об испытании, Геланор будет обязан ему чем-то. — О… — Поттер казался разочарованным. — Флёр и Краму это известно, потом мне тоже сообщили, и я подумал, что ты один не в курсе… Это было бы несправедливо. Но раз ты уже знаешь… — Очень честный поступок с твоей стороны, — улыбнулся Геланор. — Спасибо. Но Снейп уже проболтался, так что все нормально. Ты решил, как будешь бороться с драконом? — Да, есть пара идей, — буркнул Поттер, хотя никаких идей у него пока не было. Мысль использовать манящие чары для призыва метлы ещё должен был подсказать ему Грюм. Старый урод, само собой, не собирался помогать Геланору, но, по крайней мере, не должен был вредить. Ведь если с кем-то из Чемпионов произойдёт несчастный случай, вполне возможно, что правила последующих туров пересмотрят, и у него не получится похитить Поттера. Так что помех с его стороны на первых испытаниях можно было не опасаться. Наверное.***
Настал долгожданный день первого тура. — Держи. На удачу, — Роза протянула Геланору один из плетёных амулетов, мастерить которые их учила Трелони. Каждый слизеринец, прежде чем сесть на своё место за столом, подходил к Геланору с пожеланиями удачи. Даже Уоррингтон, который был чертовски зол из-за того, что не стал Чемпионом, пробурчал пару слов и попросил не опозорить факультет. Каждый раз, когда Геланор смотрел в сторону гриффиндорского стола, он встречался с горящим взглядом Колина, и это поднимало ему настроение едва ли не больше, чем мысль о том, что он завершит первый тур. — Доброе утро, Вьен. Его отвлёк голос Малфоя. Тот, вопреки обыкновению, не пошёл к середине стола, а сел рядом с Геланором, притащив с собой своих ручных громил, которые отодвинули от него Розу и Харпера. — И тебе доброе утро, Драко. По какому поводу решил прекратить меня избегать? Малфой метнул на него злобный взгляд исподлобья, но тут же вернул своему лицу бесстрастное выражение. — Я тебя вовсе не избегал. Четвёртый курс, знаешь ли, нагрузка. Я хотел спросить, приедет ли твоя мать посмотреть сегодня Турнир? — Моя мать? — переспросил Геланор. Он понял, к чему клонит Драко. Малфой-старший после того летнего разговора уверился, будто Геланор — внебрачный сын Филиберта Вьена, у которого отношений не было разве что с мумиями фараонов и то только потому, что те были слишком плотно замотаны бинтами. Так как дедуля Филиберт славился беспорядочными половыми связями, вполне резонно было предположить, что добрую половину отпрысков он заделал маггловским женщинам. — Она не может приехать в Хогвартс, верно? — почти убедившись в правдивости этой гипотезы, продолжил наседать Малфой, особенно подчеркнув слово «не может». Решив, что перед ним полукровка, он вновь начал по-павлиньи надуваться, в его тоне проступили нотки превосходства. — Моих матери и отца нет на свете, Драко, — тихо произнёс Геланор. Тот растерялся, замолчал на пару минут, соображая, что сказать. — Но… ты же говорил, что Филиберт Вьен — твой отец… — Я не говорил этого. Твои родители начали меня расспрашивать, а я сказал, что мне неприятно поднимать эту тему. — С кем ты тогда живёшь? Геланор резким движением подался вперёд, приблизившись к лицу Драко — тот вздрогнул, но не отстранился, решив твёрдо выдержать его взгляд. — Я знаю, что беспокоит тебя и твоего отца: уж не маггл ли этот Геланор Вьен, о котором не упоминает ни одна генеалогическая запись? А теперь включи свой куриный мозг и подумай, многие ли магглорождённые, до одиннадцатилетия понятия не имеющие о существовании магии, способны достичь того, чего достиг я? — Я понимаю, однако происхождение… —… не даёт покоя таким, как ты, — прошипел Геланор. — Но магический мир очень хорошо знает одного волшебника, о корнях которого широкой публике тоже ничего неизвестно. Если не ошибаюсь, твой отец был очень близко с ним знаком. Вылизывал ему ботинки и целовал подол мантии. Он стремительно поднялся и вышел из-за стола, не оборачиваясь на Малфоя. И, судя по тому, что ему не полетело в спину проклятие, он своей цели добился.***
Не успел Геланор выйти из зала, как его перехватил Снейп. — За мной, Вьен. А то вы, как вижу, вознамерились пропустить первое испытание. На самом деле, до начала оставалось ещё два с половиной часа, но Геланор не стал лишать декана повода поворчать. Они вышли из замка, сопровождаемые взволнованными взглядами учеников. — Хочу предупредить, хотя вы, конечно же, не послушаете, — неохотно заговорил зельевар. — Не пытайтесь геройствовать. Если поймёте, что вам не справиться, не рискуйте. Сдайтесь. — Я справлюсь, — уверил его Геланор. — Я почти на сто процентов уверен в своём плане «А», но на всякий случай, у меня есть ещё множество вариантов под всеми буквами алфавита. Они прошли вдоль полосы леса и остановились перед большим полосатым шатром. — Вам внутрь, — ледяным голосом сообщил Снейп, но, перед тем, как Геланор отодвинул полог, добавил: — Постарайтесь не погибнуть. — Спасибо, профессор. В палатке ещё не было никого из Чемпионов, только Людо Бэгмен, который в нетерпении постукивал пальцами по столу, выбивая незамысловатый ритм. Увидев вошедшего, он обрадовался и подскочил. — О, самый юный участник пришёл первым! — Скажу вам по-секрету, мистер Бэгмен: я ужасно спал этой ночью. Если не против, я немного отдохну, — заявил Геланор, на корню обрубив его желание поболтать. Спал он на самом деле прекрасно и в отдыхе не нуждался, но и слушать словесные излияния этого чудилы не хотел. Следующий час он притворялся спящим, пока наконец Чемпионы не начали подтягиваться к месту, один за другим. Сперва мадам Максим привела бледную и молчаливую Флёр, затем явился Крам и напоследок, за полчаса до начала, Поттер в сопровождении Макгонагалл. Бэгмен положил на середину стола небольшой шёлковый мешочек, в котором что-то шевелилось и ворчало. — Здесь находятся уменьшённые копии драконов, — объявил он. — Каждый вытянет фигурку с порядковым номером. Ваша задача — завладеть золотым яйцом, которое лежит среди настоящих в кладке драконихи. Тяните. — Можно я первый? — попросил Геланор. Бэгмен с готовностью протянул ему мешочек. Геланор запустил руку внутрь и начал ощупывать головы миниатюрных драконов. Он хотел вытащить фигурку под номером четыре, венгерскую хвосторогу. К каким видам относились остальные драконы и под какими номерами шли, он не помнил. Вообще-то не было разницы, с кем сражаться, но Геланор хотел выступить последним, оставив самое яркое впечатление, которое и подытожит первый тур. Чемпионы мрачно наблюдали за тем, как он старательно шарит в мешочке. Получив пару довольно болезненных укусов, он наконец нащупал нужного дракончика. — Венгерская хвосторога, номер четыре, — сказал Бэгмен. — Кто следующий? Флёр вытащила китайский огненный шар под номером три, Крам — серого тупорылого, ровно как и он сам, а Гарри достался валлийский зелёный с номером два. Прозвучал громкий, резкий свисток. — Мистер Крам, прошу на арену! — Бэгмен подтолкнул первого Чемпиона и сам вышел следом. Флёр, дрожа, опустилась на скамейку и уставилась в пол. Гарри изо всех сил вслушивался в приглушённые звуки, доносящиеся с арены — разобрать, что конкретно там происходит, было сложно. Оставалось лишь в общих чертах догадываться о том, как проходит сражение. Судя по восхищённым комментариям Бэгмена, проходило весьма неплохо. — Вот это да! Виктор Крам завладел яйцом! Раздался второй свисток — это подошла очередь Гарри. Геланору стало немного совестно, что он отобрал у него хвосторогу и вынудил выступать так рано. — Всё будет хорошо, не волнуйся, — попробовал он подбодрить его, но тот только посмотрел на него ничего не видящим взглядом и поплёлся, как зомби, на арену. Снаружи доносились вопли толпы и эмоциональные возгласы комментатора. — Вот это ход! Ого! Почти-почти… О, Мерлин, я думал, дракон его раздавит! Это было близко! Флёр напряжённо вслушивалась в происходящее на арене, кусая побледневшие губы. Сейчас она казалась серой, бесцветной девушкой, будто волнение смыло её обычную яркость. — Гарри Поттер завладел яйцом! — завопил Бэгмен так, что палатка покачнулась. Толпа бесновалась долго, и Флёр вызвали только через десять минут, за которые бедняжка по цвету лица стала похожа на лист новой бумаги. Наконец Бэгмен назвал её имя, и девушка с обречённым видом вышла из шатра. — Это опасная тактика! — прозвучал возбужденный голос комментатора. — Неужели сработает? Ох, ещё бы чуть-чуть… Осторожнее! Чуть не задел! И-и-и Флёр Делакур добралась до золотого яйца! Поздравляю! Геланор встал, собираясь выйти по сигналу. Он в нетерпении вертел в руке палочку, ожидая, пока зрители успокоятся, а работники выведут следующего дракона. Раздался свисток — сигнал к выходу. — И теперь наш последний Чемпион — Геланор Вьен!