***
Карделия покинула дом только к началу апреля. Постоянно ссылалась на то, что еще рано, и она успеет. За это время они успели помирится с сестрой, разобраться с делами по хозяйству, и решить кое-какие проблемы в городе. Кара даже успела помочь старушке Брунгель, перенести банки с овощами в погреб. Обычно, она все время куда-то сбегала, лишь бы не сталкиваться с бабулей на рынке. Не любила, когда та достает её разговорами. Выехала на рассвете, из-за сильного ветра пришлось натянуть на себя как можно больше одежды. Забрала легкий рюкзак, пару каких-то странных свертков, и баночек. Эв все это время ждала её у порога, терпеливо осматривая каждую вещицу, которую передавала старшая. — Вот, это мне тоже пригодится, — прокашлялась Кара, отмахиваясь от пыли. — Мало ли, что там в походе случится. Веревка, кстати тоже нужна. — Тебе надо хоть немного поторопиться, — поправила младшая, которая уже устала ждать сестру в коридоре. — Переправа скоро, а от туда еще до Овсяного подворья добираться. Хочешь делать это ночью? — Я не любитель ночных переходов, ты же знаешь. — Поэтому, надо торопится. Эвелин закрыла за ними дверь, забрала рюкзак у сестры, и поспешила по старой дорожке ближе к городскому причалу. Кара шла сзади, вспоминая, не оставила ли она что-нибудь важное дома. Уже у причала, когда люди заходили на корабль, Кара вдруг резко поняла, что не хочет уезжать от младшей. Та только улыбнулась, протягивая рюкзак в руки волшебницы. Не было у них долгих словесных прощаний, только обняли друг друга, и пожелали удачи. Так всегда проще справиться, нежели стоять и плакать. Хотелось, обеим, но кажется этого так и не случится. — Береги себя, — прошептала Эвелин, отстраняясь от Карделий. — И помни, быть всегда осторожной. — Старшая кивнула. — Не буду спрашивать когда ты вернешься. Просто постарайся, не задерживаться, ладно? — Все как всегда, мышонок, — её голос дрогнул, но она сдержала слезы. — Я обещаю, буду пользоваться твоими советами. А ты обещай, не делать глупостей. Эвелин только пожала плечами, расплываясь в довольной улыбке. Прощаться было тяжелее чем обычно. Поход не быстрое занятие. Иногда их отец покидал дом на пол года. Возвращался правда с кучей гостинцев, но да ладно, это уже совсем другая история. Когда Бурые равнины остались далеко позади, Карделия впервые дала эмоциям свободу. Уселась на бочку, и заплакала. Неслышно, словно мышка которая проникла на кухню ночью. Путь по реке занял чуть больше суток. Она уже и забыла, когда в последний раз совершала такие долгие прогулки. Уходила к лесу, за пару миль, это пожалуй было самое сложное. То ли дело Эвелин, которая постоянно выходит за пределы лагеря, вместе с отрядом. Она никогда не боялась того, что скрыто во мраке. Отец дал ей многое. Похоже, передал даже свою храбрость, там, где другие никогда её не увидят. До Овсяного подворья, Кара добралась уже ближе к ночи, когда все жители закрывают окна и двери, заставляя детей ложится по кроватям. Ночлег она нашла только в трактире у городской конюшни. Сняла неплохую комнату, устроилась, и наконец уснула. Встала только к обеду следующего дня, с раздражением проклиная все на свете. Она проспала. Вышла не так как планировала, теперь придется искать дорогу до Лягушатников пока не стемнеет. К Занорью она добралась быстро, заплатив старому конюху за кобылу. Подружились сразу. Обычно у Кары никогда не было проблем с тем, чтобы «договориться» с животными. И вот, час за часом они блуждали по полям и холмам, кое — как выбираясь на дорогу, через колючие кустарники. На нее оглядывались проходящие мимо хоббиты, то и дело перешептываясь друг с другом. Бурые равнины позади. Оставалось как-то смерится с тем, что ты далеко от дома, от семьи, от прежней жизни. Эвелин наверняка только пришла домой с конюшни. Она часто уходила туда чтобы побыть в одиночестве. Мыслей и у Карделий было столько, что хотелось все бросить, в самый первый поворот, после которого она заблудилась. Вышла на какую-то странную тропку. Вокруг ни единого живого человека. Только две кошки, сбежавшие из дома, сидели у забора поглядывая друг на друга. — Шастают тут, шастают, громилы, — пробубнил чей-то тихий голос сзади. Хоббит, с фонарем в руках, в смешной ярко-синей шляпе. Кара улыбнулась, развернула лошадь к господину у тропинки, и поклонилась. Что же, ей не ответили тем же. Ей вообще ничем не ответили, кроме как удивленной, недовольной гримасой. — Простите, уважаемый. — Кара снова улыбнулась. Постаралась хоть как-то сгладить их «знакомство». — Я ищу дом господина Бэггинса. Он лишь с удивлением поднял брови, усмехаясь на слова девушки. По всей видимости, он получал этот вопрос раз десять. Даже сильно не удивился, только рукой махнул. — Ушел твой Бэггинс, — оскалился хоббит, уложив ладони на толстое пузо. — Вчера вечером убежал так, что аж пятки сверкали. Бумажку в руках держал, дело важное твердил. Какое у него может быть дело? Сидит в своей Торбе, да горя не знает. — Кара открыла рот что-то ответить, но ей так и не удалось перебить господина. — Ищи там, за холмом. Да поменьше вопросов задавай. — Вот и поговорили, — вздохнула девушка, подбирая поводья. Она конечно была готова к тому, что судьба принесет приключения, но чтоб так, это было неприятной новостью. Пойти он мог куда угодно, в конце — концов, вдруг и правда дела появились. Да и потом, найти хоббита за пределами Шира, не такое уж и простое занятие. Она не следопыт, не охотник, не войн. Ей куда сложнее справляться здесь, в местности, которая совсем далеко от родного дома. Карделия выходит на дорогу, надевает капюшон, толкая кобылу вперед. Придется потерпеть, и догнать хоть кого-нибудь из отряда. От лошади в конце-концов, еще не убежал ни один хоббит.***
Отряд Торина передвигался среди быстрых ручьев, по залитой солнцем полянке. Предводитель ехал впереди, за ним Двалин, Балин и Глоин. Потом по цепочке ехал Гендальф, Бильбо, и остальные гномы. Ехали медленно, успевая напевать какие-то никому не известные, старые песни. — Ну, мистер Бэггинс, теперь тебе придется обходится без носового платка, и выходного платья, — усмехнулся Гендальф, переглядываясь с хоббитом, который недовольно высморкался в лоскуток ткани. — До конца путешествия уж точно. С привалом никто не торопился, было принято решение перейти через лес, а уж потом у реки остановится чтобы набраться сил, отдохнуть, и выдвигаться дальше. Гендальф никого не подгонял, словно ждал, что за поворотом встретит свою старую знакомую. Однако, ни за горой, ни за рекой, ни у леса, он так никого и не встретил. Торину это все не нравилось. Он вообще ко всему относился с опаской, постоянно переспрашивая, ту ли дорогу они выбрали. И вот, в один из вечеров, когда их застал сильный дождь, они наконец-то встретились. Промокшие от сильного ливня, гномы подобрали поводья, устало двигаясь за Гендальфом по цепочке. Даже Торин отпустил голову в капюшоне, не разбирая дороги молча следуя за волшебником. — Мистер Гендальф! — Крикнул Дори, вытирая лицо ладонью. — Нельзя ли что-нибудь сделать с этим дождем! — Это всего-лишь дождь, Дори, и он будет идти до тех пор, пока не закончится, — усмехнулся Гендальф, обернувшись к гному. Его конь так резко встал посреди дороги, что волшебник даже перегнулся ему через шею, останавливая отряд посреди дороги. Рыжая кобыла перегородила путь. А рядом с ней всадник, в капюшоне. Гномы тут же схватились за оружие. Даже не заметили, что дождь закончился. Она откинула свое одеяние, с улыбкой глядя на Гендальфа. Недовольный Торин только фыркнул, наверняка подумав что-то нехорошее. — Глазам не верю! — Расхохотался волшебник. — Я уж и подзабыл, что мы договорились встретиться. — Карделия кивнула, с улыбкой пожимая плечами. Она осмотрела отряд, встречаясь взглядом с предводителем. — Твоя работа? — Спросил её Гендальф, глядя в чистое небо. — Чудеса да и только. — Это… Это, что вы убрали? — Удивленно пропищал Бильбо, еле — еле удерживая упрямого пони. Карделия только улыбнулась, кивая хоббиту в знак согласия. Похоже, он первый, с кем здесь точно получится подружиться. Остальные оказали не самый радушный прием. Шли в полной тишине, до самого привала, где им все-таки пришлось познакомиться друг с другом. Уже сидя у костра, промерзшие до костей, они принялись готовить ужин. Правда, готовили только двое: Бомбур да Бофур. Другие сидели у костра, протягивая вперед ноги. — Не сочтите за грубость, но может объясните, что здесь происходит? — Возмутился предводитель, глядя на Гендальфа, который все еще стоял у дерева, рядом с лошадью. — Ну конечно, — поклонился волшебник, разворачиваясь боком к костру и Карделий. — Разрешите представить вам, моего старого друга. Карделия, дочь Брандона. Она проделала не малый путь, чтобы оказаться в твоем отряде. Девушка поклонилась предводителю, который почему-то никак на это не отреагировал. Только усмехнулся, словно его опять обвели вокруг пальца. Гендальф судя по всему, не предупреждал, что к ним добавится еще один участник. Торин и Бильбо-то еле принял, а тут женщина. Похоже, переговоры пройдут трудно. — И зачем позволь узнать, нам еще один участник? — Спрашивает Торин, продолжая смотреть в сторону волшебника. — Какой от этого толк? Гендальф уже было открыл рот от наглости гнома, но промолчал, давая Каре возможность сказать пару слов, чтобы у них тут же отпали всякие сомнения на её кандидатуру. — Послушайте, Торин, — начала девушка. — Я прекрасно понимаю, вы не рады нашей встрече, но позвольте я объясню. — Гном промолчал. — Спасибо. — Она кивнула, снова глядя на предводителя. Под его взглядом, даже она стояла как провинившийся ребенок перед строгим родителем. — Я понятия не имею, что за интерес у вас к Эребору, но уверена, я помогу вам с драконом, с которым вероятно могут быть проблемы. Это трудное существо, со своим характером. Повисла минута какого-то странного молчания, как перед бурей. Бурей хохота гномов, которая разразилась так не кстати, что Карделия покраснела от злости. Они хохотали так сильно, что кто-то даже упал с поваленного дерева. Торин правда только усмехнулся, а вот Бильбо и Гендальф стояли молча, словно ничего смешного здесь не услышали. — Девчонка? С драконом? — Хохотал Кили. — Да вы госпожа сильно перегнули палку. Карделия сжала кулак с такой силой, что казалось сейчас лопнут кости. Она бы с радостью поддержала эту затею, и засмеялась вместе с ними, но нет. Вместо этого, девушка лишь посмотрела в пламя, зажигая его с такой силой, что чуть не спалила дерево. Пони в сторонке отбежали чуть дальше, лишь бы их не задело. А вот гномы, наконец-то перестали смеятся. Один только Гендальф горделиво кивнул своей знакомой, поклонившись на её умения. — Ладно, пошутить что ли нельзя? — Отдышался Кили, разглаживая свою одежду. — Много ли драконов вы убили за последнее время? — Торин подает голос, в той же серьезной манере, как и до этого. Он непреклонен. Как и весь род Дурина. — Ни одного, — честно ответила девушка. Торин усмехнулся. — У вас нет выбора. Придется поверить мне на слово. — Почему я должен тебе верить? Карделия снова смотрит на предводителя, а потом расплывается в улыбке, делая уверенный шаг вперед. Её здесь никто не жалует, но уважение должно быть к каждому участнику. Такое было правило. — Среди вас мастера кузнечного дела, рудокопы, повара, — говорила девушка. — Здесь не так много войнов. Вы идете через пустынные земли. Края, полные опасности. — Торин промолчал. — Не в вашем случае отвергать помощь. Торин, сын Траина. Я не прошу награды, но буду признательна, если вы меня примите. Его раздумья не были долгими. Да, он все еще сомневался, о чем-то думал, взвешивал свои догадки, но все же сдался. Кивнул ей в знак согласия, а потом ушел к лесу, откуда не появлялся до самого рассвета. — У тебя дар убеждать упрямцев, — усмехнулся Гендальф, закуривая трубку. — Вы так и не сказали, что за поход вы устроили, — без улыбок спросила Карделия, желая знать, во что ввязалась. — Да, но ты здесь. — Он улыбнулся. — Доброе сердце волшебника, сыграло с тобой в игру. Ты подписалась на самую опасную авантюру, Карделия. Ничего не спросила, ушла из дома, и теперь ты здесь. Знаешь о драконах, и пламени. Стоит ли задавать вопросы? — Она кивнула. — Скоро ты все узнаешь. И я обещаю тебе, ты навсегда запомнишь это путешествие.