***
— Нет. Строгий взгляд Катарины и раньше пугал Женю, но сейчас это достигло своего апогея. Пожалуй, эта женщина была бы пострашнее трёх Рейдов, вместе взятых. — Почему? — аккуратно спросила Женя заискивающим тоном. — Йеста, тебе заняться нечем? Кто вчера ныл, что здесь не кадетское училище, а каторга? Из горла вырвался неловкий смешок, Женя опустила взгляд. Когда Катарина успела это услышать? Вездесущая. — Я больше не буду, — пробурчала Женя. — Ну пожалуйста, это очень важно! Давай, ты мне поможешь, а я на занятиях по теории буду слушать тебя внимательнее всех. Как-то незаметно многие в кадетском стали обращаться к Катарине на ты. Она сама была не против, даже ни разу никого не поправила, хотя сама Катарина была взрослой— кажется, ей уже исполнилось тридцать или и того больше. На каменном лице Катарины промелькнуло то ли удивление, то ли усмешка. — Твоё «сходить в сто четвёртый» закончится через минуту. Шадис, их инструктор, тебя просто вышвырнет. — А я с ним уже давно договорилась! — воскликнула Женя, думая, что обрадовала Катарину. — Он меня не выгонит. — Ух ты, — хмыкнула Катарина, а в глазах еë промелькнуло удивление. — Ты Шадиса знаешь? Женя довольно кивнула. — Ну и к кому ты так рвёшься? — Саша, Микаса, Армин, — начала Женя, попутно загибая пальцы, — Ханна, там ещё Марко, Мина… — Тихо, довольно. — Ну, их много, — присмирев, добавила Женя. — Я очень хочу их увидеть, честно-честно! Я это… Ну, вроде как подружилась с ними. На лице Катарины промелькнуло задумчивое выражение, она поджала губы. — Тихо, я поняла, — вздохнула она и потёрла кончиками пальцев лоб. — Хорошо, я покажу, где ближе пройти к их корпусу. Но, Йеста, такие авантюры я не поощряю. Как и Фил. Женя уставилась на тонкий и будто сломанный в районе переносицы — такой большой была горбинка — нос Катарины. — Но это не авантюра. Всего-то, — пробормотала она и неопределённо махнула рукой, — хочу их увидеть.***
Если закрыть левую сторону лица, то ничего. А убрать плащ… Ужас какой. Нет, нельзя так. Лучше было послушать Катарину с первого раза и уже бросить эту идею. И вообще бывает так, что даже если люди хорошо общались, они в какой-то момент расстаются и больше не видятся. Так бывает. Но… — Видишь казармы? — спросила Катарина, пролезая между колючими проволоками, которыми была огорожена территория кадетского корпуса. — Если ты тут уже была, то знаешь, куда дальше. Женя резко подняла голову и чуть не споткнулась. Идти оказалось совсем недолго, минут пять. А сомнения, неприятно обволакивавшие Женю, сбивали с толку. Может, не стоит идти? Но они уже пришли. Она увидит Армина и Сашу, уже нельзя отступать. — Ты сказала, что с Шадисом ты уже договорилась, так что я с ним говорить не буду. А может всё-таки уйти… Нет. Просто повторяй, ты увидишь Армина и Сашу. И Микасу, Ханну, наверное, может, и Марко. Армина и Сашу. Армина и… — Ладно, пошли его искать! — Женя попыталась придать голосу радостный тон. Шадис порядком удивился, спросил, что с случилось с Женей. Даже кадетскую форму заметил. Пришлось рассказать про пожар и про отца. Женя снова испытала это неприятное ощущение, когда с трудом можешь выдавить из себя хоть слово. А нужно было целых два. «Папа умер». Шадис никак не изменился в лице, только кивнул. Следующие несколько секунд он играл с Катариной в гляделки, пока наконец не бросил сухо: «Арлерт и Браус на дежурстве». — У тебя недавно отец умер? — всё тем же ровным голосом спросила Катарина. Женя сначала протянула бессмысленное и долгое «м-м», потом кивнула и тихо бросила: «ага». И тут же волнительные мысли переметнулись к другому. На дежурстве это скорее всего на кухне. Вцепившись Катарине в руку, Женя потащила ту через полигон и натянула капюшон на лоб почти до глаз. Женя твёрдо решила, что ни при ком из сто четвёртого помимо Армина, Саши или Микасы не снимет его. От волнения в горле зацарапало. — А ты умеешь шевелиться, — почти что усмехнулась Катарина. — Что же на пробежке еле двигаешься? — Да ну! Вообще-то делаю всё, что могу, — возмутилась Женя. — Вот и сделаешь завтра утром. Нет — побегаешь ещё вместо завтрака. Тебе полезно Неподалёку мелькнул рыжий хвостик. Ханна. Сердце ёкнуло, решимость мигом испарилась. Женя сделала шаг назад, закусила губу и решила, что пока видеться со всеми она не готова. — И нам надо ещё побыстрее, — дрожащим голосом пробормотала она, выпустила руку Катарины и сорвалась на бег. Кухня поистине чудесное место. Ребят в сто пятом было много, и до Жени очередь дежурства ещё не нашла, но ей уже нравилось, потому что именно на кухне можно было отдохнуть от тренировок. А ещё там постоянно витал вкусный съестной запах, словно частичка прежнего мира, спокойного и родного. Из друзей дежурной пока побывала только Агата, и она сразу приобрела немалое уважение. Умелая, терпеливая и внимательная, Агата полюбилась поварихе, уставшей втолковывать кадетам, что когда чистишь картошку, нельзя срезать вместе с кожурой и половину её самой, и нужно как минимум проверять воду на солёность, прежде чем ссыпать туда чуть ли не пачку соли. Женя замерла перед входом на кухню, чувствуя, как изнутри несёт жаром. Дрожащая рука застыла у двери, ноги едва не подкосились. Женя собралась с духом, выдохнула и будто с головой нырнула в холодное озеро — постучала. — Саша? — позвала она, просунув голову в дверной проём. Саша, оттиравшая пригарь от кастрюли, завертела головой. Женя замерла на пороге. Затылком она ощущала дыхание Катарины. — Это вы меня звали? — уточнила Саша, поднимаясь на ноги, и удивлённо показала на себя пальцем. Не узнала. Словно приговор. — Саша… Женя почувствовала чью-то крепкую ладонь с цепкими пальцами, сжимающую её локоть. Наверняка Катарина. Внутри начала закипать жгучая обида. Не на Сашу, вообще. На пожар. Даже в носу и глазах защипало. Вздох вырвался против воли Жени, она поднесла руку к лицу. — Это же я, — вывела она тонким голосом, дрожащим, как слабое пламя свечи. Ладонь откинула капюшон, потом и вовсе стянула его с головы. Девочка стыдливо опустила взгляд и пролепетала: — Я, Женя. Саша молчала. Женя не видела её лица, но точно знала, что Саша изумлённо вскинула брови и открыла рот — она так всегда делала, когда удивлялась. Женя уже выучила это. — Я только чуть-чуть обожглась, — громче сказала она и снова почувствовала неприятное пощипывание в носу. Только не хватало зареветь. — Но это я! Раздались аккуратные глухие шаги, потом тихий вдох. Не даром Саша с детства охотилась, научилась ходить тихо. — А я тебя почти сразу узнала, — пролепетала она, — честно. Пахнешь точно так же. Голос только чой-то… Как у моего папы. Саша хихикнула и виновато улыбнулась. Ничего не поняв, Женя удивлëнно хмыкнула. — Ну, хриплый такой. Только вот это… — пробормотала Саша и провела пальцем по воздуху около лица Жени. — Дивно. Руки Саши легли на плечи Жени, а через секунду уже обнимали её. Женя уткнулась носом в плечо и уставилась на печку за Сашиной спиной. Горло сдавило. — Где ты так? Женя не сразу ответила. Она уже один раз сказала про папу, второй раз подождёт. — Случайно. Да, Саша чудесная. С ней рядом было хорошо, Женя даже почти перестала волноваться. — Саша, а тут ещё одна, тебе помочь отмыть? — спросил кто-то, вынырнув из-за спины Катарины. Почти перестала. — Ой, здравствуйте, — пробормотал Армин и обогнул Катарину, настороженно глядя на неё. — А вы?.. Женя развернулась, моргнула и неожиданно для себя сделала шажок назад. Потом ещё. И ещё, а затем спряталась за спину Саши. — Эй, ты чегось? — удивилась Саша. Женя помотала головой, вцепилась пальцами Саше в плечо и уткнулась взглядом в угол кухни. Послышался вздох. — Йеста, пожалуйста, не строй из себя непойми что, — произнесла Катарина, устало глядя на Женю. — Ты сюда зачем пришла? Зачем сразу… вот так? Катарина, казалось, была лишена всякого сочувствия. Хоть она и помогла Жене, эти слова задевали и даже слегка злили. Хотя Катарина ведь права. В самом деле, Женя ведь хотела этого сама, а теперь, когда они с Катариной своевольно покинули территорию своего корпуса, боится непонятно чего. — Армин… Женя выступила из-за Саши и вздёрнула подбородок. Беспокойство куда-то отступило. Женя на секунду замерла, а затем вытянула руку вперёд и раскрывала ладонь, глядя Армину в глаза. Его передёрнуло, глаза распахнулись. Армин покосился на Женю, подавив испуганный восклик, и перевёл взгляд на её ладонь. Моргнул пару раз и чуть подался вперёд. Его ладонь лёгким шлепком коснулась её руки. — Женя? — осторожно, словно боясь ошибиться, спросил он. Она радостно закивала, невольно улыбаясь, и случайно прикусила нижнюю губу. Узнал, узнал, узнал! Узнал, прямо как тогда, при их первой встречи после Шиганшины. Женя в порыве радости схватила Армина за плечи и, не зная, куда деться от обуявшего её восторга, замотала головой и сильно тряхнула Армина. — Д-да, хорошо, — мигом отозвался он, и зубы клацнули друг о друга. — Можешь отпустить? Мне… больно немного. Спохватившись, Женя разжала пальцы, но улыбаться перестать не смогла. Даже если губам было больно от трескавшейся корки. — Правда хорошо, что я к вам снова пришла? — с нажимом спросила она. — Ага, чудесно, — побормотал Армин. Его взгляд остановился на форменной куртке Жени. — Ты как-то поменялась… Не пойму, почему, но сипишь теперь прямо как Шадис, — улыбнулся он. Женя хихикнула и пожала плечом. А Армин скользнул взглядом по еë щеке и опустил глаза. — И вот это, — сказал он и обвёл пальцем своё лицо там, где у Жени была коричневая корка. — Оно не болит? — Не, это так, случайно получилось. О, а ещë смотри! — воскликнула Женя, горделиво расправила плечи и похлопала себя по нашивке. — Ты в кадеты всё-таки поступила? — Армин слабо улыбнулся. — А говорила, что не пойдёшь. — Это тоже случайно, — хмыкнула Женя и покосилась на Катарину. — Мне… Нужно было так, — она запнулась и заговорила тише: — Я тут по вам соскучилась. Вот.