Стоящий сейчас нестерпимый летний зной — из тех, что заставляют людей проклинать себя за то, что они когда-либо желали о тепле, даже в разгаре тусклой жестокой зимы. Жара насыщенная и удушающая, что приводит к переполненности в городских бассейнах, сводит к минимуму одежду и заставляет искать укрытие всех достаточно несчастных, — или глупых, — чтобы оказаться на открытом воздухе в постоянном блеске пота.
Она могла бы работать в торговом центре.
Так думает Алекс Воуз, поправляя очки на носу, наверное, уже в десятый раз за последнюю минуту. Столь уместное наблюдение она решает высказать вслух — на том основании, что жаловаться на что-либо обычно более эффективно, когда это на кого-то направлено.
— Мы могли бы сейчас работать в торговом центре.
Ники, лежащая на стойке, распластавшись на спине с подтянутыми коленями, даже не поднимает головы, только открывает один глаз и выгибает бровь в сторону Алекс, притворяясь недоверчивой.
— Что? Бросить всё это? Я бы не смогла.
Алекс устало оглядывает
всё это: тесную игровую будку на территории с нелепым названием «Парк Веселья». Они здесь ограничены пространством между прилавком и столом, на котором стоят три пирамиды бутылок из-под молока, а прямо над ними развешаны мягкие игрушки. Ах да, и ещё крошечный настольный вентилятор, вращающийся взад-вперёд в тщетной попытке охладить их место пребывания.
Алекс стонет, собирает влажные от пота волосы в небрежный хвостик и продевает его сзади через отверстие в чёрной бейсболке, украшенной названием парка и чересчур вызывающим восклицательным знаком.
— Мои волосы просто отвратительны.
Ники приподнимается и бросает на неё испепеляющий взгляд.
— Даже не начинай, Воуз. Ты не захочешь играть со мной в эту игру. — Она показывает на свою пропитавшуюся влагой гриву, которая в данный момент является практически отдельным живым существом. Ники — единственный работник в парке, который не носит кепку как часть униформы: она в буквальном смысле не налезает на её волосы.
Алекс усмехается.
— Справедливое замечание. Ещё несколько дней, и Рыжая будет настаивать на переводе тебя в дом с привидениями.
— Да иди ты.
Ники лениво показывает ей неприличный жест и ложится обратно в свою обычную рабочую позу. Единственное время, которое Ники не проводит лёжа на стойке, — это редкие случаи, когда к ним толпится очередь из трёх клиентов. В будке, по всей вероятности, нет необходимости в двух сотрудниках, поэтому их разделение труда сложилось так: Ники отдыхает, время от времени выкрикивая в толпу привлекающие внимание шутки; Алекс принимает деньги, выдаёт бейсбольные мячи, устанавливает упавшие бутылки и раздаёт призы.
То есть в основном всё, что требует реальных телодвижений. Алекс не возражает. Это небольшая цена за то, чтобы не выкрикивать в толпу бессмысленные фразы. Ники же это, похоже, даже нравится: её голос всегда становится на октаву или две ниже, и слова вылетают, пародируя ярмарочные зазывалки прежних времён. Трудно сказать, действительно ли посетители, которых привлекает Ники, понимают эту пародию, но таково всё это место: оно работает или на иронии, или на странном феномене «так плохо, что даже хорошо».
Вид через дорогу для них представляет из себя небольшую лавку с карикатурами Дайи (У Ники есть одна такая, — самой себя, — висящая на стене их будки; когда ей приходится спуститься со стойки, чтобы освободить место, она любит стоять рядом с ней и изображать то же самое мультяшное карикатурное выражение. Потому как, конечно же, она это делает) и трейлер с прохладительными напитками Пуссэ и Таши, которые умудряются превращать обслуживание клиентов в целое представление. Люди их обожают, и иногда, когда день тянется медленно, Ники любит наблюдать за ними и тоскливо вздыхать, жалуясь своему не столь успешному партнёру.
— Ты должна улучшить свои актёрские навыки, Воуз. Люди хотят шоу. Мы должны быть грёбаной
комедийной труппой. Лорел и Харди, Лаверн и Ширли…
— Тельма и Луиза?
— Нет, Воуз, я не собираюсь падать с тобой со скал. Без обид, просто слишком много всего хорошего, чёрт возьми, чтобы стоило жить.
Вдали, по другую сторону длинного ряда выставочных палаток, виднеются аттракционы. Предполагается, что работа по их обслуживанию более престижна, но Алекс не особо охотится за продвижением по службе. Там вроде как то же самое однообразие, только более постоянное. Здесь, по крайней мере, случаются периоды затишья.
Не говоря уже о более продолжительных, чем допустимо, технических перерывах, которые Ники должна давать Алекс, чтобы компенсировать ей то количество времени, которое она сама проводит на карусели, флиртуя с Лорной Морелло.
Алекс раздумывает, не перепрыгнуть ли через прилавок и не умаслить ли Пуссэ дать ей лимонад (или, чёрт возьми, что угодно холодное), когда вдруг Ники без всякой на то причины решает немножко поднапрячься.
— Не проходите мимо, цельтесь и стреляйте, опрокинете пирамиду — выиграете приз, легче лёгкого, проще пареной репы, раз плюнуть, плюнуть да растереть. — Алекс фыркает от смеха. Ярмарочные условия диктуют, чтобы Ники говорила в два раза быстрее, чем обычно, что не всегда даёт ей время придумать что-либо, что не является полной ерундой. — Никаких фокусов, ребята, стандартные молочные бутылки, на сто процентов подлинные, никакого клея, и за лишний доллар мы это даже докажем.
— За лишний доллар? — лениво спрашивает Алекс. Это что-то новенькое.
— Такова цена за недоверие, — отвечает Ники и продолжает кричать.
Алекс замечает их первой: парочка подходит к их будке, склонив головы друг к другу так, что она сразу распознаёт их взаимодействие как разговор перед игрой: парень небрежно обещает выиграть приз для девушки. Девушка уверяет его, что в этом нет необходимости и что игры — это пустая трата денег. Парень настаивает, убеждая, что опрокидывание молочных бутылок бейсбольным мячом в обмен на дешёвую игрушку в виде слона каким-то образом докажет девушке его мужественность. Девушка соглашается, видимо, потому, что искренне хочет этого дешёвого плюшевого слона.
Но суть именно в этой конкретной девушке. Блондинка с милым личиком и длинными ногами. На ней красный хлопчатобумажный сарафан, и, похоже, от жары с неё сошла большая часть макияжа. Она красива, в очень простом смысле. Это красота, которая не представляет из себя ничего особенного.
А это означает, что она идеально подходит для любимого занятия Алекс — бесстыдного флирта с девушкой, чью преданность пытаются купить ярмарочными призами.
— Дайте мне пять, — говорит ей парень, бросая несколько купюр. Алекс плавным движением берёт деньги и протягивает корзину с бейсбольными мячами, но её взгляд уже прикован к его девушке. Она машинально проверяет её левую руку: они не помолвлены и не женаты. Неудивительно: обычно на этапе выигрывания призов пары таковыми и не являются.
Алекс наклоняется над прилавком и одаривает девушку улыбкой.
— Итак, на что вы нацелены?
Девушка отводит растерянный взгляд от распростертого тела Ники и смотрит на Алекс, слегка удивлённая тем, что к ней обращаются. Она неловко улыбается.
— Эм, на бутылки?
— Нет, на это нацелен
он. — Алекс резко поворачивает голову в сторону парня, как раз в тот момент, когда его первая попытка заканчивается ударом о стену на расстоянии в добрых шесть дюймов от пирамиды. — Причём безуспешно.
Блондинка издаёт смешок, от которого морщится всё её лицо, и, чёрт возьми, это очаровательно. Парень переводит обиженный взгляд с Алекс на свою девушку.
— Извини, извини, я смотрю. — Она покорно поворачивается к бутылкам, но тут же снова смотрит на Алекс.
Алекс небрежно снимает свою дурацкую кепку, высвобождает волосы из хвоста и одаривает девушку обаятельной улыбкой.
— Я имела в виду, на что нацелены вы, на какой приз? — Второй мяч летит слишком высоко. Алекс иронично машет рукой в сторону зверинца, висящего над их головами. — Какое из этих очаровательных созданий привлекло ваше внимание?
Девушка небрежно просматривает варианты.
— Я ни о чём конкретном не думала.
Третий бейсбольный мяч пролетает между разными пирамидами. Алекс наблюдает за этим, затем торжественно качает головой.
— Возможно, это и к лучшему.
Губы девушки плотно сжимаются в сдерживаемой улыбке, которая, кажется, вместо этого появляется в её глазах.
Четвёртый мяч попадает в край стола. Алекс оглядывается и сухо замечает:
— Вы же понимаете, что выиграете, только если попадёте по бутылкам перед собой? Это не беспроигрышная лотерея.
Парень, скосив глаза на Алекс, крутит в ладони последний оставшийся бейсбольный мяч.
— Сколько стоит отключить комментарии?
— Обидчивый. — Алекс приподнимает брови и вполголоса спрашивает девушку: — Это ваше первое свидание? Поэтому он такой дёрганый?
Девушка качает головой.
— Нет.
— Дайте угадаю… — Алекс наклоняется чуть ближе и насмешливо прищуривается. — Девятое?
Ответная улыбка говорит о том, что она не так уж далека от истины. Глаза девушки, не останавливаясь, с нескрываемым восхищением блуждают по лицу Алекс, словно она ожидает, что что-то на нём обнаружит.
—
Пайпер. — Парень, похоже, расстроенный, озадаченно смотрит на неё.
Девушка — Пайпер — бросает на него нетерпеливый взгляд.
— Что, Ларри, просто продолжай.
Алекс ухмыляется.
— Может быть, вам стоит сказать ему, что он всё ещё будет вам нравиться, даже если не сможет выиграть для вас игрушечное животное из игровой будки. — Она снова переводит взгляд на Пайпер. — А может, и нет. Я вас не знаю… может, вам на самом деле трудно угодить.
Пайпер прикусывает свою чёртову нижнюю губу, в её глазах пляшет веселье и что-то, похожее на любопытство.
Пятый мяч промахивается на два дюйма.
—
Чёрт.
— По крайней мере, этот был близок, — говорит ему Пайпер.
— Вот… — Алекс снимает с крючков над головой маленького оранжевого жирафа. — Утешительный приз.
Всегда забавно видеть, как дуется взрослый человек, и определённо именно это происходит сейчас с лицом Ларри.
— Мне не нужен утешительный приз.
— Я не вас утешаю. — Алекс вручает мягкую игрушку Пайпер, которая довольно легко её принимает. — У неё парень, который не может контролировать свои мячи.*
Позже, если бы Алекс пришлось оглянуться назад и вспомнить момент, когда она закончила фразу, перед ней бы предстала такая сцена: то, как всё тело девушки
сотрясается от сильного смеха, звук которого, ударившись о плотно сжатые губы, выходит через нос.
Ларри бросает на неё надутый взгляд маленького побитого щенка, и Пайпер примирительно берёт его под локоть, но Алекс этого не замечает: ей всё равно, ей просто хочется снова рассмешить эту девушку.
На стойку ложится ещё одна горка банкнот.
— Ещё пять.
Это знакомый момент, и обычно в это время девушка закатывает глаза и пытается оттащить парня, говоря, что это не стоит того, это не важно, однако Пайпер этого не делает. Она держит свою плюшевую игрушку, рассеянно теребя мягкие уши между большими и указательными пальцами, кажется, совершенно довольная тем, что сейчас происходит.
— Может, ему стоит позволить попробовать вам, — говорит ей Алекс.
Пайпер улыбается.
— Вы всегда задираете своих клиентов?
— Только тех, у кого красивые девушки.
Улыбка становится шире, а затем раскрывается. Алекс краем глаза замечает, как Ларри бросает на неё испуганный, растерянный взгляд, но, несмотря на то, что нервирование парня обычно составляет половину удовольствия от всего этого занятия, Алекс даже забыла о его присутствии.
К сожалению, четвёртый бейсбольный мяч вступает в прямой контакт с пирамидой и опрокидывает все бутылки. Ларри издаёт возглас, в котором слышится лишь лёгкое облегчение.
— Хороший бросок. — Пайпер покорно хлопает в ладоши.
Бросив на Алекс излишне самодовольный взгляд, как будто он в этой игре играл
против неё, парень деловито указывает:
— Ладно, мы возьмём того плюшевого щенка.
— Ларри, — пихает его локтем Пайпер. — Она уже дала нам приз.
— Да, но тот я не заслужил.
Пайпер закатывает глаза.
— Разве это имеет значение? Ты хочешь, чтобы я целый день таскала с собой два?
— Так отдай тот обратно!
— Вот, — Алекс решает спор, бросая Ларри плюшевую лягушку с выпученными глазами. — Можете взять это.
— Я сказал, что мы хотим собаку.
Алекс пожимает плечами и делает грустное лицо.
— Вы не можете выбирать. Политика компании.
На лице Пайпер дёргаются мышцы, и она встречается с взглядом Алекс — в её широко раскрытых глазах смешались веселье и предостережение. Это странное, понимающее выражение, и на секунду им кажется, что они знают друг друга гораздо дольше, чем пять минут.
— Пойдём, чемпион, — Пайпер обнимает Ларри за талию и оттаскивает его от стойки. — Я умираю как хочу торт «Муравейник». — Она оглядывается на Алекс, когда они отходят. — Пока. Спасибо.
Алекс ей подмигивает, а затем, провожая их взглядом, слышит, как Ларри бормочет:
— Какого чёрта ты её
благодаришь?
— Что. Это. Вообще. Такое. Было. Чёрт возьми?
Алекс резко оборачивается. Она совершенно забыла о Ники, которая сейчас смотрит на неё с открытым ртом и ничем не сдерживаемым восторгом в глазах, и которая даже села, выпрямившись на девяносто градусов по такому случаю.
—
Вольно, солдат.
Чёрт побери.
К щекам Алекс приливает жар. Она тянется к своей кепке и, натянув её на голову, закатывает глаза.
— Что?
Ники качает головой, в её глазах горят весёлые огоньки.
— Это ты мне скажи.
— Я просто валяла дурака. Как всегда.
— Нет, нет, нет. Это было не как всегда. Это было совсем по-другому.
Она была совсем другой. — Ники усмехается. —
Пайпер. Господи боже. Звучит как поддельная Барби. Скипер, Пайпер, Фелисити…
— Ты сейчас просто перечисляешь имена девочек, с которыми ходила в подготовительную школу?
— Эй, — Ники сурово показывает на неё пальцем, — что я говорила насчёт распространения этого дерьма?
— Эм, что это хороший способ заставить тебя заткнуться?
— Хммм. Парень блонди не единственный, кто может обидеться. — Ники наклоняется вперёд, делая вид, что изучает выражение лица Алекс. — Чёрт возьми, Воуз, ты
покраснела?
Алекс протягивает руку, хватает первый попавшийся кусочек синтетического меха и через всю будку швыряет в Ники фиолетовую обезьянку.
***
До конца дня она ни с кем не флиртует, и ей постоянно приходится кидать напряжённые взгляды на Ники, молча бросая ей вызов прокомментировать ситуацию.
Алекс в ожидании не сводит глаз с толпы. Она странно уверена, что Пайпер вернётся.
Но в конце концов солнце садится, загорается свет, и по громкоговорителю начинается отсчёт последнего часа до закрытия парка. Они так больше и не увидели Пайпер ни с Ларри, ни без него.
Ники, похоже, чувствует раздражённое разочарование Алекс, когда та в конце дня пересчитывает деньги. Она протягивает Алекс холодное пиво, которое они прячут в глубине мини-холодильника под стойкой.
— Не унывай, Воуз. Возможно, это и к лучшему… Я же не могу допустить, чтобы тебя у меня увели. — Многие сотрудники парка пребывают в общем предположении, что Ники с Алекс вместе — по-видимому, не в состоянии сделать какие-либо другие выводы о двух лесбиянках, проводящих свои дни вместе, запертыми в будке. Это заблуждение Ники довольно часто использует для собственного развлечения. — И в любом случае… у неё всегда на память о тебе будет этот плюшевый жираф. Это ведь, должно быть, ты, верно? Из-за твоего неестественного роста?
Спустя две секунды Ники, выругавшись, спрыгивает со стойки, так как по её рубашке стекает пиво Алекс.
***
— Эй, Воуз, взгляни-ка.
Алекс покорно смотрит в ту сторону, куда указывает Ники: на карикатурный островок Дайи. Та с клиентом, молодым парнем в армейской футболке.
— И что?
— И то, что она занимается этим уже около часа. Обычно Диас штампует эти штуки за… за сколько? Максимум за двадцать минут?
Алекс со скучающим видом возвращается к книге, которую тайком читает под прилавком.
— И?
—
И когда ты в последний раз видела парня, который сам пошёл бы на то, чтобы его нарисовали? Без того, чтобы его заставила подружка? — Ники с минуту наблюдает за ними. — По-моему, это мило. Ну, знаешь. Для гетеро.
— Угу.
— Ах, простите. Я должна была бы знать лучше, прежде чем обсуждать новую любовь, расцветающую здесь. Я понимаю, что это щекотливая тема.
— Отвали, — без особой убеждённости машинально отвечает Алекс. Ники уже три дня дразнит её насчёт той девушки. Пайпер.
— Вообще-то я не возражаю. — Ники спрыгивает со стойки. — У Морелло скоро перерыв. Может, угощу её мороженым.
Алекс издаёт низкое насмешливое фырканье.
— И ты мне всю кровь выпила из-за того, что я сохну по натуралке?
— Эй, это называется прогнозирование, Воуз. Посмотри в сети. И будь, чёрт побери, более чуткой. И за это я возьму лишние десять минут. — Ники, уходя, ухмыляется ей через плечо.
Алекс снова переключает внимание на книгу. Сейчас затишье, и без зазывалок Ники она вполне уверена, что у неё может быть полчаса бездействия или около того.
Ники отсутствует не более десяти минут, как Алекс слышит:
— Эм, привет.
Она захлопывает книгу и поднимает глаза, но недовольный стон по причине того, что её прервали, застревает в горле, когда она обнаруживает, что смотрит на Пайпер. На лице Алекс медленно расцветает улыбка.
— Привет.
Пайпер в ответ улыбается с очаровательной смесью неуверенности и напускной смелости. На ней белая футболка, выглядывающий из-под неё чёрный бюстгальтер и шорты, настолько короткие, что они должны быть запрещены законом.
— Уже вернулись?
— Я… э-э… хотела сыграть. — Она сжимает в руке наличные.
Алекс принимает деньги, намеренно задержавшись пальцами, и сочувственно прищёлкивает языком.
— Этот засранец вам бы не позволил, да? Решили, что вы ему покажете?
Пайпер смеётся, принимая корзину с бейсбольными мячами.
— Думаю, увидим. — Её первый бросок проходит всего в паре дюймов.
— Видите, вы его уже победили.
Второй шар летит мимо, но третий попадает точно в цель и опрокидывает всю пирамиду. Глаза Пайпер загораются, и она с торжествующей улыбкой поворачивается к Алекс.
— Чёрт. Неудивительно, что вы не взяли с собой своего парня. Это было бы для него очень неловко.
— Он не мой парень. Не совсем.
Что ж, ладно.
Алекс выгибает бровь, хмыкает в ответ, поворачивается и подбирает упавшие бутылки, чтобы скрыть улыбку. Снова выпрямившись, она жестом показывает на стену призов.
— Что выберете?
Пайпер ухмыляется ей.
— Мне показалось, вы говорили, что выбирать нельзя.
— Я солгала, — бесстыдно говорит Алекс, опираясь локтями на стойку и улыбаясь. — Итак, расскажите мне, как вы приобрели эти навыки. — Она поднимает бровь. — Бывший игрок в софтбол?
— Совсем немного, в основном на физкультуре. Теннис мне нравился больше.
Алекс невинно улыбается.
— Но вы играли за обе команды?
Пайпер, наклонив голову, смеётся — это ещё одна из тех кривых улыбок, о которых Алекс вспоминала последние три дня. Когда Пайпер снова смотрит на неё, в её глазах светится что-то, похожее на интерес.
— Кто
вы вообще?
— Меня зовут Алекс.
— Алекс… — Пайпер повторяет её имя, как будто хочет попробовать этот звук. Перегнувшись через прилавок, они каким-то образом оказываются всего в нескольких дюймах друг от друга.
— Пайпер, — дразнящим голосом отвечает Алекс.
Глаза Пайпер самодовольно вспыхивают.
— О, ты запомнила?
— Всего лишь часть работы. Я очень хорошо разбираюсь в отношениях с клиентами.
Пайпер, чёрт возьми, облизывает свои губы. Проклятье.
— Да?
Алекс кивает, а затем, совершенно забыв, где она, чёрт побери, находится и что вообще происходит (а именно: что она является ответственным сотрудником), она обхватывает ладонью щёку Пайпер и целует её.
Они отрываются друг от друга только тогда, когда Алекс слышит крики и свист с противоположной стороны дорожки. Опомнившись, она отстраняется; за плечом Пайпер, в палатке с прохладительными напитками, Таша делает двусмысленные телодвижения, а Пуссэ смеётся до упаду.
— Так держать, детка!
Алекс показывает им средний палец и ободряюще улыбается Пайпер. Та выглядит слегка ошеломлённой, шокированной собственными действиями, но спустя секунду она тоже улыбается.
— Это и был мой приз?
Алекс громко смеётся.
— Э-э, возможно. Но мне, вероятно, пришлось бы тогда вернуть тебе твои деньги, чтобы мы не чувствовали себя из-за этого странно.
Пайпер забирается на стойку, достаточно высоко, чтобы сдёрнуть сверху игрушечного слона.
— Держи, — она полушутливо-полусерьёзно протягивает его Алекс, — я выиграла его для тебя.
— О, чёрт. Я становлюсь одной из тех девушек.
— Каких тех девушек?
— Тех, что трепещут над ярмарочными призами, которые оцениваются в пятьдесят центов.
— Ты
трепещешь?
Алекс усмехается и зажимает язык между зубами.
— Совсем немного.
— Эм… — Пайпер прочищает горло и уже краснеет. — Думаешь, мы могли бы продолжить?
Алекс снова наклоняется и проводит большим пальцем по скуле Пайпер.
— Я заканчиваю в десять, если ты хочешь потусоваться.
Пайпер улыбается, и Алекс испытывает головокружение.
— Хорошо.
Они снова целуются. Раздаётся ещё больше свиста. Алекс отпускает Пайпер с бейджиком, который даст ей бесплатные поездки на аттракционах, и с обещанием встретиться снова, когда прозвучит объявление о закрытии парка.
***
Когда Пайпер возвращается, Ники ухмыляется, закатывает глаза и бормочет предостережения насчёт
натуралок. Алекс делает вид, что собирается столкнуть Ники со стойки, а затем более искренне говорит ей, чтобы она убиралась.
Пайпер на вкус как цитрусовые и сахарная пудра, и от неё пахнет свежим потом и сожжёнными фейерверками.
Алекс закрывает окно в передней части будки, сталкивает бутылки из-под молока со стола, и Пайпер, запрыгнув на него, обхватывает ногами её бёдра.
Стоит нестерпимо знойное лето.
