Да, даже если Геланор решит, что не хочет говорить, говорить докопается до него само…
Он указал глазами на двери Большого Зала. Поттер медленно, не сводя с него глаз, кивнул. Геланор поймал на себе и взгляды Грэйнджер и Уизли — похоже, на разговор с глазу на глаз надеяться не следовало.
Он без спешки доел свой завтрак, почти физически ощущая лучи ненависти, которые посылали ему из-за гриффиндорского стола. Когда он поднялся и направился к выходу, троица тоже встала, но впереди них оказался Колин, которому было невдомёк, что готовится серьёзное выяснение отношений.
Геланор встал у выхода из зала в коридоре, ожидая. Криви выскочил в следующую же секунду.
— Ну что, когда начнём? У меня сейчас Магловедение, а у тебя Прорицания, можно про…
Он замолчал и обернулся, услышав, что кто-то подошёл — разумеется, это было золотое трио.
— Колин, извини, не мог бы ты дать нам поговорить? — обратилась к нему Гермиона.
Тот посмотрел на Геланора, ожидая, что скажет он.
— Если это о Волан-де-Морте, то можете говорить, не опасаясь, — заявил Геланор. — А если не о Волан-де-Морте, то вообще не надо.
— Не впутывай Колина, — с презрением процедил Поттер.
— Он мой парень, если ты не заметил.
Криви просиял, а Рон скривился в гримасе отвращения.
— И у тебя хватает наглости спорить со старостой? — зарычал рыжий придурок. — С двумя старостами?
— Рональд, — почти ласково проговорил Геланор, улыбаясь ему. — Рональд Билиус, или как тебя, Уизли. Я не считаюсь с преподавателями, представителями министерства и Тёмными Лордами. Как думаешь, я буду слушать какого-то недостаросту, которому Дамблдор дал значок только из жалости, чтобы тот не чувствовал себя полностью в тени своего знаменитого друга?
— Рон заслужил его! — с жаром воскликнула Гермиона. Уизли от злости приобрёл какой-то лиловый оттенок.
— Сделаем вид, что это так. Хватит тратить моё время. Либо говорите, либо я ухожу.
«Мерлин, ну что за важная птица!» — ехидно пропищал неприятный внутренний голосок.
— Я знаю, что ты связан с Волан-де-Мортом, — прошипел Поттер, хватая его за плечо и оттаскивая в сторону. — Поговорим один на один, если ты боишься, что мы нападём на тебя втроём.
Они встали у стены поодаль от остальных, но говорить следовало шёпотом, чтобы не быть услышанными.
— Признавайся, ты его сын?
— Чей сын? Божий?
— Волан-де-Морта!
— Вообще-то я внук Грин-де-Вальда. «Пророк» не читал, что ли?
— Не заговаривай мне зубы! Может, ты и держишь нас за идиотов…
— Послушай, Гарри, — прервал его Геланор. — Во-первых, не кричи — на нас уже косятся. Во-вторых, если ты считаешь, что я сын, слуга или троюродная бабушка Волан-де-Морта под оборотным, почему бы тебе не рассказать о своих подозрениях Дамблдору? Если я действительно опасен, он примет меры, не думаешь?
Профессор Квиррелл и Барти Крауч-младший наверняка сейчас хохотали на том свете до слёз, да так, что где-нибудь в Африке хлынул неожиданный ливень.
— Ещё мне очень интересно узнать, почему ты не предположил самую закономерную вещь — что я работаю на Дамблдора?
— Ты — на Дамблдора? — фыркнул Поттер. — Сам-то себя слышишь? Ты слизеринец!
— Как и Снейп, между прочим. Подумай. Тогда, на кладбище, я помог тебе спастись. Зачем мне делать это, если я работаю на Волан-де-Морта, который хочет тебя убить?
— Сперва ты выждал, пока он возродится!
— Ты, возможно, не заметил, но меня в это время Петтигрю приложил головой о могильную плиту! Сложно следить одновременно и чтобы Тёмный Лорд не воскрес, и чтобы крысёныш меня не прикончил!
— Откуда ты знал о планах Волан-де-Морта, если даже Дамблдор об этом не догадывался?
— А с чего ты взял, что он не догадывался? — Геланору даже становилось весело от скрипа мозгов Поттера. — Какова вероятность, что я самостоятельно смог обойти защитную черту, чтобы бросить имя в Кубок? Почему я так ловко проходил испытания — может, мне кое-кто помог? Да, под конец всё полетело к чертям, но ты пошевели извилинами, ну или попроси Гермиону. Подскажу — здесь есть два варианта. Первый: это план Дамблдора, которому я следовал, чтобы защитить всех нас от Волан-де-Морта. Второй: я очень умный, просто невероятно умный и самостоятельно стараюсь нас защитить. Что бы ни было верным, ни к чему вставлять мне палки в колёса, не правда ли?
Гарри скрестил руки на груди и несколько секунд молча смотрел на него, хмуря брови. Сложно было сказать, пытается он понять услышанное или старается уловить на лице Геланора признаки лжи. Что-то едва заметное, говорящее о том, что он на стороне зла. Чёрную Метку на лбу, например.
— Ты знал, что я чувствую Волан-де-Морта? — наконец тихо спросил Поттер.
— Твой шрам. Да, я слышал.
— Этой ночью я чувствовал тебя так же, как его.
«Интересно, если я буду больше заниматься легилименцией, то смогу проникать в его разум незаметно?» — подумал Геланор, но тут же одернул себя. Что за мысли вообще? Это слишком опасно, бередить непонятную связь между ними тремя: им, Гарри и Волан-де-Мортом. Хотя и даёт столько возможностей… Если бы можно было на время захватить разум…
— Твой шрам болит, когда Волан-де-Морт близко, — произнёс Геланор. — Что ты чувствуешь сейчас? — с этими словами он протянул руку и ткнул Поттера указательным пальцем в лоб, в место, где виднелся шрам в виде молнии.
Тот возмущённо встрепенулся.
— Не распускай руки!
— Что чувствуешь? — с нажимом повторил Геланор.
Гарри угрюмо нахохлился и посмотрел на него мрачным взглядом.
— Ничего.
— Ну вот и не паникуй. Хорошего дня.
Геланор поискал глазами Колина и обнаружил его в разгаре спора, почти ссоры, с Роном. Оба сжимали палочки, яростно глядя друг на друга, и, если бы не Гермиона, уже давно бы сцепились.
— Так, успокойтесь! — скомандовал Геланор суровым голосом. Колин тотчас же послушно убрал палочку, зато Рон во всей своей красномордой ярости повернулся к нему.
— Дуэль, Вьен. Сегодня вече…
— Рон! — возмутилась Гермиона. — Это недопустимо! О чем ты только думаешь?
Геланор хмыкнул и взял Криви за руку, намереваясь увести и просто проигнорировать Уизли — благо Гермиона набросилась на того с нотациями. Вроде не так уж и плохо получилось запудрить мозги Поттеру. До Дамблдора тот вряд ли доберётся, чтобы проверить услышанное, а даже если и доберётся, учитывая любовь старика к хождению вокруг да около, слова Геланора не будут опровергнуты. А самое главное, он и не утверждал, что действительно работает на директора — просто посоветовал Поттеру об этом задуматься.
— Ты выглядишь довольным, — заметил Колин.
— Иногда для счастья достаточно просто отделаться от Уизли, — хмыкнул Геланор, про себя подумав, что за выражением лица всё-таки надо следить. В конце концов, нечитаемая маска спокойствия всегда была его преимуществом.
А Криви вновь помрачнел.
— Очень жаль, что Рон так себя ведёт. Он вообще-то не плохой человек, просто…
— Просто придурок, — согласно кивнул Геланор. — Хороший человек тоже может быть придурком. Никто не застрахован от ошибок и неправильных убеждений. Вырастет — поймёт. Ну, или не поймёт — мне, в общем-то, всё равно.
— Я не дам ему тебя оскорблять! — оглянувшись назад, на спорящую троицу, пробурчал Колин. — Пусть ты выше того, чтобы на него обижаться, а вот я — нет. Я докажу ему, что он неправ и заставлю извиниться.
«Как мило, — мысленно улыбнулся Геланор, не удержавшись и в реальности от того, чтобы уголки губ поползли вверх. — Жаль только, что не сработает. На самом-то деле из хорошего у Рона только друзья и аппетит».
— Не торопи события, — посоветовал он. — Ты же не станешь объяснять двухлетнему ребёнку законы физики. А сейчас пойдём в библиотеку.
***
Вот уже чего Геланор не мог предположить ещё вчера вечером, так это что сегодня он будет сидеть, по самую макушку закопавшись в книги по Прорицаниям. Вообще-то это не совсем то, что было ему нужно, так как его проблема скорее входила в сферу легилименции-окклюменции, нежели всякого чайно-астрологического бреда. Однако, раз уж он объявил себя прорицателем, приходилось играть роль, к тому же, даже среди такой ерунды могло попасться что-то путное.
— Смотри, — Колин сунул ему очередную книгу. — Тут какая-то ведьма могла видеть глазами кукол и следить за своими правнуками.
— Спасибо, но вряд ли где-то на камине у Волан-де-Морта сидела кукла, — пробормотал Геланор, быстро пробегая оглавление глазами. Правда, какой только хрени не встречается в мире!
Книги, во всяком случае библиотечные, вряд ли ответили бы на его вопросы. Даже если бы он перерыл Запретную Секцию и личную библиотеку Дамблдора, шансы найти ответ были мизерными.
«Из-за моего вмешательства оригинальные события полетят под откос, — думал Геланор, делая вид, что читает. — Знает Лорд или нет, что Гарри тоже может следить за ним, но теперь он закроет свой разум. Либо попытается манипулировать мной. Что ж, если Гарри перестанет видеть сны, будет не так уж плохо. Его не заманят в Отдел Тайн. Сириус не погибнет. Амбридж не изнасилуют кентавры… Нет, вот это уже плохо. А ещё мистер Уизли умрёт, раз Поттер не увидит нападение Нагайны… Придётся взять всё в свои руки. Ладно, Уизли — дело второстепенное, а вот как мне заманить Амбридж в лес?»
Время, выделенное на поиски информации, пролетело быстро. Бесполезные уроки, которые они пропустили, закончились, настало время полезных, и Геланор заявил, что необходимо идти на учёбу. Колин вздохнул, но не стал спорить.
До обеда им предстоял ещё Уход за магическими существами, который тоже давал достаточно свободного времени, чтобы поразмышлять об отвлечённых вещах. Главное, не погружаться в размышления слишком глубоко и не пропустить момент, когда надо уворачиваться от соплохвоста. Но, к приятному удивлению Геланора, на этот раз соплохвосты отсутствовали, чему все ученики были несказанно рады. Зато Хагрид был угрюм и постоянно вздыхал, явно страдая от давления со стороны Амбридж. Сегодня проходили шишуг — и один из них, грустный и очень неласковый, вопреки всем особенностям вида, пёс с раздвоенным хвостом, жался к ограде и уворачивался от желающих погладить рук. Вскоре выяснилось, что пёс грустит не просто так — недавно бедняжка имел неосторожность поспорить с кроликом Подушкой, кто тут главный. Главенство ожидаемо осталось за последним, а шишуга получил беспощадный удар задними лапами.
Морщась от самовосхвалений Харпера по поводу создания этого кролика, Геланор старался поймать за хвост мысль, вертящуюся в голове. Казалось, ещё немного — и придёт озарение, и он поймёт, как следует действовать и в чём корень всех проблем, но каждый раз его сбивал то громкий звук, то чьё-то резкое движение рядом.
«Всё не так, всё не так, всё не так!» — звенел внутренний голос вместо того, чтобы говорить что-то толковое.
***
Прошло лет сто, если не двести, пока наконец не появилась возможность спокойно, не привлекая внимания, сбежать ото всех в Выручай-комнату. Уже был вечер, и донельзя уставший Геланор совсем не был уверен, что может хотя бы умножить три на пять, не то что разобраться в своих проблемах, но вариант просто посидеть в тишине и одиночестве тоже привлекал.
Усевшись за письменным столом из тёмного дерева, он развернул перед собой чистый свиток пергамента и взял перо.
«Представим, что это исследование. Пройдём по пунктам и установим причинно-следственные связи».
За нулевой пункт Геланор решил принять ритуал по овладеванию двухпалочковой магией, который и стал катализатором в активации непонятной связи.
«Итак, раскол души, вернее ритуал, использующий раскол души, положил начало этому явлению. Почему?»
Он нарисовал человеческую фигурку в мантии и шляпе, подписав ниже «Волшебник», затем отвёл от фигуры две стрелки, ведущие к словам «Тело» и «Душа».
«Человек состоит из тела и души. Ещё у волшебников есть магия, которая фиг знает с чем связана… Вероятнее всего, с генной мутацией, так как проявление в популяции очень на это похоже. Но я отвлекаюсь. Итак, душу можно расколоть посредством убийства», — он отвёл от надписи «Душа» еще две стрелки и задумался. На сколько частей он расколол душу? Убийство сфинкса и убийство Петтигрю… Пункты минус второй и минус первый. Действие под номером минус два, очевидно, отчего-то не засчиталось, иначе никаких проблем с фестралами бы не возникло. Получалось: два осколка собственной души и ещё потенциальный воландемортовый… который, возможно, был следствием пункта минус три — Большого Чёрт-знает-чего. Вернее, это событие тоже можно было разделить на несколько частей. Геланор вздохнул, устало потёр виски и развернул новый пергамент, на котором и написал следующую схему:
«-4. Путешествие в 1946 год
-3. Появление в 1981 году
-2. Первое убийство — сфинкс
-1. Второе убийство — Петтигрю
0. Ритуал двухпалочковой магии, чтоб он провалился, зачем я, блять, его вообще провёл
1. Проникновение в сознание Гарри и Волан-де-Морта»
С помощью заклинания Геланор увеличил лист пергамента и заставил его приклеиться к внутренней стороне дверцы одного из шкафов. Затем отступил на несколько шагов, сосредоточенно перечитывая строки. Невнятная мысль вертелась где-то на краю разума, но никак не хотела даваться.
Всё было не так. Он, чёрт возьми, ничего не понимал!
