***
Понедельник — день тяжелый, особенно, когда с утра начальник не является на работу, а с утра субботы тебе названивает его невеста и требует честно признаться, куда он подевался, почему он отключил телефон и упрямо верит в то, что ты в курсе. Кира обзвонила все морги и больницы — не поступал никакой Андрей Жданов к ним. В милиции развели руками. Заявление о пропаже можно подать через трое суток. За неимением под рукой виновника переполоха Воропаева срывалась на Кате, считала, что в этом есть ее вина, и вообще она в сговоре с Андреем. И убедить ее в обратном было невозможно. Даже визит Киры в субботу днем во двор к Пушкаревым, звонок с требованием спуститься вниз, ничуть не успокоил ее. Катя вида не подала, но разволновалась не меньше Киры. Одна была надежда на то, что Андрей в понедельник явится на работу, и та не оправдалась. А с утра, помимо Киры, навалилось нереальное количество дел, и большая их часть требовала присутствия президента компании. К обеду Катины нервы были на пределе. Еще чуть-чуть, и натянутые струны полопаются, напряжение, скопившееся за последние дни, вырвется наружу и накроет Пушкареву тихой качественной истерикой. Не случилось. Прямо перед обедом дверь в президентский кабинет открылась, впуская хозяина. Катя в это время как раз разбирала бумаги на столе Андрея, и, пользуясь его отсутствием, заняла его кресло, чтобы не бегать туда-сюда с папками. — А тебе, знаешь, идет, — Андрей улыбнулся. Катя непонимающе глянула на него. — Президентское кресло идет, говорю. Добрый день, Катя. Все в порядке? Что с лицом? У Жданова прекрасное настроение. Отлично! Девушка отчетливо громко фыркнула, соскочила с нагретого места и резвой рысью кинулась к себе в каморку. — Документы на столе подпишите, это срочно, — на ходу бросила она. — Да сама подписала бы и отправила, — Андрей скинул пальто и потянул к себе бумаги. — Нужна подпись президента компании, Андрей Палыч, — глухо раздалось из каморки. — А его с субботы найти не может никто! — Меня не было в Москве, — Андрей торопливо подписал кипу документов, не читая их. Кате он привык доверять, как самому себе. Хорошее настроение улетучивалось. Гнать под сто пятьдесят километров в час по пустой дороге было здорово. Тяжелые мысли испарялись, все проблемы остались за спиной, и возвращаться сюда ему не хотелось совершенно. Если бы не желание увидеть Катю, вряд ли он вернулся так быстро. — Странно, что об этом не знает ваша невеста! — раздраженно выкрикнула Пушкарева. Она знала, что не имеет права повышать голос на Андрея. Она понимала, что ее поведение выходит за рамки дозволенного. И остановиться бы, умолкнуть, но за выходные Катя передумала столько всего, что довольная рожа Жданова ее взбесила. Его ищут, с ног сбиваются, а он… — А с невестой, я, Катенька, расстался! — огрызнулся Андрей. Выслушивать от Кати, потом, по второму кругу, от Киры ему не хотелось. Сговорились, что ли, они?! — И ее мое местонахождение не должно волновать! Как и вас, Екатерина Валерьевна! Я не обязан отчитываться перед всеми вами за каждое свое телодвижение! Вам ясно?! — Более чем, — хрипло ответила девушка. И орал бы он еще очень долго, если бы не наткнулся на Катин взгляд. За стеклами круглых очков плескалась обида, страх, усталость и какая-то обреченность. Еще одно его слово, и все это выльется слезами. — Кать, а ты откуда знаешь, что я на связь не выхожу? — спросил Жданов, чуть присмирев. Пушкарева мотнула косичками, пытаясь не вспоминать, что пережила за два выходных и не высказать все виновнику ее волнений. — Кира Юрьевна… — пробурчала она, забирая у Андрея стопку бумаг. Да, Кира могла навести шороху по любому поводу, и даже без, главное, придумать его. До Андрея медленно начало доходить, чем обернулся его побег. И если на Киру ему действительно было плевать, то Катя… Катя натерпелась от него и так, а он все опять испортил, заставил волноваться за него… Но как же было приятно осознавать, что любимая женщина за него переживала! — Кать, прости дурака, — Жданов сгреб в объятия девушку, радуясь, что она не возражает против близости. — Психанул, вырубил телефон и уехал. Сам не знаю, как так вышло. Простишь? Пушкарева только упрямо помотала головой, но из объятий вырываться не спешила, и Андрей этому радовался, словно ребенок, забытый в магазине игрушек на ночь. Так приятно было осознавать, что он все еще не безразличен ей, так волнующе было касаться ее, что он забылся. Целовал жадно, жарко, не давая отстраниться и прекратить ласку. Он добьется ее прощения, во что бы то ни стало! — Андрей, хватит, — Катя попыталась увернуться от очередного поцелуя, но ее просьба осталась без ответа. — Зайдет кто-нибудь… — Ты меня простишь? — спросил Жданов, оторвавшись от таких желанных губ. Он бредил этим поцелуем уже который день, и останавливаться не хотел. Ну не сейчас! Еще немного, еще один разок, недолго! — Катенька, прости, что заставил тебя волноваться. Ничего со мной не случилось, зря ты переживала так. — Мог бы хотя бы позвонить кому-нибудь, — вздохнула Пушкарева, не давая Андрею вернуться к поцелуям. — Ни с кем не хотел говорить, — признался мужчина, виновато улыбаясь. — А ты бы трубку не взяла, наверное… Да? — Взяла бы… — смутившись, ответила Катя, слегка покраснев от нежного взгляда шефа. — Киру Юрьевну жалко, она извелась вся… — И тебя достала. Все-таки придется поговорить с ней еще раз, — Андрей вздохнул, прикидывая, как бы вернуться к прерванному поцелую. Болтовня его выматывала и раздражала, а другой возможности снова приласкать любимую женщину может и не выдаться. Пока она в переживаниях из-за его исчезновения, а после вспомнит все. И инструкцию, и его глупые выходки, и пустые обещания… Катя попыталась разорвать объятия, но Андрей не отпустил ее. Так было хорошо, пока она в его руках! Отпустишь — нужно будет действовать, идти разговаривать с Кирой, звонить родителям, которых, она наверняка тоже взбаламутила, что-то кому-то объяснять, придумывать оправдания… А он так не хотел этого! — А что здесь происходит? — вопрос Киры заставил Катю в руках Андрея выпрямиться и застыть изваянием. — Андрей! Ты можешь мне объяснить хоть что-то?! — Кажется, ключи от твоей квартиры в прихожей уже все тебе объяснили, — закипая, прорычал Жданов, нехотя выпуская добычу из рук. Катя поспешила убраться подальше от эпицентра зарождающейся бури.***
Почему-то общество женсовета именно сегодня Катю раздражало. Их расспросы и сочувствие отдавали какой-то фальшью, но деваться было некуда: в президентском кабинете сейчас наверняка скандал в самом разгаре, и попадаться на глаза Кире было бы смерти подобно. Видела она или нет, что Андрей ее обнимал, Катя не знала и выяснять не планировала. А если бы Воропаева раньше зашла, когда Андрей ее целовал? И ведь не объяснишь ей, что все уже давно закончилось, и с ее женихом у них теперь только рабочие отношения. Да и девочкам не расскажешь всего… — Кать, ну что случилось-то? — нетерпеливо спросила Тропинкина, приобняв девушку за плечи. — На тебе лица прямо нет! — Да ничего не случилось, Маш, — Пушкарева отмахнулась от подруги. — День просто такой, дурацкий. — Ну, может, посоветовать что-то? — спросила Светлана. — Или выслушать! — поддакнула Пончева. — Да не случилось ничего, Андрей Палыч не в настроении сегодня. И Кира Юрьевна, кажется, тоже, — пробурчала Катя. — Ушла, чтобы не попасться под горячую руку, вот и все. — А-а-а, — протянула Машка. — Ну, ты обращайся, если что! Мы всегда поможем! Катя кивнула и погрузилась в собственные мысли. Губы до сих пор жгло от поцелуя, а в голове билась мысль о том, что Андрей ушел от Киры. Из-за нее. И верить этому не хотелось. Помирятся, как обычно, и все у них наладится… Нет, такого девочкам рассказывать нельзя ни в коем случае!