Компас

Катя проснулась среди ночи, оглядела подозрительно знакомую спальню и со стоном зарылась в подушку носом. Тошнило, раскалывалась голова, хотелось пить. А еще умереть прямо здесь от стыда. Услужливая память исправно заработала, подкидывая все новые и новые сцены прошедшего вечера. И то, как она напилась, и подробности разговора со Ждановым, и то, как она висла на нем, пока он буквально заносил ее в квартиру на руках. Зато не до любовных страданий. Подушка невыносимо пахла хозяином квартиры, а он преспокойно спал рядом с ней, подложив под щеку сжатый кулак. Одеяло Андрей по-рыцарски уступил даме, а сам, полураздетый, кутался в тонкое покрывало. У изголовья кровати предусмотрительно оставлена бутылка минералки и аспирин. Подавив в себе неуместный приступ признательности к Жданову, Катерина потянулась за водой, стараясь не разбудить его. Может, хотя бы немного полегчает. Света в комнате совсем немного, то ли забыл выключить, то ли Андрей привык спать с горящим ночником, но его лицо было хорошо видно. Ни следа от привычного Жданова. Под глазами залегли тени, и даже во сне он выглядел уставшим и потухшим каким-то. По-хорошему бы уйти отсюда и уехать домой, но она даже адреса не знает, а ловить ночью такси на улице было страшно. И утром посмотреть ему в глаза тоже было страшно. Ну почему Катя Пушкарева такая дура?! Как испорченный компас. Стрелка указывает не на север, а куда угодно, в зависимости от того, где находится мощный магнит. От пары глотков воды немного унялась тошнота, но голова разболелась еще сильнее. Проглотив еще и таблетку аспирина, Пушкарева откинулась обратно на подушку и не заметила, как уснула до утра. Будильник Жданов отключил, едва тот зазвонил. Катя еще спала, а он, порядком замерзнув ночью, поспешил удалиться под горячий душ. Второй раз она у него дома, и приятного в этом было немного. Скоро Катенька проснется, а он даже глаз на нее поднять не посмеет. Что говорить, как вести себя, он не представлял совершенно. Даже объяснить не сможет, наверное, почему он привез ее к себе снова, если она спросит, конечно. Сегодня, может, она еще позволит позаботиться о себе, пока страдает от перепоя, а завтра… Думать даже страшно. Где-то в глубине души Андрей был уверен, что Катя все еще любит его, не может такое чувство, как она описывала, исчезнуть бесследно из-за трех листов сомнительного сочинения придурка Малиновского. Она точно его любит, иначе бы отмстила, оставила бы ни с чем, и, наверное, была бы права. «Думаете, все закончилось, Екатерина Валерьевна?» — пронеслась шальная мысль в голове Жданова. — «Все только начинается. У нас с вами все только начинается…» Легко не будет, несомненно, и Жданов это понимал. Но, занимаясь завтраком, Андрей поймал себя на том, что дышит чуточку свободнее. Хоть одному человеку он теперь не будет вынужден врать. Ее шаги он услышал почти сразу. Катя уже неплохо ориентировалась здесь и почему-то выглядела очень гармонично в его доме. Такая по-домашнему растрепанная и заспанная. С трудом удержав серьезное выражение лица, Андрей пожелал ей доброго утра и светским тоном поинтересовался, как спалось. Совсем немножко позволил себе съехидничать. В конце концов, они друг другу не чужие люди. Катерина фыркает и скрывается за дверями ванной, даже не спрашивая разрешения на это. Пока она занята, и не видит его, можно мечтать под шум льющейся воды. Можно представить, что она просто осталась у него на ночь. Что не было ни инструкции, ни тяжелого разговора, ни его варварских выходок. Они отработали день, поехали вместе на ужин и решили провести ночь вдвоем. Как… Звонок на мобильный сбил с мысли и не дал додумать. Кира. С утра пораньше. Отвечать не хочется, все равно ничего нового он не услышит. Одни и те же вопросы по кругу. «Где ты был?», «С кем ты был?», «Почему ты не приехал?». И неважно, что он ответит ей. Главное процесс допроса. Что бы она ни услышала, результат всегда один и тот же. Упреки, обвинения, подозрения. Попытка поскандалить. Разве что таскать Кирочку с собой за руку даже в туалет, хотя, наверное, она и тогда найдет, к чему придраться. Мелодия звонка не стихала, и, потеряв терпение, Андрей ответил. — Я звонила тебе весь вечер, — тут же раздался упрек. — Почему ты не брал трубку?! — Потому что я закончил дела в офисе, сел за руль и поехал домой. Включил телек, нарезал себе бутербродов, завалился на диван и смотрел фильм. А потом, не поверишь, уснул, — слегка раздраженно отозвался Андрей. — И, наверняка, тебя сопровождала какая-нибудь Леночка или Наташенька, — Жданов даже улыбнулся. Опя-я-я-ять! — И в поедании бутербродов, и в отходе ко сну… — Кира, что ты хочешь сейчас услышать? — устало спросил Андрей. — Что я ночевал с кучей баб? Что я спал один? — А ты, значит, не один все-таки был?! Кто она?! — Ты, Кирюш. На работе, дома, в постели, за завтраком. Чем бы я ни был занят, твои звонки поступают регулярно с завидным постоянством. Скажи, тебе самой не надоело? Андрей бросил трубку, швырнул мобильник на кухонный стол, хотя очень хотелось просто выкинуть его в окно, и уткнулся лбом в край столешницы, даже не подложив руку. — Господи, как же меня это все достало, — простонал он, совершенно позабыв, что дома не один. — И сдался мне этот пост президента, свадьба эта, мать ее, Кирюша вместе с Сашенькой! Задолбали. Даже не заметил, как стих шум воды, а в дверях кухни появилась несколько приободрившаяся Катя. Обычно она его в такие моменты пыталась успокоить, поддержать, говорила, что у него все получится. Сегодня он на это даже не рассчитывал, да и, если честно, то не хотелось. — Составите мне компанию за завтраком? — Андрей повернул голову к гостье и пытливо взглянул на нее. Собрать волосы в дурацкий пучок она не успела, и, не смотря на все тот же нелепый наряд, выглядела совершенно иной. Чуть влажные после душа волосы завились крупными волнами и обрамляли бледное лицо девушки, придавая ей потрясающий, на взгляд Андрея, вид. Катя с сомнением глянула на шефа, но кивнула. Ужинать водкой было очень плохой затеей, в желудке ощутимо сосало, а приготовленный Ждановым завтрак пах изумительно. — Тогда прошу к столу, — радуясь маленькой победе, торжественно произнес Жданов. Не отталкивает, и на том спасибо! Ели в полной тишине. Кате сказать было нечего, а на свои вопросы Андрей вряд ли получил бы удовлетворительный ответ. — Андрей Палыч, — Жданов поднял взгляд на девушку. Та как раз доела последний кусок омлета. — А почему вы меня привезли к себе вчера вечером? — Везти вас в невменяемом состоянии вашим родителям я не рискнул, — Жданов решился на часть правды. Вряд ли Катю обрадует его желание побыть с ней наедине чуть дольше положенного. — Устраивать вас на ночлег в гостиницу я посчитал неуместным, а у меня дома вы уже гостили. Катя, если и смутилась, то вида не подала. А, может, ей и не до того было. Хрипло пробормотав слова благодарности, девушка бросилась сооружать очередную бесвкусную прическу. Пора собираться на работу, хотя непосредственное начальство задумчиво водило пальцем по столешнице и, кажется, к трудовым подвигам было не готово. — Кать, — окликнул Жданов. — Оставьте волосы распущенными. Пожалуйста. В его голосе прозвучала странная мольба, и в этот раз Пушкарева решила не спорить с ним. Андрей довольно улыбнулся, но тут же занялся уборкой, отгоняя от себя мысли о том, как будет здорово заправлять мягкий локон ей за ухо. Не позволит ведь. — Андрей Палыч, мы с вами опоздаем, — осторожно произнесла Катерина. — Вдруг что-то важное пропустим? — Да… — Жданов рассеянно кивнул, но темпа уборки не ускорил. — Пробки жуткие, знаете? По утрам особенно. — В метро пробок нет, — буркнула девушка. Жданов не ответил. Казалось, самое важное сейчас — уговорить ее поехать вместе. Еще немного времени наедине. Хоть и не так, как хочется. — В машине удобнее, вы не находите? — Учту, — съязвила девушка, исчезнув из поля зрения несносного начальника. Ведет себя, как ни в чем не бывало! Будто не было ничего, будто ее ночевки с ним в одной кровати — привычное дело. Она ожидала чего угодно: пылких объяснений, попыток поцеловать ее, мольбы о прощении, просьб дать ему еще один шанс, уверений в его чувствах… А он почти не смотрит и говорит исключительно по необходимости. Ну, правильно, теперь, когда его ничто не заставляет играть во влюбленного, можно не трудиться и актерское мастерство не показывать. И все равно было стыдно, что вчера вывернула всю душу наизнанку и вытряхнула ему на голову все, что скопилось внутри. Андрей неторопливо собирался на работу, расхаживая из комнаты в комнату и совершенно не стесняясь переодеваться перед гостьей, словно ее тут и нет. Катя невольно наблюдала за ним, хоть и старалась отводить взгляд от полуобнаженного мужского тела. А не получалось никак. Было что-то в этом Жданове иное. И непонятно, играет он какую-то новую роль или действительно давно уже не самодовольный ублюдок, в которого, к несчастью, Катя влюбилась по уши с первого взгляда. — Катя, едем, — Андрей, наконец, взглянул на нее, полностью одетый. Задержался взглядом на ее лице и, чего уж Катя никак не ожидала, подошел к ней и заправил прядку волос ей за ухо. И, улыбнувшись одними уголками губ, широким шагом отправился в прихожую. Спорить с ним у Пушкаревой снова не получилось. Больше она к его машине на километр не подойдет! Это последний раз! И только потому, что с похмелья тащиться в переполненном автобусе смерти подобно!