***
Школьная библиотека — одна из немногих мест в школе Хогвартс, где можно, спрятавшись от проблем жизни, с головой окунуться в учёбу и изучение магии, чем и хотел сейчас заняться юный Лорд. Вот только он даже предположить не мог, где искать нужную ему книгу. Увы, Салазар подсказок не давал, так как после тысячи лет его отсутствия в этом мире этот храм знаний изменился до неузнаваемости. Да и спросить было не у кого. Простых учеников о помощи не попросишь — распустят слухи не понятно о чём, лучше не рисковать. У Крама и Флёр о данном заклинании не поинтересуешься, в конце концов, это не их школа, да и их самих в последнее время Гарольд видит всё реже и реже. Скорее всего, уже разгадали загадку и теперь готовятся. К мадам Пинс подходить просто и элементарно не хочется, а точнее страшно, хотя, самому себе признаться в этом довольно сложно. Тяжело вздохнув, Певерелл поправил свою сумку на плече и начал путешествие между бесконечными книжными полками, доверху забитыми старыми книгами. Парень хотел направиться в самый конец помещения, где находится меньше всего людей, но, когда он прошёл мимо очередного стеллажа, довольно знакомый женский голос полушёпотом позвал его. — Поттер! Повернувшись на звук, Гарольд, чувствуя биение ускорившегося сердца, увидел за одним из столов Дафну, которая за стопками книг было почти не видно. Быстро перенастроив свой маршрут, Певерелл подошёл к девушке. — Здравствуй, Гринграсс. — улыбнулся он, смотря на слегка уставшую Леди. — Здравствуй, здравствуй, — со вздохом протянула она и прикрыла глаза, видимо, что бы избавиться от лёгкой боли после долгого чтения. — Что-то ищешь? — Да, — ответил парень после нескольких секунд раздумий. — Ты не знаешь, где книга, в которой есть информация про заклятье головного пузыря? Девушка, слегка призадумались, хмуро разглядывала книжные полки перед собой. — Это для испытания? — Да. Дафна встала и удалилась в сторону другой книжной секции, а затем, после нескольких минут, проведённых Гарольдом в одиночестве, вернулась с довольно увесистым фолиантом. — Возьми, — она протянула этот, как Певерелл в своей голове назвал его, «кирпич» под названием «1001 заклинание на все случаи жизни», парню. — Спасибо, — искренне поблагодарил он девушку, на что та лишь мягко улыбнулась. — Всегда пожалуйста.***
Настал день Второго испытания Турнира Трёх волшебников. Гарольд быстро, без промедлений, шёл к озеру, бессовестно опаздывая к началу Тура. Парень заметил, что трибуны, окружавшие загон с драконами в ноябре, теперь возвышались на другом берегу озера, рябью отражаясь в водной глади. Трибуны были заполнены до отказа. Возбуждённый рокот голосов разносился над водой. Гарольд со всех ног спешил к судьям — те сидели за столом, который был покрыт золотой тканью, у самой кромки озера. Крам, Флёр и Седрик стояли возле судей и смотрели, как Певерелл бежит к ним. — Я здесь! — сказал он, приблизившись к участникам. — Где ты был? — недовольно произнёс знакомый голос. — Испытание вот-вот начнётся! Гарольд, нахмурив брови, оглянулся. Перси Уизли стоял рядом и с укором глядел на подростка. Что настораживало больше всего — Мистера Крауча видно не было. Видимо, вместо него снова будет Уизли. — Ну-ну Перси, — вмешался Людо Бэгмен, облегчённо вздохнув при появлении Гарри. — Не будь настолько строгим. Посмотрев на судей, Гарольд заметил, как Дамблдор дружелюбно улыбнулся ему (аж тошно стало), Каркаров и мадам Максим холодно поглядели в сторону Поттера, сразу было видно, что они его не ждали. Людо Бэгмен расставил участников вдоль берега озера на расстоянии десяти футов друг от друга. Гарри стоял с краю, рядом с ним Крам в купальных плавках и с волшебной палочкой наготове. — Всё в порядке, Гарри? — прошептал Бэгмен, отставляя Гарольда от Крама ещё на несколько футов. — Знаешь, что делать? — Да, — ответил Поттер. Бэгмен нервно дёрнул плечом и вернулся к судейскому столу, направил волшебную палочку на горло, как тогда, на Кубке мира, и произнес: «Сонорус!» — его голос тут же пронёсся через озеро к высоким трибунам. — Ну, что ж, наши участники готовы ко второму испытанию. Начнем по моему свистку. За час они должны найти то, что у них отобрали. Итак, на счёт три: раз… два-три! Холодный неподвижный воздух огласил пронзительный свист, трибуны взорвались криками и аплодисментами. Гарольд, не глядя, что делают другие участники испытания, скинул ботинки, стянул носки, достал из кармана комок жаброслей, сунул в рот и побрёл в озеро. Вода в озере была ледяная и резала ноги, как будто это была не вода, а огонь. Мантия и брюки промокли, и чем глубже Гарольд заходил, тем тяжелее они становились; он зашёл в воду уже по колено, даже глубже, ноги немели и скользили на плоских, заросших илом камнях. Певерелл усердно жевал скользкие, как щупальца осьминога, будто резиновые водоросли. Зайдя в воду по пояс, он остановился, проглотил водоросли и стал ждать. На трибунах засмеялись. Глупо идти вот так в озеро безо всякого волшебства, глупее ничего и не придумаешь. Гарольд слегка дрожал от холода и весь покрылся гусиной кожей. На трибунах смеялись всё громче, особенно старались слизеринцы, свистели и улюлюкали, вот только самому Певереллу на них было, мягко говоря, плевать. То эти змеи с ним разговаривают дружелюбно, то вот так издеваются. Скользкие люди. Вдруг Гарольд почувствовал, словно ему на лицо наложили невидимую подушку, зажали рот и нос, он судорожно вздохнул, и у него закружилась голова. Лёгкие опустели, а слева и справа на шее словно полоснули бритвой… Певерелл схватился ладонями за шею и почувствовал под ушами широкие щели, которые открывались и закрывались, словно хватали воздух — жабры! Без дальнейших раздумий Гарольд сделал то, что только и можно было теперь сделать — нырнул в воду. Глоток ледяной воды показался глотком жизни. Голова перестала кружиться, второй глоток воды плавно прошел сквозь жабры, и мозг насытился кислородом. Гарри поглядел на руки, в зелёной озёрной воде они казались призрачными, а между пальцами выросли перепонки. Он изогнулся и взглянул на ноги — голые ступни вытянулись и тоже сделались перепончатыми, вместо ступней у него отросли ласты. Ледяная вода вдруг стала просто прохладной, приятной и удивительно лёгкой. Гарольд вытянул руки, сильным гребком развёл в стороны вдоль тела, заработал ногами-ластами и удивился, как быстро он плывёт. Видел он теперь ясно и далеко и можно было не моргать. Скоро Певерелл заплыл так глубоко, что уже не мог различить поверхности озера, и направился прямо ко дну. Он поплыл вдоль дна. Тишина давила на уши. Вода там была мутная, и видел парень теперь совсем недалеко, футов на десять вокруг. Под ним расстилался удивительный мутный пейзаж, новые виды словно выскакивали из темноты, по мере того, как он быстро плыл вперёд. То вырастали целые леса черных трепещущих водорослей, то широкие илистые луга с редкими валунами. Гарольд заплывал всё ниже и ниже, к середине озера. Он широко раскрыл глаза и старался заглянуть подальше, туда, где за серой пеленой воды смутно маячили тени. Маленькие серебристые рыбки стрелами проносились мимо. Раз или два ему казалось, что впереди его поджидает чудище, но, подплыв ближе, Певерелл обнаруживал либо почерневшее бревно, либо ком водорослей. Других участников Турнира, русалок с тритонами и — к счастью — гигантского кальмара видно не было. Картина под ним сменилась, теперь, насколько хватало глаз, внизу простиралась долина светло-зелёных водорослей высотой фута в два, казавшихся переросшей травой. Гарольд всё глядел вперёд, не мигая, стараясь различить, что его ждёт впереди по очертаниям в полутьме. Вдруг кто-то схватил его за ногу. Певерелл обернулся и увидел гриндилоу. Маленькое, рогатое водное чудище вылезло из водорослей, крепко схватило парня длинными пальцами и оскалило острые клыки, но было откинуто на тридцать футов невербальным заклятьем «Депульсо». Поудобней перехватив палочку, Певерелл начал откидывать и остальных чудищ, параллельно отплывая дальше. В итоге, все гриндилоу решили отступить, всё равно до своей добычи они добраться не смогли. Вроде бы, обстановка стала спокойней, но есть одно «но»: — Ну как? — раздался голос. Гарольда чуть удар не хватил. Он рывком перевернулся и увидел Плаксу Миртл, едва различимую в темной воде, только огромные глаза привидения за толстыми очками в перламутровой оправе глядели не мигая. — Миртл! — хотел крикнуть Гарри, и вместо этого у него изо рта вылетел большой пузырь, от чего привидение захихикало. — Плыви вон туда, — указала она. — Я с тобой не поплыву. А то они меня как увидят, так сразу начинают гоняться. Певерелл в благодарность показал ей кулаки с оттопыренными большими пальцами и помчался в указанном направлении, держась повыше над водорослями, на случай, если там прячутся другие гриндилоу. Плыл он долго, как ему показалось, минут двадцать. Парень двигался над целой долиной черного ила и от его движений илистая муть приподнималась и крутилась вихрями. И, наконец, он вдалеке услышал обрывок русалочьей песни из яйца. На поиски даём мы Тебе один лишь час… Гарольд ускорился. Впереди в мутной воде показался громадный камень. На камне — рисунок: тритоны держат в руках копья и гонятся за чудовищем, по виду — гигантским кальмаром. Парень миновал стороной камень и поплыл на русалочью песню. …Минуло полчаса — спеши! Скорей пропажу забери… Вдруг из тьмы показались очертания домов, слепленных прямо из булыжников и поросших водорослями. В темных окнах виднелись лица… Серая кожа и длинные-длинные тёмно-зелёные волосы, жёлтые глаза, неровные зубы, на шеях — ожерелья из гальки. Певерелл плыл мимо, а они злобно на него глядели. Несколько тритонов и русалок вышли из своих каменных хижин с копьями в руках и, мощно работая серебристыми хвостами, решили взглянуть на чужака поближе. Парень поплыл скорее по улице; каменных хижин становилось всё больше, вокруг некоторых были разбиты сады водорослей, а у двери одной хижины даже сидел привязанный к колу гриндилоу. Отовсюду выплывали новые русалки и тритоны, с любопытством разглядывали гостя, указывали друг другу на перепонки на руках и ногах, на жабры Певерелла и перешёптывались. Гарольд завернул за угол, и его глазам предстало удивительное зрелище. На обрамлённой несколькими домами площади собралась толпа русалок и тритонов. В середине площади высилась статуя тритона, высеченная из цельного куска скалы, перед статуей выстроился русалочий хор и пел песню участникам Турнира. К хвосту статуи были привязаны четыре человека: Чжоу Чанг — скорее всего, предназначенная для Седрика. Уже знакомый юному Лорду русский студент Дурмстранга — Александр, являющийся хорошим другом Крама. Маленькая девочка, лет восьми, с серебряными, будто шёлк, волосами, как у Флёр. Её маленькая копия — Габриэль Делакур. Парень часто видел этого ребёнка в большом зале со своей сестрой, да и сама Флёр рассказывала ему о ней прямо перед Святочным балом. А от вида четвёртого человека Гарольду захотелось просто расплакаться… Джинни… У Певерелла на секунду даже появилась мысль, что в данной ситуации он обрадовался бы даже Рону, но не ей. «Спасти её, — думал Гарольд. — это тоже самое, что добровольно подписать с Уизли помолвку, согласиться на общее будущее, признаться ей в любви и тому подобное… Может Дамблдор узнал о том, что на меня его зелья не работают и просто валяю дурака? Может директор намеренно издевается надо мной? Вполне возможно. А может забрать Александра и пошло оно всё к чёрту? Пусть Крам сам разбирается! Хотя вряд-ли Виктор это оценит…» Все четыре пленника крепко спали, склонив головы на плечи, у всех четырёх изо рта тянулись вверх тоненькие струйки пузырьков. Гарольд, с горем пополам, поспешил к ним, ожидая, что тритоны нападут на него со своими копьями, но те делать этого и не думали. Толстые скользкие веревки, которыми привязали Джинни, Александра, Чжоу и сестру Флер, были из водорослей и очень крепкие, но избавиться от них не составит особого труда. Невербальное «Секо» получалось у Певерелла вполне сносно. Спасибо Салазару. Сейчас парня волновало совсем другое. Остальных чемпионов видно не было и у Гарольда появилось неумолимое желание проследить за тем, чтобы каждый пленный оказался на поверхности. Правду говорил Салазар. Не смотря на то, что Певерелл был рождён Слизерином (Хоть и с малой долей крови основателя) — он больше походил на Гриффиндора, хотя не имел к нему никакого отношения. Ну а если так подумать, то Гарольду на этих соревнованиях нужна не победа. Он просто хочет выжить и дойти до главной цели. Но если посмотреть с другой стороны… Победа — это дело чести. Да и Салазар будет доволен, если он придёт первым. Организаторы тоже наверняка не позволят пленным задохнуться. Наверное… Быстро приняв решение, Гарольд приблизился к Уизли и, применив невербальное «Секо», разрезал верёвки, которые удерживали её на дне. Певерелл схватил девушку за запястье и поплыл на поверхность. С каждой пройденной секундой вокруг становилось всё светлее и светлее пока чемпион, наконец, не выплыл на поверхность, хоть и был вынужден тут же окунуться в воду, ведь действие жаброслей ещё не вышло. Почти не выходя наверх, Гарольд тянул уже пришедшую в себя Джинни к берегу. Уже проплыв полпути, Певерелл заметил, что его руки начали соскальзывать с запястья Уизли, а посмотрев на её руки под водой, он заметил телесного цвета субстанцию, которая не очень хорошо, но скрывала чёрные полосы на коже. — Магловская косметика? — подумал Гарольд, по крепче перехватив чужую руку, чтобы продолжит путь. — Гениально, Уизли. Просто гениально. С каждым преодолённым футом, звуки с трибун становились всё чётче и чётче. Свист, крики, аплодисменты — всё это слилось в один громкий шум, который скрывал и не давал нормально расслышать диктора. — Гарри Поттер! Гарри Поттер первый прошёл испытание! Через несколько секунд он доберётся до берега вместе с Джинни Уизли! И вот он — долгожданный берег. Подтолкнув Уизли с суше, сам Певерелл остался в воде и слегка приподнял голову так, чтобы глаза его видели окружающую обстановку, но жабры находились под водой. Смотря на Джинни, Гарольд увидел, как она потянулась к нему, в попытке сказать что-то, но мадам Помфри, вовремя подоспевшая к ним, укутала пленницу в плед и потащила подальше от воды. — Гарри! — слегка повернув голову, парень заметил, как к нему бегут Невилл с близнецами, а сзади за ними неохотно тащились Гермиона и Рон. — Гарри! Поздравляю! Ты первый! — всем своим видом излучавший счастье Невилл остановился у самой кромки воды. — Да! — Поздравляем! — по очереди начали говорить близнецы. — Ты бы знал, какие на тебя делали ставки! — радостно воскликнул Фред. — Зуб даю, слизеринцы сегодня разорятся! Гарольд хотел что-то ответить друзьям, но вместо слов из его рта, который ещё находился под водой, вышли несколько пузырьков. — Потом поговорим, — слегка улыбнулся Невилл, наблюдая, как Певерелл раздражённо откидывает свои длинные волосы за спину. Уж слишком сильно они мешались. — Гарри! — послышался женский голос за спинами близнецов. Те расступились и пропустили к чемпиону Грейнджер и Уизли. — Было очень умно, с твоей стороны, использовать жабросли! — ох уж это начало диалога, или монолога. Как это понимать? Комплимент или оскорбление? — Честно говоря, я не ожидала, что ты справишься настолько быстро, — нет, всё-таки оскорбление. — Но ты просто молодец! Переведя свой взгляд на друзей, Гарольд заметил, как Невилл нервно кусает губы, а Фред и Джордж как-то странно переглянулись. Всё самое страшное было впереди. — Да, друг, — начал Рон, от чего брови близнецов непроизвольно приподнялись. — Это было круто. Но ты мог попросить нас о помощи. Мы бы помогли, тебе, наверное, было трудно разгадать загадку. «О, Мерлин всемогущий, за что мне всё это?» — подумал Гарольд, но вместо ответа эта пара получила всего-лишь молчание, а затем, парень и вовсе полностью опустился под воду. От греха подальше. До окончания действия жаброслей ещё довольно много времени и Певерелл хотел продолжить путешествие в озере. Рядом с теми зарослями водорослей он заметил одно интересное растение… Но в один миг всякие мысли про неизвестные растения вылетели из головы чемпиона, как только тот заметил Флёр, которая довольно быстро плыла к поверхности, параллельно отбиваясь от морских чудищ, плывущих за ней. А спасалась Делакур одна… Без сестры. Не давая себе и секунды на размышления — знал, что может передумать — Певерелл отправился обратно к подводному городу. Оказавшись на месте, парень заметил довольно странное и жуткое существо — полу-человек полу-акула — частичная трансфигурация, которую применил Крам. А сам Виктор в этот момент пытался безрезультатно раскусить своими огромными зубами верёвки, что со стороны выглядело весьма опасно. Подплыв ближе, Гарольд, решив помочь ему, снова использовал «Секо» и высвободил Александра. Крам быстро подхватил его и без малейшего промедления уплыл. Дальше было сложнее. Сестра Флёр всё так же была привязана, но в этот раз, рядом находящиеся русалки, будто охраняли её, не давая чемпиону подплыть поближе. Он то свою миссию уже выполнил. Ну… Уже все знают, что Гриффиндор — это не факультет, а диагноз. А раз уж Гарольд живёт с этим диагнозом уже четыре года, то почему бы не продемонстрировать это окружающим? Совершенно неожиданно в сторону русалок направилась струя кипятка. Морские твари закричали и отпрянули прочь, предоставляя парню возможность для продолжения своих действий. Очередное «Секо». Новый, освобождённый пленник и кучка недовольных русалок, которые всё никак не могут рискнуть подплыть к нему поближе и пока чемпион возвращался обратно на берег за ним подоспел Седрик, который разрезал верёвки каким-то острым камнем и забрал Чанг.***
Тем временем на трибунах. Отовсюду слышались крики, свист, аплодисменты, некоторые уже начал хвастаться тем, что победил у кого-то в споре. И лишь одна фигура выделялась среди всех этих шумящих учеников. Светловолосая девушка молча глядела на то, как самый младший из чемпионов вытаскивал из воды Уизли. Та самая Уизли, которая громче всех требовала избавиться от неё, сделать как можно больнее. И если бы не этот человек, на данный момент отдавший эту рыжую Мадам Помфри, все её слова могли превратиться в реальность. — Ты ведь знаешь… — послышался сзади, с недавних пор, ненавистный голос. Теодор Нотт, сидящий на задних скамьях, слегка наклонился и прошептал все слова на ухо девушки так, чтобы окружающий шум им не мешал. — Пленниками становятся только дорогие участникам люди. Мне кажется, или тебя кое-где обманули? Даже не видя лица слизеринца, Дафна знала, он сейчас улыбается своей фирменной победной улыбкой. — Не лезь не в своё дело, Нотт. — строгим, не терпящим возражений, голосом ответила девушка, наблюдая, как Поттер отправился обратно под воду. — Ты подумай над этим. — по трибунам прошлись удивлённые возгласы, когда Флёр Делакур вышла из воды в весьма потрёпанном виде, но без пленника. — Может, мы могли бы начать всё с начала… Дафна крепко сжала руками свою мантию и стиснула зубы. На такое заявление она ничего не ответила. Неужели Нотт думает, что она настолько глупа? Хотелось бы выбить из него эту самоуверенность. «Я умру, — подумала девушка. — Но больше никогда не свяжусь с этим напыщенным придурком». Трибуны вновь взорвались аплодисментами. Крам, выполнил свою задачу, а через какое-то время, на сушу вернулись Седрик вместе с Чжоу и Гарри с маленькой Делакур.