По дороге в рай

      За ночь Эрвин несколько раз просыпался, но тут же засыпал, чувствуя тепло под боком — скинув с себя халат, свернувшись клубком, рядом с ним спокойно спал его странный гость.              Наутро Эрвин с трудом открыл глаза — всё тело ломило, голова шла кругом, а в горло будто насыпали битое стекло. Незнакомец всё так же спал рядом. Во сне его лицо выглядело спокойным. Эрвин попытался подняться, чтобы не разбудить его, но мужчина тут же открыл глаза.              — Доброе утро, — прохрипел Эрвин и закашлялся.              Мужчина нахмурился, внимательно глядя на Эрвина.              — Ты болен, — он продолжил смотреть на него. — Но ты помог мне, и я тебя отблагодарю.              Эрвин слабо улыбнулся. Мягкий и низкий голос незнакомца и его присутствие казались Эрвину достаточной благодарностью за всё. Внезапно тот улыбнулся в ответ.              — У тебя чистая душа, — грустно сказал он.              Перед глазами Эрвина почему-то вдруг всё поплыло. Последнее, что он запомнил прежде, чем вновь провалиться в сон — как незнакомец сел на него сверху и коснулся прохладными пальцами пылавших висков, что-то тихо шепча.              Когда Эрвин открыл глаза, комнату заливали алые лучи закатного солнца. Голова больше не болела, жар спал, а таинственный гость… он всё так же был рядом, пристроившись под боком Эрвина, будто большой кот. Эрвин осторожно повернулся на бок, чтобы рассмотреть мужчину внимательней. Рука сама собой коснулась жёстких прядей. Щемящее чувство нежности затопило сознание и он внезапно осознал: он не знал об этом человеке ровным счётом ничего — ни имени, ни возраста, ни того, как он оказался в том проходе весь избитый, и ему было на это абсолютно наплевать, ведь впервые за долгое время он не чувствовал себя одиноким, впервые в жизни ему было настолько спокойно и хорошо. Повинуясь всё тому же внутреннему порыву нахлынувших чувств, Эрвин придвинулся к мужчине ближе, прижимаясь всем телом, запоздало вспомнив, что на них обоих нет одежды. Прикрыв глаза, Эрвин наклонил голову, утыкаясь носом в макушку незнакома.              — Выспался?              От неожиданности Эрвин вздрогнул и резко отодвинулся, смущённо краснея. Незнакомец фыркнул.              — Прости. — Эрвин виновато посмотрел в серые глаза. — Сам не знаю, что на меня нашло.              Горько усмехнувшись, незнакомец придвинулся к Эрвину ближе.              — Одиночество.              Эрвин, словно зачарованный смотрел на мужчину, каждое слово которого вызывало приятное волнение внутри.              Ощутив чужое тепло, Эрвин подался вперёд. И вновь чувства стали накрывать его. В тот момент мужчина, лежавший рядом с ним, казался Эрвину самым прекрасным. Утопая во взгляде серых глаз, он скользнул рукой по ноге мужчины, огладил бедро, талию — никогда ещё Эрвин не касался ничего нежней кожи этого странного незнакомца. Ощутив под пальцами шрамы, Эрвин вспомнил вчерашний вечер, очарование момента было разрушено, а сердце защемило от боли. Он тут же прижал мужчину к себе, вновь зарываясь носом в его волосы — на смену восхищению красотой пришло желание защитить, уберечь, никогда не оставлять.              Незнакомец не сопротивлялся. Даже наоборот. Он доверчиво жался к Эрвину, словно и правда видел в нём защиту.              Скользя по спине, пальцы Эрвина натыкались всё на новые и новые следы.              — Кто посмел сделать это с тобой?              Эрвин не надеялся на ответ, да и так ли он был нужен… Главное, что теперь он никому не позволит причинить вред своему таинственному гостю.              Повисло молчание. Тишину нарушало лишь прерывистое дыхание мужчины, который всё так же прижимался к Эрвину, и гул проезжавших вдалеке машин.              — Извини, — прервал затянувшееся молчание Эрвин. — Не стоило спрашивать.              Он продолжал медленно поглаживать мужчину по спине. Постепенно его дыхание выравнивалось, и чем спокойней оно становилось, тем сильнее Эрвина накрывало чувство всепоглощающей нежности по отношению к нему.              — Я ведь совсем тебя не знаю, — снова нарушил молчание Эрвин, — но почему-то…              Эрвин смотрел на угасающий закат, не замечая слёз, текущих по щекам.              — Рядом с тобой хочется жить, — Эрвин с трудом подбирал слова. — Жить и защищать тебя.              Он понимал, что звучит странно, неправильно, наивно, но ничего не мог с собой поделать — эмоции переполняли и накрывали с головой.              — Рядом с тобой не страшно умереть, — прошептал незнакомец, поднимая голову и глядя на Эрвина.              Эрвину чудилось пение птиц и шум воды. Он отвёл взгляд от окна и вновь начал утопать в глазах, напоминавших ему горные озёра. Всё происходящее казалось ему волшебным сном.              — И если это сон, — Эрвин коснулся щеки незнакомца кончиками пальцев, — то я не хочу просыпаться.              Прикрыв глаза, он наклонился, приблизившись к полуоткрытым губам, оставляя за своим гостем право выбора.              — Прости, — едва различимый шёпот, больше похожий не то на стон, не то на вздох.              Когда горячие губы незнакомца коснулись его губ, Эрвину показалось, что он умер и заново родился. Отвечая на поцелуй, Эрвин постепенно углублял его, проводил кончиком языка по горячим губам, прижимался сильней — и неважно, что голова шла кругом и воздуха не хватало. Это лучшее мгновение в его жизни. Всё остальное уже не имело значения.              ***              Эрвин с трудом открыл глаза. Солнце скрылось за горизонтом, а комната погрузилась в полумрак. Голова была словно пустой горшок, по которому ударили — лишь гул в ушах и никаких мыслей. Он провёл ладонями по лицу.              Постепенно глаза привыкали к темноте, а сознание возвращалось, как возвращались и мысли.              Внезапно Эрвин повернул голову. Незнакомец, темноволосый мужчина с бездонными серыми глазами — он не мог ему привидеться!              За окном зажёгся фонарь — вот уж событие для этого района — и слабый свет немного разогнал полумрак в комнате. Эрвин шумно вдохнул. В полуметре от него, положив голову на вытянутые передние лапы, лежал чёрный лис, шевеля пятью пушистыми хвостами.