Шутавгуст

***

«Обнимай меня, как не обнимала. Сердце рвётся из пустоты» — протягивает Горшёнев, взяв в руку микрофон и шагая к противоположному концу сцены. Его движения ловкие и плавные, а сам он словно осторожен, подобая герою собственных песен. «Пока возможность есть, не отпускайте рук. Всё может умереть, так и не сделав круг» — после парень также медленно возвращается на середину, взором окидывая полный и разношёрстный зал. Карие глаза останавливаются на первом ряду, замечая один из тысячи восхищённых взоров, прикованных к артисту.       Буквально через несколько секунд начинается «фоновый» отрывок из фильма: «Я буду верна тебе…»       Вскинув голову, Алексей замирает на месте, словно вслушивается. На деле, прослушав эти слова уже больше сотни раз, это был просто сценический ход, чтобы в очередной раз покорить толпу.       Как тот только отрывок кончается, будто бы отпрянув, Горшенев плавно подносит микрофон, снова начиная петь хрипловатым голосом, пропевая те строки, от которых замирает сердце и затихает дыхание. Глаза распахиваются до невозможного, а в ушах пропадают басы и какая-либо милодия, оставляя в душе только этот самый хрипловатый голос. «Обнимай меня, Нам еще не мало В жизни выпить Горькой воды!»       Все затихает, музыка, голоса, даже свет становится приглушеннее. После этого зал заполняется громкими аплодисментами и криками любви к исполнителю, который чуть вышел вперёд и поклонился. — Спасибо, Москва! — парень поднимает вверх руки и под продолжающиеся бурные аплодисменты и вопли уходит за кулисы. Наконец оказавшись в гримёрке, Алексей устало опирается на стену, понимая, что сейчас в очередной раз около запасного выхода соберётся толпа, которая жаждет увидеть его, сфотографироваться и взять автограф. Чего конкретно Горшенев не любит.       Он хоть и звезда, которая собирает стадионы, но терпеть не может попсу и общение с фанатами. Вернее от последних парень уже успел устать ещё в самом начале своего «взлёта». Поэтому единственное, что ему сейчас хотелось, это как можно скорее вернуться в отель, подальше от этой шумихи. — Машина скоро будет? — обращается Алексей к одному из ассистентов, который глядит в окно, время от времени переводя взор на экран телефона. — Будет через пару минут. — отчеканил тот, снова взглянув на улицу. Ничего больше не сказав, удалился прочь, дабы позвать ещё пару человек из охраны.       Оставшись один на один с самими собой, Горшенёв тихо выдохнул и перевел взор на зашторенное окно, куда он уверен не раз пытался заглянуть кто-то из толпы. Но парня все же одолело любопытство, и он аккуратно выглянул на улицу, замечая, как часть толпы, разочаровавшись уходит. Алексей приподнимает уголки рта, когда машина оказывается у входа, и, взяв необходимые вещи (остальные скинув на помощников) торопливым шагом следует вниз.       Охрана очень удачно сдерживает толпу, поэтому, махнув рукой, Ягода почти мигом оказывает в салоне, шумно выдохнув. Водитель, худой, с длинными тёмными волосами, в очках; чуть моложе самого артиста, совсем не цепляет внимания Алексея. Последний кладет рядом вещи, а сам откидывается на кресло и прикрывает глаза. Александр, так зовут сегодняшнего водителя Горшенёва, кидает быстрый взгляд на заднее сидение. Затем машина аккуратно выезжает с парковки и неторопливо едет к месту назначения.       В салоне тихо начинает играть «Зеленоглазое Такси». — У меня есть друг, я его постоянно сравниваю с этой песней. — Александр улыбается и глядит на усмехнувшегося позади пассажира, который уже наблюдает за меняющимся за окном пейзажем. В то время как его водитель продолжает: — Но он нашел место, где будут рады ему всегда. — протягивает длинноволосый в такт песне, ничего и никого не стесняясь.       Ягода на это лишь усмехается и глядит в зеркало, встретившись взглядом с серыми глазами, обладатель которых улыбается, а после остановившись на светофоре, тянется к соседнему сиденью: — Вам тут передать просили, — Саша глядит назад и собирается вручить букет артисту, когда тот останавливает его на половине действия: — Не люблю я это честно. Раньше любил, сейчас остыл как-то. — когда зелёный цвет потухает для пешехода и горит уже для водителя, Александр выруливает вправо и меняет маршрут, согласно навигатору. — Ну значит придется выкинуть или подарить их кому-то другому. Жаль, если такая красота пропадет. — он делает наигранно печальное лицо и через зеркало натыкается на скептичный, при этом усмехающийся, взор карих глаз. — Значит придется. — честно проговаривает Ягода и глядит вперёд. — Ну просто представьте эти толпы, и каждому оттуда что-то нужно от меня. Хотя уже… — Отдали им всё, и хочется вернуться домой? — Алексей удивлённо округляет глаза и, улыбнувшись согласно кивает. — Я понимаю. — проговаривает Александр, сосредоточенно глядя на дорогу. — Как замечательно найти того, кто хочет слушать обо всем, что творится у тебя в голове. — хихикает Ягода и наконец чувствует себя спокойно. Ему на этот раз безумно повезло с водителем.       Будто бы прочитав чужие мысли, Александр улыбается, и машина снова поворачивается, остановившись около отеля.