Когда растает снег

      — Ты придёшь ко мне. В этом мире никто, кроме меня, не поймёт тебя по-настоящему. Никто не останется с тобой навсегда.       Се Лянь снова проснулся в холодном поту. Открыв резко глаза, он тут же зажмурился из-за света лампочки.       Был вечер, когда к нему в палату завалился слегка пьяный Вэй Ин с Хуа Чэном. Второй с улыбкой на лице протянул Се Люню небольшой подарок.       — Что? Это мне? Сань Лан не нужно было…       — Для гэгэ мне не жалко. Прими его, мне будет приятно, если ты не откажешься.       — Но это, кажется, очень дорогое… — Се Лянь только сейчас понял, что украшение — совсем не простая бижутерия.       Сань Лан выжидающе смотрел на Се Ляня. Тот же не решался принять такое. За что? Не было причин дарить столь дорогие подарки, однако обижать Сань Лана совсем не хотелось. Поэтому отбросив сомнения, Се Лянь примерил кольцо. Оно, на удивление, подошло ему.       — Только не говори, что делал его специально для меня.       — Не буду, — усмехнулся Хуа Чэн. Он остался довольным и пару раз смотрел на руку Се Ляня, будто любовался всей красотой.       — Вы как парочка, — присвистнул молчавший до этого Вэй Ин. — А где мне подарок? Или мне тоже надо себе что-нибудь повредить?       — Умолкни, умник, — махнул рукой Хуа Чэн и его лицо стало серьезней. — Лучше скажи, что там с договором.       — Мой отец ничего не говорит. Цзян Чэн тоже не в курсе, что будет. До банкета остался час.       — А ты уже навеселе, — заметил Се Лянь. — Не боишься на такое важное событие идти не в трезвом состоянии?       — Я ещё трезвый, — пожимает плечами тот. — Я могу много выпить и оставаться в своем уме. А вот Лань Чжань…       Вэй Ин расплылся в широкой улыбке, будто вспоминал сладкие моменты из прошлого. Его глаза блеснули огоньком.       Хуа Чэн хмыкнул, смотря на странное поведение друга, но особого внимания уделять не стал.       Се Лянь потянулся и зевнул. Ему хотелось спать. Глаза предательски закрывались, словно не хотели ничего видеть больше. Но несмотря на усталость Се Лянь всё ещё смотрел на Хуа Чэна. Его ясные глаза будто мало-помалу развеивали сонность.       Когда Вэй Ин смотрел на двух парней, относящихся друг к другу так, что в голову почему-то приходила одна мысль. Она была до жути интересной, как думал Вэй Ин. Он просто не мог сдержать улыбки, словно девчушка, узнавшая чей-то секрет.       Измученный невезеньем Се Лянь долгое время не мог сосредоточиться на чём-то важном. А важным было многое. Самой большой проблемой являлось то, что о нём теперь знает чуть ли не вся страна. Опять будут говорить всякую ерунду.       Хуа Чэн справедливо думал, что Се Ляню приятна его компания. Он был прав. Се Лянь вместе с ним чувствовал себя более комфортно. Однако несмотря на приятную атмосферу, нужно было решать, что делать.       — Я на время смог заставить замолчать СМИ, — говорит Хуа Чэн. — Но я не уверен, что это продлится долго. Им в радость говорить о чём-то таком. Просмотры растут. Гэгэ весьма притягателен.       — Ко мне притягиваются только несчастья, — смеется Се Лянь. — Спасибо, что заботишься об этом. Вэй Ин, почему ты улыбаешься?       — Да нет-нет, ничего. Братец, ты когда-нибудь слышал об «Улыбке Императора»?       — Конечно, кто не знает это вино, — отвечает Се Лянь. — Честно признаться, я не пью, но однажды сильно напился.       Он неловко смеётся, а взгляд Хуа Чэна почему-то темнеет.       — Нам нужно будет выпить вместе! Устроим поединок!       — Ох-ох, я думаю, что свалюсь после одной бутылки. Да и я буйный, когда выпивший. Не думаю, что тебе захочется со мной возиться.       Они поговорили ещё о чем-то незначительном, а потом оба собрались уходить. За Вэй Ином пришла девушка. Её холодный орлиный взгляд заставил Вэй Ина протрезветь за секунду. Девушка была в строгой форме, в руках была чёрная папка.       — Госпожа Юй приказала доставить вас и проследить за вами, чтобы вы ничего не натворили. Она передала, что вы…       — Да знаю я, знаю! Госпожа Юй вечно собирается повторять мне эти слова? Они скоро станут моей мантрой, ей богу.       Се Лянь искренне сочувствовал Вэй Ину. Он был лично знаком с госпожой Юй, и ничего хорошего из этого знакомства он так и не узнал. Она была жёсткой женщиной, но не жестокой. Как-то он получил от неё пощечину, будучи совсем ребенком.       В тот год в поместье Облачных Глубин приехало много гостей. Отмечали праздник Фонарей. Там были почти все семьи совета и, конечно же, Сянь Лэ.       На фоне веселья, дети баловались и бегали, как обычно и делают, когда взрослые не ругаются. В этот раз Се Лянь впервые решил поиграть с чужими детьми в убыток себе. В детстве он не любил это, но отец с матерью его уговорили, пообещав, что это первый и последний раз. Вместе с ним тогда был его кузен по линии матери, и что больше всего в нём раздражало так это то, что был этот парнишка слабеньким плаксой.       — Ну чего ты опять ревешь? — спросила одна из служанок. — Смотри, какой леденец, хочешь?       Се Лянь тяжело выдохнул и попросил окруживших его детей немного подождать, пока он разберётся со своим братом.       — Эй, пошли с нами. Хватит лить слёзы, настоящие мужчины не плачут.       — Отстань! Хочу и плачу! И почему это мужчинам нельзя плакать? — мальчик обиженно надул губы и скрестил руки на груди.       Если бы Се Лянь также надул губы и заревел, то они бы ничем не отличались, учитывая, что даже костюмы у них были похожи.       Се Лянь недовольно смотрел на него, а тот в ответ. Так они продолжали испепелят друг друга минут пять, когда Се Ляня всё-таки утащили другие дети. Брат расстроенно подумал, что до него нет никому дела, и тогда решил напакостничать.       Тогда молодая госпожа Юй только-только вошла в совет, как жена одного из важных людей, а не как чья-то дочь. Её статус стал более значимым, но и до этого её уже знали, как умную девушку.       Почему выбор пал именно на неё? Кузен не знал. Она ему не понравилась сразу, как только зашла за порог дома.       Поэтому, справедливости ради, он решил выбесить её.       Проследил пока дамы останутся одни и…       Залез под длинную юбку девушку и укусил за тонкую ножку.       С головой он не дружил, да ему и не хотелось.       Он успел скрыться, пока его никто не заметил и не отругал. Молодая госпожа вскрикнула, а потом её лицо потемнело так, будто она готова была убивать. Вокруг неё забегали слуги, но прикасаться боялись. Все знали, что она зла и может ненароком задеть.       Тем временем Се Лянь, уставший от детей, плелся к столу, чтобы перекусить. Его маленькие слабенькие ноги еле держали его.       Когда госпожа Юй увидела его, то сразу соотнесла картинку из памяти. Она прекрасно помнила этот костюмчик, спрятавшийся подальше от нее.       Она так взбесилась, что этот мальчуган спокойно к ней идет после того, что сделал.       — Ты!       Девушка за секунду притянула к себе виновника и тряхнула его так, что у того отнялся язык на мгновение. Он до крови его прикусил, но даже ни пискнул. Лишь удивленно смотрел в злые глаза Юй Цзыюань.       К этому времени родители Се Ляня уже спешили на выручку, но, в итоге, пришли они всё равно поздно.       — Я ничего не делал! Это неправда! — Се Лянь вырвался из хватки и рухнул на пол.       Кажется, ложь была последней каплей госпожи, и она не стала ждать других оправданий и даже извинений.       Как только Се Лянь встал, то снова упал, но на этот раз от жуткой пощёчины, которую получил ни за что. В его ухе зазвенело, а на глаза навернулись слезы. Он отполз подальше и со страхом уставился на девушку.       Се Лянь печально улыбнулся. Видимо, госпожа Юй так и не изменилась с тех пор. Всё такой же и осталась, и теперь прессует бедного Вэй Ина. Хотя, судя по тому, как он он ней рассказывал, то она ему не так уж и противна. Он её справедливо опасается и уважает. В конце концов, они приютили его, и без них двоих его бы давно уже загрызли уличные собаки за еду.       Вэй Ин и Хуа Чэн попрощались с Се Лянем и вместе вышли из больницы. Холодный воздух тут же обжёг лёгкие. Уже стемнело.       — Ты куда сейчас? — интересуется Вэй Усянь, укутываясь в шарф. — Ну и холод.       — В казино поеду, — пожимает плечами и смотрит на друга странным взглядом. — Будь осторожен. Не лезь сегодня на рожон.       Вэй Усянь кивает головой. Они стоят так пару минут, каждый думая о своем.       Так много проблем, так мало решений.

***

      Банкет вот-вот начнётся.       Вэй Усянь прибыл как раз вовремя. Он успел переодеться в темно красный костюм. На голове как обычно покоилась лента, но в этот раз из-за волнения, кажется, он перетянул свой хвост сильнее. Корни волос ныли.       — Цзян Чэн, сестрица, — Вэй Ин улыбнулся обоим. Яньли крепко обняла его.       — Ты такой напряженный. Расслабься.       Вэй Ин выдохнул. Если бы расслабиться было так легко, то почему бы он этого не сделал сразу. Его мысли то и дело возвращались к Вэням.       Цзян Чэн фыркнул, но ничего не сказал. Лишь похлопал по плечу брата и они все вместе пошли встречать гостей. Правда Цзян Яньли удалилась в свою комнату. ей всё равно не нужно было присутствовать там.       Вэнь Жохань, как и думалось пришел не в лучшем настроении. Он окинул Цзян Фэнмяня таким взглядом, будто хотел его убить прямо здесь. Но несмотря на это, сам Вэнь, на самом деле, был весьма спокоен. Просто у него всегда был такой взгляд и выражение лица.       Глава семьи натянул слабую улыбку и протянул руку для пожатия.       Цзян Фэнмянь не хотел подписывать контракт. Всем телом и душой он был против, но ничего лучшего не мог предпринять. Ему было до боли жалко всё то, что теперь, можно сказать, пойдёт коту под хвост.       Людям свойственно бояться того, что им непонятно и неизвестно. Вэнь Жохань, при этом, был очевидно опасным, поэтому многие обдумали его предложения и некоторые, как Фэнмянь, его решили принять, но при других условиях. Глава Цзян надеялся, что Вэнь согласится на более нормальные условия, нежели раньше.       Они прошли в главный зал. Столы были накрыты, они ломились от еды. Праздничная атмосфера портилась только из-за причины.       Госпожа Юй хмуро поглядывала на Вэнь Жоханя. Здесь ещё нужно было поспорить, кто из этих двоих устрашал больше.       Женщина была в длинном платье, на руке, как обычно было кольцо. У него даже имелось имя — Цзыдянь. Ходили слухи, будто только одно это кольцо стоило половины состояния Цзян. Но тут нет ничего удивительного, ведь она вышла из очень богатой семьи.       Но самое главное, что не знал никто кроме членом семьи Цзян — это кольцо было ключом для многих замков, открывающие хранилища, личную базу данных и другое. Это кольцо было значимым.       Госпожа Юй покрутила кольцом на пальце. Лишь бы всё прошло гладко, и ничего не случилось. Она посмотрела на Вэй Ина, взглядом предупреждая, чтобы тот ничего не делал. Тот лишь отвеёл взгляд, словно раздражался.       Они сели за стол, принимаясь за еду. Вэнь Жохань и Цзян Фэнмянь о чём-то говорили, но пока самое важное не затрагивали. Иногда в беседу вступала и госпожа Юй. Она анализировала настроение, думая что будет, если он всё-таки не согласится.       — Вы прекрасно осведомлены об этом.       — Я многим интересуюсь, — ответила она. — Но вам, видимо, тоже интересно это.       Вэй Ин еле сдержался, чтобы не сказать какую-нибудь колкость. Но на его ногу наступил Цзян Чэн так, что пыл тут же исчез, а осталась ноющая боль в ноге. Вэй Усянь обиженно посмотрел на брата.       Вэнь Жохань, кажется, на интуитивном уровне понял, что что-то не так, п оэтому посмотрел на Вэй Ина.       — Господин Вэй, а вам это не интересно?       Провокация.       — Я знаю про это, но не могу сказать, что нравится. Мои увлечения в другом…       — О, я слышал, чем вы увлекаетесь. Вы любите охотиться на фазанов и пить вино. У вас весьма весёлая жизнь.       Молчи.       — Это всего лишь развлечения, — вступился Цзян Чэн. — Обычно он помогает мне.       Вэнь Жохань хищно улыбнулся, будто жертва попала в его ловушку.       — Про это я тоже знаю. Однако я слышал, что будто не вы наследник, а господин Вэй. Говорят, что он опытнее вас.       Терпи.       — Не слушайте слухи, — сдержанно произнесла госпожа Юй. — Цзян Чэн стал наследником, как только ему исполнилось восемнадцать. Вэй Ин же сам пообещал, что будет помогать ему.       — Верно, — кивнул Вэй Ин. — Я всегда буду рядом с ним.       — Господин Вэй, это слишком громкие слова, не считаете? Разве хоть кто-нибудь может говорить про что-то такое как «всегда»?       «Да что ж ты прикопался ко мне?» — раздраженно подумал Вэй Ин, однако лицо оставалось таким же спокойным.       — Да, вы правы. Но в этом я уверен. Надеюсь, вы сможете увидеть в будущем подтверждение моих слов.       — Звучит так, будто вы не хотите, чтобы я дожил до этого.       Вэнь Жохань, не скрывая того, провоцировал на спор Вэй Ина. Все понимали, что долго он так не продержится. Даже госпожа Юй с сожалением посмотрела на Вэй Ина. Где-то глубоко внутри она знала, как тяжело этому юноше даётся терпение.       По-хорошему, Вэй Ину нужно было ответить, что это не так. Но… Он молчал. Упрямо молчал, будто от этого зависит его жизнь.       Цзян Фэнмянь замялся. Зная характер Вэй Ина, он не ответит.       — Вэй Ин, — послышался голос госпожи Юй. Вэй Усянь сдержался, чтобы не вздрогнуть от её голоса. Он посмотрел на неё, ожидая, что она скажет, однако, кажется, она вовсе не обращалась.       — Он вспыльчив. Зачем вы его провоцируете? Мы здесь исключительно, чтобы обсудить контракт на выгодных всем условиях, но вы, кажется, забываетесь.       — Дорогая… — муж тронул её за плечо. — Господин Вэнь, я придерживаюсь мнения моей жены. Давайте не будем усложнять.       Вэнь Жохань поменялся в лице. Он не любил лишних слов, но кроме него здесь некому было говорить и провоцировать. А если он так не сделает, то не согласится на подписание контракта будет показателем того, что его власть не абсолютна.       — Вы же помните про мое самое главное условие договора? Оба сына отправляются за границу учиться. После — работают на меня. Без этого мне нет смысла с вами сотрудничать и идти на уступки.       Цзян Фэнмянь даже не понял, когда атмосфера внутри поменялась на такую зловещую. Он посмотрел на жену и на Вэй Ина. Они оба держались из последних сил. Хотя второй безусловно уступал выдержкой. Его глаза давно перестали бегать из стороны в сторону. Он был сосредоточен на Вэне, будто планировал и представлял, как убьёт его.       — Насчёт этого мы и хотели говорить, — произносит, выдыхая, Цзян Фэнмянь. Он уже чувствовал, как близится буря. Кажется, они не смогут её избежать.       — Нет, — твердо говорит Вэнь и встает. — Если так, то мне больше тут нечего делать. Надеюсь, что двое ваших сыновей и правда будут всегда вместе. Господин Вэй, оправдайте ожидания близких. Будет нехорошо с вашей стороны, если вы продолжите жить такой жизнью, будто вы жулик, а то долго не проживёте.       Вэй Ин дёрнулся, готовясь ударить, но Цзян Чэн очень быстро остановил его, злобно уставившись на провокатора.       — Вас тут не держат. Выход, знаете, где.       — Отец.       Все обернулись на голос.       — Приперся, ждали же мы тебя. — тихо проговорил Вэй Ин.       Вэнь Чао собственной персоной. Белый костюм с красным галстуком очень шли ему, но, жаль, такому человеку, как он, красота ничем не поможет.       — Прошу прощения за опоздание. Я только приехал с важной встречи.       Вэнь Жохань кивнул ему. Он прекрасно знал, что его сын в чем-чем, а в провоцировании лучше всех. Один только приходом он выбесил всех присутствующих. Вэнь знал, как этим воспользоваться в нужное время.       — Мы уже уходим.       Вэнь Чао тупо уставился на отца, но возражать не стал. Лишь повернулся на пятках и пошёл следом.       — Нам конец? — усмехается Цзян Чэн. — Видимо, он и не собирался нас слушать. Что-то другое было у него на уме.       — Неважно. Сейчас нужно заняться компанией и быть начеку. Цзян Чэн, Вэй Ин, нужна будет ваша помощь. Дорогая, ты тоже мне нужна.       — Конечно, я тебе нужна! — злобно прошипела женщина. — Куда ты без меня? А ты!       Она подошла к Вэй Ину и схватила за плечо, заставляя того встать перед ней. Он хмуро уставился ей в ноги.       — Если бы тебя не было тут, то, возможно, он и согласился подписать бумаги. Почему же из-за тебя такие проблемы?!       — Мама! Он не виноват! — Цзян Чэн закрыл собой Вэй Ина, пытаясь успокоить мать. Ему на помощь пришел Цзян Фэнмянь. Он отвел жену подальше, говоря, чтобы двое сыновей пока прогулялись.       Выйдя во двор, они молчали. Тишина не напрягала, но настроение было у обоих испорчено. Они слышали, как ругались Цзян Фэнмянь и госпожа Юй. Крики рвали душу на части, но они молчали.       Самое ужасное и противное в этом мире — слышать, как родители ругаются. Если Вэй Ин мог это стерпеть и забыть, то Цзян Чэн — нет. Ему до ужаса осточертели эти крики. Ему не хотелось их слышать. Он хотел убежать, заткнуть уши, да хоть что, лишь бы не слышать. Хотел, чтобы они помирились.       — Ты забываешь, кто твой настоящий сын! — этот крик был слышнее всех других, и Вэй Ин посмотрел на Цзян Чэна. Как могло всё пойти в эту сторону? Почему они снова ссорятся из-за этого?       Им было уже не по пятнадцать лет, чтобы просто забыть об этом и вспоминать лишь иногда. Сейчас они многое понимали лучше, а из памяти не хотели уходить те злосчастные слова.       Цзян Чэн всем сердцем верил, что отец любил его больше Вэй Ина, однако наблюдения доказывали совсем иное: отец всегда хвалил Вэй Ина, всегда защищал и с пониманием относился к нему. А что же Цзян Чэн? Он был глупым сынком, который не понимал девиза семьи «стремись достичь невозможного», не понимал ценности, которые ему навязывали.       Он просто был не Вэй Ином.