***
— Барбара, можешь хлеб дать? — попросила Женя. — Она может дать только по лицу, — по-идиотски хихикнул Равель и состроил довольное лицо. Фред, сидевший рядом с ним, гоготнул. — Ты дурак? — осведомилась Женя. По лицу Барбара и правда могла дать, но только во время спарринга. Высокая, крепкая, с сильными руками, она хорошо справлялась на тренировках по рукопашному бою. С ней мало кто мог сравниться. Барбара била не очень сильно, но быстро и коротко, и ещё никогда не угадаешь, куда, так что почти никто не успевал защищаться. Двигалась она ловко и стремительно, только её рыжий хвостик и мелькал. — Не обращай на него внимания, — сказала Барбара, смерила Равеля взглядом, да так, словно сделала ему одолжение, и передала Жене хлеб. — Он идиот. — Я бы попросил! — возмутился Равель. — Вам по четырнадцать лет, а мозгов как у титанов, — отрезала Барбара, отвернувшись от Равеля и Фреда, и добавила: — Да и то они поумнее будут. — Э! — Равель гневно воззрился на неё. — Сама ты… Такая. Он отодвинулся от Барбары, потянув за собой и Фреда. Обиделся. Хильда начала активно и совершенно бесцеремонно пихать Барбару локтём в бок. — Может, ты ему это, ну… Нравишься? — громким шёпотом осведомилась она. — Вот он и ведёт себя так. — Ой, здорово, — обрадовалась София и хлопнула в ладоши. — Это же так хорошо! Барбара поджала губы и закатила глаза. — Упаси Сина! Юта просто дурак. Женя слушала вполуха. Интересно, конечно, но у неё была крайне важная задача на вечер. При этом ещё и очень сложная. Это дело даже требовало отдельно всё обдумать. Женя не спешила никому говорить об этом, даже Юджину. Рано ещё. Она молча соображала, что нужно сделать и чего делать точно не стоит, чтобы всё получилось, всё откладывала день осуществления затеи. И, хоть это Женя делать почти не умела, она думала. Думала утром, только проснувшись, думала на тренировке, думала вечером, перед тем, как заснуть. Мысли, носящиеся по кругу, изматывали. Юджин несильно пихнул Женю локтём. Она вырвалась из мыслей и недовольно уставилась на него. Юджин скосил глаза чуть наверх. — Ну и? — требовательный голос Катарины раздался прямо около уха. Женя с тихим «ой» дёрнулась и посмотрела на Катарину. — Чего «и»? — уточнила она. — Йеста, — голос Катарины сделался нехорошим, — я понять не могу. Ты правда дура или только притворяешься? Женя моргнула и вспомнила. А я на занятиях по теории буду слушать тебя внимательнее всех. Катарина красноречиво глядела на неё. Ребята притихли, даже Равель и Фред, ещё с первого занятия застолбившие парту на последнем ряду, откуда то и дело доносились смешки, перестали возиться. Женя прикрыла рукой разрисованный лист пергамента и опустила взгляд. Обещала же и вот, ничего не делает. — Я поняла, — тихо сказала она. — Отлично, — бросила Катарина, её льдисто-голубые глаза сощурились, — продолжаем. Итак, как надо рубить. Про шею титана уже говорили. Она постучала пальцем по доске, на которой висело пособие с симпатичным титаном и выделенной частью ниже его головы. — Теперь про сам удар. Когда начнётся практика, вы сами поймёте, а пока запомните, что он должен быть быстрым и режущим. Режущим, не колющим, Юта, ты слушаешь? Будете просто тыкать клинком титану в шею — ничего не добьётесь. Когда вам можно будет доверить клинки, я всё покажу, а вы повторите. Женя почему-то вспомнила, как отец резал мясо. Ровно так же, как говорила Катарина, резкие режущие движения. Оглянувшись назад, Женя наткнулась взглядом на Эвана, слушавшего Катарину со странным выражением лица. Он смотрел на неё, но будто не видел и думал совсем о другом.***
Бегом оказалось минуты три, не больше. Правда, Женя сильно запыхалась, да и к концу пути ноги отказывались передвигаться, превратившись в вату, но страх быть пойманной и потом отрабатывать это хорошо так подгонял. Женя только примерно знала, в какой из комнат Армин, забыла уточнить, что уж теперь. Сначала можно было найти Сашу, но тогда повышался шанс, что её удачно спровадят к Рейду, и до Армина она так и не дойдёт. Уже было темно. Несколько дежурных маялись на посту, а большинство кадетов уже наверняка готовились ко сну в казармах. Кадетская форма играла на руку, так Женю могли даже принять за кого-то из сто четвёртого. Но вот плащ… Ладно, в темноте плохо видно, а всматриваться никто не будет. Спасибо Катарине, что дорогу показала. Женя пролезла под уже знакомой колючей проволокой и двинулась в сторону казарм, делая небольшой крюк, чтобы обогнуть полигон. Было темно и страшно. Всё время мерещилось, что за ней кто-то идёт. И вообще, она нарушает устав. Грубо так нарушает, если изловят, потом не отделаться чем-нибудь плёвым. Одно дело разговаривать в строю, за что инструктор по настроению мог ограничиться простым: «Слушайте, идиоты, слушайте и запоминайте», а мог отправить неудачливого кадета бегать вокруг казарм заместо обеда. А вот самовольно покинуть корпус, да ещё и после отбоя… Жуть, что Женю должно было ждать. Долговязый мальчишка, стоявший на посту, явно скучал и почти что засыпал. Дежурных на ночь назначали по списку или из провинившихся. Сразу после ужина они заступали на дежурство и сдавали вахту уже ранним утром. Все кадеты ненавидели эту муштру, а Женя боялась дежурить. Ей довелось только один раз, и она надеялась, что следующий не скоро. Как-то странно было стоять в тихих сумерках, наблюдать, как ночь перетекает в раннее утро и слушать редкий скрип. А ещё ноги затекали и тянуло спать. Женя с независимым видом зашагала к мужским казармам. Дежурный сонно моргнул и мельком взглянул на неё. Всё, приехали. Кадет никак не отреагировал. Он пару секунд безразлично глазел на Женю, едва приподняв веки, а потом снова отвернулся, закрыл глаза и, кажется, почти задремал. Прямо как Эван, он тоже быстро засыпал. Да и спать ему нравилось не меньше, чем проводить время с лошадьми. А к ним он питал особую любовь. Женя выдохнула и шагнула на порог. Не остановил. Спасибо. По коридору она уже бросилась бегом, пытаясь угадать, какая из дверей ей нужна. Скоро казармы будут обходить, не хотелось бы попасться кому-то на глаза. Выбрав наугад одну из одинаковых деревянных дверей, Женя тихо постучала в неё. Ответа не последовало. Женя прислонилась ухом к двери и прислушалась. Несколько мальчишеских голосов сливались в общий гул. Нахмурившись, Женя стукнула громче и для полной уверенности ударила в дверь ногой. Послышались недовольный восклик и возня. Шаги. Ручка повернулась. — Что такое? Женя обрадованно хлопнула в ладони. Жан. Ну и высокий… Раньше она как-то не замечала. Но Жан и Армин жили в разных комнатах, не угадала с дверью. — Помоги мне, это важно, — забормотала Женя, потянув Жана за локоть к себе. — Мне надо Армина найти. — А ты кто? — осведомился Жан и недоверчиво покосился на Женю. — Потом скажу, — отмахнулась она. Ещё объяснять много придётся, так и до Армина не доберётся. — Армин где? — Да кто ты такой? — Жан придирчиво всмотрелся в её лицо. В сумраке коридора он бы вряд ли разглядел, но Женя всё равно надвинула ткань капюшона на лоб. — Да это я, Женя, — недовольно буркнула она. — Мне Армина надо найти! Жан вздёрнул бровь. — Женя? А это… А-а! О… — пробормотал он, а на его лице отобразилась целая палитра эмоций. — Да ну. Да не… — Что не? — Женя недовольно топнула ногой. — Не тупи. Я — Женя, ты не помнишь что ли? — Ого, какая наглая. Я помню девчонку по имени Женя. Мелкая была… — Я мелкая? — взъелась Женя. — Да ты сам… Жан был высоким. Очень высоким в сравнении с ней. — Сам такой, вот, — обиженно закончила она. — Я не понимаю. Ты Женя? — Жан снова окинул её недоверчивым взглядом. — Мелкая вроде, да, но вот… Его взгляд скользнул по кадетской форме и плащу. — Да я это, — уже теряя терпение, зашипела Женя и схватила Жана за кофту. — Потом расскажу тебе всё, только покажи, где Армин. — Зачем? Угрожать мне хочешь? Женя чуть ли не зарычала. — Я хочу Армина увидеть, что непонятного? Меня сейчас и так выгонят отсюда, а ты… Она сердито засопела и исподлобья уставилась на Жана. Он же не виноват ни в чём, на него вообще не нужно сердиться. Это ведь ей нужно. Да, это всё-таки не такая и хорошая затея. Может, если сейчас быстренько вернётся, никто и не заметит, что она уходила. Светлые ресницы. Тонкие сухие губы, растянутые в улыбке. Худые запястья, синие вены, проглядывающие сквозь тонкую кожу. Господи, почему она всё это помнит так явно. — Пожалуйста, — тихо попросила она, уговаривая Жана как недавно Катарину. — Это важно. Жан поколебался ещё несколько секунд. — Ладно. Не совсем понимаю, что происходит, но помогу, если ты перестанешь меня бесить. Только не хочу, чтобы нам потом за это попало. Женя ощерилась в улыбке и не придумала ничего лучше, чем легонько стукнуть Жана кулаком по плечу. — Вот. — Жан кивнул в сторону двери, что была через одну от его комнаты. — Ты точно знаешь, что творишь? Просто я не могу понять, почему ты здесь так поздно. Тебя отец разве отпустил бы? В груди что-то кольнуло. — Да и форма… Ты что это, в кадеты заделалась? — недоверчиво спросил он и вздёрнул бровь. — Ну да, и? Я обещаю, что как-нибудь всё расскажу. — Ладно, — Жан поджал губы, — но ты… Ты стала странной. И на Женю, если честно, похожа не очень. С ним Женя не общалась близко, она видела-то его не так часто. Но он со слов Армина был парнем неплохим, если отбросить некоторую надменность. Она ему точно расскажет. Как-нибудь. Женя замерла перед дверью. Жан уже развернулся, чтобы уйти, но она его окликнула. — Ты это… Спасибо. Жан хмыкнул в ответ что-то неразборчивое и скрылся в своей комнате. Женя выдохнула и распахнула дверь. Мягкий свет масляной лампы разливался по комнате. Дюжина мальчишек удивлённо уставилась на Женю. Она, начиная чувствовать себя глупо, зарыскала взглядом по лицам, пытаясь выловить знакомое. Светлые ресницы, синева… — Армин! Женя привстала на носках и радостно помахала. Армин сидел рядом с Эреном на втором ярусе кровати, обхватив колени. Он замер в замешательстве и приоткрыл рот. Бровь у него заметно дёрнулась. — А это снова я, — торопливо заговорила Женя. Сердце колотилось о рёбра как бешеное, мешая нормально дышать. — Я это… Привет. Ответом ей было молчание и всё те же вопросительные взгляды. Словно тебя выставили на сцену, только своих слов и действий не знаешь. Женя подошла поближе к кровати и спохватилась, что забыла снять сапоги, а пол в комнате был сравнительно чистый. Молчание только сгустилось и начало давить на уши. — Сейчас, — пролепетала она, наступила на пятку одного сапога другим и благополучно стянула его. Ноги дрожали. — А вы кто? — прозвучал вопрос всё с того же второго яруса. Справившись со вторым сапогом и кинув его на пол к первому, Женя привстала на носки и попыталась увидеть хоть кого-то из ребят. Высоковато они. — А кто спрашивает? — Я, — отозвался один из мальчишек и махнул ладонью. Несмотря на настороженные и недоверчивые взгляды, она полезла наверх. Катарина бы сказала, что вот вообще ничего не смущает. — Ты? — уточнила Женя, и её палец уткнулся в долговязого мальчика. Он кивнул. — Женя, — голос Армина звучал необычайно спокойно, — Женя… Ты объяснишь? — Да-да, конечно, сейчас! Итак, по порядку. Раз сердце не собиралось успокаиваться, надо самой вести себя как можно уверенней и успокоить его. Женя прошествовала на дрожащих ногах к середине кровати и устроилась, скрестив ноги перед собой. — Я Женя, — бросила она, взглянув на долговязого мальчишку, и постучала себя пальцами по грудной клетке. — А ты кто? — Бертольд. — О, а я тебя не помню… Или я тебя уже видела? Ну ладно, не важно, — отмахнулась она и повернулась к Армину и Эрену. Растянув подрагивающие губы в улыбке, Женя крепко сцепила пальцы в замок и попыталась произнести как можно спокойнее: — Привет. Как дела? Армин качнул головой. Женя, которая сначала было обрадовалась тому, как быстро его отыскала, теперь поняла, что сам Армин выглядит далеко не радостно. На лице у него застыло непонимание. — Ты Женя? — Эрен пододвинулся поближе к ней и недоверчиво сдвинул брови. — А кто, по-твоему? — возмущённо фыркнула Женя. Он поджал губы и склонил голову, заглянув под капюшон. Эрена едва не перекосило. — Ух ты… А что с лицом? Пчёлы покусали? Хорошо. Кто ещё спросит? — Женя… Вроде была такая девчонка, — раздался неуверенный голос снизу. Женя обернулась. Всё ещё смотрят. — Из гражданских, за Сашей таскалась. — Да это я! Чего вы все такие… Не смотри на меня, — Женя сердито зыркнула на мальчишку снизу. Тот пожал плечами и отвернулся. — Почему ты здесь? Уже отбой, ты же… Ты же теперь кадет, Женя, — вздохнул Армин. Он наморщил нос и мотнул головой. — Как тебя отпустили? — Меня не отпускали, я сама ушла. — Сама? — Эрен сжал кулаки и нахмурился. — Это не разрешено. — А я быстро, скоро ведь вернусь. — Я не понимаю, — пробормотал Армин, потёр висок и уставился на Женю. — Зачем? Женя обиженно поджала губы и просопела: — Да как зачем. С тобой встретиться. Хлопок ладони Эрена по его лбу вышел звонким. — Да чего ты? Я же просто хотела… Скажи что-нибудь, — взмолилась Женя, схватила Армина за плечи и легонько тряхнула. — Ну. Ты разве не рад? Армин закрыл глаза на пару секунд. — Не знаю. И снова открыл. Его взгляд сделался ещё яснее. Армин тяжело вздохнул и ответил: — Это просто неожиданно. — Но ведь… — растерялась Женя. И правда, с чего бы ему радоваться. — Ладно. Но я рада. Честно! И я ещё спросить хотела. Мы ведь это… — Она подняла глаза на потолок. — Ну, подружились? Армин кивнул. Неуверенно, но кивнул. Краем глаза Женя заметила, что дверь отворилась. Не решившись проверять, кто это, она быстренько перебралась к стене, попутно случайно толкнув Эрена и Армина, спряталась за их спинами и на всякий случай накинула на себя чьё-то одеяло. Вмиг голоса зазвучали приглушённо, а Женя услышала своё дыхание. Стало жарко. — Отбой был полчаса назад, почему ещё не спим? — прозвучал строгий голос. — Мы сейчас, — недовольно буркнул кто-то. — Чтобы через десять минут никаких разговоров. И дверь хлопнула. Слыша, как стучит еë собственное сердце, Женя прижала ладони к груди. Еë вдруг похлопали сквозь одеяло по плечу и тихо стянули его с лица. Увидев перед собой любопытное лицо Эрена, девочка шумно вдохнула и шёпотом спросила: — Ушëл? — Ага. — Отлично, — успокоилась она и полностью скинула одеяло. — Так вот, м-м… Ой. Женя уставилась на Армина. Вроде бы всё. Она сказала всё, что хотела. Чего она вообще сюда притащилась? Отбой уже как полчаса. Ей же… Рейд её уничтожит. Женя вдруг поняла, что поступила глупее некуда. Зачем-то сбежала поздно вечером, подставив Катарину, заявилась к мальчишкам, её даже дежурный видел. И всё это ради того, чтобы спросить Армина, подружились ли они? Глупо, глупо, очень глупо! Женя вздохнула и грустно взглянула на Армина, ища хоть какую-то поддержку. Хотя бы кивок. — Похоже на плащ Разведкорпуса, — задумчиво сказал Эрен, кивнув на капюшон. — А это он и есть, — рассеянно ответила Женя. — У папы был. — Но ты же говорила, что он не был солдатом… Или всё-таки служил? — ахнул Эрен, глаза у него расширились. — Да нет же, не служил, я бы знала. А плащ… Не знаю откуда. — Так спроси у отца, — посоветовал Эрен. В голове загудело. — Ладно, я… Я уже не знаю. Наверное, пойду тогда. Женю накрыло чувство недовольства собой. Она поняла, почему Армин был не особо рад, увидев её, — всё, что Женя делала, было глупо до невозможности. — До встречи тогда, увидимся ещё как-нибудь, — неопределённо бросила она. Разговор внизу стих, кто-то уже пытался заснуть. Женя уныло взглянула на Армина. — Может, я провожу тебя? — предложил он. Женя безрадостно кивнула. Без фонаря было сложно. Не видно практически ничего. Как она до территории сто пятого доберётся-то? Но хотя бы сейчас, пока Армин шагал рядом, было спокойнее. Он в гражданском, она в форме. Как год назад, только наоборот. — Женя… — позвал Армин, но тут же осёкся. Он вытянул шею, посмотрел назад и, удостоверившись, что всё в порядке, снова повернулся к ней. — Почему ты всё-таки в кадеты пошла, а? Чего уж тут тайну делать. Женя уже и сама хотела рассказать. Тем более, что спрашивал Армин. Она дёрнула плечом. — Я в марте жила у Кэт. Это знакомая одна. Но она зарабатывает мало. И мяса у нас нет. А я люблю мясо… Но у неё не получается много еды покупать. — А, твой папа деньги на новый дом копит? Катись оно всё… — Папа умер из-за пожара. Темно. Было слышно ветер, шуршащий листьями. — Прости. Женя хотела сказать, что да ладно, ничего, Армин же не знал. Хотела. Она сама удивилась, поняв, что пытается смахнуть ладонями редкие слёзы. Не заметила, как заплакала. Голова вдруг закружилась. Женя согнулась, а потом и вовсе бухнулась на колени, чувствуя солёность во рту. Как же не вовремя. — Ты чего? — голос Армина зазвучал даже как-то растерянно. — Я дура-а! — взвыла Женя. Сейчас дежурные сбегутся, станут спрашивать, чего она кричит. Стало страшно — а вдруг поймают? Нет-нет, пожалуйста, заткните уши. — Успокойся, — попросили её, и перед Женей неясным, расплывающимся из-за слёз силуэтом замаячило лицо Армина. — Пожалуйста… Ты не дура. — Не-ет, самая настоящая! — захныкала она только сильнее. — Это ведь я… Папа бы не уме-ер… Женя вдруг почувствовала чужие пальцы на щеках. Пришлось поднять взгляд. Армин выглядел чрезвычайно серьёзно. Руки у него нисколько не дрожали, наоборот, от него исходило какое-то невероятное спокойствие. Женя горестно шмыгнула носом и почувствовала порыв зареветь с новой силой, но Армин чуть сильнее надавил на скулы, словно требовал смотреть на него. — Женя, пожалуйста. Она постаралась успокоиться и уставилась ему на переносицу. — Я… Не думаю, что ты виновата, — сказал он. А какие красивые у него были глаза. Тёмные в ночи, едва поблёскивающие. — Когда родители умерли, я тоже думал, что они просто обязаны жить, а я как-то так оплошал, что допустил их смерть. Думал, что это всё я. У него тоже. Тоже родители умерли. А она-то считала, что одна такая несчастная, что только её нужно жалеть. Ведь удобно, когда с тобой случается что-то плохое, — проблемы всех остальные сразу же становятся какими-то мелкими. А ты ещё великодушно выслушиваешь их слова сожаления. Киваешь, мол, ничего, не страшно. — Но вот в чём штука, — Армин невесело усмехнулся, — я никак не мог этому помешать. Женя потянула носом воздух. — А что с ними случилось? — тихо спросила она. — Полиция забрала. Забрала и не отпустила. — А… Да. Армин смотрел всё так же серьёзно, но ладони от её лица убрал. — Пожалуйста, — начал Армин, поднявшись, и протянул Жене руку, — не вини себя в смерти, чьей бы она не была. Это мешает запомнить хорошие моменты, проведённые с человеком. Женя ухватилась за его ладонь, встала и молча вытерла лицо рукавом куртки. — Папа говорил, что ты хороший. Армин улыбнулся. — Я тоже так думаю! — поспешила заверить его Женя. — Ты тоже хорошая, но уже почти одиннадцать, тебя не хватятся? — Ой, — Женя хлопнула себя по лбу. — Да, всё. Бегу. — Там темно, не заблудишься? — Кто, я? Да я никогда не заблуживалась… Не заблуди… Не заблуждалась, — пробормотала Женя и сердито засопела. — И я хорошо дорогу знаю, тут недалеко. — Тогда… До встречи? — Ага. Она перелезла под колючей проволокой, обернулась к Армину и замерла. В глазах Армина тускло редкие яркие звёзды. — А ты… можешь пока никому не говорить, что я теперь такая? Ни Мине, ни Ханне, ни Микасе. Я потом сама как-нибудь… Армин кивнул. — Спасибо. Вот, — сказала Женя, вытянув руку, и раскрыла ладонь. Она услышала, как Армин усмехнулся. Его ладонь снова опустилась на её с лёгким хлопком. — До встречи! Её точно отругают, но это ничего. Она ведь снова увидела Армина.