***
На завтраке Колин опять отсутствовал, и это уже не лезло ни в какие ворота. Геланор почувствовал себя обманутым. Он же вчера, можно сказать, вломился к гриффиндорцам (пусть даже это означало только вломиться в голову Поттера), чтобы узнать, как там Колин — а тот решил снова прятаться? Может, он ждёт от Геланора какого-то шага? И почему вчерашнее за шаг не засчиталось? Геланор ломал голову весь завтрак, мрачно поглядывая на гриффиндорский стол, где чуть поодаль от золотой троицы сидела грустная Джинни. Место рядом с ней пустовало. — Геланор, ты меня слушаешь вообще? — Элеонора толкнула его в плечо, чтобы обратить на себя внимание. — Ага, навозные бомбочки, — рассеянно отозвался тот, вспоминая, что там Гамп бубнила над ухом. — Да не навозные бомбочки, а забастовочные завтраки! Весь первый курс Пуффендуя попал в больничное крыло, потому что кто-то накрошил им в ужин блевательных батончиков! Эльфы обнаружили остатки на тарелках. — Ясно, теперь буду заколдовывать посуду детекторными чарами, — вздохнул Геланор. Он постучал палочкой по своей тарелке, а затем по кубку, и чары прошлись по ним быстрой волной голубого света. — Чисто. — Я не совсем к тому, но заклинанию ты меня научи, — сказала Элеонора. — Так что мы будем делать с хулиганами? — Лично я в ближайшие дни ничего больше делать не собираюсь. Своих забот полно. Геланор встал из-за стола, не слушая возмущения однокурсницы. Настроение было поганым и хотелось кого-то проклясть чем-нибудь страшным, например, заклятием Медленной Смерти из чёрной-чёрной книги. На горизонте ещё маячил сеанс с Мегхарни, на который совершенно не было сил. Геланор чувствовал, что едва ли сможет вытерпеть очередную порцию шизофренического бреда старика. Столько всего навалилось — Амортенция, хулиганы, Гарри со своим Сириусом, непонятное поведение Колина… — Гел! Выходя из Большого Зала, он услышал, как Криви негромко окликнул его. Колин стоял у стены сбоку от дверей, чтобы не попасть в толкучку, и испуганно смотрел на него взглядом провинившегося щенка. — Мордред, Колин, — Геланор быстро подошёл к нему. — Я волновался. — Прости… — прошептал тот, опустив взгляд. — Мне так стыдно… То, что я сделал… Это было… Он запинался, совсем как в первые месяцы их общения, будто ожидал, что его могут вот-вот прогнать. Каждый раз, случайно опрокинув чернильницу, слишком громко задвинув стул или задев за локоть, Колин весь сжимался и ждал, что на него накинутся с оскорблениями, и это продолжалось до тех пор, пока Геланор не пригласил его на бал. Куда теперь надо приглашать Криви, чтобы тот перестал прятаться при каждой неловкой ситуации, Геланор понятия не имел. Он схватил его под руку и поспешил отвести подальше от основного потока школьников, выходящих из Зала. — И что же ты сделал, как полагаешь? — Я же… я… чуть не изнасиловал тебя… — Колин, ты совсем ебанулся? — не выдержал Геланор. — Какое, к Мерлиновым блядям, изнасилование? Если ты не заметил, я уже пару лет как не против и был бы только рад, но вовремя понял, что ты под Амортенцией. И если бы я позволил тебе продолжить, это было бы изнасилованием с моей стороны. Криви только моргал, глядя на него огромными глазами, в которых уже стояли слезы. — Гел... — прошептал он. Геланор молча прижал его к себе. Колин уткнулся ему в плечо, изо всех сил стараясь не заплакать. — Дурак ты. Не убегай так больше. — Не буду, — всхипнул тот. Мимо прошла стайка студентов. Один из них что-то прокомментировал язвительным тоном, а остальные захихикали, но Геланор не обратил на них никакого внимания и даже почти не расслышал сказанное.***
— Миртл? Ты где? Геланор так давно не заходил к призрачной подруге, что уже морально готов был выслушать все обвинения и вытерпеть скандал. Раньше она уже обижалась, когда он не заглядывал неделю, а сейчас прошло ощутимо больше времени. Как и ожидалось, привидение вылетело из кабинки с крайне недовольным видом. — Явился не запылился, староста-шмароста, — плаксиво выкрикнула она. — Дружка своего притащил, конечно же. — У меня имя есть, — буркнул Колин, который, впрочем, уже привык к тому, что привидение не питает к нему особой симпатии. Миртл зарычала от злости и стремительно подлетела к нему, резко остановившись в сантиметре от лица. Колин отпрянул. — И что, мистер У-меня-имя-есть хоть раз вспомнил обо мне? Додумался хоть разочек заглянуть вот на таку-у-усенькую минутку, а? — она потрясла рукой перед его носом, показывая почти отсутствующее расстояние между подушечками большого и указательного пальцев. — Ты сюда только с Геланором ходишь, а на меня тебе плевать! Она так же резко обернулась к Геланору. — А ты! Ладно я, но Люка ты тоже бросил! Эгоист! Он совсем одичал без тебя! — Я не бросал, — попытался оправдаться Геланор. — Просто было много проблем. — Нет, дорогуша, это не проблемы, — Миртл угрожающе потрясла пальцем перед его носом. — Это называется безответственность! Люк все больше закрывается в себе и мало говорит со мной. Изучение парселтанга зашло в тупик, и самим нам не сдвинуться с мёртвой точки. Но у тебя, видите ли, проблемы! — Да, именно они! — огрызнулся Геланор, забыв о том, что собирался все терпеливо выслушать. — Меня тут мечтает убить толпа тёмных волшебников, каждую неделю в моей голове копается чокнутый маггл, а первокурсники совсем охренели и подсунули гриффиндорцам Амортенцию! — Амортенцию? — Миртл пропустила мимо ушей все, что было сказано до этого слова, но ярость и обида мигом сошли с её лица. — Ну-ка поподробнее. Выслушав рассказ, из которого Геланор опустил тот факт, что Колин тоже попробовал злополучные конфеты, Миртл зашлась в хохоте. — Вот смехота-то! Рон правда готов был сменить пол, чтобы родить тебе детей? Во время рассказа Колин мрачно смотрел, как из расколотой раковины медленно спускается паук на блестящей паутинке. Геланор накрыл его ладонь своей. — До сих пор в голове не укладывается, что этот ублюдок тебя поцеловал, — пробормотал тот сквозь сжатые зубы. — Убью его нахрен. Против убийства Рона Геланор не возражал, но сейчас его куда больше волновало, кто же за стоит за этой злой шуткой. Он уже допросил первокурсников и теперь перебирал имена всех тех, кто был достаточно хитер и смел, чтобы так ему подгадить. — А с чего ты взял, что это затеяли из-за тебя? — с усмешкой поинтересовалось привидение. — А из-за кого ещё? Именно мой волос добавили в зелье. Миртл снисходительно покачала головой. — Вот какой же ты эгоцентрик! Мир не вертится вокруг тебя одного. Сколько человек пострадало из-за этой «шутки»? Ты, Гарри, Рон и его сестра — четверо. Вероятность того, что злоумышленник нацелился именно на тебя — двадцать пять процентов. Гриффиндорцы могли и вообще не добраться до тебя. Их бы заметил кто-то другой и поднял тревогу. Скорее всего, именно их хотели от чего-то отвлечь. Понимаешь? Геланор с неохотой кивнул. Нельзя было не признать, что слова Миртл звучали очень логично. То, что Гарри и Рон сумели его перехватить — просто стечение обстоятельств. Геланор мог бы и не выйти первым из гостиной, и с гриффиндорцами столкнулся бы другой человек. Тогда дело закончилось бы не такой малой кровью, разумеется — можно считать, что всем повезло. «Малфой, — подумал он. — Конечно же. Наверняка это он хотел отвлечь Гарри и Рона от своих делишек». Для проникновения Пожирателей в Хогвартс было ещё рановато, и Геланор не был уверен, что будет, если он уничтожит Исчезательный Шкаф сейчас, хотя его так и подмывало разнести остатки этой развалюхи в щепки. Малфой тогда может пойти совершенно другим путем, и Геланор потеряет преимущество. «Надо проследить за ним, — подумал он. — Только не как Гарри и Рон, а нормально».***
— Следи за ним, поняла? Двигайся быстро, тихо и будь максимально незаметной. Он ни в коем случае не должен тебя увидеть. Змея посмотрела на Геланора с укором. — Я не могу двигаться так быстро, как человек. Я же совсем маленькая. Трансфигурированная змея, сидящая у него на ладони, едва ли превышала длиной два указательных пальца. Он специально сделал её такой мелкой, ведь крупную змею куда легче было увидеть. Однако о скорости он как-то не подумал. — Достану тебе ускоряющее зелье, — пообещал Геланор. — Но сегодня постарайся изо всех сил. Если он будет заниматься большим шкафом, я должен об этом знать. — А что такое шкаф? — уточнила змея. Геланор призвал всю свою терпеливость и принялся объяснять змее каждую деталь задания. Этим-то и были плохи животные-шпионы — соображали они совсем слабо, когда дело касалось не только живых существ и чего-то магически выдающегося. Найти человека — пожалуйста. Найти источник мощного волшебства — легко. А вот отличить сломанный Исчезательный Шкаф от обычного, особенно в Хогвартсе, где на каждом шагу действуют всевозможные сильные чары, для змеи не так уж легко. — Значит, это шкаф, — змейка указала кончиком хвоста на деревянный гардероб, а затем перевела взгляд на школьную сумку Гелагора. — А это не шкаф. Не понимаю. Они оба открываются, оба большие, внутри пустое место, чтобы класть вещи. Почему одно шкаф, а второе не шкаф? — Шкаф должен быть больше человека. — Тогда это шкаф? — змея посмотрела на кровать. — Нет, это тоже не шкаф, — вздохнул Геланор. Часа полтора он убил на то, чтобы объяснить, как отличить шкаф от всего остального. Он не был уверен, что та все поняла до конца, но время уже поджимало — нужно было идти к Дамблдору, чтобы навестить Мегхарни. Наложив на и без того незаметную змейку дезиллюминационные чары, Геланор опустил её на пол и велел приступать к заданию, а сам поспешил к кабинету директора. Дамблдор немного припозднился, заставив Геланора и Гарри ждать у закрытых дверей его кабинета. Поттер все время угрюмо молчал, ограничившись коротким приветствием. Геланор не настаивал на беседе по душам, зато успел прочитать последние пару глав и послесловие двадцатого тома «Самых бесполезных чар». Из послесловия он узнал, что у автора есть ещё и справочник «Самые бесполезные книги», в который тот включил все эти двадцать томов. — Профессор! — дернулся Поттер, едва Дамблдор открыл дверь. — Профессор, у нас случилось кое-что важное! — Что ж, предлагаю обсудить это по дороге, когда мы покинем замок, — отозвался старик. Его нежелание говорить об важных вещах в коридоре, где висит куча портретов, лояльных к нему только пока он находится на посту директора, было понятным. Сегодня они за него, но, если Дамблдор умрёт, кто поручится, что какой-то отбитый портрет не расскажет его тайны Волан-де-Морту? Однако почему Дамблдору хватило бестактности не пригласить их в кабинет, Геланор не понял. Можно подумать, у Мегхарни очень забитое расписание и к нему надо приходить минута в минуту. — Итак, что произошло? — спросил директор, когда они вышли из замка и тут же вляпались в свежеподтаявший снег. — Вьен проник в мой разум и захватил контроль над телом, — так поспешно ответил Гарри, как будто боялся, что его снова захватят и не дадут ничего рассказать. Дамблдор нахмурился. — Геланор, расскажи, как это случилось, — попросил он. — Каждая деталь может быть важна. — Я просто связался с Гарри, чтобы попросить об одолжении… Хотел проверить, все ли хорошо у Колина. И в какой-то момент я неосознанно захватил контроль и смог заговорить сам, используя Гарри. — А ещё увидел мои личные переживания, — вставил Поттер таким обвинительным тоном, словно Геланор сделал это нарочно. — Ты сам мне их показал, когда запаниковал, а я ведь просил успокоиться. Дамблдор поднял ладонь, призывая к молчанию. — Значит, ты сделал это случайно, Геланор? Тот кивнул. Может, у него получилось бы и специально, но он ещё не пробовал. — Что ты чувствовал в этот момент? Сопротивление или, наоборот, некое насильственное притяжение? — Перед тем, как попасть в разум Гарри, я всегда чувствую притяжение, похожее на прочную нить. Но часто бывает так, что мне сложно удержаться, и я либо просыпаюсь, либо попадаю в голову Волан-де-Морта. Такое ощущение, как будто… — он задумался, не зная, как лучше описать. — Как будто нить тянет меня к Гарри и Волан-де-Морту, но когда я оказываюсь в их разуме, то становлюсь чужеродным, лишним… Выйти очень легко, но в этот раз я не знал, что случился, если Гарри вытолкнет меня насильно. Когда я впервые попал в голову Волан-де-Морта и тот заметил меня, у меня из памяти исчез целый день. Поэтому я цеплялся за связь, в результате Гарри невольно показал мне образ, который тревожит его последнее время. Геланор почувствовал сильный тычок в бок и с обидой покосился на враз побледневшего Поттера. «Я не собираюсь ему рассказывать, — раздражённо сказал он по мысленной связи. — Нечего драться. Больно вообще-то». «Извини», — буркнул тот. — Скажи, Гарри, ты мог двигаться по собственному желанию в тот момент, когда Геланор взял контроль? — Да, кажется, — немного подумав, ответил Поттер. — Хотя точно да. Мог. Старик медленно провел ладонью по бороде, пока не наткнулся на заплетенные в неё колокольчики. — Что ж, — спустя пару минут молчания произнёс он. — Полагаю, все не так страшно, как вы оба уже могли подумать. Однако загадка весьма заковыристая, весьма… Я все ещё в процессе изучения этого вопроса и, боюсь, пока не могу дать вам ответ. А теперь возьмите меня за руки, пора трансгрессировать.***
Мегхарни вышел к ним в кои-то веки раз не в шапочке из фольги, а в ночном колпаке. Впрочем, Геланор рано обнадежился проблеском адекватности — индус извинился за слишком домашний вид, накинул халат поверх пижамы и снял колпак, под которым оказалась шапочка из фольги. — Альбус, завари себе сегодня чай сам, — слегка виновато сказал Мегхарни. — Чайник ведёт себя странно и бьётся током. Это странно, учитывая факт, что он не электрический. Наверняка происки Серых, они любят играть с молниями и проводами. Генри… — Гарри, — со вздохом поправил Поттер. — Да-да, конечно, Мари… Необычное имя для юноши, не думаешь? Впрочем, неважно. Начнём сегодня с тебя. — А может, не надо? — неуверенно спросил Гарри, оглянувшись на Геланора. Он явно не хотел показывать старикану Сириуса. — Да, давайте сперва я, — поддержал Геланор. — Разве порядок принципиален? Мегхарни посмотрел на них, как на инопланетян. То есть уставился, ни на секунду не отводя взгляд и не моргая, одну руку протянул к лампочке, а другую к ящику, где хранил дихлофос. — Радшив, — мягко осадил его Дамблдор. Может, он подействовал на своего приятеля не только голосом и выражением лица, но и взмахом палочки, потому что Мегхарни убрал руки от своих предметов для тестирования на инопланетность. — Вообще-то да, — ответил он, — принцпиален. Так что извини, парень. «Не бойся, — утешил Геланор слишком уж напряженного Поттера. — Мегхарни вряд ли увидит события, произошедшие недавно. Он ведь целится далеко в прошлое». Старый индус особо не церемонился — толкнул замявшегося Гарри в кресло и вцепился в его голову пальцами. Некоторое время Геланор понаблюдал за кислым выражением лица Поттера, который, похоже, видел не самое приятное событие, а потом побрел к Дамблдору, который обнаружил на кухне у Мегхарни какую-то незнакомую разновидность чая и очень ею заинтересовался. Следующие полчаса директор вещал, какое удивительное изобретение — чайные пакетики, но как они все же не идут в сравнение с чаем заваренным вручную, ровно как и растворимый кофе не сравнится с зерновым. Потом он рассказал забавную историю про то, как магглы обнаружили помет зверька, питающегося зернами кофе, и додумались его — помет, к счастью, а не зверька — заваривать. Дамблдор назвал их неординарными умами и гурманами, а Геланор про себя — говноедами. — Закончили, — сообщил наконец из гостиной Мегхарни. — Ты, второй, иди сюда — твоя очередь. «Ну как? — поинтересовался у Поттера Геланор. — Не увидел Сириуса?» «Нет, — отозвался тот. — Только всякую дрянь из раннего детства». Геланор не очень хотел видеть всякую дрянь из детства, из своего или волан-де-мортовского, но выбора у него не было. Он сел в кресло и подставил голову под руки Мегхарни. В следующую секунду он оказался в знакомом месте — слизеринской гостиной. Вот только обставлена она была как-то иначе — диван другой формы и не в том месте, ковёр другой расцветки, шторы не однотонные, а узорчатые. Геланор посмотрел на самого себя, сидящего в кресле с книгой, и сразу понял, что это не он. У мальчика лет одиннадцати-двенадцати было его лицо, но совершенно другой взгляд. Он смотрел в учебник с таким видом, как будто выслеживал в нем жертву, которая должна была вот-вот сойти со страниц. Жертва вошла, правда, не из книги, а через дверь. Это был какой-то мутный — в прямом смысле, потому что на расстоянии уже пяти шагов все окружение размывалось в странном тумане — парень, за спиной которого вырисовывался ещё один силуэт. Глаза Реддла загорелись, и Геланор понял, что сейчас произойдёт что-то плохое. — Нет, ну вы посмотрите! — приглушенный голос парня раздавался словно издалека, зато тихую усмешку Реддла Геланор услышал на удивление чётко. — Грязнокровка пачкает моё любимое кресло. — Ой, да оставь ты его в покое, Йорик, — сказала девушка, стоявшая за спиной. — Тебе больше делать нечего, как измываться над убогими? Пусть себе сидит. «Говорящее имя, — подумал Геланор. — Увы, бедный Йорик. Тебе пиздец». Реддл перевернул страницу. Вся его поза излучала спокойствие и невозмутимость, но только посмотрев ему в глаза, можно было понять, какая ярость горит внутри. Геланору стало бы его жаль, если бы он не был уверен, что в следующую минуту с этой парочкой старшекурсников случится что-то очень плохое. Уже не мутный парень, подошедший ближе, смерил Реддла презрительным взглядом и прошёл мимо, как бы невзначай задев стопку книг, которую тот сложил на столике перед собой. Геланор инстинктивно попятился на несколько шагов, предчувствуя жестокую дуэль, однако Том не пошевелился. Он просто позволил старшекурсникам спокойно уйти. Когда те скрылись, Реддл с помощью заклинания левитации вернул книги на место и вытащил из сумки, лежащей у его ног, очень знакомый предмет — тетрадь в черном переплёте. Игнорируя непонятно откуда взявшуюся головную боль, Геланор подошёл поближе, чтобы увидеть, что он пришет. «03.12.38. Й. Б. и Ж. Ф.» Вся страница была заполнена подобными записями. Инициалы часто повторялись. Реддл провел палочкой по дневнику, и надписи растаяли, оставив бумагу чистой. Было очень похоже на чары, защищающие Карту Мародеров, только пароль, очевидно, был не словесный, а в виде определённого движения палочки по бумаге. Том Реддл придумал графический ключ для смартфонов ещё до изобретения смартфонов. — Ты серьёзно записывешь обидки в дневник? — спросил Геланор у отголоска прошлого, который, разумеется, не мог ему ответить. Боль в висках становилась сильнее и расползалась на лоб и затылок. — Мистер Мегхарни, хватит, — попросил он, и тут же боль усилилась в несколько раз, заставив его вскрикнуть. Геланор вскочил на ноги, но потерял равновесие и упал, ударившись коленями и ладонями о грязный пол. — Он снова меня обжег! — жалобно выл за его спиной Мегхарни, вызывая желание отпинать. Геланор бы так и сделал, если бы не был слишком отвлечен собственным самочувствием. Но боль уже постепенно проходила, а злость росла. — Геланор, ты в порядке? — директор присел рядом с ним, обеспокоенно заглядывая в лицо. Геланор посмотрел на Дамблдора, и его захлестнула волна такой ненависти, что задрожали руки. Он ненавидел эти внимательные светлые глаза, эту напускную доброжелательность и сраные колокольчики в бороде. Хотелось ударить старика со всей силы. Дамблдор взял его за руку, помогая подняться. — Всё нормально, — ответил Геланор. Необъяснимая агрессия пропала так же внезапно, как и появилась. — Хотя не уверен. Такое ощущение, что он поджарил мне мозги. Дамблдор помахал палочкой возле его головы, беглым взглядом изучил возникшеее переливчатое сияние и успокаивающе похлопал по плечу. — Всё хорошо. Присядь, отдохни. Директор поспешил к Мегхарни, все ещё поскуливающему от боли. Взглянув на руки индуса, Геланор поморщился — кожа заметно покраснела, а на подушечках пальцев виднелись язвы. Дамблдор принялся оперативно накладывать лечебные заклинания на пострадавшие участки. — Вьен, что случилось? — тихо спросил Гарри. — Зачем ты это сделал? — Хватит смотреть на меня так, как будто я специально! — огрызнулся Геланор. — Ты что, думаешь, я намеренно его обжигаю? — Уж не знаю, — буркнул Поттер. — От тебя всего можно ожидать. Геланору захотелось его проклясть, и на этот раз агрессия была вполне объяснимой. Дамблдор тем временем наложил кучу заклинаний на руки Мегхарни, а затем густо помазал фирменной мазью мадам Помфри — видимо, ожидал подобного исхода и запасся заранее. — Ожоги заживут за полночи, — пообещал он старому индусу. — Геланор, Гарри, нам пора возвращаться. Они вышли из дома под ворчание Мегхарни о том, что ему теперь до утра не защититься от пришельцев ничем, кроме бесчисленных ловушек в саду и у крыльца. — Итак, Геланор, что ты видел? — потребовал отчета Дамблдор, когда чокнутый старик закрыл за ними дверь. — Снова Реддла. На этот раз он уже был в Хогвартсе. Было третье декабря тридцать восьмого года — он записал эту дату в дневнике вместе с инициалами старшекурсников, которые его оскорбили. Их было двое — парень по имени Йорик с фамилией на Б и девушка с инициалами Ж. Ф. Дамблдор прищурился, вспоминая имена давних учеников. Некоторое время он смотрел в небо, будто звезды могли ему подсказать забытое, а потом наконец произнёс: — Да, в то время учился студент по имени Йорик Блишвик. А его подруга, полагаю, Жозефина Флинт. К сожалению, они оба не окончили школу. Йорик погиб примерно через год после описанного тобой инциндента, однако это случилось, когда он был дома на зимних каникулах. Насколько мне известно, его смерть была результатом злоупотребления наркотиками. Жозефина входила в сборную Слизерина, но получила сильную травму на игре, и её не удалось полностью исцелить. Она перевелась в Ильверморни, так как её родители решили, что Хогвартс не располагает должными медицинскими ресурсами. Все считали эти происшествия несчастными случаями. Но выходит, в этом мог быть замешан Том… Дамблдор тяжело вздохнул и покачал головой. Наверное, было нелегко осознавать, что двенадцатилетний мальчик умудрился провернуть убийство и покушение и при этом так тщательно замести следы, что никто об этом даже не догадывался. — Ушам не верю! — с отвращением воскликнул Гарри. — Он уже на втором курсе стал убийцей! Геланор и сам был удивлён не меньше, но не от того, каким жестоким и злопамятным оказался мелкий Реддл. Его поражал тот факт, что мальчик, все свое детство не знавший о магическом мире сумел так быстро найти нужный способ убить не кого-то, а чистокровного волшебника на его собственной территории. Геланору было очень досадно понимать, что, несмотря на невероятное сходство, в отношении интеллекта он и рядом не стоит с Реддлом. «Зато, — утешил он себя, — я добрый, как любят говорить мамаши своим тупым детям-неудачникам. Вернее, не такой злой».***
В Хогвартс снова вернулись затемно, после отбоя. Дамблдор, по обыкновению, вручил Поттеру записку, чтобы в случае встречи с дежурными в коридоре его не оштрафовали на баллы, а Геланор, как староста, имел право шляться по замку в неположенное время. Впрочем, после назначения на роль старосты он этим правом не злоупотреблял, потому что ночью спал, как нормальные люди. Обязанности старосты и занятия достаточно утомляли за день, да и сеансы с Мегхарни не то чтобы прибавляли энергии. Без особых приключений добравшись до общежития, Геланор лёг спать в надежде, что сегодня не попадёт ни во чью голову — очень уж хотелось нормального спокойного сна, а не бесед с Роном и страданий гниющего заживо Волан-де-Морта. Возможно, настрой и правда значил многое, потому что этой ночью он действительно спал спокойно. Ровно до двух часов шестнадцати минут. А в два часа шестнадцать минут начался локальный апокалипсис. — Встаём, встаём! — орал Пул, усилив голос чарами. — Никто, кроме старост, ни шагу из спален, но будьте готовы бежать. Селвин, Малфой, Паркинсон, Вьен, Гамп, наложите чары Головного Пузыря и выходите. — Что случилось? — Харпер вскочил с кровати, осоловело моргая. — Никуда не ходи, пока не разрешу! — прикрикнул на него Геланор. Он нашарил обе палочки, наколдовал пузырь вокруг головы и бросился наружу. Из гостиной поднимался густой желтоватый смог, явно не похожий на дым при пожаре. Геланор был почти уверен, что это летучее зелье, потому что никакие клубы дыма не могли предстать в виде такого густого однородного тумана. — Там пострадавший, — сообщил Пул, указывая на лестницу. — Нужно его вынести. Сквозь дым едва можно было различить крупное тело, лежащее на лестнице. — Гойл? — неуверенно пробормотал Драко, прищуриваясь. — Это Гойл! Скорее, надо забрать его оттуда. Геланор схватил его за плечо, хотя Малфой остановился ещё раньше, осознав опасность своего порыва. — Стой! Сперва надо обезопаситься самим. Некоторые яды могут проникать через кожу. — Он прав, — согласился Пул. — Закроем все открытые участки кожи. Акцио перчатки! — Есть неплохое заклинание, но и перчатки не будут лишними, — кивнул Геланор и тоже призвал перчатки и шарф. Надев их, он наложил на себя ветроотталкивающие чары, которые, помимо защиты от ветра, могли уберечь и от воздействия паров. Оказалось, что никто, кроме него, не знал это простое заклинание, и Геланор, в который раз посетовав на идиотскую программу, помог остальным его наложить. Пул тотчас поспешил к Гойлу, а Малфой последовал за ним через пару секунд, убедившись, что защита работает и туман не убил Пула. Геланор взмахнул палочкой. — Экспекто Патронум! Профессор Снейп, у нас экстренная ситуация. В гостиной распылили неизвестное вещество, есть пострадавший. Лети к Северусу Снейпу. Медоед совсем по-человечески кивнул и умчался исполнять приказ. Пул и Малфой отлеветировали Гойла на лестничную площадку, где стояли все старосты и куда туман ещё не добрался. Было неясно, сколько бедняга уже пролежал в этом непонятном смоге и, главное, что за чёртово зелье заполнило помещение. Обильная пена покрывала рот, щеку и подбородок Грегори, что наводило на самые страшные мысли. Панси взвизгнула и закрыла лицо руками, не в силах смотреть, остальные склонились над телом, затаив дыхание. Малфой пощупал пульс на шее, затем поднёс ладонь к приоткрытому рту Гойла. — Он жив, — объявил он через секунду под дружный вздох облегчения. Геланор тоже проверил пульс Грегори — сердцебиение было ровным, а дыхание глубоким, как будто тот всего лишь спал очень крепким сном. Но обычная сонная пудра не могла спровоцировать пену изо рта и не была такой летучей и стойкой, как распыленное зелье. — Оно поднимается, — заметила встревоженная Элеонора, указывая на дым. — Надо всех выводить. Пул решительно выпрямился. — Эвакуируем общежитие, — приказал он.