Как только дверь за спиной захлопнулась, Геланор сполз на пол, не в силах устоять на ногах от переполнившего его чувства облегчения. Рядом что-то испуганно бормотал Колин, но он не разобрал слов из-за гомона орденцев. Закрывшаяся дверь отрезала его от Арки, оборвала настойчивый зов и гипнотическое влечение к Завесе. Он что, правда чуть не пошёл к ней? Геланор не сомневался, что на нескольких шагах дело бы не закончилось и голоса заманили бы его в мир мёртвых. Вот ведь дурацкий способ погибнуть!
Пальцы Колина сжимали его раненое плечо, и это было очень больно, но он почему-то продолжал молча терпеть.
— Вьен, встаньте!
Геланор поднял удивлённый взгляд на Снейпа. А он-то что здесь делает вместе с Орденом? Разве не должен отсидеться в сторонке, будучи двойным шпионом?
— Что вы уставились на меня так, будто у меня рога отросли? — прошипел декан. — Поднимайтесь, быстро. Дайте осмотреть ваше плечо. Криви, понимаю ваше желание отомстить и восхищён найденной вами альтернативной пыточному проклятию, но уберите руку.
Колин отдернул руку, словно его ударило током.
Снейп помахал палочкой над плечом Геланора, потом с силой ткнул, видимо, испытывая болевой порог.
— Щекотно, — пожаловался тот. Снейп ткнул ещё сильнее.
— Вывих, — наконец вынес он вердикт. — Не уверен, что стоит вправлять сейчас, ведь с одной действующей рукой вы создадите в два раза меньше проблем.
— Северус, прекрати, — вмешался Люпин, выглядящий очень усталым. Вроде бы недавно было полнолуние. — Лучше займись Пожирателями. Я тоже неплох в целебных чарах, а память качественнее тебя никто не сотрёт.
Снейп что-то презрительно фыркнул, отряхнул и протёр свою палочку, словно та от предыдущих действий могла испачкаться, и отошёл.
Люпин окинул Геланора и Колина встревоженным взглядом.
— Как вы, ребята? Не ранены?
— Нормально, — ответил Геланор.
Люпин кивнул и испытующе посмотрел на Криви.
— А ты?
Тот пробурчал что-то невнятное, сосредоточенно рассматривая носки ботинок. Полюбоваться было на что — на них налипло немного мозгов.
Бывший профессор наставил палочку на плечо Геланора, но действовал совершенно иначе, чем Снейп. Сперва наложил чары, лишающие чувствительности, и только потом провел диагностику, а затем вправил умелым заклинанием.
— Спасибо.
Геланор попробовал подвигать рукой, и теперь это далось ему почти без боли. Он огляделся по сторонам и с облегчением отметил, что все присутствующие орденцы живы и почти целы. Кто-то отсек Сириусу половину его длинных волос и теперь он мог похвастаться модной асимметричной стрижкой. Правда, эта мода должна прийти только лет через двадцать.
Снейп поочерёдно подходил к обезвреженным Пожирателям и произносил заклятие Забвения, этой участи не избежал и Люциус. Было истинным удовольствием наблюдать, каким ошарашенным и глупым стало лицо Малфоя после стирания памяти, пусть и на миг, перед тем, как тот получил Оглушающее прямо в лоб.
Внезапно одна из дверей распахнулась, и на пороге круглой комнаты серебристо-белым пятном, резко выделяясь на фоне чёрных стен, возник Дамблдор. Его глаза бегло осмотрели помещение и ненадолго остановились на Геланоре. Затем он перевёл взгляд на Макгонагалл.
— Никто не пострадал?
— Нет, Альбус, все наши в порядке. Насчёт Пожирателей я не уверена.
— Больше всего пострадали артефакты! — Снейп посчитал необходимым возмутиться по этому поводу, хотя винить в разорении отдела Тайн следовало Малфоя с дружками. — Половина Маховиков уничтожена!
Он толкнул дверь в комнату Времени, безошибочно узнав её по песку у порога, выспавшемуся из крупных часов, что стояли на самом входе.
— Это не мы, — обиженно ответил Геланор. — Основную часть разбили Пожиратели.
Снейп захлопнул дверь, и комната собралась было снова завертеться, но Дамблдор остановил вращение лёгким взмахом палочки.
— А здесь! — продолжал неистовствовать декан. — Каша из мозгов!
— Это тоже Пожиратели, — буркнул Геланор. — От зависти, наверно. Своих-то нет.
— Боюсь представить, что творится в Зале Пророчеств!
— А туда лучше вообще не заглядывайте, профессор. Мы там… всё уронили.
Снейп зарычал, как разъяренный зверь, и вполне мог отрастить себе вампирские клыки и вцепиться Геланору в горло, но был остановлен Грюмом.
— Уймись, — рявкнул тот. — Тебе пора уходить.
— Он прав, Северус, ты должен скрыться как можно скорее, — мягко произнёс Дамблдор. — Ты и так слишком рисковал, приходя сюда.
Снейп угрюмо кивнул и исчез в темном коридоре, а Геланора и Колина окружили орденцы. Вперёд протиснулась Макгонагалл, пребывающая в едва ли менее злом настроении, чем зельевар.
— Ну знаете что, мистер Вьен, это уже ни в какие рамки не лезет!
— Да нас вообще-то похитили! — огрызнулся тот. — Волан-де-Морт устраивает похищение под вашим носом, а виноват опять я? Или вы полагаете, что это я схватил бедных-несчастных Пожирателей и притащил их сюда, предварительно обезвредив всю ночную охрану?
— Минерва, не сейчас.
Тон Дамблдора был совершенно спокойным, но всю злость Макгонагалл смыло как водой. Она отошла в сторону, дав дорогу директору. Тот внимательно посмотрел в лицо Геланору, и сложно было сказать, применяет ли сейчас старик легилименцию или просто хочет оценить его состояние. Во всяком случае, никакого ментального вмешательства Геланор не почувствовал.
— Что произошло? — спросил Дамблдор.
— Если коротко, я опять облажался. Хотел достать крестраж Волан-де-Морта, но вместо этого Волан-де-Морт чуть не достал меня.
— Профессор, это все моя вина, — вмешался Колин. Его голос был таким убитым, что у Геланора на глаза навернулись слезы.
— Ничего не твоя.
— Моя! Это я полез куда не следует, а потом… потом… из-за меня…
— Сперва вам обоим надо успокоиться, — твёрдо сказал Дамблдор. — Мы обсудим все произошедшее чуть позднее. Ремус, будь любезен, отведи ребят в Хогвартс.
Геланор осознал, что больше всего на свете сейчас хочет оказаться в мягком кресле и прикончить пару ваз с лимонными дольками и чашку чая размером с бочку. И желательно, чтобы с распросами пристали не сразу. Вот только уютный кабинет Дамблдора уже несколько месяцев как был запечатан, а розовый ад с кружевными салфетками совершенно не располагал к отдыху.
— Нас там Амбридж живьём съест, — проворчал он и с удивлением увидел, что орденцы как-то странно переглянулись.
— Боюсь, эта жа… женщина уже никого больше не съест, — немного помолчав, сказала Макгонагалл. — Долорес Амбридж мертва.
Мертва? Как… странно. Неожиданно и очень, очень странно.
Геланор не знал, рад он этой новости или нет. Он как будто вообще ничего не почувствовал по этому поводу, что вполне объяснялось более насущными проблемами. Наверно, потом он будет жалеть, что не удалось прикончить тварь самому, но сейчас это было не столь важно.
— Замечательно, — он растянул губы в фальшивой улыбке. — Кому я должен пожать руку?
— Мистер Вьен! — возмущённо воскликнула декан Гриффиндора, но дальше морализировать не стала. — Вообще-то мы полагали, что вы сможете объяснить нам обстоятельства её гибели.
— Я? Я вообще этой ночью её в глаза не видел! Могу подтвердить под Веритасерумом.
— И я не видел, — робко вставил Колин.
— Вас никто и не подозревает, мистер Криви.
— Но…
— Об этом позже. Сейчас отправляйтесь с мистером Люпином.
Геланор почему-то представил, как Колин с закрытыми глазами находит Амбридж и убивает её, что даёт ему полное право утверждать, что он не видел никакое убийство.
Люпин повёл их обоих по черному коридору к лифту. Он больше ничего не спрашивал, да и ни Геланор, ни Колин не желали начинать рассказ о произошедшем. Им бы друг с другом поговорить… Геланор не мог дождаться момента, когда они наконец окажутся вдвоём, хоть и соскучился по бывшему профессору. Но радость от встречи он прочувствует и выразит чуть позже. Если вообще останется на свободе. Он не сомневался, что желающих скормить его дементорам становится с каждым днём все больше и больше.
Люпин нажал на кнопку лифта, и тот заскрежетал где-то высоко сверху, начал медленно спускаться вниз, громыхая решетками.
«Интересно, — подумал Геланор, — в Азкабане решётки так же гремят?»
Бывший профессор, словно прочитав его мысли, положил руку на его плечо.
— Всё будет хорошо. Да, у Ордена есть к тебе огромное количество вопросов, но я не верю, что ты действовал со злым умыслом.
«Ну хоть зададут свои вопросы, а не сразу кинут в тюрьму, как Сириуса».
Геланор мрачно наблюдал за шершавой стеной, о которую то и дело стукались решётки лифта, держащиеся на доисторических болтах и не менее доисторических чарах.
«Сейчас возьмёт и распадется на кусочки. Надо сюда на всякий случай ставить спасательные метлы».
Он решил, что обязательно так сделает, когда станет министром. А вот стоит ли обновлять чары лифта — большой вопрос. Насколько они старые? В магическом мире не было принято обновлять заклятия в древних зданиях, так как слишком велик риск все испортить. В таких местах чары — сродни искусству, а уж сколько и в магическом, и в маггловском мире примеров неудачной реставрации… Не хотелось бы создать этакого «Пушистого Иисуса». Пока работает — пусть работает.
Двери лифта разъехались, открывая путь в Атриум: к успокаивающе журчащему фонтану, множеству каминов вдоль стены и…
— Вот блядь, — выдохнул Геланор.
Высокая фигура, чьё лицо было скрыто под капюшоном, наставила на них палочку.
Геланор быстро хлопнул по кнопке.
— Волан-де-Морт! — в ужасе прошептал побледневший Люпин. Его палочка была наготове, но двери лифта уже закрылись, и кабина поехала вниз.
— А я что сказал?
Бывший профессор посмотрел на Геланора каким-то странным взглядом, будто вмиг перестал его узнавать и пробормотал:
— Не понимаю. Почему он дал нам уйти?
Геланор нервным движением повертел в руке волшебную палочку, поудобнее хватая древко.
— Потому что думает, что у нас Пророчество, и не хочет его нечаянно разбить.
Люпин ошибся. Тёмный Лорд не собирался позволить им опуститься на нижние этажи. Лифт остановился, резко дрогнув, а потом медленно, будто через силу, поехал вверх.
Геланор взмахнул волшебной палочкой, однако профессор опередил его, быстро пробормотав:
— Экспекто Патронум. Волан-де-Морт в Атриуме. Срочно на помощь.
Патронус махнул хвостом и нырнул сквозь пол.
— Колин, встань за мной, — велел Геланор еле живому от ужаса Криви. Но эти слова вызвали у того возмущение, которое оказалось сильнее страха.
— Да ч-черта с два! Это ты встань за мной!
Колин попытался оттеснить его назад. Геланор не был намерен прятаться за его спиной, поэтому толкнул в ответ, стараясь прижать к стене. Не повезло же оказаться в ловушке с двумя единственными людьми, которыми он ни за что бы не стал прикрываться…
— Вы двое, успокойтесь и спрячьтесь за мной! — прикрикнул на них Люпин. Это, кажется, был первый раз когда он повысил голос.
Пришлось смириться, потому что он был сильнее физически.
— Давайте применим Убивающее, — предложил Геланор.
— Нет, мы не будем его применять.
— Ну, как знаете. А я буду.
— Не сме…
Люпин не договорил, потому что лифт вновь остановился, и двери издевательски медленно поехали в стороны.
***
— Экспеллиармус!
— Авада Кедавра!
— Протего Максима!
И тишина. Тишина, темнота, лишь золотой фонтан сверкает в противоположной части огромного зала.
— Э-эм… А куда он делся?
— Не вздумайте выходить, — предупредил Люпин, напряжённо взглядываясь в темноту.
Геланор не был уверен, что оставаться в кабине — хорошая идея. Во-первых, никакого пространства для маневров и уклонение, а во-вторых — сможет ли Дамблдор подняться, если лифт занят? Но выходить тоже было опасно.
— Ну ладно, раз никого нет, то мы поехали обратно, — быстро сказал Геланор и нажал кнопку. Лифт не послушался. А в следующую секунду раздался голос, негромкий, но отчетливый и звучащий одновременно отовсюду:
— Опустите палочки, если хотите жить.
Никто из них не пошевелился. Пальцы Геланора только сильнее сжали древко, когда в полумраке вновь проступил едва различимый чёрный силуэт.
— Пророчество, — неспешно произнёс Волан-де-Морт. Его голос был размеренным и певучим, но внушал острую неприязнь.
— Офтальмолог, — ответил Геланор, стараясь не дать своему голосу дрогнуть. — Тебе на «Г».
Он не видел лица Волан-де-Морта, но был уверен, что тот скривился в презрительной усмешке.
— Я слышал, что ты безмерно болтлив, Геланор Вьен. А теперь будь так любезен, закрой рот и делай всё, что я скажу. Брось палочку на пол и достань Пророчество…
— Пророчества больше нет, Том, — раздалось в стороне.
Дамблдор приближался к ним, выйдя откуда-то слева. Может быть, там находился ещё один лифт? Или лестница? Ну конечно, всегда должна быть лестница на случай, если лифт испортится! Долго же директор поднимался.
Белое, как фарфор, лицо Тёмного Лорда приобрело синеватый трупный оттенок. Может, вместо нормальной красной крови по его венам текло то зелье, из которого он возродился? Вполне вероятно.
— Дамблдор! — в ярости завопил Волан-де-Морт. — Ты посмел уничтожить Пророчество? Авада Кедавра!
Мановением палочки директор перевернул длинный стол с пункта проверки, который тотчас же рассыпался в щепки от ударившего в него зелёного луча. Звук падения обломков с гулким эхом пронёсся по залу. Тёмный Лорд широким взмахом призвал пламя, и то огненной змеей устремилось к Дамблдору, но было встречено мощной волной воды. Помещение наполнилось паром и оглушительным шипением.
Дуэль была, конечно, зрелищной, но Геланор не думал, что стоит торчать тут и пялиться, рискуя ослепнуть от ярких вспышек или получить отрикошетившее проклятие. Он схватил Колина за руку и острожно двинулся вдоль стены по направлению к каминам. Люпин что-то одобрительно крикнул, но его голос потонул в грохоте сражения. Криви, к счастью, тоже не был против бегства, которое некоторые гриффиндорцы могли бы счесть позорным. Они сумели без проблем добраться до каминов, где потребовалось несколько минут, чтобы отыскать летучий порох, запрятанный в какие-то хитрые ящики у самого пола. Геланор успел раз двадцать проклясть тех, кто придумал такую планировку каминов. К счастью, Колин заметил непонятные ящички на уровне их щиколоток, и именно там оказался порох. Геланор, даже не успев до конца поверить, что они наконец-то могут покинуть министерство, зачерпнул горсть зелёного порошка, бегло оглянулся на стражающихся Дамблдора с Волан-де-Мортом и шагнул в камин.
— Кабинет директора Хогвартса!
***
После грохота и сверкающих в темноте вспышек кабинет Дамблдора казался чем-то иллюзорным. Слишком уж мягкий тёплый свет, слишком мирное тиканье часов и позвякиванье множества непонятных магических устройств, качающихся, вращающихся и совершающих более сложные циклические движения.
Геланор, медленно ступая по мягкому ковру, подошёл к столу, возле которого стояли кресла. Как же давно он тут не был…
Он выдвинул два кресла для посетителей, ничуть не запылившиеся за время отсутствия директора, и с облегчением опустился в одно из них.
Криви почему-то продолжал стоять.
— Садись, — сказал Геланор.
Тот, неловко теребя рукава пижамы, сел на краешек кресла.
Геланору тоже хотелось чем-то занять руки, желательно, расчленением трупа Беллатрисы, если от неё что-то осталось.
И с чего же начать этот долгий разговор? Он знал, что должен сейчас же все объяснить, но трусливо надеялся, что ему зададут вопрос. Однако Криви не произносил ни слова.
— Ты хочешь что-то… — начал было Геланор, но сразу же замолчал, потому что Колин сжался в комок и закрыл лицо руками, сотрясаясь от рыданий. Геланор тотчас подскочил к нему.
— Колин, всё хорошо. Иди сюда, — он попытался обнять его, но тот съежился ещё больше. Не оставалось ничего, кроме как гладить его по голове и плечам в надежде хоть как-то этим утешить.
— Ну не переживай, мы же выжили. Дамблдор не проиграет в схватке. Никто не умер и даже не пострадал. Кроме Амбридж, конечно, но хрен с ней. Ты же не из-за неё плачешь?
Справа, над столиком со множеством миниатюрных телескопов громко фыркнул чей-то портрет, в котором Геланор с досадой узнал Делибия Докапывающегося. Он никогда не замечал, что этот тип есть и в директорском кабинете.
— Позор на твою голову, юноша! Плакать в таком взрослом возрасте? Да в наше время за такое розгами…
— Закрой рот! — рявкнул на него Геланор.
— Нахал!.. Таких как ты в наше время…
— Я сказал — заткнись, иначе вырежу тебя из рамы, искромсаю твоё нарисованное тело, а потом, может быть, сожгу, если не найду книгу о том, как пытать портреты!
Делибий заткнулся и исчез с полотна. Геланор понял, почему раньше никогда не видел его здесь, ведь тот постоянно торчит на другом своём портрете, который висит в коридоре, и докапывается до студентов. А здесь делать нечего — Дамблдору палец в рот не клади, он сам при желании так докопается, что вгонит Делибия в истерику.
Странно, но сейчас ворчливый нарисованный старикан в кои веки-то раз принёс пользу — Колин сделал над собой усилие и, старательно утерев слезы, поднял глаза.
— Всё хорошо, — повторил Геланор, но сам понял, что его голос звучит неуверенно. Вдруг Колин сейчас скажет, что не хочет его больше знать?
— Я не Волан-де-Морт, — тихо произнёс он.
— Знаю, — прошептал Криви. — Теперь знаю. Как я мог им поверить… Из-за меня… чуть не… — Он тяжело сглотнул и снова вытер ручейки слез с щёк. — Вряд ли я когда-нибудь смогу искупить вину перед тобой.
— Да брось, любую вину можно искупить. Не буду врать, что ты поступил как должно. Ты действительно сделал херню, но её очень даже можно искупить, и я точно знаю, как.
— Как? — в глазах Колина мелькнула надежда.
— Тысяча поцелуев. Может, даже полторы.
Колин некоторое время молча смотрел на него, не моргая и почти не шевелясь, а потом внезапно вскочил и судорожно вцепился в отвороты мантии.
— Ты… ты… — задыхаясь, шептал он.
Геланору казалось, что тот вот-вот его ударит.
— Ты… как ты можешь? Я же… из-за меня ты…
Нет, кажется, Криви не собирался ни бить, ни даже ругаться. Геланор отбросил опасения и крепко обнял Колина, а тот уткнулся в его плечо и снова навзрыд заплакал.
— Я так тебя люблю, Гел, — бормотал он, еле выговаривая слова. — Я не знаю, как я мог поверить, что ты — это он…
— Да я и сам в этом порой сомневаюсь, — вздохнул Геланор. — Это очень странная и сложная история. Предлагаю провести расследование и найти, где Дамблдор прячет свои дольки и чай, а потом все обсудить.
Колин всхлипнул и промычал что-то утвердительное.
