***
В охотничьих деревнях Жене бывать не доводилось, но стало вдруг очень интересно, а как там все живут. Было бы здорово наведаться с этим вопросом к Саше, но в сто четвёртом перед недельным перерывом Шадис словно озверел и гонял ребят с рюкзаками по полям и лесам круглые сутки. А ещё в связи с выпуском старшего корпуса — сто третьего — у них на последок проводились совместные тренировки. В казармы кадеты приползали лишь под вечер и жутко уставшие. Вряд ли Саша бы обрадовалась, завидев на пороге Женю. А потому девочка решила расспросить о самом интересном Эву. Учась складывать вещи аккуратно, как Агата, Женя слушала про силки, ножи с короткими лезвиями, чтобы снимать шкуры, манки, полезные и ядовитые ягоды. Рукава у рубашки ложились друг на друга, пока Эва рассказывала, что сейчас в Эрдене начинают ловить рыбу, стреляя в неё из луков. Женю это сильно удивило — она думала, что стреляют только по птичкам и оленям. А ещё оказалось, что дома у Эвы живёт целая собака — белая, по кличке Чаона — О-о, а она большая? — Ну такая, крупная довольно. Во, — сказала Эва, отмерив от пола расстояние чуть выше колена, — вот это Чаона. — А она пушистая? — Пушистая, пушистая, — улыбнулась Эва. — И хвост колечком. — Ух ты! — восхитилась Женя и позабыла про одёжку. — Ой, а у нас собак не было. А я тоже хочу… Я хочу погладить собачку. — Так приезжай, — бросила Эва, встряхивая покрывало. — Чаона у нас, конечно, охотится должна, но вообще она дружелюбная. Женя моргнула и озадаченно хмыкнула. — Но мне нельзя к тебе. — Почему нельзя? Хочешь — можешь хоть на ту неделю приехать. Ты только скажи, я напишу отцу про тебя. — Ой, правда? Правда-правда? — обрадовалась Женя и откинула кофту с колен. — Я хочу-у! Эва покивала, свернула покрывало и положила его в ногах. Потом взялась за письмо в Эрден.***
— Ой, жаль, я с вами не могу! — воскликнула Хильда, всё перекладывая сумки вокруг себя. На этот раз ей снова что-то не понравилось, и сумки опустились к ногам. — Собак я люблю. Эва фыркнула. — Хиль, ну если хочешь, можешь в следующий раз к нам. — Ой, да? Здорово! — обрадовалась Хильда и спрыгнула на землю. — Ой, Эва-а, а если я захочу тебе написать, то куда писать-то? В Эрден это понятно, а… Хильда с Эвой отошли от повозок к срубу и о чём-то заговорили. Вокруг царило оживление. Много кто из ребят собирался навестить родных, и все с раннего утра собирались. Казённые повозки ждали их у ближайшей деревушки — Бернхема. Барбара вздыхала, что она слишком быстро выросла, а потому в Тросте ей придётся купить новой одёжки. Шибко шумные и балагурные, в повозку завалились Фред и Равель. — Мы едем в Сафхин! — радостно объявил Фред во всеуслышание и перевесился через край. Выглядел он куда веселее, чем обычно. — Эй, Йеста, хочешь с нами? — Куда ты едешь? — удивилась она. — Ты же из Каранеса. — Да-а, но я решил попутешествовать по миру, — философски отозвался Фред. Сделав загадочное лицо, он обнял Равеля за плечи и просипел ему в ухо: — Так ведь, дорогой друг? — Та-ак точно, — отозвался тот, бегая вокруг странным взглядом. Эва нахмурилась и подошла к ним поближе. — Эй, мальчики, наклонитесь-ка, — велела она, и те свесились вниз. Эва потянула носом воздух, цыкнула и тихо спросила: — Вы где спиртное откопали? Женя заинтересованно уставилась на ребят. Лица у Равеля с Фредом сделались такие удивлённые, будто они увидели перед собой титана. — Эва-а, ты не говори никому! — громко зашептал Равель, сделав страшные глаза. — Или Рейд нас оп! И съест. — Я-то не скажу, но вы по пути на дорогу не свалитесь, — пожелала она и покачала головой, поправив платок на плечах. — Аккуратнее будьте. Сборы длились не очень долго благодаря Рейду. Тот пришёл проверить, как движутся дела, и разом ребята оказались готовы. Эва показалась со Стефаном и Итэром из-за казарм. Она что-то сказала им, улыбнулась и обняла обоих, потом вернулась к повозке. Женя поспешила попрощаться с Юджином, Агатой и Эваном. Те пожелали хорошей недели, Агата потрепала Женю по голове и сказала, чтобы она слушалась Эву. — Вы же в лесу будете, а там волки и медведи, Жень, — улыбнулась она. — Пожалуйста, будь поаккуратнее. Женя заверила её, что от Эвы ни на шаг. Когда солнце показалось из-за облаков, повозки двинулись с места. Женя долго махала ребятам и улыбалась, пока те не скрылись из виду за поворотом. Сперва вокруг одна за другой сменялись деревни, а после повозки разделились. Равель и Фред радостно выкрикивали, что они свободны, потом чужие голоса затихли. Женя во все глаза следила за плывущими рощами, ещё хранившими зима, канавами, посёлками и пустынными полями. Когда мимо промелькнул колодец, она ойкнула и перевесилась через бортик, ещё долго наблюдая за маленьким серым пятном. Эва дремала. Спустя час, когда повозка остановилась и двое парней соскочили вниз у родной деревни, они с Женей остались вдвоём. Женя устроилась рядом с Эвой на деревянном дне, подложила под голову сумку и уставилась на небо. Лежать, не думать ни о чём и вдыхать лесной запах было крайне приятно. Повозка порой подскакивала, и тогда Женя стукалась головой, но даже вместе с этим она уснула. Разбудили их с Эвой по прибытии к бурной реке. Женя вскочила и завертела головой, спешно накидывая капюшон. Над головами шумели высокие деревья, а в воздухе разносились птичьи голоса. Собрав вещи, они с Эвой распрощались с возницей. Женя с любопытством глазела на всё вокруг и шагала вслед за Эвой. Незнакомое место казалось тихим и спокойным. — Это наша речка Комал, — с нежностью сказала Эва и ступила на старый деревянный мост. Комал шумел и разбивался о камни внизу. Женя заворожённо уставилась на белую пену и изгиб реки далеко впереди. — Пойдём, — нетерпеливо позвала Эва, бегая взглядом по тёмным доскам моста. Похоже, она была очень рада вернуться. Сначала Жене казалось, что тут кругом один лес. Но потом вокруг стали вырастать одиночные хижины, а вскоре она заметила и целую деревню. Крыши домов были покрыты чем-то, похожим на солому. У поваленного дерева играли дети — они обламывали ветки и с размахну втыкали их в землю. Женя заинтересовалась и хотела уже попроситься к ним в игру, но Эва тронула её за плечо и кивнула на протоптанную дорожку. — Нам туда. Запахи смешивались, и среди них Женя с трудом выделяла рыбный, мясной и уже знакомый хвойный. А ещё пахло чем-то странным, почти как в конюшнях. Эва объяснила, что это от звериной шерсти так. — А вы прямо… Зверей ловите? — удивлённо спросила Женя. — А кого ещё? — усмехнулась Эва и помахала кому-то. Женя обернулась и увидела мужчину со связкой пушистых шкурок в руке. — Сейчас осторожно, тут яма. Эва обогнула по краю земляной обрыв, скрытый кустарниками, и провела Женю дальше. Интерес захватывал с головой. Здесь всё было такое… другое. Вроде деревня и похожа на Джеффери, но здесь даже воздух казался иным. И одежду носили другую, и дома выглядели иначе. Увидев, как двое женщин держат в руках ушастых зверьков, Женя заинтересовалась и подёргала Эву за рукав. — А это их кролики? Ой, а можно погладить? — Это зайцы. Их сейчас свежуют, потом мясо съедят. Женя поперхнулась воздухом и испуганно пискнула: — Их убили? Эва странно посмотрела на неё. — Ну конечно. О, мы пришли! Нам туда, — она улыбнулась и кивнула на дом, похожий на остальные — небольшой, с пристройками по бокам и двускатной крышей. Придя в себя, Женя поспешила следом. Окна у домика были закрыты, а из трубы шёл дым. Крыльцо было маленьким, даже на крыльцо не походило, а вверх уходили великаны-деревья. Женя запрокинула голову и спросила: — Эв, а это ёлки такие длинные? — Почти. Сосны. Но они тоже хвойные. — О-о… Красивые. Я хочу на неё. Распустив волосы, Эва удивлённо покосилась на Женю. — На сосну? — Ага. И буду выше всех! — воскликнула девочка, вскинув руки. Но тут же её заинтересовал мох, поросший на брёвнах. Женя позабыла про сосну, присела на корточки и стала сосредоточенно разглядывать его. — Если на тебя вдруг набросится что-то большое и белое — не пугайся. Это Чаона так встречает, — сказала Эва и вдруг удивлённо хмыкнула. Женя подняла голову и посмотрела туда же, куда и она. Две шерстяные накидки висели, прицепленные к торчащим из-под крыши гвоздям. — Так, а это тут почему? — недоумённо спросила Эва, запрокинув голову, и цыкнула. — Жень, ты пока зайди. Я сейчас. Она кивнула на маленькую дверь над небольшой лесенкой в три ступени и взобралась на маленький пенёк, смахивавший на колоду. Пока Эва стаскивала накидки, Женя отворила дверь, заглянула внутрь и положила на пол небольшую сумку, одолженную под сменную одёжку у Хильды. Было темно, и пахло мясом. — Марч? — послышался детский голос из глуби домика, а потом показался и сам ребëнок. Мальчик было кинулся вперёд, но испуганно замер и уставился на Женю. — Ой… Лицо у него скривилось в страхе. Мальчик попятился назад и спрятался за косяком в дверном проёме без самой двери. Выглядел он так, будто собирался заплакать. Женя испугалась, что позади неё что-то страшное, и тоже приготовилась плакать, но пока решила подождать. — Ну всё, в следующий раз под дождём оставлю, — послышался из-за двери недовольный голос Эвы, ставший громче, когда она зашла внутрь. — Это же вообще… О, Ян! Она улыбнулась и распростёрла руки. Мальчик обрадованно пискнул, бросился вперёд и врезался Эве в живот, потом ткнул пальцем в Женю и шёпотом спросил: — Кто это? Эва подхватила легко его на руки и ответила: — Это Женя, моя подруга. Мама же говорила тебе, что к нам приедет девочка из кадетского? Ян покивал, прижавшись к Эве, снова ткнул в Женю пальцем и просопел: — Это девочка? Женя насупилась и скрестила руки, думая, обижаться ей или нет. Эва нахмурилась и спустила его на пол, потом опустилась рядом на корточки и зашептала что-то на ухо. Переминаясь с ноги на ногу, Женя оглядывала тёмные низкие потолки, куртки на крючках и деревянный ящик, покрытый старой серой тканью. Девочку вдруг потянули за руку. — Извини, — пробормотал Ян, пряча взгляд. Эва подмигнула Жене, украдкой улыбнувшись, и скрылась в комнате. — Да это… Ну, ладно, извиняю, — великодушно бросила Женя, не совсем поняв, за что. Ян потоптался на месте, потом поднял взгляд. Глаза у него были похожи на сестринские, но посветлее и с серым узором. Кажется, Эва говорила, что ему семь. Несколько мгновений Ян боязливо глазел на Женино лицо, потом робко спросил: — А почему у тебя глаза нет? Женя задумалась и почесала пальцем щёку. — Он есть, вот, — она раздвинула огрубевшие веки пальцами и повращала. Стало немного больно, показалось, будто заржавелые шестерёнки заставили двигаться. — Я просто обожглась. Ян оглядел её, склонив голову. Вид у него был какой-то грустный. Женя даже испугалась, что расстроила мальчика, но он вдруг поднял руки наверх и хлопнул ладошами над головой. — А я тоже обжигался. Но немного, когда печку открывал… А тебя Женя зовут, да? — Ага. — А почему Женя? Я не знаю такого имени. — А я не знаю имени Ян, — ответила девочка и пожала плечами, оттопырив нижнюю губу. — Но нас же зовут так. — Точно, — прошептал мальчик, свёл брови и приложил палец к щеке. — А можно потрогать? — Кого, лицо? — удивилась Женя и нагнулась, зажмуриваясь. — Если хочешь. Ян протянул к ней руки и ощупал обгоревшее ухо, щёку и нос, потом коснулся коротких волос и провёл маленьким пальцем по корке на губе. Жене нравилось, когда её касались, обнимали, аккуратно водили по лицу. — О, какая ты, — просопел Ян, опуская руки, — как кора у дуба. — У-у, понятно, — хмыкнула Женя, выпрямившись, и важно кивнула. — Да, я такая. Непонятно откуда вдруг раздался звонкий лай. Женя ойкнула и попятилась, а следом по прихожей заметалось что-то белое и беспокойное. Эва заглянула в прихожую, обрадованно ахнула и раскрыла руки. Большая собака заскулила, попрыгала вокруг неё, припадая к земле, и стала тыкаться мордой в плечи Эвы, а потом положила на них лапы и завиляла хвостом. Треугольные уши прижались к затылку, а собака шумно засопела, скребя когтями на задних лапах по полу. — Чаона-а, — пропыхтела Эва в густую шерсть, обняв собаку, и принялась рьяно трепать её по голове. — Опять всё брюхо грязное. Чушка ты! Чаона уставилась на Эву и бестолково повиляла хвостом, а глядела она такими глазами, что казалось — нет на свете собаки счастливей. Эва улыбнулась ей и почесала за ухом, потом спустила передние лапы собаки с себя на пол. — Жень, знакомься. Это Чаона. И она тебе рада. Чаона отскочила назад и с любопытством оглядела Женю, потом бросилась ей в ноги. Женя охнула и едва не брякнулась назад. Ян весело визгнул и зашёлся в смехе, обхватив круглое лицо ладонями. Он был похож на Эву, разве что волосы у него были потемней, но вились они так же. Женя уселась на полу и заглянула в тёмные глаза Чаоны. Высунув язык, собака шумно дышала и глазела то на девочку, то на Эву, то на потолок. Она вдруг подскочила и нетерпеливо ударила лапами по полу. Когти заскребли по доскам. Женя протянула руку, чтобы погладить Чаону, но та вдруг запрокинула голову, неотрывно следя за Жениной ладонью. Девочка испугалась, что её сейчас укусят, и прижала руку к себе. — Смотри, — сказала Эва, опустившись рядом. Подол её юбки скользнул по половицам. — Не бойся и просто гладь, она сама поймёт. Эва быстро вскинула руку и опустила ладонь Чаоне на загривок. Чаона зажмурилась и боднула Женю головой в плечо. Это заставило улыбнуться. Осмелев, девочка подняла обе руки и скользнула ими Чаоне за уши. Ей, кажется, нравилось, когда гладили за ушами. Белая шерсть оказалась жестковатой, но пушистой. Зарывшись в неё пальцами, Женя с интересом заглянула Чаоне в глаза и покачала головой из стороны в сторону. Чаона радостно бросилась повторять. — А она с вами на охоту ходит? — полюбопытствовала Женя. — Конечно, — серьёзно ответил Ян и скрестил руки. — Чаона помогает нам, она выслеживает, загоняет и носит тушки. Но она пока маленькая и иногда безобразит. — Как это? — оторопело спросила Женя. — Вот же, большая какая… — Ну выросла Чаона, конечно, славно, — усмехнулась Эва. — Но она пока почти что ребёнок. Ну вот как ты. Женя ойкнула и обхватила морду Чаоны ладонями. Та смешно прижала уши и сузила глаза. Когда ладони примяли густую шерсть, нос Чаона показался совсем узким. Женя фыркнула и поклацала зубами. Визгнув, Чаона вывернулась и принялась ластиться к Эве. Ян засмеялся, подбежал ближе и принялся гладить собаку маленькими ручонками. Чаона, когда привставала на задние лапы, оказывалась выше мальчика. И Эва, и Ян, и собака глядели друг на друга ласково-ласково. Женя вытянула ноги и обняла сумку, наблюдая, как Чаона бодает Яна в бок и потом заливается лаем. — Пойдём гулять? А, Чаона? — спросила Эва, и собака тут же уселась, застучав хвостом по полу. — О, ну вот и славно, а то ты сейчас изведёшься вся. Пойдём! Жень, просто кинь вещи, мы скоро вернёмся. Всё, идём, а то она весь дом разнесёт. Под ногами зеленела юная трава, а птицы порой заводили трель. Чаона унеслась далеко вперёд. Она возвращалась, нетерпеливо прыгала вокруг и подгоняла Эву, упираясь лбом ей под колени, а потом опять исчезала. Запрокинув голову, Женя глазела на лесные угодья и держалась за край Эвиной кофты, чтобы не отстать. Ян рассказывал, как они с отцом ходили на рябчиков и принесли целый десяток, а потом взяли несколько тушек, сложили с соседской добычей и обменяли в ближайшем посёлке на молоко с сыром и творогом. Он похвастался, что сам смастерил манок, и продемонстрировал маленькую деревянную штучку, похожую на трубку с фигурным отверстием. Эва обрадовалась и потрепала Яна по голове, а потом чмокнула в лоб. — Умница какой! А как зимой всё? С оленями удалось? — Конечно, — важно ответил Ян и покивал. — Папа сказал, что я скоро с ним на оленя пойду. Эва пришла в восторг и подхватила Яна на руки, принявшись зацеловывать. В её движениях сила переплеталась с лёгкостью, и казалось, будто Ян ничего не весит — так резво Эва его подняла и так просто кружила. Женя поняла, почему инструктора её уважают и почему она такая умелая на тренировках. Эва казалась крепкой, как дуб, и резвой, как хищный беркут. — Какой ты славный! Просто прелесть, а не ребёнок, — ласково прошептала девушка и потёрлась горбатым носом о нос брата. Ян захихикал, обхватил сестринское лицо ладошами и подул, заставив лёгкие кудряшки взлететь с её лба в воздух. — А что это? — спросила Женя, ткнув в деревянную штучку. — Это игрушка? — Нет, какая игрушка! — воскликнул Ян, спустившись на землю. — Это же манок, чтобы звать зверей и птиц. — Ого-о… А вы потом их к себе домой зовёте? Ян покосился на неё, а Эва поспешила объяснить: — Не, Жень, просто когда животные слышат звук, похожий на свой говор, они сами приходят. И тогда легче их подстрелить. — А потом уже добиваешь и тащишь домой, — добавил Ян, уставив руки в бока, и улыбнулся. — Главное быть быстрее дичи, чтобы она не убежала, а то ведь даже раненая может. Я вот всегда успеваю, поэтому папа и берёт меня с собой. И заяц от меня не убежит. — Молодец какой, — улыбнулась Эва, погладила его по голове и хлопнула по плечу. — Ой, помню, нам заяц попался здоровенный, мог бы и уйти, но Марч его второй раз подстрелила, прямо в глаз. Женя моргнула, осмысляя сказанное. Всё это немного вводило в ступор. Подзывать к себе доверчивых зверей, чтобы потом их пристрелить, это же… Должно быть, это нехорошо. Убивать — это ведь плохо. Но Эва была хорошей, это уж точно, а значит, всë нормально. — Добить? Ого… — прошептала Женя, но тут же подумала, что не только люди убивают зверей, бывает и наоборот. Она оглянулась вокруг и озадаченно спросила: — А мы медведя не встретим? — Не, медведи здесь не водятся. — О, ну хорошо, нас не съедят. А то Агата говорила, что меня съе… Ой! Женя вздрогнула, услышав шорох, и спряталась за спину Эвы. «Ну точно медведь», — тут же промелькнуло в мыслях. Затаив дыхание, она уставилась на куст и шёпотом спросила: — Что это? — Ёж, наверное, — со знанием дела ответил Ян и уставил руки в бока. — Они как раз просыпаются. Всю зиму спатеньки, а сейчас снова оживают. Во, я же говорил! Он ткнул пальцем в маленькое тёмное существо. Разглядев много-много иголок и острую мордочку, Женя ахнула и бросилась к ежу, чтобы погладить, но тот спешно убрался прочь. — Ты не бойся, я тут всё знаю, — сказал Ян и доверчиво заглянул Жене в лицо. Он разглядывал её, сведя брови домиком, а потом наконец кивнул. — Я вообще смелый. Папа говорит, что я стану главным в нашей деревне. — Чего? Как он говорит? — осведомилась Эва, уставившись на брата. — Что я буду самый главный, — повторил тот и разулыбался. — И я стану! Всё, пошли за мной искать Чаону. Эва ухмыльнулась и покачала головой, проводив Яна, бодро зашагавшего по тропинке. — Вот раскомандуется, совсем беда будет. Ох, папа скажет тоже, конечно. Эй, Чаона! — гулко крикнула она, сложив ладони у рта. — Чао-она! Эва вдруг свистнула, сложив во рту пальцы колечком. Вдалеке послышался лай, а следом показались и Чаона с Яном, бежавшие со всех ног. К полудню пришла пора знакомиться с остальными из семьи Джайс. Женя некстати испугалась и спряталась за домом, устроившись на корточках около ржавых вёдер, но Ян отыскал её и привёл обратно. — Не бойся ты наших, — успокаивал он, держа её за руку, — мама хорошая. И папа хороший. Он у нас охотится ого-го умеет, и рыбу выловить может, и кабана даже. И сестрёнки у меня хорошие. Во, смотри, это Мэй! Он вытянул руку и поболтал ладошкой в воздухе, показав на девочку. Та была Жениной ровесницей и походила на Эву, как и Ян. Её светло-русые кудряшки были заплетены в хвостик, а на плечах покоилась накидка, которую Эва недавно заносила в дом. Девочка обернулась и вскинула брови. — Ой, здрасьте, — пискнула Женя. — Привет, — ответила девочка и подошла поближе. — Ой, а ты же подруга Эвы, да? Ого… — протянула она удивлённо моргнула, задержавшись на Женином лице, и кивнула. — А я Мэй. Её сестра. И сестра этого малька. Ян скрестил руки и обиженно засопел. — Сама ты малёк! Мэй хихикнула и щёлкнула его по носу. — Мне уже тринадцать. Я старше. А ты самый настоящий малëк. Ян возмущённо ахнул, но тут на плечи обоих опустились ладони Эвы. — Привет, Мэй, — улыбнулась она, склонив голову между ребятами. — Эва! — визгнула девочка и повисла у той на шее. — Наконец-то! Эва усмехнулась, обняла сестру и огладила её по голове. Зайдя в дом, она показала Жене рукомойник и сняла с полки мыло. Оно было буро-жёлтое, с какими-то растительными ошмётками, но пахло так, что Женя на время потерялась и только вдыхала густой запах, мыля руки. Перед обедом Эва встретилась с родителями и бросилась их обнимать, широко улыбаясь и жмурясь от удовольствия. А потом она представила им Женю. Припомнив, как здороваются взрослые, Женя протянула обоим руку. Отец Эвы оказался очень разговорчивым дядей и понравился ей. Он забавно усмехался, щуря глаза, и поднимал верхнюю губу, из-под которой показывались крупные зубы. Когда пришло время обеда, появились ещё две девочки — Марч и Эйприл. Марч была старшей после Эвы, недавно ей, как Женя узнала, исполнилось семнадцать. Она поняла, что напрасно боялась встречи с ними: вся семья Джайс оказалась приятной и насквозь пронизанной пониманием. Женя даже немного позавидовала Эве, что у неё так много родни. Целых три сестры! Как бы ей хотелось столько же. Завидев сестрёнок, Эва вскочила с места и кинулась к ним. Стиснув сразу обеих, она забормотала, как рада снова их увидеть. Чаона забегала вокруг, потом припала к полу и заскулила, будто уловив общий настрой. Эва помогла сёстрам снять куртки и, когда они помыли руки, усадила за стол. — Я, я… Я не знаю, — протянула она, красиво улыбаясь и часто-часто моргая. — Я очень рада, что снова дома. Марч хихикнула и сказала: — А вот не уезжала бы ты… — Да! Мы и так много денег заработаем, — пообещала Мэй, кинув в суп щепотку соли. — Ну ладно-ладно, вы-то точно не пропадёте, — согласилась Эва. — Но всё-таки в полиции жалование ого-го какое. Я слыхала, что годового хватит, чтобы новый дом построить. Представьте? — Ой, правда? — удивилась Эйприл, округлив глаза. — Тогда я тоже хочу в полицию! Эва усмехнулась, обняла её со спины и поцеловала в макушку. — Я думаю, тебе будет не нужно, моего хватит на всех вас. Жуя хлеб, Женя с интересом слушала и думала, какие же они с Эвой, оказывается, похожие. Значит, и Эва пошла в армию, чтобы получить много денег. Женя бы тоже хотела поработать немножко в полиции и купить Кэт новый дом. — А давай Мэй пойдёт работать, а ты останешься тут? — просопел Ян, обхватив Эвину ногу, и доверчиво заглянул ей в лицо. — И ты научишь меня, как стрелять в рыбу. Эва потрепала его по щеке и усадила за стол. — Научу-научу, солнышко. И как в рыбу, и как в тетерева. Ты только ешь и набирайся сил. Ян важно кивнул и принялся болтать ложкой в супе. Эва наклонилась к маме и шепнула ей что-то. Та подняла голову, немного подумала и кивнула, потом сделала обеспокоенное лицо и шепнула что-то в ответ. Эва закивала и устроилась за столом между сёстрами. Женя расслабилась и разулыбалась, чувствуя, как здесь хорошо. И тепло, и радостно, и собака под боком, и все такие ласковые. Все в этом доме дорожили семьёй, от того она делалась крепкой и прочной, а сама укрепляла в ответ.***
Спала Эва вместе с сёстрами на обустроенном чердаке. Там четыре кровати были прибиты на скатах крыши изнутри, и получался маленький домик. На верхних спали Марч с Эйприл. Эва решила, что на её кровати будет спать Женя, а сама она устроится с маленькой Мэй. Та обрадовалась и живёхонько подвинулась в нише подальше к стене, чтобы пустить сестрёнку. Ко сну все девочки переоделись в плотные ночные рубашки, даже для Жени нашлась — одолжила добрая Марч. Прямо рядом с кроватями, посередине стены, было круглое окошко, пока прикрытое до тёплых дней. А с левого боку, чуть подальше от лестницы, ведущей вниз, располагалась облицованная камнем печная труба, от которой шло тепло. Собравшись перед сном на толстом ковре, Марч и Мэй слушали Эйприл, говорившую про то, как мальчишки из их класса недавно поймали больного снегиря и решили взять себе, чтобы выходить. Женя с интересом глазела на девочек, свесив ноги с постели. Все три младшие сестрëнки Эвы были симпатичные. Рядом с ними Женя ещë больше чувствовала себя похожей на неопрятного мальчишку с выдранными клоками волос. Но обидно почему-то не было. Она прислушалась к себе и поняла, что внутри тихо. Может быть, и не так она плоха. Всë-таки не у каждого есть такие рубцы. Это ведь… Неплохо. Даже здорово — есть, чем похвастаться. Ещë б не болело и не чесалось, стало бы совсем хорошо. Женя подумала об этом и невольно расправила плечи. — И вот Маркус хотел поднять его на руки, а снегирь стал дёргаться и чуть не влетел ему в лицо! Все трое засмеялись. Женя рвано хихикнула и закусила губу. Она подумала, что Эван прав — с Рафаэль ссориться не надо, надо дружить. Всë-таки лучше, когда все дружны. На чердак поднялась Эва и распростёрла руки. — Дайте снова вас обниму, — попросила она. Сёстры с радостным визгом обступили её и обхватили друг друга руками. Эва подняла голову и позвала: — Жень, иди-ка сюда. Она ойкнула, вскинула брови и тыкнула в себя пальцем. Когда Эва покивала, Женя обрадовалась и спешно слезла с кровати, а потом протиснулась меж чужих рук и оказалась в тёплом клубке. Эва тихонько засмеялась и чмокнула каждую девочку в голову, не минув и куцую русую макушку. Женя едва не заскулила, как Чаона. — Всё, а теперь спать. Она потушила светильник, висевший на верёвке, протянутой над кроватями, и забралась к Мэй. Эйприл сонно зевнула и заворочалась над Женей. А Марч свесилась вниз и прошептала: — Эва-а, а там в кадетском парни красивые? Эва выглянула и усмехнулась. — Там мальчики в основном младше тебя. Меня уж подавно. — Но зато есть моего возраста, — победно сказала Мэй. — Да-а, там таких целых сто человек. — У меня два друга таких есть, — вставила Женя, глядя на поддон верхней кровати. — Юджин и Эван. Они очень хорошие. — О, правда? — оживилась Мэй и перегнулась через Эву. — А они сюда приедут? Эва хохотнула в подушку. — Сюда-то они тебе зачем? — А пускай, может, они нормальные. А то в школе все мальчики дураки, — заключила Мэй и вздохнула. — Все-все, честное слово. Они ничего не понимают. Женя подумала, что Эван с Юджином вовсе не дураки, но решила промолчать на этот счёт. А ещё ведь были Армин с Конни. Конни, конечно, спорный вопрос, но вот Армин уж точно не дурак. «Армин самый умный. Как Агата», — решила Женя и улыбнулась этому. — А что, взрослых совсем нет? — спросила Марч после недолгого молчания. — Ну почему, есть несколько. — Ой, а привези! — обрадовалась она, даже в ладоши хлопнула. — А то ещё немного, и я соглашусь с Мэй. — Ну ладно вам, — ласково прошептала Эва, — оставьте мальчиков в покое. Марч хихикнула и завернулась в одеяло. Настала тишина. Женя стала засыпать, а в окне мигнула одинокая звезда. — Одного, может, привезу, — вдруг тихо сказала Эва и зевнула. — Всё, давайте спать.