My broken memories

Химура, должно быть, с самого рождения был слишком чувствителен к окружающему его миру. С виду неприметный — да что уж там, половина курса была выше его на целую голову, тихий; словом, типичная серая мышь. Вернее, он был таковым свои законно-прожитые в мире-спокойствии восемнадцать лет, пока судьба, по своим законам и меркам, не подставила ему подножку. В виде раздраженного малыша в черном костюме. «Я — Реборн и твой учитель, а ты — претендент на кресло Босса мафиозной семьи». Кажется, киллер — что, впрочем, выяснилось чуть позже — всегда был немногословен. По крайней мере, с ним-то уж точно. С того времени — морозного январского утра, когда и началась недолгая история Второго-Десятого Босса семьи Вонгола — прошло чуть менее двух лет; два года, за которые он преобразился практически до неузнаваемости, сейчас вдруг представляются туманными и смутными, точно то — не более, чем просто сон. Да, именно сейчас, когда… Но Химура не успевает закончить мысль и спешно возвращается в реальность, слыша, как хлопает входная дверь. Он торопливо, чуть нервно проводит ладонью по густым русым волосам — он дома, и нет нужды забирать их в хвост, — точно сбрасывает наваждение; вьющиеся пряди невесомо щекочут щеки. В дверном проеме появляется запыхавшаяся девушка; ее щеки раскраснелись — от холода ли или же от быстрых движений? — Киоко-сан! — с наигранным удивлением вскрикивает юноша. Что ж, ее он точно не ожидал увидеть. Девушка эта появилась в его жизни почти одновременно с тем странным малышом Реборном, ну, может, чуть позже. Она, конечно, не говорила, но Химура сам догадывался, по какой причине она поступила в тот же университет, что и он. Явно и здесь малыш-киллер поработал. Киоко не скрывала, что в большей или меньшей степени осведомлена о мафии, о положении самого Химуры, о Реборне и, наконец, что стало большой новостью для нового наследника, о Первом-Десятом в том числе. Девушка была чем-то вроде пособника в его обучении, хотя и не принимала открыто в этом участие. Но она смеялась над его нелепыми падениями и ошибками, приобретая такой милый легкий румянец на щеках; правда, это было совершенно необидно, даже приятно в некоторой степени, и Второй-Десятый мог лишь улыбнуться в ответ и подняться. Она нравится ему вся; как человек и дорогой друг. — Ты куда-то собираешься? — Химура замечает увесистую с виду сумку в руках девушки. — Химура-кун, а ты не помнишь? — Киоко тупит взгляд, чуть сильнее стискивает лямку. В голове вдруг вспыхивает сцена из не такого уж и далекого прошлого, когда Реборн известил его о Церемонии Наследования, а подруга — о необходимости уехать почти перед самой Большой Датой, как шутливо сама же и назвала ее. — Извини, — опускает глаза наследник, но вместе с тем его начинает волновать другой вопрос, который он не медлит озвучить: — Ты… Киоко-сан, ты будешь там?.. Химура чувствует себя несколько странно, но не отрицает, что присутствие именно этой девушки на церемонии прибавило бы ему решимости выступить перед толпой представителей авторитетных мафиозных семейств. Да и вообще. Киоко раздумывает всего мгновение, но именно за этот отрезок времени успевая пару раз измениться в лице, а потом лучезарно улыбается и отвечает: — Буду. Они молчат еще с минуту, каждый думая о своем, но потом девушка прощается и уходит, оставив Химуру одного наедине с нарастающим волнением. Значит ли, что, став полноценным боссом семьи Вонголы, ему придется позабыть об этих внезапно вспомнившихся солнечных днях беззаботной жизни; позабыть об университете, родных и друзьях; позабыть о Реборне и… и Киоко? Но еще юноша думает, отчего учитель и подруга так спешно оставили его одного почти накануне самой церемонии? И может ли то быть связано с этим таинственным парнишкой по имени Савада Тсунаеши, Первым-Десятым; с тем, о ком он слышал так много, но так и не понял до конца? *** Солнце скрывается за горизонтом, последними ярко-рыжими лучами прощаясь с землей и людским миром, а через десять минут все погружается в ночной мрак. Но и то назвать трудно. Химура путается во времени — все вокруг полно света; и даже за окном темноту пронзают сотни блекло-желтых огоньков фонарей и фар машин. Люди прибывают и прибывают; их количество кажется безграничным. Церемония обещается начаться с минуты на минуту. Правда, Второй-Десятый не особенно и осознает это. Конечно, внутреннее нетерпение нарастает, заставляя юношу обходить каждый угол зала и раздраженно шаркать носком черного ботинка, но куда больше его волнует отнюдь не церемония. Он ищет в сотнях чужих незнакомых лиц одно-единственное. Он верит Киоко, но все равно волнуется, одолеваемый нелепыми мыслями и опасениями. Химура уже отыскал в толпе босса семьи Каваллоне — они уже были знакомы, хотя и не так крепко, как, поговаривают, был Первый-Десятый; отыскал своих друзей, теперь уже честно носивших название Хранителей Десятого Босса Вонголы; заметил даже группу странных людей, ярким нелепым пятном вырисовывающихся над остальными — отряд элитных убийц Вонголы — Варию. Это действительно было странно, ведь те отказывались даже смотреть в его сторону. Наступает момент, и Химуре кажется, что гомон вокруг чуть утихает, и сквозь толпу прокатывается волна перешептываний. В зале раскрываются двери, и входит группа из шести человек — пятеро юношей и девушка. Двое почти сразу же отделяются от остальных и смешиваются среди прочих дорогих платьев и безликих черных и серых костюмов, чтобы через какое-то время предстать перед Вторым-Десятым. Оставшиеся держатся особнячком, точно чувствуя себя чужими на этой церемонии. Одни из подошедших — высокий брюнет с характерным шрамиком на подбородке; широкоплечий, но несколько тонкий; на плечо небрежно накинута лямка длинных ножен. Второй же — складный хмурый альбинос, глядящий исподлобья; «мрачный» — как мог охарактеризовать его наследник. Второй долго и пристально смотрит на него, а потом фыркает и произносит нелепые, путающиеся на языке слова поздравления, на что Химура учтиво кивает, отвечая. Хотя он все же слышит невнятный шепот неизвестного, и это ему не нравится. Вернее, не нравится одно слово. «Замена». Химура вдруг понимает, что эти двое, должно быть, были дружны с Первым-Десятым Боссом, что бы и объясняло эту подозрительность. Альбинос последний раз окидывает наследника недобрым взглядом и уходит. — Не думай о нем плохо, — торопливо произносит первый — брюнет, заглядывая прямо в глаза юноше. — Просто… А, не думай. Будь хорошим боссом, Химура-кун. Химура моргает, а через секунду удивленно озирается по сторонам, но неизвестный собеседник успевает исчезнуть из его поля зрения. И что бы должно значить это? Юноша вдруг слышит позади себя тихий смешок и оборачивается. — К слову, а кто это вообще был? — спрашивает он у знакомого. — А ты не в курсе? — Дино Каваллоне выглядит озадаченным. — Они — бывшие Хранители Десятого. Но вот начинается Церемония Наследования, и Химура не успевает задать еще вопросы, однако, все же замечает на другом конце зала, среди неизвестных ему людей, кого Каваллоне назвал экс-Хранителями, лицо так ожидаемой девушки; она улыбается и, неведомым образом заметив на себе взгляд друга, приветливо махает ему. Во время самой церемонии да и после нее Химура не раз еще окидывает взглядом ту группу, но ни одно лицо не выражает хотя бы доли симпатии. Все они, кажется, прибывают не в зале, а где-то далеко-далеко, а мысли их полны непроницаемого мрака. Уже состоявшемуся Боссу думается, что все это не из-за него. Ну, хотя бы частично. Конечно, новоиспеченному Десятому было невдомек о случившемся чуть более недели назад взрыве и только лишь предстояло узнать... А еще его тревожат слова альбиноса. Ведь правда же, Реборн много раз как бы невзначай упоминал об авторитете Первого-Десятого в глазах будущих, но так и несостоявшихся подчиненных. И переживает Химура отнюдь не зря. "Смогу ли я стать достойной заменой Тсунаеши Саваде?.."