***
Вернулись в Хогвартс они уже поздно вечером, после отбоя. Дамблдор шагал бодро, мурлыкая в усы песенку, а уставшие Геланор и Гарри плелись сзади. На сегодняшнем сеансе Мегхарни не смог заглянуть в прошлое дальше третьего курса, уверяя, что это дело не из лёгких и маленькие квантовые человечки, населяющие ядра атомов, изо всех сил мешают процессу. Потом Геланора угораздило спросить, какие такие технологии позволили узнать о существовании квантовых человечков, на что Мегхарни разразился удивительно нелепой лекцией о том, как квантовые гости навестили его, когда он случайно попробовал некачественный алкоголь. Сеанс, а в особенности лекция, довольно утомили Геланора — он чувствовал себя так, как будто просидел в библиотеке целые сутки. А Поттер просто устал сидеть без дела на диване. Сегодня его участие не понадобилось, хотя Дамблдор уверял, что на каком-то этапе оно будет необходимо, а когда этот этап наступит — зависело от Мегхарни. «Если я ещё раз назову Трелони странной, пусть меня затопчут соплохвосты», — пробормотал Гарри, используя мысленную связь. «Что примечательно, — ответил Геланор, — мы не можем опровергнуть существование квантовых человечков. Мы знаем, что это чушь, не имеющая под собой оснований, но никогда не сможем достоверно доказать. Этакий чайник Рассела». — Чайник Рассела? — вслух переспросил Поттер. Геланору было лень объяснять концепцию. Дамблдор, услышав про чайник, переключился с песни о чей-то несчастной любви на песню о маме-чайнике и детях-чашках. «Вообще-то бремя доказательства лежит на утверждающем, — мысленно продолжил Геланор. — Вот только Мегхарни этого не докажешь». «Не насилуй мне мозг на ночь глядя! — взмолился Поттер. — Пусть мне лучше Волан-де-Морт приснится, чем чайники и пришельцы!» «Мне изнасиловали мозг, и ты тоже страдай», — отрезал Геланор. Огни в замке уже не горели, только в паре окон, принадлежащих гостиным или преподавательским комнатам, виднелся свет. Окно слизеринской гостиной находилось под водой, поэтому отсюда его невозможно было увидеть. Геланор почему-то подумал, что за время его отсутствия её вполне могли взорвать. Либо кто-то из первокурсников в очередной раз заблудился и сейчас плачет где-нибудь в тёмном углу неизвестного коридора с перспективой просидеть там всю ночь, ведь всем остальным старостам глубоко плевать на подопечных. Попрощавшись с Дамблдором и Гарри, он зажёг огонёк на конце палочки и направился в подземелья. Уже уснувшие портреты просыпались и начинали ворчать и шикать на него. — Что за поколение! По спальням студенток небось шлялся под покровом ночи! — обличительно заявил Делибий Докапывающийся, потрясая пальцем. — Разврат повсюду! — Почему студенток? — удивился Геланор. — Я прямиком из спальни преподавателя. И я там был не один. Вы знали, что профессор Снейп любит, когда над ним доминируют сразу четверо? Делибий выпучил глаза и провалился куда-то за раму своего портрета, а Геланор пошёл дальше под негодующий гомон ближайших картин. Спустившись ниже, он оказался почти в полной тишине — здесь портретов было меньше и никто не возмущался невовремя зажженному свету. Этот коридор со множеством тайных ниш за доспехами и портьерами был излюбленным местом тех слизеринцев, кому надо было обсудить свои дела в тишине и спокойствии подальше от лишних глаз. Геланор и сам нередко затаскивал Колина в одно тупиковое ответвление, которое начали строить ещё в древности, во времена закладки основной части замка, а потом передумали, что-то не рассчитав. Об истории коридорчика можно было судить по надписи на стене, которая весьма емко выражала досаду строителя. Когда Геланор уже готов был свернуть на очередную лестницу, до него вдруг донесся страдальческий стон. — Кто здесь? — он огляделся по сторонам, поднимая палочку повыше, чтобы осветить коридор. У одной из портьер стояла фигура, нелепо покачиваясь и дергая тяжёлую ткань на себя. Геланор поспешил к ней. — Профессор Трелони? Подойдя ближе, он почувствовал запах алкоголя. Преподавательница была пьяна. «Делать мне больше нечего, кроме как помогать ей, — с досадой подумал он. — Это уж точно не входит в обязанности старосты». — У вас все хорошо? — спросил он только ради приличия. Прорицательница посмотрела на него пустым взглядом, подняв голову, и Геланор заметил, что её растрепанные кудрявые волосы запутались в бахроме портьеры. Он протянул руку с намерением освободить её пряди, а если не получится, то отрезать их — всё равно она не заметит, если от её гривы немного убудет — но Трелони перехватила его руку, неожиданно сильно сжав запястье. — Впереди страх, боль и смерть, — низким, не своим голосом произнесла она. — Дамблдор умрёт, и ты будешь нести страх. Люпин умрёт, и ты будешь нести боль. Криви умрёт, и ты будешь нести смерть. Геланор отшатнулся, выдернув руку из её хватки. — Что вы сказали? — одними губами прошептал он. Трелони сникла, опустила голову, и он грубо схватил её за плечи. — Что вы сказали?! — Геланор встряхнул преподавательницу так сильно, что она вскрикнула и осоловело уставилась на него. — Ох… Что такое, мистер Вьен? — непонимающе пробормотала прорицательница. — Зачем вы меня сюда привели? — Вы… — Геланор осекся и некоторое время только сверлил гневным взглядом Трелони, которая, очевидно, уже ничего не могла объяснить. — Вы пьяны. Убирайтесь отсюда. Он оттолкнул её, и та едва удержалась на ногах, схватившись за портьеру. Не оборачиваясь, Геланор быстро пошёл прочь.***
«Чушь это все собачья, — сказал себе Геланор. — Пьяный бред, а не пророчество. А если даже и пророчество, что с того? Не все они сбываются». Он повернулся на бок и закрыл глаза с твёрдым намерением заснуть. Но что-то никак не спалось. Уже часа полтора. «Все когда-нибудь умрут. Может, Колин умрёт, когда ему будет за сотню, а меня на старости лет шибанет маразм, и я кого-то прикончу». Поводов нервничать не было — Геланор упорно убеждал себя в этом. Пророчество — лишь один из вариантов будущего, оно вовсе не обязательно должно воплотиться. Он даже не видел серебристую дымку, а значит, слова Трелони — не полноценное пророчество. Так, предсказание. Геланор с сомнением покосился на тумбочку, раздумывая, стоит ли принять снотворное зелье. Он мог бы применить заклинание, но толку от него немного, оно действует от силы пятнадцать минут, а потом человек либо спит уже своим сном, если достаточно утомлён, либо просыпается — а в последнем случае, от заклинания могут быть побочные эффекты вроде снижения концентрации внимания и прочей неприятной дряни. Немного поразмыслив, он всё-таки достал флакон с зельем. «Надеюсь, поможет», — подумал он, отмеряя двойную дозу. Через какое-то время Геланор обнаружил себя на балконе смотрящим на незнакомый сад. Геометрически выверенные лабиринты кустов, остриженные так тщательно, будто за лишнюю торчащую веточку садовника могли убить, выводили из себя своим аккуратным видом. На краю поля зрения неясно вырисовывались неестественно-белые руки. Через некоторое время взгляд переместился на них, и Геланор смог рассмотреть трещины на сухой коже, сквозь которые виднелась серая плоть. «Мерзость», — не мог не прокомментировать он про себя, в ответ на что услышал изумленный возглас: «Вьен?» «Поттер? И ты здесь?» «Тихо! — шикнул Гарри. — Вдруг он нас услышит?» «Вряд ли. Он засекал меня только когда я пробовал сделать какое-то движение. Пока мы не пытаемся взять контроль над его телом, он не должен ничего понять». «Взять контроль? — ошарашенно переспросил Поттер. — Это возможно?» «Хороший вопрос, — вздохнул Геланор. — Думаю, что нет. Он слишком сильный окклюмент». Однако слова Поттера заставили его засомневаться в том, что раньше он считал по умолчанию невозможным. Может быть, с помощью Гарри, Дамблдора и Мегхарни получится… Он тотчас одернул себя. Думать об этом в голове Волан-де-Морта не следовало, пусть он и был почти на сто процентов уверен, что тот не ощущает чужого присутствия. «Пока будем просто наблюдать, — сказал он Поттеру. — Вдруг увидим что-то важное. Или забавное. Может, у него не только носа нет, и поэтому он такой злой». «Я не хочу наблюдать! — воспротивился Поттер, чей голос стал нервным и раздраженным. — Объясни, как мне отсюда выбраться и проснуться». «Думаешь, я специалист по путешествиям в чужие сознания?" «Ну, у тебя опыта как минимум на одну голову больше, чем у меня», — резонно заметил Гарри. С этим Геланор поспорить не мог. «Обычно я просто думаю о том, что хочу вернуться». «Да я половину нашего разговора об этом думаю! Покажи нормально, как это делается!» «Тогда смотри внимательно», — хмыкнул Геланор и усилием воли покинул разум Волан-де-Морта. Открыв глаза в своей постели, он злорадно ухмыльнулся. Почему-то осознание того, что в данный момент Поттер находится в ситуации, которая его пугает, успокаивало не хуже тёплого травяного отвара.***
Геланор не рассказал Колину о словах Трелони. Отчасти потому, что не хотел его волновать, а отчасти из-за того, что сам не хотел принимать «пророчество», чем бы оно ни было на самом деле, всерьёз. Судьбу можно изменить, а по статистике, сбывается лишь шестьдесят-семьдесят процентов пророчеств, сделанных настоящими провидцами — значит, смысла тревожиться больше, чем обычно, не было. Вот Геланор и не тревожился. — Что с тобой? — тихо спросил Колин на втором уроке. — Ты с утра сам не свой. Точно ничего не случилось? Мегхарни добрался до плохого воспоминания? — Я очень плохо спал после сеанса. Дело не в воспоминаниях, а в некоторой когнитивной встряске, — ответил Генланор, надеясь, что этот ответ успокоит Колина. Тот нахмурился. — А вдруг это опасно для здоровья? Тебе надо обследоваться у мадам Помфри. — Я не могу рассказать ей о сеансах с Мегхарни. — Разве нельзя просто сказать, что занимаешься кое-чем секретным, и это дело включает, как его там, ментальное вмешательство? — Можно, конечно, но я не думаю, что моё здоровье в опасности. Всего лишь бессонница. — Ну смотри, — недоверчиво проговорил Колин. — Если с тобой что-то случится, я тебя… Он замолчал и переписал с доски на пергамент пару слов о последовательности движений в новом заклинании. — Так что ты меня? — напомнил Геланор. — Продолжай. — Убью, — буркнул Криви. — Не слишком логичная мера, не находишь? Может, придумаешь альтернативу получше? — Дважды убью. — Неужели между поцелуями и смертью не найдётся других вариантов компенсации морального ущерба? — продолжал наседать Геланор, одновременно понемногу пододвигаясь ближе к Колину. — Мерлин, да потрахайтесь вы уже! — не выдержал Харпер, за что тотчас получил такую затрещину от Элеоноры, что у него чуть не отвалилась голова. Флитвик подпрыгнул на месте от возмущения. — Вы на уроке, молодые люди! Минус пятнадцать баллов со Слизерина и минус пять баллов с Гриффиндора! — Лучше бы ты профессоров так слушал, как наши разговоры, — прошипел Геланор, наклонившись вперёд к Харперу. — Кажется, давно я на тебе не тренировал чары, прибавляющие тактичности. — Лучше бы ты Криви так трахал, как мои мозги, — парировал Джонатан, который последнее время совсем отбился от рук. Элеонора благоразумно отсела подальше, помня о том, что сидеть перед разозленным Геланором опасно если не для жизни, то как минимум для волос. Но Геланор был спокоен. Он похлопал Харпера по плечу и шепнул ему на ухо: — Дуэль сегодня в шесть. Джонотан вздохнул, понимая, что ничем приятным для него это не кончится. — Мистер Криви, вылезайте из-под парты, — усталым голосом попросил Флитвик.