«Хотел бы я с высот птицы наблюдать за всем этим».
Словно ужаленные, Чонгук и Тэхён отстраняются друг от друга и хватаются за ножи. Ким сразу вынимает оружие из ножен и встаёт, а Чон принимает сидячее положение. Они щурятся на незнакомца, так хитро улыбающегося в ответ и без стыда осматривающего их внешний вид и обстановку. — Тихо, вы, тихо, — незнакомец приподнимает ладони, показывая, что он безоружный. Его корейская речь звучит идеально и без акцента. — Ты кто? — холодно спрашивает Тэхён, и чужак делает шаг внутрь. — Стоять! Незнакомец замирает и, сложив руки на груди, спиной опирается на стену, продолжая ухмыляться. Он не выглядит напуганным или удивлённым, а кажется, скорее, чересчур спокойным и самоуверенным. Его штаны тёмно-зеленого цвета кажутся слишком чистыми, а на одежде и коже не видно ни малейшего пятнышка крови. — Ладно, ладно, только успокойтесь, — протяжно говорит парень, но хафу и Чон продолжают наставлять на него лезвия. — Вы же корейцы, верно? Не так-то просто встретить сейчас своих соотечественников, — он аккуратно, оценочным взглядом, осматривает Тэхёна с головы до ног и продолжает. — Стрела была неприятной, правда? — внезапно спрашивает он, и лица парней меняются. Чонгук чуть приоткрывает рот, а Тэхён срывается с места и быстрыми шагами направляется к незнакомцу. Тот не сопротивляется и даже не моргает, когда Ким подходит к нему вплотную и хватает за воротник, приставляя нож к горлу. — Я тебя спросил, — сквозь зубы шипит Тэхён, и Чонгук удивляется увиденному, ибо за то время, как он без сознания валялся здесь со своим раненным плечом, хафу, похоже, сильно изменился. — Кто. Ты. И откуда знаешь про стрелу? Чужак пристально смотрит в тэхёновы глаза, но напряжённое молчание продолжается недолго. — Я думал, будет проще, — тихо говорит незнакомец словно бы расстроенным голосом, но Тэхён видит, как горят его глаза. — Я увидел вас ещё в Матиде. — Чего? — встревает Чонгук, всё еще лежа на полу. — Ага, — незнакомец улыбается, пока Тэхён продолжает держать его за одежду и приставлять нож к горлу. — Не уберёшь эту штуку, а? Я не причиню вам вреда, — говорит он, но Ким не шевелится. — Окей, тогда постоим так ещё немного. Не парься, мне удобно, — он ухмыляется, ожидая ответный смех, но холод, исходящий от двух друзей, даже на йоту не становится теплее. — Меня зовут Чон Хосок. Как только я услышал, что вы говорите по-корейски, решил следить за вами и понять, стоите ли вы… — Стоим чего? — Чонгук осторожно встаёт с пола с самым что ни на есть грозным видом. — Стоите ли вы того, чтобы можно было с вами выживать, — уже без хитрой улыбки отвечает Чон Хосок, встречаясь с Чонгуком взглядом. Тэхён резко отпускает незнакомца и отходит на шаг назад. — Я думал, что потерял вас, когда вы прыгнули в реку. Это было глупым решением, и я был уверен, что вы сдохнете. Но всё-таки решил обойти до этого берега и спустя несколько дней увидел тебя, — он сверкает взглядом в сторону Кима, а тот ещё крепче сжимает зубы. — Мы ни разу тебя не видели, — шипит Чонгук. — Если хотел быть союзниками, мог бы помочь хоть раз, когда мы чуть не сдохли, ублюдок, — он сплёвывает на пол, а на лице Хосока снова появляется эта чертовски неприятная ухмылка. — Мог бы, — только и отвечает он, и терпение Тэхёна заканчивается. — Выметайся, — строго говорит он, и, кажется, для Хосока это немного неожиданно, но он слишком хорошо управляет эмоциями и делает вид, что всё так и должно быть. Они долго стоят в молчании, но в итоге Чон Хосок с улыбкой кидает короткое «ладно» и уходит. — Чёрт, что это было? Грубо я с ним, — выдыхая, проговаривает Чонгук, и Тэхён пожимает плечами. — Ему нельзя доверять. Как он мог следить за нами с самой Матиды? Мы столько раз были в опасности… И он нас опять находил? — Похоже, он очень шустрый. Ты видел, какая чистая у него одежда? Сидит, наверное, где-то здесь неподалеку и ждёт, пока мы двинемся дальше. — Нужно уйти от него. Как думаешь, почему он пришёл именно сейчас? — спрашивает Чонгук, выбирая, что можно покушать, ведь именно сейчас он снова почувствовал дикие голод и жажду. — Не знаю, — Тэхён садится на «кровать» Чонгука в виде старого матраца и каких-то тряпок и вздыхает, глядя в одну точку. — Пойдём. Ночью. Сейчас нужно всё собрать. Не думаю, что он вообще не спит. Опасно, конечно, но только так можно от него отвязаться. Он кажется подозрительным и странным.***
В кромешной тьме Чон натягивает чистую майку, недавно найденную Тэхёном, и наощупь надевает рюкзак. То же самое проделывает хафу, и парни без единого звука открывают железную дверь. Тихий секундный скрип заставляет замереть, но, кажется, он получился действительно незаметным и можно выдвигаться вперёд, под купол звёздной ночи. Откуда-то издалека, будто эхом, слышны рычания. Парни смотрят на небо. Созвездия стали ярче, ведь теперь кругом нет ярких ночных огней, фонарей и круглосуточных магазинов. Теперь светом и путеводной звездой считается луна. Если повезет. Тэхён сглатывает, делая шаг вперёд в ожидании, что глаза окончательно привыкнут к темноте. Несчастные, но в то же время такие прекрасные цикады пытаются перекричать мертвецов, но их пение всё равно сливается воедино с мерзким далёким шепотом. Парни переглядываются и, шагая рядом, медленно выходят на дорогу, не встретив на пути ни одного зомби. Не издавая ни звука, они осматриваются, мысленно благодаря луну за свет, и начинают медленно и тихо идти по дороге. Каждый внезапный хруст, порыв ветра или шорох листвы заставляют сердца биться чаще, а пальцы — машинально сжимать оружие крепче. Кажется, что всё должно быть более или менее привычным, спустя столько-то времени. Но ночь… Это другое. Особенное. То, что таит в себе тень, черноту и пустоту, а в новом мире темнота уже далеко не друг молодежи. Парни останавливаются и прислушиваются, чтобы внезапно не наткнуться на какое-нибудь стадо. Всё тихо. Можно идти дальше. Вот только волнение Чонгука всё никак не утихомирится. Говорить опасно, и Тэхён жестами спрашивает, всё ли нормально, на что Чон неуверенно кивает. Он оборачивается, но кроме дороги, заброшенных домов с одной стороны и сверкающей при свете луны реки с другой, — ничего. Чонгук делает ещё шаг, и в голову будто что-то ударяет, когда внезапно где-то между домов неподалёку начинает сигналить машина. Скорее всего, какой-то мертвец сильно шлёпнулся о неё, пока шёл в никуда, и теперь звук, который, кажется, слышно по всей Японии, с космической скоростью разлетается на огромное расстояние вокруг. Глаза Тэхёна начинают бегать от луны на Чонгука и обратно, и Чон замечает, как быстро вернулся тот самый Ким Тэхён, которого он оставил около себя, пока валялся в небытии несколько дней. Чон прижимает палец к губам и чуть нагибается, хватая Тэхёна за локоть. Они бегут к тому же месту, в котором так долго удавалось отсидеться, но дорогу уже успевают перекрыть взявшиеся словно из воздуха ходячие мертвецы. Одним движением Чонгук втыкает лезвие ножа в мягкий череп, и больше уже не двигающееся тело мешком падает на асфальт. Ким быстро выдыхает и так же шустро убивает следующего мертвеца, а потом ещё, и ещё, и… — Надо уходить! — шипит Чонгук, вынимая нож из очередного зомби и слыша приближающийся шёпот из-за деревьев неподалёку. Он оборачивается, и сердце уходит в пятки. Ким лежит на асфальте, окружённый четырьмя или более чудовищами. Стараясь не издать ни звука, ногами он отбивается от тех, кто дальше от открытых участков кожи, а руками старается убить тех, кто ближе к голове. — Тэхён! — в голос кричит Чон, и один мертвец всё же отвлекается с Тэхёна на него. Это дает Киму фору, и ему удаётся встать на ноги. Он вновь отталкивает от себя никак не отстающий ходячий труп, но тот, кажется, даже не замечает этого, продолжая идти прямо к цели. — Тэхён! — вновь прикрикивает Чонгук, пробиваясь к напарнику, но с обеих сторон на него лезут всё новые и новые монстры. Киму удаётся убить очередного зомби, но вокруг ещё как минимум десяток. Чону хочется добежать до Тэхёна, но дорогу снова перекрывают твари, шипящие ему в лицо. В таких ситуациях какие-то пару метров превращаются в далёкие мили. Что есть мочи, чувствуя покалывание на месте недавней раны в плече, Чонгук убивает того, что справа и толкает ногой того, что слева, хладнокровно прыгая на его череп и размазывая тот по асфальту. Он оборачивается к Киму, и изо рта вылетает лишь хриплое беззащитное: — Тэ! Прямо позади хафу в каких-то нескольких сантиметрах виден мертвец, готовый укусить Тэхёна в шею. Уже сейчас. Ровно мгновение. Всё происходит слишком быстро. В голове Чонгука пролетает целая сотня мыслей и воспоминаний, тело дрожит, а действия… Свист ветра. Чавкающий звук. Отлетающая в реку половина головы. Словно в замедленной съёмке. — Далеко собрались? — знакомый голос. Мертвец, так и не успевший откусить от плоти Тэхёна, с перерубленной головой падает на землю, а Ким резко поворачивается назад. Те же хитрые глаза, та же ухмылка и только что измазанная прогнившими мозгами, сияющая в свете луны катана в руке. — Ты?! — выдыхает Чонгук, стоя в метре от напарника и того корейца, что следил за ними. Как его там зовут? Без разницы. Сейчас это неважно. — Ага, — довольно кивает Хосок. — Тот самый ублюдок. Машинально все трое встают ближе друг к другу, почти касаясь спинами, и начинают защищаться. Почти не моргая, Хосок срезает головы своим оружием в мгновения, тогда как у Чонгука и Тэхёна с их ножами уходит чуть больше времени. Преследователь разбирается с последним ходячим и, даже не посмотрев на катану, скидывает с неё остатки давно уже мёртвой плоти и вынимает из кармана какой-то платок. Чонгук подозрительно смотрит прямо в глаза Хосоку, который, не прерывая взгляда, начинает протирать лезвие этим же платком наощупь, а на его лице вновь появляется эта противная Чонгуку ухмылка. — Да уж, парни, вам явно стоит найти что-то наподобие… — Хосок осматривает своё оружие, чуть приподняв. Отражение луны в лезвии, как кажется со стороны, заставляет Хосока испытывать некую гордость. — Наподобие этого, — медленно проговаривает он и убирает оружие на предназначенное ему место за спиной. — Честно говоря, я был уверен, что вы чуть умнее, — выражение лица становится задумчивым. — Видимо, я ошибался… — он медленно переводит взгляд с лица Чонгука на Тэхёна и щурится. — Ни один даже самый тупой придурок не додумается выйти из хорошего укрытия ночью… Хафу и Чонгук неловко переглядываются. — Всё ясно, — Хосок расслабляется и перешагивает через труп. — А я уж испугался, — он смеётся и фыркает. — А вы всего-то меня испугались! Да, не думал, что я такой страшный, — он пожимает плечами и присаживается к телу, голова которого лежит в метре от него и продолжает шипеть. — О, извини, приятель,— Хосок подходит к гнилому остатку и сильным ударом ноги размазывает череп по асфальту. Он вновь осматривает парней, которые даже не шевелятся, и глубоко вздыхает, продолжая молчать. — Спасибо, что спас меня, — хрипло говорит Тэхён, нарушая тишину, и Чонгук осуждающе на него смотрит. Мускулы на лице Хосока чуть дёргаются от неожиданности, а голос тут же меняется. — Не за что, друг. — Он тебе не друг, — рычит Чонгук, чуть скалясь, и Тэхён чувствует неприятную неловкость. — Гук-и, давай отойдем ненадолго, — мягко говорит он, и Хосок приподнимает ладони, показывая, что всё нормально, и он будет ждать прямо здесь. Хафу отводит Чонгука за локоть на несколько метров в сторону, пока тот продолжает провожать взглядом уже не такого уж и незнакомца. Чон вырывает руку и сплёвывает. — Перестань, — первое, что произносит Ким, и Чонгук чувствует некое покалывание в груди от того, как жёстко Тэхён произнёс это слово. — Разве ты не видишь? Он спас меня, Чонгук. Если бы не он, я был бы сейчас среди этой горы трупов. Ну, или через несколько часов, — Тэ видит, как ярость в глазах Чонгука остывает. — Я тоже тебя спасал… — отрезает Чон, но хафу тут же его перебивает. — Конечно, спасал. Конечно. Но сейчас не время мериться членами по этому поводу, — Тэхён тут же встряхивает головой, понимая, что сморозил грубую глупость. — Прости, прости. Но ты и сам это прекрасно понимаешь, Гук-и, — Ким долго смотрит в чужие глаза. — Можно хотя бы попытаться дать ему шанс, — он косится на Хосока, любующегося прекрасной луной. — Он очень подозрительный, — приглушённым голосом отвечает Чонгук. — Да, знаю, но кто сейчас не подозрительный, а? — Тэ кладет ладони на плечи напротив. — Да, он немного… Стрёмный, — пожимает плечами и чуть кривится. — Но всё же. Чонгук долго молчит, внимательно оглядывая фигуру Хосока, и что-то обдумывает. Спустя несколько минут тишины он еле заметно кивает, и Тэхён улыбается. Он кладет руки на щёки Чонгука и внезапно целует того в губы. Луна кажется такой яркой и такой одинокой. Хосок опускает взгляд с неба и переводит его на парней неподалеку. Из груди вырывается смешок. «Как романтично». Ким чувствует тепло, разливающееся по телу. Тепло, током проходящее до самых кончиков пальцев. Он хотел бы не заканчивать этот поцелуй ещё очень и очень долго, но сейчас не время для всего этого. Парни отстраняются друг от друга, и Тэхён делает шаг навстречу к их преследователю. — Мы даём тебе один шанс, — холодно бросает он, подходя ближе. Чонгук медленно плетётся сзади, всё ещё чувствуя вкус чужих мягких губ. — Один. Тэ останавливается перед Хосоком и долго смотрит тому в глаза. — Хоть одно движение в сторону или намёк на подозрительное поведение — твоей головы больше не будет на этой прекрасной потной шейке, — Тэхён замолкает. Хосок сжимает губы, стараясь не засмеяться. Он ухмыляется своей дурацкой ухмылкой. — Идёт, — шепчет он, приподнимая подбородок.