***
Дверь бесшумно открылась и в комнату проскользнули две тёмные фигуры. Люпин весь напрягся и крепче сжал в руках палочку. Он сидел в углу, скрестив ноги и прислонившись к стене. За окном уже поднималось солнце и всё существо оборотня кричали о том, что ждать осталось ему недолго. Но, похоже, простому исполнению плана в действие не суждено было сбыться, о чём явно намекали два незваных гостя. — Прошло уже достаточно много времени, Северус, — знакомый голос, словно лезвие полоснул по слуху Лунатика. Плохо дело. Оборотень тихо встал и начал следить за действиями гостей. Снейп, оставив без ответа директора, подошёл к больным и склонился над Джинни. Его мрачная фигура закрыла собой лунные лучи и нависла над братом и сестрой страшной тенью. Зельевар провёл палочкой сначала над одним учеником, а затем над другим. Голубые всполохи неизвестного заклинания блуждали над белоснежной ткани покрывала, становились белыми и исчезали во мраке комнаты. — Их состояние оставляет желать лучшего, что не удивительно, другого я не ожидал. — бесстрастно отозвался Снейп. — Но скоро они должны проснуться. К сегодняшнему вечеру точно. — Хорошо, — до сих пор молчавший Альбус погладил седую бороду и улыбнулся. — Интересно, что такого с ними могло произойти?.. — А вы не знаете? — с еле скрываемой издёвкой спросил профессор. — Знаю, Северус, знаю… Но я не это имею в виду. Почему именно сейчас? — Уизли перешли все границы! — чуть повысил голос Снейп и Люпин с удивлением заметил отголоски гнева в его голосе. — Послушай, мне и правда жаль сестёр Гринграсс, но этот поступок не настолько серьёзен, чтобы привести к таким последствиям… — Зельевар сжал пальцы в кулак и стиснул зубы. Лишние слова здесь не помогут. А Дамблдор продолжил, не обращая внимания на него. — Должно было случиться что-то другое… «О, нет, — мрачно подумал Ремус. — Это было тоже самое.» — Но ничего, — продолжил Директор. — Скоро мы узнаем все подробности… Да не волнуйся ты так, мальчик мой, — наконец, обратил он внимание на профессора. Вот только его слова разозлили того ещё больше. — Неужели ты до сих пор обижен на то, что мы не наказали детей за их шалости? — О, нет, нет, что вы, — протянул Снейп. — Как я могу быть обижен? Мне просто любопытно. Почему в министерстве не обеспокоились тем, что в Хогвартсе произошло такое ужасное преступление? Нападение на двух аристократок. Проклятие Предателей… Рита Скитер просто обязана была написать об этом на первых полосах «Пророка» В ответ на свою речь Северус никаких слов не услышал. Только получил очередную хитрую улыбку, которая говорила сама за себя. — Ясно, — тихо прошептал Снейп. Вдруг, зельевар выпрямился пошёл к выходу из палаты. — Я поставил сигнальные чары. Мы узнаем, когда они проснутся. Мужчина вышел из комнаты, не дожидаясь Альбуса, а тот всё продолжал стоять на одном месте и улыбаться. Взгляд голубых глаз медленно осмотрел всю комнату и, неожиданно, остановился прямо на оборотне. Сердце Люпина пропустило удар. Он стиснул в побелевшие от напряжения пальцах волшебную палочку и приготовился к бою, в котором он точно не мог выиграть. Дамблдор сощурил глаза. Несколько долгих секунд прошло в таком положении, пока директор не достал из кармана мантии золотые часы. Он взглянул на них и слегка нахмурился. Оборотень подумал, что старик эти часы использует явно не по назначению. Альбус держал их как компас. Если это устройство — магический артефакт, то оно явно спасло Ремусу жизнь, потому что директор спрятал часы в складках мантии и, как ни в чём не бывало, медленным шагом вышел из палаты, явно не пытаясь догнать коллегу. Люпин облегчённо выдохнул. Палочка выскользнула из вмиг расслабившихся пальцев и с громким стуком упала на пол. Оборотень прислонился к стене и сполз по ней обратно на пол. Ещё немного и можно уходить из этого места.***
Через какое-то время Ремус слегка вздрогнул и внимательно посмотрел на Джинни. Девушка приоткрыла глаза и уставилась ничего не понимающим взглядом в потолок. Оборотень встал и подошёл к ней. — Уизли, — тихо позвал он и снял капюшон мантии. Джинни вздрогнула и посмотрела прямо ему в глаза. Именно этого хотел мужчина. Один миг и кончик волшебной палочки указывает прямо на неё. Предательница Крови даже не успела осмыслить происходящее и как-то отреагировать. В комнате прозвучало еле слышное слово. — Легилементс! — перед глазами Люпина пронеслись размытые и неточные воспоминания о нападении. Он не смог увидеть абсолютно всё, но этого и не нужно было. Проклятие не повлияло на последние воспоминания и не повредило разум, а это значит, что можно спокойно стирать воспоминания о последних событиях. Следующее заклинание Ремус произнёс уже более уверенно. — Обливиэйт! — глаза Джинни остекленились. В них не было ни намёка на понимание всего происходящего. Оборотень удовлетворённо кивнул самому себе. Когда глаза открылись и у Рона, его постигла та же участь. Ни единого лишнего движения и шума. Никакого беспорядка и отсутствие намёков на то, что в помещении мог быть кто-то ещё, кроме пациентов. Ремус Люпин ушёл из больницы Святого Мунго, не оставив после себя ни одного следа. И подошедшие через несколько минут Снейп и Дамблдор не смогли засечь чужака, о визите которого даже не знали…***
Совсем ещё молодой Лорд радостно улыбнулся, когда перед ним появился голубой патронус волка. Он замер перед камином и уставился на парня, а затем медленно растворился в воздухе. Гарольд прикоснулся к родовому кулону Певереллов на шее. Зеленый камень в нём засветился магическим огнём и потух, а перед парнем, будто из воздуха, появилась мантия-невидимка и плавно опустилась на маленький столик перед диваном. Певерелл потянулся и лёг обратно на подушки. Теперь можно было расслабиться. Уизли угрозу не представляют, с Ремусом всё хорошо, мантия вновь у владельца. — Не думал, что этот оборотень справится, — лениво протянул Салазар. Он сидел на полу, прислонившись к креслу и плавно водил рукой по воздуху. Вправо… Влево… Вниз… — Справился, как видишь, — Гарольд проследил за тем, как перо, которое двигалось благодаря еле заметной дымке, как-то странно дёргалось, оставляя на лежащем на полу дневнике большие кляксы. Слизерин сосредоточенно следил за каждым своим действием, пытаясь сделать движения пера более плавными, а буквы в дневнике аккуратными. — Расслабься, не напрягайся так. Перо — это перо, не держи его магией так сильно. Позволь ему плавно двигаться по воздуху. Пёрышко резко двинулось вправо и оставило на полу чёрное пятно. — Слушай, — начал Салазар. — Ты призрак? — Нет? — Ты чувствуешь то же, что и я? — Нет. — Ну тогда позволь я сам разберусь с этой странной магией. Гарольд вздохнул и уставился взглядом в потолок гостиной. Он мельком увидел, что перо снова поднялось в воздух по одному движению Салазара и снова начало выписывать слова на бумаге.Вот только… движения пера стали плавнее. «Язва, — с улыбкой подумал Певерелл и расслабленно прикрыл глаза.»