***
А Хашираму действительно забрали через три минуты после ухода брюнета. Не успев ничего подумать и обдумать, стало противно от того как он точно всё сказал.***
— Что ты думаешь про брата и господина Хокаге? — внезначай поинтересовался Изуна у Тобирамы, складывая продукты в корзинку. Они собрались на пикник. Осталось Ай забрать, она сейчас была со своим старшим братом. — А что должен думать? — вопросом ответил ему Тобирама. Он подошёл к нему и обнял со спины. Чмокнул за ухом, зарылся носом в волосах, — «тёплый», — вдохнул его запах и на мгновение утонул в нём. — Тору, щекотно, — обомлел от таких ласк и прижался к груди. Поднял голову, посмотрел в глаза. — Они оба взрослые, пусть сами решают, — хмыкнул, положив свою голову на его. Изуна от этого прикрыл один глаз и приоткрыл рот. — Ну нельзя же так… Они наши братья, мы должны им помочь, — нахмурился. — Хаширама должен понять, между ними давно всё прошло. У него просто осталась привычка быть с ним рядом, — отпустив его, он взял корзинку и подстилку. — Это простая привязанность. Изуна задумчиво нахмурил брови. — А мы? — он подбежал к уже успевшему отойти в коридор Тобираме. Взял за руку. — Что значит «мы»? — удивлённо. — Ну… — Учихе стало грустно. — Ты уверен, что мы любим друг друга? Просто чем наша ситуация отличается от их? — Ха… — устало и берёт его руку. — Ты думаешь, что за пять лет мы не могли понять наши чувства и то, чего хотим? — лёгкая улыбка, а Изуна не отвечает, лишь виновато отводит взгляд, — я тоже думаю, что нет, — целует макушку, — пошли, нас ждёт дочка, — брюнет смотрит на него и снова улыбается. — Да, ты прав.***
— Братик… — тихим шёпотом, нежный такой и милый, — братик Обито, — Ай хватает его за рукав и слегка тянет. — Что? — мальчик встаёт и садится на кровать. Смотрит на девочку, что виновато отвела взгляд и закрыла лицо листом. — Я тут всё решила… — робко. Убрала листок на его колени, он взял и начал читать. — Прости, что разбудила. — Всё в порядке, — немного устало улыбнулся, — молодец, всё правильно, — потрепал по макушке, — могла не будить. Взяла бы другой листок и всё. Девочка обиженно надула щёки и нахмурилась. — Мне скучно, а дядя не пришёл ещё, — хлопнула ладонями по постели, — а ты всё время спишь, — начала в такт словам бить ладонями, — э-то не-чест-но. — Но я ведь болею, — потом немного удивлённо, — к слову, старший братсказал, что ты легко можешь заболеть, зачем пришла без повязки на лицо? — В ней душно, — положила голову на постель, — когда ты поправишься? — она забралась к нему и, приобняв, легла рядом. Обито вздохнул и лёг, сделав то же самое. Несмотря на то, что времени проводят друг с другом мало, они привязались, и даже казалось, что жить не могли отдельно. Изуна с Тобирамой не были против их общения, ведь старший очень даже положительно влиял на неё. Учил её считать, писать, читать, проводил с ней тренировки. Старшие всегда наблюдали за этим с лёгким смехом, ведь по большей части Обито делает это для того, чтобы похвастаться. — Думаю, что уже скоро, — гладит её мягкие волосы и зевает, — они не такие, как у старика. — Потому что они как у мамы, — прикрыла глаза, вздохнула и прижалась к нему. Девочка часто путалась с тем, кто «папа», а кто «отец», от этого и начала называть Изуну — мамой, а Тобираму — папой, первый с непривычки всё ещё смущается от этого. Обито улыбается и обнимает её покрепче, и радуется тому, что у него теперь есть семья. В день, когда напал лис, родители ушли помогать остальным задержать его. Детей, простых жителей и пожилых шиноби старались увести подальше. Мадара отдал приказ Учихам оставаться с ними, а сам ушёл. Обито же был немного нетерпеливый и смог сбежать. Дойдя до эпицентра его тут же чуть не задела атака Курамы, но подоспел Мадара. Малыш был так шокирован, что не слышал, как его отчитывал сам глава клана, а когда чутка успокоился, начал плакать и проситься к родителям (при рассказе этой истории он умолчал этот момент). Так как его отец был дальним родственником Мадары, то он лишь тяжело вздохнул, ведь родители малыша уже успели сильно пострадать. — Тихо, — ласково начал говорить ему брюнет, поглаживая по спине и голове, прижимая в нежных объятиях, — твои родители сейчас… — он воздержался от подробностей и нахмурился, — они заняты, — отстранился и посмотрел на него с лёгкой улыбкой, — давай я тебя лучше до укрытия проведу, м? Что скажешь? — … — в тот момент Обито был сильно заворожен им и в ответ лишь прижался. А у старшего по телу разлилось тепло. Было что-то приятное и… Неописуемо прекрасное чувство. Вставая с ним на руках он прижимал его к себе и пытался закрыть от хаоса, что окружил их. Малыш до сих пор всхлипывал, но не плакал. Мадара, чтобы успокоить младшего, напевал песню — такую он когда-то пел Изуне в детстве, и это работало. Но, к сожалению, всё прошло не так гладко. Была сильная контратака со стороны кьюби. Она попалась в их сторону и к сожалению задела мальчика. У него остался шрам на лице. В глубине души Мадара себе этого так и не простил. После этого он быстро передал ребёнка, а потом его позвал к себе на помощь Хаширама. После боя Мадара был с Тобирамой. Сенджу настаивал на его отдыхе, но тот наперекор ушёл в больницу. Узнал, что родители мальчишки погибли, но его забрала бабушка. Перед ней глава извинялся долго, но та была снисходительна и понимала: он сделал всё, что мог. А Обито быстро поправился, он тоже хотел было встретиться с Мадарой и поблагодарить его, но тот ушёл из деревни. Жителям и клану Хокаге сказал: — Учиха Мадара на очень важной миссии, поэтому какое то время его не будет. Странно, но мальчик не верил в это и не напрасно. В тот момент Мадара ушёл от того, что потерял ребёнка, а Хаширама ничего не сказал, и тому пришлось искать его.***
— Ха… Если Изуна узнает, то будет ругать, — прошептал с заботой Мадара, поднимая Ай на руки. «Наверное… славно иметь своего ребёнка», — закрыв глаза он чмокнул малышку в лоб и понёс её в гостиную, где положил на диван и укрыл её. — Хотя у меня теперь есть Обито, — словно ругая себя за лишние мысли напомнил себе он, — так что всё прекрасно. Потом стук в дверь. — Мадара, мы пришли! — радостно сказал Изуна. Старший вышел навстречу и жестом показал, что нужно быть тише, — ой… Они спят? — Ага, сам только что пришёл, — честно признался, — не стойте в дверях. Младшие прошли с ним на кухню. — Ты опять был с Хаширамой? — спросил Тобирама, садясь за стол. — Сколько говорить? — нахмурился и продолжил, не давая и слова сказать, — хватит на них соглашаться. — Тору… — тихо сказал Изуна и немного сжался. — А что я могу? — возразил ему старший и, кажется, рыкнул. — Отказывай и не иди! — негромко воскликнул. — Ты же хочешь закончить ваши отношения, так зачем кормишь его этими надеждами? — Тц!.. — цыкнул и отвёл от него голову, — сам бы поговорил с ним. — Да это ваши проблемы! Почему я должен вмешиваться? Тобирама немного разозлился и подошёл к нему. Будучи от природы вспыльчивым и не любя заниматься чужими делами он от несдержанных эмоций даже слегка ударил по столу. Мадара же возмутился и встал. — Я ведь тебе сразу сказал: «Расскажи всё Хашираме». Но нет! Мы ведь гордые! Сами хотели справиться, мы ведь сильные! Мадара сжал кулаки. Изуна почувствовал напряжение и поспешил встать между ними. — Стойте, — он отдалил их слегка руками. — Давайте вести себя потише, дети всё же спят, — потом посмотрел на брата. — Ты прости конечно, но Тобирама в какой-то степени прав, — серьёзно и нахмурился. Тобирама самодовольно ухмыльнулся, смотря на Дару, а тот недовольно отвернулся, — а ты, — альбинос даже вздрогнул на злой взгляд возлюбленного и удивился, — даже если мой брат не прав, ты не имеешь права на него повышать голос. — Но Изу… — решил попытаться успокоить его и нервно, немного неловко улыбнулся, но тот его перебил. — Я понятно объяснил? — с долей угрозы. — Ха… Да, понятно, — сдавшись согласился Сенджу и попытался проигнорировать насмешливое лицо Мадары. — Бу! — неожиданно со спины на Изуну прыгнула Ай, а на Мадару Обито. Омеги удивились и инстинктивно схватили их за руки, а второй рукой под пятую точку. — Ха-ха! — Обито громко засмеялся, — я напугал тебя, да? Старик! — Хм, ничего подобного, — гордо заявил ему тот в ответ и попытался отпустить его, — слезай давай, ты уже не малыш. — Не-а! — помотал головой и носом зарылся в волосы, — я соскучился. — И я скучала! — подтвердила девочка активным кивком, — тааак скучала, что! Что!.. Я не знаю, что, но очень сильно скучала! — начала тараторить, пока Тобирама брал её на руки. — Мы тоже, — с улыбкой ответил ей отец и поцеловал в лоб. — А можно Обито с нами пойдёт на пикник, он уже здоров! Я сама проверяла, — самодовольно и с поднятым носом сказала им. — Это уже от Мадары зависит, — Изу посмотрел на брата. — Ладно, пусть идёт, — вздохнул тот, — но только не долго. — Хорошо, — пообещал Изуна и они все отправились на пикник, но без Мадары — тот остался дома. Ах… Кто же мог подумать, что всё это закончится плохо?***
И вот они пришли. Дети сразу побежали резвиться в траве и цветах: играли, смеялись, в общем, веселились. — Будьте осторожны! — ласково крикнул им Изуна и мягко улыбнулся, — а то от брата нахватаемся… — тише добавил он и начал осматриваться. — Ах! Как красиво, — вздохнул полной грудью. Поле было зелёное, а трава казалась пушистой и мягкой (что впоследствии оказалось правдой, так как Учиха не удержался и снял сандалии). Цвели разные полевые цветы, слышны были зверьки и птицы. Ветер охлаждал своим лёгким дыханием; разносил ароматы и запахи, вплетая их в волосы гостей этого луга. Солнце было на приятном контрасте с прохладой и было просто чудесно! Тобирама расстелил ткань и поставил рядом корзину. Подошёл к любимому и обнял со спины. — Красиво? — Очень, — прислонился к его груди и взял его за руки. Они ещё молча стояли пару минут, смотрели как играют дети. — Слушай, — альбинос заинтересованно посмотрел на лёгкий прищур и хитрую ухмылку, — а это не то место, где мы занялись… Ну, ты понимаешь, — повернулся к нему лицом. — Да, это оно, — потянул его на готовое место и посадил на колени, — сказать честно: я тут бывал раз в год, после того как ты ушёл, была у меня надежда, что ты вернёшься. Говорил он нежно и спокойно. Взглядом изучал внимательное лицо, а лёгкими движениями убрал чёлку за уши. У Учихи глаза заблестели и покраснело лицо. — Ты стал дорогим мне человеком, — прислонившись лбом к его, продолжал Тору, придерживая его за щеку ладонью, — я знаю, что многое натворил и, возможно, для таких поступков я слишком счастлив, но — он достал маленькую коробочку. — Тору… — забилось сердце и хотелось кричать, но от предвкушения всё в горле застряло, — я же говорил, нам рано, — начал было Изуна, подумав о своём, да и ожидая, что это будет оно, а не что-то ещё. — Я знаю, что ты не готов к свадьбе, поэтому, — и всё же было кольцо, аккуратное, серебряное, — пусть это будет обещание, — надев на указательный палец он поцеловал его, — обещание того, что мы будем всегда вместе и не бросим Ай в том одиночестве, в котором она росла первые свои годы. От удивления у Учихи приоткрылся рот, а следом начали потихоньку появляться слова и лёгкие слезинки радости. — Да!.. Да, конечно, — прильнул к нему и обнял. — Спасибо, — прошептал ему на ухо. Тобирама слегка засмеялся. — Ха-ха, да пожалуйста, — потом с ухмылкой достал ещё кольцо и показал ему, оно уже чуть толще было, — а на меня надеть не хочешь? — А, да, конечно, — взял его в руки и надел, — теперь мы точно не должны будем нарушить это обещание. Тобирама в знак согласия поцеловал его в лоб.***
— Не догонишь! — крикнула Ай, убегая от Обито. Она прыгнула на дерево, и бегая по веткам была рада. Это то, чего она хотела. Вот то счастье, которое ей нужно было. Мама, папа и брат с которым можно беситься и играть. Она не чувствовала одиночества и печали. Не завидовала другим детям, она теперь могла больше не задумываться о причине слёз Изуны, ведь знала, что будет тот, кто утрёт их. Она больше могла думать о том, как долго будет отсутствовать мама (так как Учиха, будучи упрямым, выпросил разрешения на миссии лёгкого и самого дешёвого ранга). — Поймал, — Обито обнимает её со спины, и они падают на мягкую траву, катятся куколем по холму, встают, смотрят друг на друга и смеются, — не стоит недооценивать меня, я всё же старше! — гордо заявил он и с ухмылкой вздёрнул нос. — Бака ты! Дурак! Я же поддалась! Совсем дурак? — она ехидно посмотрела на него, оправдывая свою неопытность и явное отставание. — Сама ты дурашка! — возмутился Учиха и обидчиво отвернулся от неё. Но потом она его резко схватила за руку и побежала в кусты. — Ты чего? Девочка дрожала, как лист. Крепко сжимала его жилетку и с безумным страхом смотрела по сторонам. Это было что-то знакомое, что-то, что она уже чувствовала. — Тут… Тут кто-то опасный… — она уткнулась ему в грудь. «Неужели у неё есть зачатки сенсора?» — Обито был удивлён, но нахмурившись и собрав волю в кулак, он поднял её на руки и побежал к старшим. Изуна и Тобирама раскладывали еду, иногда шутили и что-то обсуждали. — Братик! Тобирама-сан! — к ним подбежал обеспокоенный мальчик. Старшие, бросив всё тут же, подбежали и перехватили их, прижали к себе. — Что стряслось? — строго поинтересовался Тобирама, замечая состояние дочери. — А… Я сам не знаю, но Ай резко сказала, что кто-то есть. И тут же я пришёл обратно, — уже начиная пугаться всей ситуации сказал Обито, но он старался успокоиться, честно старался, но как-то плохо получалось. Сенджу сконцентрировался и обнаружил по меньшей мере десяток шиноби. — Изуна, ты знал, что у неё есть сенсорика… — реакция Изуны говорила сама за себя, она была не меньше лишена эмоций, и было ясно — не первый случай. — Детей срочно нужно уводить, — со страхом, но чётко и твёрдо, — прошу тебя, просто помоги мне, а я потом всё объясню, — попросил он, смотря на Тобираму. — Обидно, что ты подумал о том, что я могу отказать, — альбинос обнял всех троих, а Учихе на ухо сказал: — Всё будет в порядке. Тобирама достал печати и посмотрел на Обито и Ай в его руках. — Что ты собираешься делать? — спросил Изуна. — Думаю как их за раз можно переместить в деревню, а оттуда к братьям, — хмуро, отстранённо и даже немного холодно. Изуна аж вздрогнул. Любит он сосредоточиться: забивает голову одной целью, анализирует, а потом действует. Таким он был последний раз на поле битв, до перемирия. — Так, Обито, — он посмотрел на мальчика, — сейчас я перемещу тебя к своей лаборатории, дождись, когда появится Ай. Возьми её на руки и беги к востоку, через минут десять сможешь дойти до деревни. Приди к старшим и сообщи о положении, а мы пока что их задержим. Мальчик кивнул. Сенджу создал клона, что переместил Обито и исчез. — Так, а теперь ты, — он посмотрел на дочь в руках Изуны. Тот успокаивал её, — … — Тобирама не мог и слова сказать, куда-то пропал дар речи, может ли это быть тот страх, что испытывают родители за своё чадо? Да, это был он. — Ай, — Тобирама подошёл к ним и обнял обоих, — тебе пора, — он погладил её по голове, — мы с Изуной быстро управимся, обещаю. — Страшно… я хочу к вам!.. С вами хочу! — проныла она и прижалась к ним только сильнее. Потом со свистом пролетела причудливая фигура. — Что… — потом что-то щёлкнуло в голове Сенджу, — чёрт! Изуна, бежим! — он поднял их и постарался побыстрее отдалиться. Резко уложил на землю, прикрыл их собой — и случился взрыв. — Ха, успели, — насмешливо и с высокомерием. Тобирама поднялся и увидел одного из них. Оскалился и закрыл собой Изу с ребёнком. — Ну-ну, спрячь зубки, Сенджу, — игриво, сладенько протянул он, — да мы и не за тобой пришли, в любом случае, — он резко исчез и появился за его спиной, — тебе нужно было нас убить ещё тогда, а не бежать с ней, — обернувшись, Тобирама заметил его над Изуной. Тот, закрывая Ай, злобно смотрел тому прямо в глаза. — Или же просто отдать её нам. Сенджу резко схватил его за руку и прижал к земле. — Изуна, беги! Быстро! Учиха молча кивнул, поднялся и побежал. — Чёрт… Ребята! Бегом за омегой! — прокричал враг, и за брюнетом ринулась толпа. Потом шиноби ударил локтем альбиноса. Тот отпрыгнул. — Не хочу марать об тебя руки, так что прощай, — и снова исчез. Альбинос выругался и побежал к Изуне. Тот, к счастью или нет, был рядом. Догнав их, он сказал: — Давай Ай мне, я её перемещу точно по плану, а ты попробуй задержать их. — Хорошо, — чётко и без лишних действий он запрыгнул на одну из ветвей дерева, к нему прыгнул сам Тобирама. — Нет, мам, пап, останьтесь! — проныла малышка, цепляясь за одежду Учихи — Мне страшно, пожалуйста!.. — Тихо, — строго, что больше напугал девочку, но та затихла. Тобирама смог взять её на руки, — Ай, сейчас нам главное оставить тебя в живых и спрятать, — напрямую выдал альбинос, — так что не плачь, — он вытер её слезинки, — мы справимся… Не успел хоть что-то ещё добавить, как его толкнул Изуна со словами: — Справа! Тобирама приземлился на спину, прижимая дочь к груди. — Тобирама, просто беги! — буквально повторил его же слова Учиха с кунаем, воткнутым в руку, — я справлюсь, — заверил его и вынул оружие. — Вот же… Всегда ты так, — встав, он быстро побежал, подальше от них. «Прекрасно помнишь, что по скорости ты мне уступал». — Что с мамой? Где он? — начала в истерике спрашивать Ай. — Папа! Мы должны вернуться, я видела у него кровь! — Всё в порядке, — он остановился, — кажется, оторвались… — застыл, смотря на неё. «Они поэтому хотят её забрать?» — выдохнул, дал ей печать, — луна ты моя, — он погладил её по голове. Та прижалась к руке, не желая отпускать его, — сейчас ты попадёшь к Обито, а с ним и к Мадаре… — Я пойду с вами! — Нет! — прикрикнул, но достаточно грозно, чтобы усмирить пыл ребёнка. — Ты сделаешь как скажу… — Папа, сзади! — она показала назад. Тот обернулся и схватился голой рукой за лезвие катаны, сильно порезав ладонь. Потом заломил тому руку и оттолкнул, тот ударился головой и потерял сознание. Сенджу посмотрел на Ай. — Нам нельзя медлить, — он провёл пальцами по контуру лица, не заметив как алая кровь окрасила белоснежные пряди волос. — Мы скоро вернёмся, а пока слушай Обито. — А дядя? — Он будет занят, как и Хаширама, поэтому полагайся только на брата. Он поцеловал её в лоб и активировал печать. — До встречи. Ай пропала. Тобирама, отойдя от места, взял чужое оружие и вонзил в область сердца, а после побежал к Изуне. На поле он никого не встретил. Лишь трупы с немым криком о пощаде и боли на лице, а под ногами река крови. Пройдя дальше он понял, что Изуну схватили и куда-то потащили. Воспользовался сенсором и смог найти его след. Они прятались в какой-то пещере, но сдавалось ему, что он имел второе дно. Аккуратно прошёл внутрь, в глубь. Раздался тошнотворный крик. «Изуна!» — как молния по телу мелькнула мысль, и забыв обо всём побежал на звук, не заметив, как задел одну из ловушек, что выпустила газ от которого тот уснул.***
Если кому не понятно, то метка бога грома смерти у меня работает так: метка как печать, может за раз переместить одного человека и требует много чакры. Так же печать можно поставить на объект и переместить его в другую точку, но при условии, что там уже есть печать. Тут уже можно истратить почти всю чакру. А Тобирама воспользовался и тем, и тем способом. На Ай он поставил печать во время побега.***
Открыл глаза он привязанный к стулу кожаными ремнями: запястья к подлокотнику, ноги к ножками, туловище к спинке, а на шее массивный ошейник, что мешал воспользоваться чакрой и слегка выпускал электроток. — Уу~уу, смотрите кто это проснулся, — к нему подошёл тот же мужчина. Огненные волосы, простая одежда шиноби песка, хотя сам не был похож на их жителя. Тобирама предположил, что он украл её. — Я забыл представиться, — излишне вежливо и театрально, — Кирито, — даже поклонился. — Что тебе. — не успел что-то сказать, как ему заткнули рот. — Тихо-тихо, — попросил он, — скоро сам всё узнаешь, — вскоре открылась дверь, и на железном стуле на колёсиках вкатили привязанного Изуну. — Красивая, однако, сучка, — облизнулся красноволосый, — на этот раз всех перерезал, — подошёл к нему и взял за подбородок, поднимая его взгляд на себя, — а её так и не отдал, — Сенджу с оскалом молча наблюдал за ним и пытался выбраться. — Хм-хм, — тихий смешок, — не дёргайся, — посмотрел на альбиноса, — а то и не только глаз его лишу, — отойдя от Учихи он встал за спину второго, — правда красивый, — щёлкнув пальцами показал на брюнета, и того подкатили ближе. И только тогда Тобирама увидел всё… лицо было в синяках, глаза кровили, волосы обрезаны клочками, что скорее для простой издёвки. Ожоги на теле и следы от розгов. — Нам лично нравится, — довольно протянул и похлопала того по плечу. — Ха… Но он вот только так и не сказал куда ты повёл девчонку, — Тобирама лишь сильнее разозлился и буквально был на пути к тому, чтобы разорвать ремни, но его ударил ток. — Но-но, — отругал его Кирито и нахмурился, словно ребёнок, — тебе эти двое всё равно не нужны, так что хватит строить из себя героя, — кто-то ещё зашёл, — к тому же, мне действительно не хотелось калечить такую прелесть, но признаюсь, — ухмыльнулся и подошёл к столу, туда что-то поставили, — изнутри он точно повреждён, думал, что и без подготовки справится, но, — начал заливисто смеяться, — но ха-ха! Я правда думал, что он у тебя как кролик для опытов, а иначе? У тебя же дочь просто золото для изучения! — он что-то набрал в шприц. — О чём ты, чёрт возьми! — рыкнул и сильно дёрнулся, не выдержав абсурда и грязи в сторону своей семьи, даже не заметив того, как ударил ток. — М? Ты не знал? — надулся, словно нарушили правила в игре, созданные капризами малыша. — Хм, ну так неинтересно~, — промурлыкал обиженно и, наступив на промежность Учихи, выдавил из него невнятный стон. У альбиноса всё сжалось. «Моё… Его избили… Унизили… Воспользовались! Возмутительно, отвратительно! Да я убью его!» — кричал он внутри и сжал кулаки до крови. Он закипал. Был готов наброситься и ответить тем же. Его злило такое отношение к Учихе. — Ну же, Изуночка, расскажи-ка нам, — он не ответил. — М? Всё ещё без сознания? — он всё время говорил странно, словно играет, будто это что-то обыденное, — так неинтересно, — он ударил его по лицу, — очнись, эй! — взял за волосы и начал трясти голову. — Ну же! Или мне рассказать? Тц, — он откинул его голову от себя, — всё же перестарались, ха… — удручающе, — ну что же, — он свободно что-то вколол ему. — Что это? — с опаской и гневом. — И хватит его избивать, вы и без этого покалечили, — а потом словно отчеканил и угрожал одновременно, — моего омегу. — Ой, не преувеличивай, ты его даже не пометил для столь громкого заявления, — спокойно отмахнулся и стал наблюдать за Изуной, что начал немного двигать пальцами, — к тому же, если я перейду к тебе, никто из вас мне так и не скажет, где она, как вы её зовёте? «Луна»? Идиотское имя, скажу вам, — хмыкнул и с коварным наслаждением ухмыльнулся, — о, начинается. — Ха… Горячо… Хватит… Больно! — начал скулить Изуна. — Кирито, хватит! Прошу…. Я же сказал, что не скажу куда они ушли… — он, сжав кулаки, сдерживался от криков. — А теперь я скажу, что вколол ему, — он встал за спиной брюнета, — особый экстракт, что заставляет всё внутри гореть. Жаль по времени пока ограничено, но увечья то какие. — Да ты больной… — хрипло выдал Сенджу и посмотрел на Изу, — Изуна, я тут, сможешь потерпеть немного? Я… я скоро что-нибудь придумаю!.. Обещаю, — нежно и ласково проговорил ему, испытывая желание дотянуться и обнять его, прижаться и не отпускать. Спрятать — спрятать от всего этого. — Тору?.. Ты тут? А… Ай? Она… — Всё хорошо, не волнуйся, — твёрдо заверил его. Изуна с дрожью выдохнул, но явно успокоился. — Фи как сладко, — Кирито с силой ударил Тобираму, — я как понимаю, буду веселиться сегодня. Точно! Мы же не рассказали с чего всё началось, — радостно заявил и аж подпрыгнул, — так вот, — подошёл к Изуне, — давай, расскажи про наши отношения, — брюнет вздрогнул и слегка сжался, почувствовав на себе взгляд Тобирамы, что спрашивал: «О чём речь?» — она давала такое вязкое чувство, что противно. — Кирито, не надо… Ааа! — закричал, так как рыжий воткнул иглу в какой-то нерв. — Нет, твой любимый должен знать про бывших, — и показательно облизал его щеку перед Тобирамой, вызывая тем самым у последних тошноту. — Я был с ним первые два года, — прижал его к себе и грустно вздохнул. — Ах! Как же я до сих пор скучаю по его стонам! Поэтому и оторвался на нём сегодня, — покосился на потерянное, злобное и раздражённое лицо Тобирамы, — так в чём же суть, — начал поглаживать по голове Учиху, словно игрушку или питомца, потягивая его за волосы, сжимая в кулаке до боли, вызывая шипение у брюнета, — у Ай есть лучший геном за всю историю двух кланов, — ухмыльнулся, — она обладает большим количеством твоих генов, сенсорика, к примеру. Но так же меня удивило то, что она может воспользоваться мокутоном, ну если конечно развить в ней это. Возможно, и самого Хашираму обгонит, — засмеялся и подошёл к Тобираме, — но что ещё больше радует, так это то, что у неё есть ген Учих, — наклонился перед ним и с хитрым прищуром спросил, — ну? Сколько же тамоэ у неё пробудилось? У омеги навернулись слёзы от всей ситуации и осознавания. Дочь, маленькая девочка, ребёнок — и уже столько натерпелась. Было больно и страшно. Хотелось вырваться, добежать до неё и обнять. Им обоим хотелось этого, но увы, этому пока не суждено случиться. Тобирама словно тонул, гудело в ушах, он не мог поверить во всё это. Он словно был отстранён от всего и был готов умереть… Погибнуть, лишь бы не выдать, где дочь. Изуна чувствовал то же самое, но только его начала окружать паника и нервы начали сдавать. И он сорвался, что-то щёлкнуло, и ему стало плевать на себя. Надо защищать — защищать то, что он обрёл. — Кирито! Отпусти! Прошу! Она…. Она ребёнок, ты не можешь поступать так с ней! Поэтому…. Пожалуйста!.. Я…. Я готов сделать всё! На последних словах — словах таких отчаянных, что душу рвало — оба дёрнулись. Сенджу начал переживать за жизнь омеги, так как увидел тот безумный, одержимый и безжалостный взгляд этого подонка напротив себя. — Вот прямо всё? — по-садистски уточнил он. Его явно всё забавляло, а эти слова заинтересовали. — Да, только отпусти, — серьёзно и устойчиво. — Отпусти Тобираму, а меня оставь, я…. Я исполню любой каприз, — у него прокатились кровавые слёзы (заметив это Тобирама понял, что те не сильно повреждены и восстановить можно), появилась измученная улыбка, сострадание. — Нет… — прошептал Сенджу и дёрнулся, — Изуна, одумайся! Он же псих, где гарантии? — на это тот сжался. — Тобирама… — Нет! Я не собираюсь это слушать! Мы вместе выберемся отсюда! Вместе вернёмся домой! Вместе… — Тобирама! — Уу~у, какое шоу, — довольно протянул Кирито, раскладывая какие-то вещи. — Тору, прости, но… Я не могу, это я допустил оплошность, так что… — Бла-бла! — как ребёнок перебил их Кирито и начал капризничать. — Боже, вы такие приторные. Где ваша суровость друг другу? М? Изу, котик, ты же сам назвал его «ублюдком», так чего же ты тут так мягок с ним? — Не называй его так! — с угрозой воскликнул Тобирама на грани непонятных чувств. Начал дёргаться в попытке выбраться, ток бил, было больно, но он был так зол, что было откровенно посрать на это. А рыжий с ухмылкой подошёл к Изуне за спину. — Ты же понимаешь, что это признак того, как ты ему дорог? — вполне осмысленно и серьёзно спросил он у Изуны, так что альбинос не услышал из-за собственного голоса и шума. — Но…. Ты ведь не дашь нам уйти и жить спокойно, — пусто и приподнял к нему взгляд, приоткрыл глаза, что были залиты кровью, — вот до чего ты довёл меня, разве я могу позволить довести и их до этого состояния? — Изуна! Хватит! Прошу! — продолжал восклицать своё Тобирама. — Ну тогда успокой его, а я тут подожду, — снял с него ремни, но ошейник, что блокировал чакру, оставил, как и поводок, что зацепил и держал его, занимаясь своими делами (по сути, этот поводок — простая цепь). Изуне было тяжело идти и его шатало. Болело всё тело. Но отчего такая лёгкость? Он чётко понимает, что сейчас с ним будет, знал, что Тобирама, возможно, просто будет в соседней комнате подвергаться пыткам, но решил рискнуть ради любви. Ради той любви, которую он не хотел терять, но уже готов потерять. Сознание ломалось, становилось даже до абсурда всё равно. — Тору, — легко улыбнулся, взяв его лицо в ладони. — П…. Прости…. Прости!.. Если…. Если ты решил так отомстить или ещё что-то, то прости, — у Сенджу пошли слёзы. В груди был дикий страх за него, он словно знал, что всё будет плохо и это опасно. — Я…. Я люблю тебя! — Я знаю, — с усталой дрожью и чмокнул в нос, — тихо, только тише, — попросил он и приблизился к его лицу, прикоснулся лбом к чужому. — Ты…. Ты просто будешь рядом с Ай, без меня, — засмеялся от нервов и понимания, что не готов отпускать их, — прошу, защити её, — обнял его за шею. — Изуна…. Мы ведь…. Обещали, о чём ты? — не веря словам, он прижался к нему. — Просто останься. — Не могу. Потом Кирито резко потянул его и продолжал тянуть к себе, душа. Тот начал корчиться, извивался, хрипел. — Изуна! — ответом была улыбка, печальная и слабая, а дальше он потерял сознание. — Вы так много болтаете, — Кирито отпустил поводок, отчего Изуна шумно упал на пол, ударившись головой. У Тобирамы безмолвно пошла слеза. — Ну что же, — подошёл к его спине и воткнул шприц в шею, — прощай, Тобирама Сенджу. Тот шикнула и зажмурился. Почувствовал как тело перестало удерживать на стуле, но оно было непослушно. Итогом стало то, что попытка встать закончилась падением. А потом темнота.***
Мадара чувствовал себя, откровенно говоря, хреново. Его бесила вся эта ситуация. Хаширама навязчивый, душит его старыми чувствами и не даёт покоя. Хочется просто крикнуть и хорошенько ударить, но в то же время прижаться к нему и спокойно всё обсудить. Он бы вернулся назад, чтобы рассказать правду: со слезами прокричать, как ему больно, умолял бы о помощи. Извинялся бы за то, что не смог уберечь ребёнка. Корил бы себя ещё больше за то, что не был упрям в тот момент. А потом бы получил тёплые объятия. Ласковые слова и ответные извинения. Надежду и заботу. Хаширама бы успокаивал его. Ему бы стало легче… Им стало бы легче… Но вместо слов с губ слетает сигаретный дым. С длинной трубки поднимается тонкий дымок, который резко дёргается от сквозняка, вызванного открытой дверью. — Ты специально? — немного пьяный и раздражённый голос. — Ты специально это делаешь?! — Нет, — лениво ответил Мадара и стряхнул пепел из трубки в пепельницу, — курю я уже… Думаю, месяца, хотя нет, — он серьёзно задумался, ведь курит он действительно давно, — ну, допустим года два… — даже как-то разочарованно. — Не ври мне, ты делаешь всё, чтобы показать, какой я ужасный? — с мольбой и шатаясь подошёл к нему. — Ты сам не замечал, да и не твоё теперь уже дело, — нахмурился, — да и ты недалеко ушёл, — он встал и выпрямился, показывая всё своё недовольство, — сам напиваешься при любом случае, лишь бы не помнить того, что было в прошлом! Так в чём разница между нами? — с угрозой. Сжав руки в кулаки и стиснув зубы, цыкнул. Отвёл от него голову в сторону и крикнул, сдерживая слёзы: — Да зачем я вообще согласился на эти свидания! Это сделало ситуацию только хуже! Мы даже поговорить и поесть не могли! Тебя тут же звали назад! — Но я всё же тут! — в ответ повысил на него голос Сендж— И готов выслушать тебя! И тоже сказать пару слов! — Ох! Вот как, — возмущённо зыркнул на него и оскалился, нервно приподнимая уголки губ, — тогда вот! Слушай, ты эгоист, трудоголик, что не видит дальше деревни, а если быть точнее только её и видит! Ты не способен на выбор! Ты не можешь даже решить: любимый человек или ужин с другим кланом, а ведь туда и Тобирама может пойти?! Ты хоть знаешь как мне было одиноко и противно от того, что я просыпался один, в холодной постели, у тебя, чёрт возьми, дома! А ты ещё сука спрашивал: «Почему мы не съехались до сих пор?» Да я бы с ума сошёл! — он от злости и беспомощности замахнулся, и когда был готов ударить его, Хаширама перехватил руку и сжал её с силой, заламывая. — Вот как, зато ты истеричка! Высокомерный Учиха! — альфа оскалился и сильнее начал сжимать руку. — Я пытался укрепить деревню, чтобы тут было безопасно! Я делал всё! Всё для нашей мечты. — Только вот она уже давно твоя. Мадара отдёрнул руку и отошёл от него, встал к нему спиной. Повисло молчание. Кажется, всё…. Они сказали всё, что должны были, теперь Сенджу уйдёт, а Учиха останется, только…. Отчего идут слёзы? Отчего хочется просить извинений? Что не так опять? А у Хаширамы что-то щёлкнуло в голове. Омега станет полностью твоей, стоит только метку поставить, и ослушаться не сможет! Сказал ему как-то отец. И ноги пошли. Упрямо шли вперёд, словно хищник идёт на добычу. Он положил ладони на его плечи и приблизился к нему. — Прости, — шёпотом выдал шатен и поцеловал в щеку. Мадара немного дёрнулся, но не оттолкнул. — Я просто выпил и не подумал, — он говорил спокойно, словно желал загипнотизировать Учиху. Тот таял в его горячих руках, чувствовал, что это, возможно, ловушка, но вопреки всему прислонился к его груди. — Я виноват, ты прав. — Нет… Ха… Стой, — он почувствовал запах хвои, от этого стало не по себе, а Хаширама тем временем остановился на месте, у шеи, последний раз чмокнул и впился зубами, стараясь поставить метку. Но когда брюнет почувствовал зубы на коже, то с силой оттолкнул его, отчего там появилась лишь рваная рана. Сенджу чувствовал себя странно: в глазах двоилось, голова гудела, нарастала злость. И вот он гневно смотрит на Мадару, что со страхом, который пытается скрыть за злостью, смотрел в ответ. Рану прикрыл ладонью, а в другой руке держал кунай, что всегда хранил в рукаве, завёрнутым в платок. — Что ты творишь?.. — он не верил в это. Он не хотел верить в то, что Хаширама может зайти так далеко. — Хочу, чтобы всё было как раньше, поэтому дай закончить, — слегка шипя от нетерпения и вкуса металла во рту. Мадара сжимает кунай сильнее и готовится атаковать, но их обоих отвлекает с грохотом открываемая дверь. Брюнет, забывая про Хашираму, идёт туда. Чувствует — там намного важнее. Но Сенджу не даёт ему этого сделать и, хватая за руки, валит на пол. Фиксирует запястье над головой, а кунай отбрасывает. — Хаширама! Шатен затыкает ему рот и снова пытается укусить, но на этот раз ему мешает несильный — для него, по крайней мере, — удар в челюсть. — Не трожь его! Хаширама сначала был в гневе, и уже был готов ударить в ответ, но застыл. Перед ним стоял напуганный Обито. Он был в грязи и ранах. Шаринган был активирован, и он так завороженно блестел в слезах. Руки дрожат, всё тело дрожало. Казалось, что он листок, что вот-вот упадёт. — Отпусти отца! — снова требует с дрожью и мольбой мальчишка, а слёзы только усиливаются. Парнишка подходит, хватает его за рукав и трясёт, хмурит брови. Хаширама начинает осознавать всё это и с дрожью смотрит на Мадару. Тот с такой жалостью и мольбой просил без слов отпустить, что рука сама отцепилась. Учиха словно с цепи сорвался. Толкнул Сенджу и схватил ребёнка на руки. Спешит уйти. Уходит и успокаивает уже рыдающего Обито, что пытался объяснить ситуацию с Изуной и Тобирамой. А Хаширама на ватных ногах поднялся и с ужасом посмотрел на руки. «Что я хотел только что сделать?» Спрашивает себя и хватается за голову. «Нет, сейчас это неважно. Почему Обито в таком состоянии? Где Тобирама с Изуной? И где сейчас Ай?» Он берёт себя в руки и идёт в гостиную. — И давно она без сознания? — спрашивает Мадара у Обито, одновременно с этим пытаясь привести его с Ай в порядок. — Минут пять… — шмыгая отвечает он, — нас смог один догнать… Но Ай как-то воспользовалась мокутоном. Просто взяла и пронзила его им! — удивлённо воскликнул он, — я думал раз у неё есть шаринган, то… — Стоп, что? — Мадара удивился ещё сильнее, — «я замечал в ней признаки сенсорики, а элементом огня и Изуна сам мог её научить, но… Шаринган и мокутон… Скорее всего те шиноби пришли именно за ней». — Где брат и Тобирама? — Я…. Не знаю, — у него снова навернулись слёзы, — они сказали, что задержат их, но у Ай была кровь… Я… — Всё, тихо, я понял, — Мадара обнял его и прижал к себе. — Сейчас мы с Хаширамой тогда пойдём к ним на помощь, ладно? А… — Нет! Не иди! Останься! Ты мне нужен! — отчаянно воскликнул Обито, вжимаясь лбом к нему в грудь и мотая головой. Мадара лишь прикусил губу и обнял его покрепче. Хаширама наблюдал за этим с болью. Мокутон? Шаринган? Что же ещё было в этой маленькой девочке? Он не понимает и не знает. Почему ему опять ничего не сказали? Он подошёл к ним и по телу прошлась дрожь от моментальной реакции Учихи: тот резко поднял кунай и преградил ему путь к себе, а Обито прижал сильнее в моментальной защите. — Обито, — начал Мадара и поцеловал его в макушку, — я вернусь, правда вернусь, — начал шептать он ему. А Хаширама сжал кулаки. — Хаширама, — он не смотря на него позвал его, тот поднял виноватый взгляд. — Мито ведь здесь? — в ответ ему кивнули. — Иди к ней, — он сделал акцент на том, чтобы это был лично сам хокаге, — и привиди сюда, а потом мы с тобой отправимся к братьям. Сенджу сжал кулаки и криво улыбнулся. Всё полностью закончилось. Между нами больше ничего не будет. Это было у них обоих в голове. — Как прикажешь, — шатен кивнул и ушёл, стиснув зубы и со смирением случившегося. «После следует извиниться», — говорит себе он и ускоряется. Мадара цыкает, роняет оружие, что всё это время было в руках. Идут слёзы, объятия стали крепче. Было тошно от понимания того, что случилось, ну почему Хаширама выбрал именно это? Почему? Обито ничего не понимает, лишь обнял в ответ и выдал: — Не волнуйся, братик и Тобирама-сан справятся! — воскликнул ему парнишка и отстранился слегка от него, смотря в глаза. Широко улыбался, старался подбодрить, хоть и плакал. — Угу…. Конечно, — улыбнулся слабо в ответ старший и с какой-то долей спокойствия снова обнял мальчика. — Пожалуйста, вернись, хорошо?.. — попросил младший. «Тебе было всего четыре года, когда это всё случилось… Конечно, ты будешь бояться этого…» — Я ведь уже сказал: приду в целости и сохранности.***
Тобирама приоткрыл глаза и очнулся в полуосвещённой комнате. Он не связан, но голова сильно болела, а перед глазами всё плывёт. Сил нет, и он еле как приподнимается на руках. — Очнулся? — Гад… — Тобирама сжимает кулаки, когда слышат уже знакомый голос. — Да не будь таким грубым, — Кирито говорил спокойно и кажется даже устало, — с вами двумя одна морока, прошло больше пяти часов… — Сколько? — в шоке переспросил альбинос и со страхом и изумлением поднял на него взгляд, — «нас до сих пор не нашли?» — Говорю: пять часов впустую с вами провожу, — он вздохнул, — даже с детьми столько не проводил, а они… «Дети?» — резко в голове Тобирамы что-то кольнуло и он прозрел. — Так это ты… — Вспомнил? — заинтересованно и дразня. — Да как забыть тот ужас, — скалится. Это было четыре года назад. Тогда начали появляться сильно изуродованные тела детей. Поток чакры отсутствовал, его словно оторвали. А многие были словно сшитые. А после глубокого осмотра выяснилось, что пострадали они и на генном уровне. К сожалению, расследование закончили спустя два года, а затейника так и не нашли. А подобные случаи прекратились. — Зачем ты это делаешь? — Я просто хочу получить высшую силу, — заявил ему тот и подошёл ближе, — все те дети из разных семей… — он резко разозлился и крикнул: — Я попросту потратил время на них! — потом сел на корточки и безумно уставился на него, — но появилась Ай. Я её с Изуной случайно встретил, ей тогда года три было. Мне хватало и того, что у неё есть сенсер с возможным шаринганом, но когда мне Изуночка сказал про то, как она смогла управлять макутоном, не зная печатей, я был счастлив! Я в тот же день хотел забрать её, но этот Учиха лишь заупрямился и решил драться, — он нажал на пульт, и до Тобирамы донёсся визг. — Но пусть поплатится за то, что не отдал её мне, — он резко хватает того за волосы и разворачивает назад. — Ну же! Смотри! — он прижал его к прозрачному стеклу, заставляя смотреть на то, как до нежной кожи Изуны дотрагиваются раскалённым железом. Тело не слушает Сенджу. Тот брыкается, хочет вырваться. — Хватит… — вскоре подкатывает стол с каким-то прибором. — Говори, где эта дрянь! — крикнул Кирито, ударяя его по стеклу. — Заткнись! Отпусти Изуну! Тот лишь цыкает и хватает его за лицо так, чтобы тот не мог отвести взгляд. — Нет! Остановитесь! Хватит! Пожалуйста! — воскликнул Учиха хриплым голосом, боясь расжать кулаки, в которые вцепились парни. — Кирито! Хватит! Я!.. Я всё скажу! — Тобирама поднимает на того взгляд. Рыжий смотрел бездушно и холодно. — Честно! Только остано… — его опять ударили об стену, заставляя смотреть. В ответ он шипит. «Нет! Нет-нет!» Изуне разжали одну ладонь и плоскогупцами вырвали один ноготь. Учиха кричит, визжит и рыдает от боли. Ему было так страшно, что лучше бы убили сразу. — Остановись! — оба кричат. Но сейчас Кирито даже забыл, зачем всё начал: он наслаждался этими страданиями. Тем, как им больно. Нравилось чувство внизу живота — это было что-то похожее на возбуждение. «Как же это мило», — протягивает в голове Кирито и улыбается от наслаждения. А Тобирама кричит. Он на грани безумия. Он готов вот-вот признаться, он готов сказать, но ему словно закрывает рот чужая рука. И он благодарен этому, и в то же время нет. — Она… — он с ужасом смотрит, как Изуне выдёргивают второй ноготь, и тот теряет сознание, — она… Нет… Изуна! Нет!.. — по щеке катится слеза. — Босс, — к ним кто-то зашёл, а Кирито отпускает Сенджу, — тут такое дело… Учиха погиб, по всей видимости не выдержал, — виновато. — Прекрасно, — закатил глаза и ударил помощника, — я же сказал не убивать! Пока он в порыве гнева избивал того, Тобирама начал тяжело дышать. В кровь хлынул адреналин. Он смог сжать кулаки, подняться и напасть на Кирито. Избил того до потери сознания. Догнал второго и расправился с ним. Нашёл то, что помогло снять ошейник, и смог свободно найти остальных. «Убили». С безумием в глазах сворачивает головы. Не задерживается на одном долго. Находит какую-то арматуру и уже делает хорошие удары ею. «Суки!..» В груди всё сжалось. Слёзы шли. А под ногами словно пустота, да и телом словно не он движет. «Изуна…» В сознании возможная их совместная жизнь. Его улыбка, объятия, поцелуи. Возможно, ещё один ребёнок… А Ай? Он ведь не знает, что с ней… А если её не сможет увидеть? Неужели он не услышит её задорного смеха? То, как она иногда каверкает слова. Ничего… Он остановился. — То-би-ра-ма~ Слышит он в голове голос Изуны и стынет. Последний враг погиб… Он на ватных ногах идёт к своему дорогому человеку. Падает на колени. Дрожащими руками касается контура лица. — Изуна, — зовёт его и приподнимает, начиная лечить, понимая, что это не поможет, но это отчаяние, тут ничего не поделать. — Изуна! Прошу! — он прижимает его к себе и кричит: — Прости! Прости! Прости, что был подонком! Прости что бросил! Прости! Но не уходи… Останься со мной!.. — он подрывается и начинает что-то искать. — У этого психа явно что-то должно быть, — он в панике что-то ищет. Не находит, злится и избивает железо, стирая и без того разбитые кулаки. — Тобирама! — со спины его кто-то обнимает. Сенджу только через пару секунд понял, что это Хаширама. — Хаши… — он резко развернулся. — Изуна! Ты должен ему помочь! Он может выжить. Вскоре он заметил отряды и то, как поднимают Учиху, а рядом с ним Мадару. — Всё в порядке, идём. Он помог ему дойти до деревни. Его оформили в больнице, как и Изуну с детьми. Тела тех шиноби уничтожали как и саму базу, как и полученные данные.