***
Конец декабря, а следовательно и года. В это время все ждут только одного — Новый год, ну и конечно новогоднего чуда. Куда же без него? Пожалуй, именно последнего так не хватало сейчас группе, выходящей из автобуса с недовольными восклицаниями, негромкими матами и такими же тихими проклятиями на всё, всех и вся. А всё потому, что, решив отправиться в родной Питер на следующее утро после концерта и как следует отдохнуть перед долгой дорогой, их транспорт оказался сломан. По каким причинам — знает только тот, кто сообщил музыкантам об этом неприятном известии. А все остальные средства, на которых хоть как-то можно было бы добраться до северной столицы, под Новый год решили уйти на праздники. И черт бы проклял этих работодателей! Так ещё и испортилась погода, а потому об осуществлении прошлого плана ребятам пришлось пожалеть и, видимо, не один раз. Вернуться пришлось в тот же отель и те же номера, из которые они буквально несколько минут назад сдали. Остальные просто-напросто оказались переполнены, что было очень странно для такого небольшого и не особо известного городка. Но, как говорится, что имеется. Постояв около ресепшн, пока Паша и остальные организаторы снова договаривались с бронью номеров, группа от нечего делать оглядывалась по сторонам, изучая скромно украшенное помещение. Где-то на стёклах красовались кривые вырезанные снежинки, такого же качества искусственная ель, которой явно было уже немало лет, стояла по середине с парочкой гирлянд, а среди пяти новогодних шариков блестел уже слегка облезший дождик. Несмотря на то, что повсюду были гирлянды и всяческие новогодние украшения, хоть и не такого сомнительного качества, как показалось на первый взгляд. Праздник совсем не чувствовался. Даже погода была тёплой. Местные синоптики обещали десять градусов тепла, а вместо красивого пушистого снега на улице лил беспощадный дождь. — Ну всё. — голос Паши, заставил вырваться из мыслей и вздрогнуть. Пареньь уже протягивал музыкантам ключи, достать которые было крайне сложно, но спустя несколько минут активных споров и уступок друг другу им все-таки удалось их вытащить. — Достали всё-таки. — довольно протянул Сажинов, также улыбаясь. — Не, ну вы молодцы, конечно. — отчасти переняв чужое настроение, бодро заявил Горшок, подкинув ключ и тут же его словив. — Ладно пошли уже. Иначе мне кажется, что они решат снова нас выселить, если будеи тут толпиться. — хохотнул Серый Кардинал, а после вместе с остальными направился наверх.^^^
Город привык к такой зиме и такой «новогодней» погоде. Его жители суетились, бегали по магазинам, чтобы успеть купить продукты на стол или подарок близким людям. В общем и целом активно готовился к Новому году, предвкушая блюда на столе, сюрпризы и желания, которые обязательно должны будут исполниться в наступающем году. Здесь этот праздник творили не погода или чудо, которое так ждёт каждый человек, а сами люди и дата, которой они предали такое значение. Именно этого не хватало ребятам их группы, что уныло сидели в одном из номеров, ожидая «официального» праздника. — Ребят, ну вы чего нос повесили? — бодро восклицает Миша, вскочив с дивана и разведя руки в стороны, тем самым обращая на себя внимание друзей. Он был действительно похож, на того самого неунывающего шута из их песен. Его улыбка во все имеющиеся у него в наличии зубы, да и сам вид парня, не давали ребятам окончательно, впасть в тоску. — Ну и что-что мы привыкли каждый год в Питере праздновать? Место — оно ведь ничего не значит! — он взором обвел компанию, ожидая хоть какой-то реакции на свои слова, которая последовала почти сразу же: — А он прав. — проговорил Балу, откидываясь на спинку дивана и также взором окидывая друзей, только делая это более лениво. — Ведь, — он рукой обвел помещение, указывая на музыкантов. — Мы все здесь. Вместе. Как и каждый наш Новый год, в это время и этот праздник. Плевать, что в дешёвом отеле, с такой же дешёвой забегаловкой на первом этаже. — он улыбнулся, переглянувшись с Яшей и обменявшиоь улыбками с ним же. — Вот! — снова воскликнул Миша, снова улыбаясь и радуясь тому, что с ним согласились. — Праздник это не место, а то что мы создаем сами, придаем этому какое-то значение! Ну, народ, веселей! — темноволосый дважды махнул рукой, пытаясь подбодрить друзей. — Ладно. — протянул Поручик, уперевшись ладонями в колени и со вздохом привставая. — Какой наш план? — лесные глаза внимательно взглянули на Горшка, который снова обвел взором друзей и продолжил: — Ну… — Миша поднёс большой палец к подбородку, глядя куда-то в потолок. — Сначала достанем наши запасы, — начал он немного неуверенно. Ведь на самом деле эти самые запасы включали в себя только несколько бутылок пива. Встретившись с непонимающими взглядами друзей, которые также, как и Горшок, понимали «содержимое» запасов, Миша подумал ещё буквально пару секунд и выдал: — А поужинать можно будет в той забегаловке. — парень указал большим пальцем себе за спину, но, вспомнив, где именно располагается та самая забегаловка, ладонью обвел пол. — А пока, что? Ты же знаешь, что… — начал Князев, но оказался перебит Горшеневым, который немного раздражённо протараторил: — Да знаю-знаю, что настроения как такового нет. Но, блин. — говоривший развёл руки в стороны, уставившись на Андрея, который сделал жест, будто бы сдаётся, и, оставаясь в таком же положении, откинулся на спинку дивана. — А чем заняться-то? До вечера ещё куча времени, мы ж от тоски помрем. — вставая и приобнимая тезку со спины, произнёс Ренегат. Барабанщик запрокинул голову, укладывая её на чужом плече и довольно улыбаясь. — Лечь спать? — предположил Паша, недавно пришедший в номер, на что Поручик немного приподнял голову и недовольно пробурчал: — Нет, спасибо. Уже выспались. — на что Сажинов лишь пожал плечами и опустился рядом с Мышью, устало откинувшись на спинку дивана. Эти очередные разборки с работниками отеля за последние сутки уже порядком надоели парню. — Можем сходить по магазинам. — предложила Маша, кинув быстрый взор на Серого Кардинала, но тут же возвращая его на остальных. — Неее. — протянул Миша, махнув рукой и отвернувшись. — точнее да, но кто-то один из нас, а остальные… — исправился он, почувствовав на себе прожигающий взор серебряных глаз, и потёр ладони. — Чур я в магаз. — поднял палец Балу, обращая на себя внимание. — Только я один не справлюсь. Со мной пойдёт… — блондин сделал вид, будто бы задумался, а после резко взял за плечи Якова, проговорив: — он со мной пойдёт. — кудрявый улыбнулся, а по компании пробежался смешок. — Нет. — Яша отрицательно мотнул головой. А болотные глаза принялись недоуменно блымкать. Глядя на это, Цвиркунов хитро ухмыльнулся и повторил действия, совершенные несколько секунд назад: — Нет. Так уж и быть. — согласился он, продолжая улыбаться. — Ладно. — Горшок пожал плечами, а остальные закивали. Кто-то из них даже переглянулся, но не более того. После чего блондин с кудрявым, не дожидаясь окончания разговора, выскочили в коридор и надели куртки. Не застегивая последние, — потому что, а зачем? На улице было тепло, но дождь никто не отменял, — Балу с Яшей отправились в путь, перед этим получив список некоторых продуктов, быстро написанный красивым понятным Машиным почерком. Главным пунктом в этом самом списке было пиво, только уже написанное корявым и большим Мишиным почерком. — Пока-пока. — в унисон протянули уходящие и, махнув ладонями скрылись в дверях. Пока вся остальная группа думала, как развеять тоску.^^^
Спустившись на первый этаж и выйдя на улицу, Балу сразу же натянул на Яшу капюшон, аргументировав это тем, что его кудряшки ни в коем случае не должны намокнуть. Последний смущённо отвёл взгляд и тихо хохотнул. — А что? Я что-то не так сказал? — хитро усмехнулся блондин, потрепав Цвиркунова за капюшон, вследствие чего накидка падает с головы парня, подставляя кудри неслабому дождю. — Чёрт! — парни залились смехом, но ничего предпринимать не стали, лишь переглянулись, начав ещё больше хохотать. Опомнившись, Саша снова натянул на своего спутника капюшон, хоть и было уже поздно. Через несколько минут они заскочили в первый попавшийся продуктовый. С волос обоих вода стекала рекой, но они совсем не обращали на это внимание, в отличие от недоуменных взглядов продавцов встретивших этих двоих. Успешно игнорируя их и взяв корзинку, блондин с кудрявым отправились в «дорогу» среди многочисленных стеллажей с продуктами и прочими новогодними штучка и, коих осталось совсем немного, а также кучи людей, которые тянули до последнего с этим делом и теперь в панике бегают по магазинам, пытаясь отыскать нужные продукты и подарки. Набрав полную корзину, на удивление, содержащую всё, что было написано в списке, юноши направились на кассу, тихо хихикая с вида спутника. Они уже подходили к продавцу, когда Яша неожиданно начал дергать Сашу за рукав кофты, а после, когда тот обратил на него свое внимание, указал на край одного из стеллажей, на которых висели новогодние ободки с оленьими рогами и ушками. Парни хитро и заговорщически переглянулись, а спустя пару секунд в корзине появились ещё и два новогодних ободка. Оплатив покупки, музыкантам предстояла недолгая, но мокрая дорога до отеля, так как на улице дождь полил с новой силой. В это время остальная группа сидела в номере, размышляя над тем, чем скрасить часы ожидания Нового года. Маша откуда-то достала мишуру, которую видимо припасла на «всякий пожарный», и какую-то штуку очень похожую на снег, но снегом не являющуюся. Кажется, это была вата, но никто так и не осмелился спросить об этом, как и о том, откуда девушка всё-таки взяла мишуру. Затем всех обмотали этой самой мишурой, а Ренегату с Мишей, несмотря на их отнекивания, заплели маленькие хвостики. — А вот и мы! — в комнату вошли Балу с Яшей, держа в руках пакеты и демонстративно их приподнимая. Маша подбежала к парням, тут же начиная проверяя наличие всех продуктов. — Стоп, а этого в списке не было. — серьёзным тоном проговаривает она, держа в руке те самые ободки и внимательно их разглядывая. — Конечно не было. — Балу тут забирает их, проговорив: — А это я одолжу. — сначала надевает их на Яшу, а после и на себя, начиная вертеть головой, демонстрируя покупку. — Это мы уже сами приглядели. — Цвиркунов делает тоже самое, взглянув сначала на подругу, затем переводя взор на Сашу. — Какие вы милашки! — Маша умиленно обхватила щеки ладонями, улыбаясь. — Вижу, вы тоже уже украсились. Кстати классные хвостики. — блондин хитро посмотрел на Горшка с Ренегатом, которые отвели глаза, рассматривая скромный ковёр на полу. — Сама заплетала… — с гордым видом произнесла Мышь, затем, немного поразмыслив добавила: — Мише. — Ясненько, а Саше кто? — протянул Цвиркунов, переводя взгляд с Леонтьева на Нефедову, которая загадочно ухмыльнулась: — А это секрет. — она поднесла палец к губам и перевела взгляд на Поручика. Тот, заметив это, смущённо уставился на Ренегата, последний же уставился в ответ. Но спустя буквально минуту оба Саши прыскают и начинают тихо смеяться. Андрей, всё же решивший последовать своему же совету, пробовал заснуть, но никак не получалось из-за громких разговоров. Да и, честно говоря, спать вообще не хотелось. Но парень упрямо пытался это сделать, а потому, попробовав всячески удобно умоститься в кресле, так как на диванах сидели остальные, он всё же сдался. — Может хотя бы в карты поиграем? — жалобно спросил светловолосый, качаясь из стороны в сторону и внимательно оглядывая друзей. — Только чур не на желание! — Паша поднимает палец, решив перестраховаться, ведь сегодня мало что идёт по его плану. Не хватало бы ещё выполнять чью-то глупую и смешную только остальным прихоть. — А на что тогда? Денег у нас нет, а на что ещё можно играть, я не знаю. — Миша развёл руки в стороны, не совсем понимая, о чем говорит старший. — На интерес? — с надеждой в голосе спросил Сажинов, вскинув брови и вопрошающе уставился на Мышь, будто от её слова зависит очень многое. — Это ж неинтересно. — подал голос кто-то из толпы, а все остальные его поддержали, поэтому Паше пришлось смириться и расстроенно выдохнуть. Правила неизменно оставались теми же, что и в предыдущие года: тот кто выиграл, загадывает желание тому, кто проиграл. Первой такой «парой» оказались Маша и Ренегат. Сложно было не догадаться, какое желание было у Нефедововой. Хотя, может быть и сложно: она загадала, чтобы Лось заплел косички Поручику. Последний всячески отнекивался, аргументируя это тем, что у него слишком короткие волосы для этого. Но, не сумев договориться, вертел головой и пытался отбиваться, конечно, несильно, но пытался. Хотя очень скоро под строгим взглядом девушки пришлось принять свою участь, хотя он даже не проиграл. — Если ты ещё раз проиграешь, я тебе это всю жизнь припоминать буду. — шёпотом пригрозил Щиголев, внимательно глядя на тёзку, также шепотом буркнувшего «Ладно», но это, к их сожалению, услышали все,. — Да ладно, не дуйся. Тебе даже идёт. — с усмешкой в голосе протянул блондин, мотнув головой, демонстрируя свои распущенные волосы. — Знаешь, как больно? — барабанщик аккуратно потрогал косы, неумело заплетенные его младшим тезкой. Последний извиняющимся взглядом посмотрел на Поручика, поджав губы и сведя брови на переносице. Заметив это, Щиголев приподнял уголок рта и произнёс более мягким тоном: — Да ладно, хорошие косички. Только, если быть честным, то ты этого делать вообще не умеешь. — Н-ну да? Я это первый раз делаю. — Ренегат развёл руками, с одной стороны радуясь, что старший не злится, с другой — обижаясь на прямолинейность Поручика. — Для первого раза очень хорошо. — барабанщик улыбается и в качестве извинения за ту самую прямолинейность укладывается голову на чужом плече. Высокий поджимает губы, чтобы скрыть смущенную улбыку, но это у него плохо получается, а влюбленный взгляд полностью выдаёт всё. Остальные наблюдают за этими недолгими обидами, тихо хихикая но стараясь не спалиться. А после и вовсе вернулись к игре. — Я вижу все твои карты. — шепнул Леонтьев, внимательно глядя на уже удобно умостившегося на нём барабанщика. — Красивые правда? — тот вытягивает руку, показывая абсолютно все имеющиеся у него карты, о которые ему только что сказали. — Ага-ага. — тараторит младший, отводя чужую руку обратно, а после добавляет: — Ходи уже. В это раз выигравшей снова стала Маша, а проигравшим — Паша, который всеми способами пытался доказать, что это не он проиграл, а девушка мухлевала. А всё это ради того, чтобы избежать наказания в чужого желания. Мышь недолго думала над тем, чтобы такое загадать, но делала это с уж очень хитрым лицом. — О! — наконец-то выдала она. — Ты должен будешь носить ободок с рожками Балу. — болотные и стальные глаза одинаково округляются, а обладатель первых выдаёт: — У тебя все желания направлены на то, что страдает не только проигравший? — спрашивает блондин, вскинув брови. На этот вопрос-заявление Маша надула губы, скрестив руки на груди, и ответила: — Я нечего проигрывать. Кстати, а как мы праздновать собрались? Надо, наверное, с персоналом договориться? — она поспешила перевести тему, дабы избежать недобрых и обиженных взглядов. — Мы это организуем! — бодро произнёс Миша, вскакивая с места и хватая Андрея, не успевшего понять, что только что произошло, под руку. По компании прошёл смешок, который был успешно проигнорирован эти двумя, а потому все лишь согласились с Мишиным предложением. И после ухода парней продолжили игру. — А зачем тебе я? Ты же сам сможешь их уболтать? — недоуменно спросил Андрей, а его рука все также оставалась в «объятиях» темноволосого. Голубые глаза посмотрели вопрошающе, а из обладатель сулонио голову на бок. — Нуу… — Миша отвёл взгляд в сторону, чему-то хитро улыбаясь. — без тебя я не смогу сделать так. — парень резко прижал светловолосого к стене, затянув в поцелуй. Тот, опешив на долю секунды, отвечает, запустив в тёмные волосы, одним движением стягивая с них резинку, отскочившую в дальний угол. — Если так, то ладно. — отстранившись, Андрей улыбается и клюёт Горшка в губы, после чего заглядывает в кофейные омуты на против, произнеся: — Давай хотя-бы закончим свои дела, а то нас все ждут. А потом уже можно и продолжить. — он приподнимает уголки рта. — Лаадно. — на выдохе протягивает Миша и нехотя делает пару шагов назад и следует за Князевым. Договорившись с персоналом, даже подозрительно легко, — и чего Паша на них так жаловался? — парни направились обратно. — Ну, а теперь? — протяну, спрашивает Горшенёв, выжидающе и как-то странно глядя на светловолосого, после чего всё-таки приобнимает своего спутника со спины. — Теперь надо всем сказать, что зал наш. — произносит Андрей, через плечо глядя на солиста. — Какой же ты нууууудный, Княже! — протягивает Миша, отстраняясь и обиженно скрещивая руки на груди, затем уже идя вровень с тем самым нудным Княже. — Ну подожди немного. — последний кидает на темноволосого извиняющийся взгляд, но не более того. — А по мне видно, что я могу ждать? — тот разводит руки в сторону и уже недовольно и даже обиженно глядит на Князева. — Тогда пошли быстрее. — тараторит светловолосый. Буркнув что-то наподобие: — Ну ладно. — Горшок ускоряет шаг, но резко останавливается и, дождавшись, пока Андрей догонит его, разворачивается и снова затягивает парня в поцелуй, а после, широко улыбнувшись и радуясь своей проделке, довольно произнес: — Вот теперь пойдём. — он собирается продолжить путь, но оказывается остановлен чужими словами: — Нет, теперь я так это не оставлю. — усмехается Князев и притягивает Мишу ближе, затягивая в глубокий поцелуй, как бы мстя за неожиданность чужих действий. Оторваться друг от друга юношей заставила Маша, которая вдоволь навыигрывалась и решила проверить, куда запропастились эти двое. Наверное, она была единственной, кому это было действительно интересно. — Ой, мальчики, — девушка прикрыла глаза ладонью с растопыренными пальцами и, развернувшись, направилась обратно, довольно улыбаясь. Когда она вернулась в комнату, по её заговорщической улыбке все поняли причину её возвращения. А следом за ней в номер убежал покрасневший Миша, подтвердивший чужие догадки и сразу же начавший тараторить: — Я…мы…договорились с персоналом! И вообщем да! Зал наш! — он нервно приподнял уголки рта, своим видом безуспешно пытаясь показать, что всё отлично. — Миша, ты чего красный? Иди сядь, отдохни, а то бежал небось с такой-то хорошей новостью. — поддел его Щиголев, уже полностью облокотившийся на Ренегата, который его приобнял, укладывая подбородок на чужой макушке. — А сам-то! — возмутился Горшок, указывая на Саш. Баранщик поднял зелёные глаза и посмотрел на Леонтьева, улыбнувшись, а после снова перевёл их на Горшенева, но того уже и след простыл. Как и Князева, успевшего лишь мельком заглянуть в номер. Повисло неловкое молчание. — Пссс, Маш. Маш! — шёпотом позвал девушку блондин, нарушая его — А? — спросила та, поворачиваясь и глядя на Балу, перебирающего чужие кудряшки. — Можно я назад свой ободок заберу? — Саша кивком указал на Пашу, который, услышав это, встрепенулся и активно закивал. — Нет, нельзя. Правила есть правила. — строгим, насколько это было возможно в данной немного нелепой ситуации, произнесла Мышь. — Давай тогда ещё партию? Если я выиграю, то ты мне его отдаёшь обратно, если нет, то он остаётся как и был. Только отдай его хотя бы до курантов. — потеряв всякую надежду, ведь Нефедовой сегодня везло больше, чем обычно, попросил Саша, надеясь на милость подруги. — Ладно. Идёт. — они скрепили свой спор рукопожатием, которое охотно разбил Паша, который уже мысленно болел за блондина. — Только, если ты проиграешь, опять, то… Это я придумаю потом, только напомни мне. — она приподняла уголки рта. — Заметано! — воскликнул Балу, после чего начался новый бой, не на жизнь, а на ободок с рогами. Но играли только спорившие, потому что остальные вежливо отказались, предпочтя понаблюдать со стороны. Яша и Паша тоже заключили своего рода спор, но уже на интерес. — Я, конечно, всем сердцем верю в Сашу, но Маша его уроет. — прошептал Цвиркунов, прикрыв рот ладонью. Серый Кардинал же надеялся на победу блондина и то, что он сможет снять эти дурацкие рога. Но сегодня удача полностью и целиком была на стороне девушки, поэтому надежды Сажинова обломались. — Да! — шепотом воскликнул Яша, но тут же вернул себе серьёзный вид, наклонился к дважды проигравшему сегодня Паше и прошептал так, чтобы Балу это случайно не заметил и не обиделся на то, что кудрявый болел не за него: — Я же говорил. За напряжённой и не очень игрой в карты, но увлекательными разговорами, группа не заметила как наступил вечер. Поэтому, поправив свои новогодние украшения и взяв продукты, музыканты направились вниз. Андрея с Мишей нигде не было видно, а потому хохотнув, компания зашла в зал, где уже был накрыт и украшен стол, что было конкретно приятным сюрпризом, а группе оставалось только нарезать закуски. Когда все уже было готово, в зал вошли пропавшие ещё днем Андрей с Мишей. — А вот и мы! Не ждали? — азартно спросил последний, также улыбаясь. — Где вы пропадали? — уперев руки в бока, Маша наигранно недовольно покачала головой. На что Андрей, ничего не сказав, лишь протянул поднос с горячими курицей и картошкой. — О! Это то, чего не хватало! Ладно, это уважительная причина. — после этого парни присоединились к остальным, опустившись за стол. А потому в полном составе группа уже вместе ожидала праздник, до которого осталось полтора часа. — Ну это вы поторопились, конечно. — задумчиво протянул Леонтьев, которого со спины внезапно обнял Щиголев, держащий в руке целую очищенную морковь и протягивающий её тезке. — На! — Поручик довольно улыбнулся, наклонившись ближе и посмотрев на младшего. — Зачем мне это? — тот оглядывается на барабанщика, сведя брови на переносице и не понимая, что от него хотят. — Зачем-зачем? Кушать. Лосям же нравится морковь. — это прозвучало больше как утверждение, нежели вопрос. А Поручик демонстративно помахал корнеплодом перед тезкой. — Я сам её для тебя почистил. — Ты же всю морковку чистил? — тот самый Лось нахмурился, но уже непонимающе-недовольно уставился на морковь, а после на старшего. — А эту специально для тебя. О! Ещё она для зрения полезна! — сделав вид, что все идёт по плану, но на деле уже боясь получить заслуженных пиздюлей от высокого за неудавшуюся шутку, Щиголев сделал шаг назад. И не зря, ведь в следующее мгновение Ренегат обернулся, резко спрашивая: — Ты издеваешься? — тот ничего не ответил, лишь опустив взгляд и пожалев о сказанном. — Надеюсь у тебя шутки про это закончились. — Леонтьев вскидывает брови и недовольно глядит на Поручика, который мычит в знак согласия. И это звучит даже немного расстроено. — Ладно, — со вздохом произносит Ренегат, качая головой, и берет у тезки предложенную еду, показательно откусывая кусок и начиная хрумкать морковью. Щиголев приподнимает уголки рта и, подходя ближе обнимает того со спины, носом зарываясь в тёмную макушку. Маша перевела взгляд на сидящего за столом кудрявого и стоящего неподалёку блондина. Последний ртом ловил летящие виноградины, которые ему кидал Яков. Выглядело это странно, но мило. Тем более они никому не мешали, также как не мешали им. Паша с Андреем, как самые голодные, накладывали себе салат, потому что картошку с курицей и остальную еду Маша запретила трогать, аргументируя это тем, что «Это на Новый год». Где-то в углу Миша пытался дозвониться до Лёши, который сейчас был у друзей: — Але? чё? как? нормально? слышно? — Горшок сильнее приложил телефон к уху, дабы услышать хоть что-то, а сам также громко спрашивал, чтобы услышали его. — Как у вас там в Ижевске? Новый год наступил? Че сказать-то? С Новым годом! Ага. Да. Жду через час твоих поздравлений! И только попробуй не поздравить! — Горшок отложил телефон и обратился к Маше. — И ведь не позвонит же! — Да позвонит-позвонит. После таких-то угроз. — девушка тихонько хохотнула и улыбнулась. — Пошли за стол. Все уже заждались. — юноша кивнул, и друзья одновременно прыснули, направляясь к остальным. Время все близилось и близилось к Новому году. От утреннего ужасного настроя и настроения группы не осталось и следа. Да уж настоящее чудо. Можно было бы даже сказать, что музыканты сумели отыскать свое новогоднее настроение, что ли? Оно все-таки появилось, даже несмотря на то, что обстан овка вокруг не изменилась. 0:00. Бой курантов. ДВЕНАДЦАТЬ… С НОВЫМ ГОДОМ! Желания. Фейерверк. Поцелуи. Звон бокалов. Долгожданная еда. И все-таки Миша был прав: «Праздник в жизни не наступит, пока сам его не позовешь»