Сколь бы ни был велик банан, кожура всё равно больше. (Та самая мысль)
Поначалу Геланор всерьёз думал о том, чтобы не спать этой ночью. Неважно, что мысли путались, как у пьянчуги, а в тёмных углах уже стали мерещиться розовые Дамблдоры — зато он не создаст новых проблем, случайно проникнув туда-куда-нельзя-проникать. Однако на деле всё вышло совсем не так. Геланор не собирался ложиться и засыпать, но, едва оказавшись в спальне, лёг и заснул. Виделась ему какая-то ерунда, совершенно не связанная ни с Лордом, ни с Поттером, ни с каким-либо из насущных вопросов, и утром он встал — чуть не проспав! — полным сил и в на удивление хорошем настроении. В гостиной, дождавшись появления Элеоноры, он отвёл её и Харпера в сторонку. — Мне нужна ваша помощь в реализации плана. Нужно зарегистрировать наше общество с разрешения Амбридж, так? Мне она ни за что не даст разрешение даже на какой-нибудь кружок вязания. А вот вам даст. — И что мы будем регистрировать? — Допустим… как вам «Клуб Готовности Буфонофобов»? — Чего-чего? — сощурился Харпер. — Это как-то связано с кексами? Звучит как десерт, правда, не очень вкусный. — Буфонофобия — это неприязнь к жабам, — пояснил Геланор. — У многих учеников они в качестве питомцев, но есть немало тех, кто терпеть не может жаб. Суть клуба состоит в том, чтобы делиться, как при помощи различных хитростей — физические преграды, зелья и заклинания — не допустить близкого контакта жабы с тобой. Разумеется, список этих хитростей мы не уточним, а кто считает, что Авада Кедавра не избавит от жабы, может смело бросить в меня камень. Элеонора ухмыльнулась — похоже, концепция ей понравилась, однако у неё явно были замечания. — Прекрасная идея. Вот только я, как формальный лидер, буду под ударом. С удовольствием выслушаю, какими способами ты обезопасишь меня от возможных проблем. — А формальным лидером будет Харпер. Ты только проконтролируешь, чтобы он все сделал верно. Для начала нам понадобится всего несколько участников для регистрации общества — наберём пару-тройку ничем не примечательных студентов, получим разрешение от Амбридж, примем остальных. — Эй, я тоже не хочу быть под ударом! — возмущённо воскликнул Харпер. — Меня типа не жалко? Геланор сделал усталый и разочарованный вид. — Джонатан, — вздохнул он. — Я предоставляю тебе такой шанс набрать вес в глазах остальных студентов, доказать, что ты способен на великие дела… А ты хочешь отказаться? Ну, твоё дело. Потом не жалуйся, что ни одна девушка не соглашается с тобой встречаться. — Да я не отказываюсь, — сразу же стушевался тот, поглядывая на Элеонору, которая согласно закивала в ответ на слова Геланора. — Ты только смотри, чтобы у меня не возникло проблем. — Поменьше чеши языком — и никаких проблем не будет, — пообещал Геланор.***
На урок Амбридж он явился, готовый превращать её существование в ад на протяжении следующего часа. Розовое чудище тоже пребывало в хорошем настроении и вошло в класс, мурлыкая под нос какую-то мерзотную песенку с крайне примитивной мелодией. — Доброе утро, дети. Сдаём ваши работы. Она взмахнула палочкой, призывая свитки с эссе, которое задавала на прошлом занятии. Все свитки послушно прилетели ей на стол, только из ранца Геланора потянулась бесконечная лента пергамента, исписанная аккуратными буквами. В задании требовалось проанализировать вклад некоего Алкионея Мейера, который помогал человеку, который помогал другому человеку, который помогал третьему человеку оказать помощь автору учебника в приведении исторических справок. Геланор написал в своей работе: «Мой анализ основывается на следующей цитате из творчества Алкионея Мейера». Далее он с помощью копировальных чар просто перенёс на рулон пергамента (пришлось даже склеить несколько толстых свитков) текст всех его шестнадцати книг, а в самом конце подытожил: «Исходя из вышеприведённого, можно с уверенностью сказать, что Алкионей извёл на бумагу для своих трудов как минимум полтора дерева и меня заставил извести столько же. Задумайтесь об экологии!» — Кхе-кхе. Амбридж с натянутой улыбкой следила, как свиток с шелестом тянется между её столом и партой Геланора, словно кассетная лента. — Много там ещё, мистер Вьен? — доброжелательно поинтересовалась она. — Много, профессор. Я очень ответственно подошёл к заданию. — Вы же понимаете, что я не буду всё это читать, мой дорогой? Боюсь, мне понадобится целый семестр, если я решу ознакомиться с вашей работой. — Как жаль. Вот если бы вы умели читать, как я, сквозь бумагу, вам хватило бы и недели. Амбридж улыбнулась ещё более неестественно, неодобрительно покачала головой и лёгким движением палочки заставила ленту пергамента исчезнуть. — Прошу прощения, мистер Вьен. — Ничего страшного, профессор. У меня есть ещё экземпляр, — ответил Геланор, извлекая из ранца точно такой же рулон. Сидящий рядом Колин уже не мог скрывать свой смех, да и весь остальной класс хихикал. Амбридж проигнорировала его и повернулась к доске, чтобы начертить задание на сегодняшний урок. Она взмахнула волшебной палочкой, однако надпись не появилась. — Мистер Вьен. — Да, профессор? — Что вы сделали с доской? — Ничего, профессор. Он абсолютно ничего такого не делал — разве что нанёс одно из разрекламированных чистящих средств от Стейнрайт, которое предохраняло от загрязнения. Ну и что с того, что надписи мелом тоже не закрепляются на обработанной поверхности? Преподавательница попыталась ещё раз, но у неё ожидаемо ничего не получилось. Улучшив момент, прежде чем Амбридж вновь гневно развернулась к нему, Геланор пробормотал очищающее заклинание, пряча палочку под партой, а потом встретил взгляд жабы с самым невинным выражением лица. Та подошла к доске, сперва постучала палочкой, потом провела пальцем, но ничего подозрительного не обнаружила — естественно, она была идеально чистой. — Что ж, — генеральный инспектор Хогвартса, не сумевшая сладить со школьной доской, повернулась к ученикам. — Запишите тему сегодняшнего урока. А вы, мистер Вьен, покиньте помещение. — Конечно, профессор. Геланор поднял ранец и направился к выходу, будто бы не заметив, что конец его гигантского свитка защемило стулом. Пергамент потянулся, разматываясь, вслед за ним дорожкой. У дверей Геланор резко остановился, сделав вид, что внезапно что-то вспомнил. — Извините, я забыл одну вещь. Роза, помнишь я одалживал тебе книгу по Прорицаниям? — с этими словами он прошёл через весь класс, намотав дугу вместе с продолжающим разворачиваться пергаментом. — Что за детский сад, мистер Вьен? Минус двадцать баллов со Слизерина. Эванеско! Но свиток не исчез — напротив, он с громким шуршанием принялся умножаться, стремительно покрывая пол бесконечными бумажными завитками. — Боюсь, я наложил на него защитные чары, чтобы точно не потерять плод такого огромного труда, — с виноватым видом вздохнул Геланор. — Я даже сам не знаю, как их снять. Может, если исчезательные чары не работают, надо сделать наоборот? Джеминио! — скорость умножения свитков увеличилась в несколько раз, и ворох пергамента стал уже высотой по пояс. — О нет, не сработало. Недостаток практики, знаете ли… — Вон из класса, Вьен!!! — вопль Амбридж наверняка услышал даже сатана в преисподней и в ужасе зарылся так глубоко, что создал ещё тридцать дополнительных кругов Ада. Геланор, смеясь, выскочил в коридор под шелест бумаги, с которой преподавательница всё ещё пыталась справиться.***
Из-за навалившихся безносых и очкастых проблем Геланор совсем позабыл, что Миртл на него обижена. Раз уж у него выдалась свободная минутка, стоило зайти в туалет и помириться с привидением, тем более и малыш-василиск тоже требовал внимания. «Надо придумать ему имя, — размышлял Геланор, поднимаясь по лестнице. — Какое же подойдёт?» Призрачную подругу он застал висящей перед зеркалом и старательно делающей вид, будто его не существует. — Миртл, — мягко начал он. — Как ты тут? Привидение вздохнуло, заставив зеркало покрыться морозным узором, подлетело к соседнему и принялось внимательно рассматривать прыщик на подбородке. — Хм-м-м, что-то в ушах пищит, — пробормотала она. — Или это в мой туалет пришла крыса. — Миртл, ну хватит дуться. Это же глупо. Девочка поморщилась и потёрла уши, будто они болели. — Точно, крыса. Фу, какой противный писк! «Да дементора ей в мужья, она же не уймётся, пока я не извинюсь!» — с раздражением подумал Геланор. — Ладно, Миртл, — как можно ласковее сказал он. — Я понимаю, что в прошлый раз был груб с тобой. Прости, если тебя это задело. — Если меня это задело! — плаксивым голосом повторило привидение. Что ж, по крайней мере, она перестала игнорировать. — Наорали на меня, дали понять, что я никому не нужна и ни капельки не дорога! «Лучше бы тебе не испытывать моё терпение и проверять степень своей нужности», — хотелось ответить Геланору, но он сдержался и молча выслушивал непрекращающийся поток недовольств. Через пару минут он уже начал думать, что такая дружба ему и правда нахрен не сдалась, и Миртл, словно почувствовав это, наконец заткнулась. — Ладно, — буркнула она. — Так и быть, прощаю. Давай, рассказывай, что с василиском. Когда Геланор пересказал ей всё произошедшее в подземелье, она расхохоталась так громко, что даже оконные стёкла ответили лёгким звоном. — Куриные лапки? Серьёзно? Вот умора! Пойдём скорее, я хочу это увидеть! Она нетерпеливо наматывала круги над умывальником, пока Геланор надевал очки. Хотя маленький василиск и пообещал не причинять вреда, всё равно следовало принять меры предосторожности. Миртл торопила его, убеждая, что очки ни к чему, и смерть — это вообще-то отличная вещь, а не досадная неудача. Когда он закрепил очки и приказал проходу открыться, она с радостным возгласом нырнула первой, как будто позабыв о своей способности проходить сквозь пол. — Давай, зови его, зови скорее! — Да подожди ты, — осадил её Геланор. — Надо зайти подальше, чтобы меня никто не услышал. — Опять грубишь! — Миртл насупилась, но спустя секунду уже забыла про обиду, что было ей не слишком-то свойственно. — Слушай, а может, куриные лапки — это как хвост у головастика? Потом отвалятся и он вырастет нормальным монстром. Геланор хотел бы, чтобы это так и было, но разум подсказывал, что ничего у василиска отваливаться не станет и змей действительно недоразвит. Спустившись вниз, он наколдовал несколько парящих шариков света, чтобы лучше видеть, в дополнение и Миртл немного светилась, хотя проку от неё было немного. Они пошли — вернее, Геланор пошёл, а привидение полетело — вперёд. Долго василиска искать не пришлось. — Я ждал тебя, — послышалось шипение змеёныша, как только Геланор и Миртл преодолели третий поворот. Миртл тотчас зажмурилась и взмыла под потолок. — Это он, да? Скажи, когда можно будет смотреть! Я хочу посмотреть! — Здравствуй, — обратился к василиску Геланор. — Я хотел прийти раньше, но не мог. Закрой глаз и покажись, пожалуйста. Змеёныш послушно выполз, и Геланор едва сдержался, чтобы разочарованно не отвести взгляд. При виде этого существа сложно было сохранять невозмутимость. Короткая, неуклюжая колбаска с рудиментарными куриными лапками, волочащимися по полу, и цыплячьим пушком, покрывающим верхнюю часть головы и шеи — вот что это было. — Что за штука? — с любопытством поинтересовался змеёныш, глядя на привидение. — Это Миртл, она призрак. Миртл, можешь открыть глаза. Та с восторженным визгом спикировала вниз, от чего василиск инстинктивно шарахнулся в сторону. — Какой милашка! — запищала Миртл, хлопая в ладоши. — Хочу погладить! Она ткнула маленького змея нематериальным призрачным пальцем, погрузив всю фалангу, но василиску это явно не понравилось, и он весь сжался, бросив беспомощный взгляд на Геланора. — Зачем оно меня трогает? — захныкал он. — Мне неприятно! Можно я убью эту штуку? — Нет, не надо! — поспешно ответил Геланор. — Я скажу ей прекратить. Миртл, хватит, ему не нравится. — Но он такой милый! Ути-пути, иди сюда… — Ты же помнишь про смертельный взгляд, да? Перестань его доставать, ты даже не ощущаешь прикосновения! Миртл обиженно отлетела назад и, скрестив руки на груди, отвернулась к стене. — Обязательно надо было испортить настроение? Я знаю, что я мёртвая и лишена способности чувствовать, а тебе только дай поиздеваться! — А можешь стать ещё мертвее, — отрезал Геланор, игнорируя неуверенные показные всхлипы Миртл, которая сейчас разрывалась между желанием устроить истерику и дальнейшим знакомством с василиском. Геланор присел на корточки перед змеёнышем и протянул к нему руку. Тот поначалу осторожно высунул раздвоенный язык, пробуя воздух на вкус, но затем осмелел и подполз ближе, коснулся носом пальца Геланора, а в следующую секунду молниеносно обвился вокруг его руки — тот едва не отпрянул от неожиданности. — Ты тёплый, — радостно сказал василиск. — Прямо как крыса. Но крысы быстро остывают, когда я их ловлю. А ты живой. Ты мне нравишься. — Ты тоже мне нравишься, — ответил Геланор, поглаживая пушистую голову странной химеры. — Я думаю, нужно дать тебе имя. — Имя? А что это? Его можно съесть? — О чём вы там шипите? — встряла недовольная Миртл, видимо, решив отложить истерику на потом. — Переведи! — Я собираюсь дать ему имя. — О-о-о, можно я выберу? — привидение тут же пришло в восторг и завертелось на месте от возбуждения. Вообще-то Геланор не понимал, с чего она решила, что ей положена честь назвать змеёныша, но глядя на её радость, всё-таки кивнул. — Ну давай. — Люк! — выпалила Миртл и в ожидании уставилась на маленького василиска. Что ж, этот вариант показался Геланору вполне неплохим. Сам он думал о чём-то более звучном — Экдикитис, что в переводе с греческого означало «мститель», или Танасимос — смертоносный. Но такие имена звучали бы скорее как насмешка над этим нелепым существом. — Миртл предложила назвать тебя Люком, — сообщил он змеёнышу. — Как тебе? — Звучит вкусно! — облизнулся тот. Так новый Ужас Слизерина приобрёл себе имя, ничем не примечательное и совсем не грозное, но зато короткое и практичное.