***
Горшок лежал наблюдал за каплями, падающими с потолка. «Забавно, ведь люди этажом ниже совсем об этом не мучаются, их раздражают лишь вода, капающая с потолка, когда кто-то слишком долго принимает ванную» — с улыбкой подумал он. За окном лил жуткий ливень. Дневной полумрак в комнате и шум дождя создавали атмосферу одиночества, но при этом уютного. Крупные капли с громким стуком падали в посуду, подставленную под огромные разводы на потолке. Было хорошо. Только тоскливо. Горшенев с теплотой вспоминал репетиции, голос Князева, его голубые чистые, как небо, глаза, которых так не хватало сейчас. Миша перевернулся на бок и прикрыл глаза. Он любил дождь, любил гулять под ним, не любил накидывать на себя что-то во время таких прогулок, потому что чувствовать насквозь промокшую футболку лучше, чем беспокоиться о том, что, «а если я немного намокну?», при этом находясь в кожанке. Поэтому летом это было особенное погодное явление, несмотря на то, что это была обычная погода для Питера. Телефон завибрировал. С надеждой на хоть какое-нибудь сообщение, Горшок включил гаджет, но это оказалось всего лишь уведомление от сообщества. Отложив мобильник, парень печально уставился в сереющий пейзаж за окном. — Нет, так не пойдёт. — темноволосый улыбнулся своим мыслям и, резво соскочив с кровати, побежал в коридор, прихватив с собой наушники, мобильник и деньги. Обуваясь, парень посмотрел на зонт, с давних времен находившийся там, но не использовавшийся от слова совсем. И, махнув на него рукой, вышел из квартиры. В кедах можно без проблем намокнуть, но уже без разницы. Темноволосый со всех ног мчался на остановку. В отличие от хмурых людей, ругающихся и пытающихся прикрыться от дождя, Миша подставлял лицо бушующей стихии, улыбаясь во все имеющиеся у него в наличии зубы. Дождь был беспощаден ко всем, поэтому, насквозь промокший, Горшок сел в автобус. Ехать недалеко, но вот пока дойдешь пешком до нужного подъезда, тебя просто смоет. Но Миша совсем об этом не беспокоился. Это будет потом, но все равно вряд ли он об этом пожалеет. Парень достал наушники и телефон и, включив рандомные песни, ещё раз проверил сообщения. Андрей Князев: был в сети сегодня в 16:04Михаил Горшенев
Привет. Занят сегодня?
Андрей Князев Привет. Нет. А что?Михаил Горшенев Да так просто
В наушниках начала играть песня группы Кино — «Дождь для нас». Темноволосый посмотрел в окно и наблюдал за меняющимися пейзажами серого и дождливого Питера***
Автобус остановился, и Миша поспешил к выходу. По пути в то место, куда он направлялся, темноволосый зашёл в магазин и, взяв две бутылки пива и выйдя из здания, почти бегом продолжил путь. Погода на улице разыгралась, и было понятно, что она была настроена против парня, решившего сегодня выйти из дома. Поэтому, добежав до подъезда, Горшок был насквозь промокший. Но подумав, что мало идти к лучшему другу — Другу ли? — просто с пивом, парень решил захватить что-нибудь ещё. Отчего эти мысли возникли в голове темноволосого, он не знал, зато знал, что так удачно попавшиеся на клумбе голубые васильки были похожи на те самые голубые глаза, о которых все время думает Горшенев. Получив красивый букет васильков, возникла проблема, заключающаяся в том, как войти в подъезд, ведь хотелось сделать небольшой сюрприз, но тут удачно получилось, что кто-то вышел из подъезда. Поэтому мигом проскочив в дверь, темноволосый аккуратно, дабы не разбить бутылки, побежал по лестнице, оказавшись через пару минут на нужном этаже. Звонок. Щелчок. Дверь со скрипом открывается, а за ней показывается хозяин квартиры. — Миш, ты чего, сдурел?! — оглядев, полностью мокрого и довольно улыбающегося Горшенева, у которого с волос то и дело стекала дождевая вода, воскликнул Андрей. — Мог хотя бы позвонить что-ли? — Хотел тебе сюрприз сделать. — Миша протянул букет. — Это тебе. — и ведь не прогадал, цветы идеально сочетались с глазами художника, которые были распахнуты от удивления и легкого негодования. — Спасибо, Мих, это мои любимые. — Я знаю. — Ну что ж, проходи, сюрприз ты мой. Охренеть! Как так можно было? Ты насквозь промок! — когда парни были уже в коридоре, воскликнул Андрей — Иди в душ, я тебе одежду приготовлю. Так и было сделано. Миша стянул с себя мокрую одежду, которая сейчас больше напоминала, кучу тряпок, которую он носил ещё лет десять тому назад, и включил кран. Как обычно, сначала слилась холодная и неприятная до мурашек вода, но после неё последовала тёплая — идеальной температуры. Видимо, задумавшись, он не услышал как стучал Андрей, а потому тот приоткрыл дверь, тут же закрывая глаза, а Миша задернул проклятую штору. — П-прости, Миш…я стучал…а ты в общем, вот одежда и полотенце. — светловолосый мигом вылетел из ванной, а лица обоих парней залила краска, заставляя чувствовать как пылают щеки. После водных процедур Миша переоделся в сухую, немного широкую для него одежду, а после прошёл на кухню, которая находилась недалеко от ванной. Квартира Князева больше напоминала музей: везде можно наткнуться на холсты, кисти, краски, скетчи и прочую художественную ерунду. Хоть Миша и учился в реставрационном, его сердце никогда не лежало к этому виду искусства. Пройдя чуть дальше, Горшок споткнулся о гитару, тихо выматерившись своей невнимательности. — П-прости. — виновато произнёс Андрей. — Я тут…сейчас все уберу — Может я тебе помогу? — Да нет, да как…ты же в гости пришёл… — Да не парься! С кем не бывает. Тем более, вместе мы быстрее управимся. Далее парни приступили к уборке. С определением квартиры-музея Миша не прогадал: здесь можно было найти, буквально, все что угодно: от советских пятирублевок до бесконечного числа наушников, валявшихся по углам. Но особое внимание притягивали к себе холсты и хозяин квартиры. — Ого, это комиксы? — спросил темноволосый, пытаясь отвлечься от ненужных мыслей. — Да, кстати, в основном наши. — с гордостью ответил тот. — То есть как это? Не знал, что у нас их рисуют. Дашь почитать? — Да, конечно. Вот можешь эти почитать, — художник протянул ему пару небольших книжек. — Это про советского космонавта, который попал во временную петлю*. — Ого, спасибо! — темноволосый выхватил у друга, протянутые комиксы. — Да уж… — задумчиво протянул он, поднеся палец к губам. — у тебя не квартира, а музей какой-то! — А эти диски и комиксы ерунда давно бы выбросил. Только руки никак не доходят. Я тут нечасто бываю сам… — светловолосый почесал затылок. — подзапустил свою конуру, а все гитары с баянами просто хлам, дай пару минут я уберу. — произнёс Князев, подхватывая вышеперечисленные предметы. — Давай помогу, мы же вместе это делаем как-никак. — усмехаясь, проговорил Миша спустя пару мгновений и, сведя брови на переносице, странно разглядывал предмет. — А баян-то тебе зачем? — Не знаю, давно лежит тут, вроде и не нужен, а жалко выкинуть. — мечтательно проговорил Андрей. — Ну… — Миша взял у него из рук тот самый баян. — отчаянные времена требуют отчаянных мер. — В каком смысле?.. — лишь произнёс Андрей, когда темноволосый, буквально, поскакал на балкон, после чего скинул предмет вниз, где приблизительно находилась мусорка на заднем дворе дома, под аханье друга. Затем он вернулся в комнату, отряхивая ладони. — За-зачем? — Ты бы добровольно от него не избавился. — Н-ну не таким же способом… — с отчаянием в голосе протараторил Андрей, на что Миша лишь пожал плечами. А поэтому пришлось смириться и продолжить уборку. Спустя несколько минут Миша приподнимает прямоугольный предмет — кто знает, это была книга или шкатулка — и его взгляд что-то цепляет. Под предметом он находит кусок бумаги, после чего с интересом разглядывает его. На фотографии темноволосый видит себя с гитарой. Откуда у Андрея его фотография? И зачем? Горшенев не заметил, как к нему со спины подошёл светловолосый, дабы выяснить причину ступора друга. — Миш…я не…это не то о чем ты подумал! —голубые глаза нервно забегали по комнате. — Я пока что, только мысленно задался вопросом, а подумать ничего не успел. Но ладно. — карие глазу вопрошающе посмотрели в голубые. — теперь я жду разъяснений. — Ну что ты хочешь от меня услышать? Пойдем пить чай? — переминаясь с ноги на ногу спросил Андрей. Миша пальцем тыкнул в фотографию. — Это. Я хочу услышать это. Что она здесь делает? А точнее, что здесь делаю на ней я? — Играешь на гитаре? — Князев, не тупи. Ты знаешь, что я хочу услышать. — тот замялся и, явно, смутился. — Пойдём пить чай, я тебе тогда все объясню. — Надеешься, что я забуду? Или захлебнусь? Или и то, и другое? — Я э… — Пойдём. — после чего парни прошли на кухню. Чай вскипел слишком быстро, как показалось Андрею, а потому тот старался наливать его как можно медленнее, но это все равно не выходило. Князев протянул темноволосому кружку, а сам сел напротив. — Эээ… — протянул Горшенев. — Я думал, мы оба будем пить. — Ну, я просто не хочу. — на самом деле, единственное чего хотел Андрей — это оказаться на месте баяна. Миша продолжал выжидающе на него смотреть, а тот не выдержав зрительного контакта, отвёл взгляд, смотря в окно, за которым все также продолжал лить дождь. — Ну и? — Я думаю ты понимаешь, что это значит. — после этих слов Андрей опустил взгляд в стол. — Да, понимаю, но хочу услышать это от тебя. — Я бы предложил тебе ром, но из напитков только чай. — Княже, ты уходишь от темы, точнее, ты к ней даже не приблизился. — Ну, если ты так хочешь это услышать, то… — он шумно втянул воздух и на выдохе проговорил. — Ты мне нравишься. — И? — Что и? — Андрей поднял на него недоуменный взгляд, а светлые брови сошлись на переносице. — Это повод хранить фотки? — Ну, ты понял в каком смысле. — Видел бы ты сейчас свое лицо! — темноволосый начал хохотать. А светловолосый, поговорив тихое «иди нахуй», посмотрел на него обиженно и немного злобно. — Я знал, что все так и будет. — прошипел на самого себя Андрей. Миша, заметив поникшего друга, переменился в лице. — Прости, Княже, я не думал, что все так… — А как ты думал? — немного отчаянно-обиженно проговорил светловолосый. — тут Миша сделал то, что никто из них обоих не ожидал. Он потянулся через стол и, запустив пальцы в светлые волосы, притянул к себе и мягко затянул в поцелуй. Тот распахнул голубые глаза, заливаясь краской, но несмотря на все это, подаётся вперёд и углубляет поцелуй. Разорвав его, парни соприкасаются лбами, довольно выдыхая и улыбаясь. — Я думал, точнее я знаю, что ты мне нравишься.