«Хотел бы я знать, зачем звёзды светятся… Наверно, затем, чтобы рано или поздно каждый мог вновь отыскать свою».
Тэхён смотрит на Чонгука и Чимина и шёпотом начинает отсчёт. Три. Два. Один. Резким выпадом вперёд Пак выбивает дверь в дом ногой и, держа перед собой биту, найденную в одной из брошенных на дороге машин, забегает внутрь. Следом за ним заходят Тэхён и Чонгук. Жестами они договариваются разойтись по разным сторонам. На кухне чисто. Чонгук кидает пистолет на стол и начинает рыться в шкафчиках, пытаясь найти что-то полезное или съедобное. В гостиной и ванной тоже чисто. Тэхён замирает на месте и прислушивается. Слышится громкое рычание со стороны Чимина. — В башку надо было, а не по венам, — лениво произносит Пак, размахивая битой. Зомби срывается с места и начинает тянуть свои руки. Чимин взмахивает оружием и ударяет мертвеца по голове, но одного раза мало. Бывшая в прошлом женщина, возродившаяся из мёртвых, падает на пол и ползёт к живому мясу. Чимин вздыхает. — Всё нормально? — кричит откуда-то с кухни Чонгук, заглядывая в коридор. Изо рта парня торчит ложка, а в руках он держит какую-то банку. — Всё просто супер, — недовольно произносит Чимин и наносит ещё несколько сильных ударов по голове ходячего мертвеца, пока от того не остаётся и пустого места. — Я нашёл какую-то сладкую хрень, — Чонгук кидает Паку банку, и тот ловит её, спасая своё лицо от удара. — Соррян. — Это пуддинг, — читает Чимин на этикетке и быстрыми движениями начинает открывать. Все остальные члены группы проходят в дом и сразу же баррикадируют входную дверь и все окна кроме одного, с которого кто-то один будет дежурить в ночное время. Вести пост у главного входа в последнее время стало опасно. — Сегодня перекантуемся здесь, — говорит Тэхён, снимая с себя кофту. Погода становится всё теплее. — Неплохой домик, в саду прямо-таки можно ханами устроить. — Обязательно устроим, только вот коврик куплю. Кендзи отшучивается на слова Тэхёна и с ухмылкой плюхается на диван. Группа стала больше, и места для сна, соответственно, меньше. Он осматривает небольшой диван и кривит губы. Если один будет дежурить, а остальные восемь спать… — Эм, а как мы укладываться будем? — недовольным тоном спрашивает он, стараясь не смотреть на новеньких виновниц их неудобств. — Шпигелем? — он не даёт даже секунды, и отвечает самому себе. — Как селёдки в банке, я понял. Чонгук хихикает его пассивно-агрессивному монологу и засовывает ложку пуддинга в рот Тэхёна. — Остынь. Я постараюсь не сильно к тебе прижиматься, — ехидно произносит Айви и ловит на себе очередной недовольный взгляд японца. Хосок смотрит на Нину, но та держится на удивление неплохо. Даже смогла сделать вид, что её не задел этот пошлый и неуместный флирт от какой-то там никому ненужной наполовину американской прошмандовки. Конечно же, она не знает Айви и не вправе оскорблять её лишь за то, что та проявляет всё своё женское обаяние к предмету её величайшей любви (по крайне мере, на данный момент), но эта ревность слишком сильная, чтобы спокойно разливать этой девке чай и улыбаться, смотря, как та фальшиво клеится к Кендзи. — О, я буду очень признателен, — наигранно говорит Кендзи Айви и теперь уже ловит её взгляд, как бы говорящий, что она ещё только начала свою игру, и закончить он её не сможет, пока она сама этого не захочет. — А там что? — переводит тему Хосок, указывая на дверь, комнату за которой проверял Чимин. — Я бы не советовал, — растянуто говорит Пак. — Только если хочешь спать с обезглавленной самоубийцей в одном пространстве. На заляпанной кровью кровати. — Иу. — Вот и я о том же.***
— Я могу спать на полу. Впервые за весь вечер пищит Сумирэ, и все машинально оборачиваются в её сторону. Айви хмыкает и возвращается к очистке своей бамбуковой палки, на внутренних стенках которой скопились различные останки. — Фу, ты не могла бы делать это снаружи? — морщась, спрашивает Кендзи. — А ты что, ни разу крови не видел? — иронично спрашивает Айви. — Не бойся, пупсик, на твою подушку я это дерьмо не положу. Чимин улыбается и кидает быстрый взгляд на Юнги. Эта девушка ни капли не изменилась. Кендзи хочет как-то ответить, но уже чувствует себя полным идиотом, поэтому отмалчивается и возвращает всё своё внимание на подготовку к «ужину», который они собирают вместе с Тэхёном и Чонгуком. — О, нет, зачем? — спустя несколько секунд выдаёт свою заторможенную реакцию Хосок. Он подсаживается ближе к робкой Сумирэ, и та, продолжая хлопать длинными ресницами, растерянно наблюдает за каждым его действием. — Нет, нет, ты будешь спать на диване. На полу могу лечь я. Кстати, ты вроде бы не рассказывала, где ты… — Он к любой особи женского пола так подкатывает? — шепчет Чимин Чонгуку на ухо, и тот, сам не понимая, что происходит, пожимает плечами. Нина фыркает. Её бесит собравшееся окружение после появления этих двух. Она встаёт с пола и ловит вопросительный взгляд Кендзи. Девушка проверяет магазин в пистолете. — Собралась куда-то? — спрашивает японец на испанском. — Посмотрю двор или типа того. — Одна? — Да, одна. Кендзи долго смотрит девушке в глаза. — Хосок, сходи с ней, — внезапно произносит он на японском. Чон, увлечённый разговором с Сумирэ, не сразу слышит друга. — Хоби! — Ой, да прекрати, — шипит Нина. — Хоби, сходи с Ниной во двор, пожалуйста. — Зачем? — спрашивает Хосок, недовольный тем, что его прервали. — Не зачем, а иди. В воздухе чувствуется напряжение. Хосок с улыбкой извиняется перед Сумирэ и мысленно проклинает этот вечер. Он так долго решался поговорить с ней! И вот этот дурак всё портит своей просьбой. Нина не дожидается шедшего сзади и вылезает из окна. Хосок направляется следом. Сумерки. Ветерок приятно обдувает кожу и помогает расслабиться и даже на какие-то секунды забыть об апокалипсисе. — Ну. И зачем тебе приспичило сюда вылезать? — с пассивной агрессией в голосе спрашивает Хосок, и Нина делает вид, что не знает значения этих слов. Она перелезает через какие-то деревянные балки и выходит с территории дома на старую парковку для машин, с трёх сторон окружённую бетонными стенами, а с одной выходящую на пустую дорогу. Хосок вздыхает и молча бежит за девушкой. Нина идёт по дороге, не оборачиваясь. Кажется, они ближе к городу, чем показалось сначала. — Можно поглядеть тот магазинчик, — она показывает на небольшой открытый отдел с обувью. — А там что? Похоже на торговый центр. — Займёмся шоппингом? — Заткнись. Они молча доходят до лавки, не встретив на пути ни одного мертвеца. Нина заходит внутрь и начинает рыться в коробках в надежде найти что-то стоящее. Хосок проходит к дальней стене и тоже начинает искать хоть что-то в шкафчиках и на полках у кассы. Внезапно за спиной слышится шипение. Со страхом Нина оборачивается к другу, и тот вынимает нож. Из арки, где раньше был склад, выходит труп, жадно тянущий свои лапы к корейцу. Хосок толкает ходячего, прижимает к стене и втыкает нож тому прямо в глаз. Тело падает на пол с глухим звуком. — Понравилась она тебе? — внезапно спрашивает Нина, присаживаясь на прилавок. — Кто? — Как будто не понял. Хосок перестаёт лазить по шкафам и замирает. Он смотрит на Нину и делает несколько шагов в её сторону. Чон останавливается, не отводя взгляда. На дороге никого нет, но ночь уже близко. Внезапно Хосок подходит к выходу и опускает железные ворота до самого пола, укрепив их механизмом на стене. В лавке становится совсем темно, и лишь тонкие полоски света снаружи позволяют разглядеть какие-то движения теней внутри. Хосок подходит к Нине, всё так же сидящей на витрине. Он чувствует её горячее дыхание на своих губах, запах её дорогущих духов, которые девушка хватает при первой же возможности во всех разграбленных магазинах. Чон дотрагивается до её светлых волос и пропускает их сквозь пальцы. Дыхание учащается. Резким движением Хосок целует Нину, и та обвивает руками его шею. Парень подхватывает девушку с витрины и осторожно кладет её на пол, аккуратно ложась сверху. Переводя дыхание между поцелуями, Хосок расстёгивает джинсы и помогает Нине снять одежду. — Да, — тихо шепчет Хосок прежде чем войти в девушку. — Я влюбился в Сумирэ. Никогда в жизни я не испытывал ничего подобного. Я хочу верить, что у нас с ней может что-то получиться. Хотя это кажется нереальным. — Обязательно получится… — И поэтому сегодня у нас с тобой… — Хосок боится закончить фразу. — Я знаю, Хоби. Я поняла это с самого начала. Последний раз. Я знаю. Хосок долго молчит, нависая сверху, но потом поддаётся Нине и целует её вновь.***
— Я нашёл батарейки, — радостно говорит Хосок и кладёт найденное в карман. — Отлично, — Нина выходит из лавки на дорогу и вдыхает запах ночи. Рычания, шипения или ещё каких-либо звуков не слышно. Только пение птиц и стрекотание насекомых. До «дома» рукой подать. — Идём? Хосок выходит следом, и они начинают медленно плестись обратно. — Я вижу, что ты ревнуешь, — начинает кореец, и Нина чувствует, как её сердце бьётся чаще. Как хорошо, что Кендзи научил его этому слову незадолго до этого разговора. — Его к Айви. Ревнуешь. — Может быть. Конечно же, да, но Хосок перестаёт наседать на подругу с этой темой. Она и сама знает, что ревнует, и причём очень и очень сильно, но пока что она не готова признаться в этом даже самой себе. Они ещё несколько минут идут до дома в тишине. Проходят парковку и перелазят через стену, обходят деревянные балки, и Хосок останавливает Нину за руку почти у самого окна, из которого кто-то уже ведёт дежурство, но с этого расстояния его слов слышно не будет. — Не волнуйся о ней, слышишь? У них ничего не будет. — Откуда ты знаешь? — Просто знаю. Не волнуйся, ладно? Нина не отвечает, продолжая стоять в тисках Хосока. Он слышит её нервное дыхание и отпускает девушку. Нина коротко кивает. — Хочу, чтобы ты знал, — внезапно произносит испанка, и Чон вопросительно хмурится. — Это ты, — её голос становится тише, и кореец чувствует, как сильно начинает пульсировать кровь в висках. — Я узнала тебя inmediatamente (пер. с исп. «сразу же»). Это ты убил Сару. Нина видит, как меняется выражение лица Хосока, и ей становится жаль, что она начала этот разговор. — Я… — хрипло начинает Хосок, не зная, что ответить, но девушка тут же его прерывает. — Ничего… — голос Нины звучит мягко. — Это ничего, — она берёт ладонь Хосока в свои руки. — Я видела, как sufriste (пер. с исп. «ты страдал»). — Хосок не понимает значения, но чувствует его сквозь эмоции говорящей. — Просто хотела сказать, что мне не страшно быть рядом с тобой. Ты прекрасный человек, Хосок. Ты… — Нина… — кореец резко обнимает девушку и прижимает к себе. — Мне так жаль, — он чувствует ручьи слёз на своих щеках. — И мне, — тихо говорит Нина. Она отстраняется от парня, нежными движениями вытирает слёзы с его щёк и целует в лоб. — И мне… — повторяет она, берёт друга за руку, и оба возвращаются в дом через окно.***
— Ты очень красивая, — говорит Хосок, и Сумирэ начинает хихикать. — Наверное, поэтому ты постоянно на меня смотришь. Хосок чувствует, как горят от стыда его уши, и улыбается, опуская глаза в пол. — Ничего страшного! — девушка начинает извиняться и чувствовать себя неловко от того, что заставила Хосока стыдиться. — Это очень мило! Это правда очень-очень мило! — Хосок заливается румянцем ещё сильнее с каждым её словом. — Я тоже считаю, что ты красивый! — быстро добавляет она. — Мы с тобой так же глупо выглядим? — спрашивает Чимин у сидящего рядом Юнги, которого, кажется, вот-вот стошнит. — Блять, надеюсь, нет. Пак смеётся и берёт лицо Юнги двумя руками. — Ты такой милый, Юни-я! — Перестань, — Мин пытается отмахнуться от парня, но в итоге сам начинает смеяться. — Такой красивый! — Чимин пародирует голос Сумирэ и Хосока по очереди. — Это так мило, что ты думаешь, что я тоже милый! — Чимин с громким звуком чмокает Юнги в губы бантиком из-за сжатых Паком щёк. — Такой зайка! — очередной поцелуй. Чонгук, Тэхён, Нина, Кендзи и Айви начинают смеяться, а Хосок и Сумирэ краснеть ещё больше, но в итоге сами же улыбаются, смотря на свою пародию. — А пахну вкусно? — подыгрывает Юнги. — Лучше всех! Как роза! Как роса по утру! — очередной громкий чмок, и Юнги уже не может сдерживаться и прыскает в лицо Чимину. — Супер, молодцы, завтра же запишу вас на телевидение, — лениво, но с улыбкой растягивает Хосок, аккуратно кладя руку за спину Сумирэ, но та еле заметно подаётся вперёд и тем самым не даёт до себя дотронуться. — Кстати, мы с Ниной видели тут неподалеку торговый центр, — все сразу же замолкают и становятся серьёзными. — Ходячих в округе вроде бы мало. Почти нет. Может, там что-то осталось? — Прекрасно. Дожёвываем и собираемся дальше, — произносит Юнги, начиная собирать рюкзак.***
Группа подходит к торговому центру, о котором говорил Хосок, и останавливается. Все молчат, прислушиваясь к окружению. У входа в здание кружатся грязные бумаги и прочий мусор, а под лавкой виднеется давно обглоданный труп, от которого остались лишь кости. Юнги вынимает пачку сигарет и привычным жестом предлагает рядом стоящему Кендзи. Оба парня закуривают. — Решили устроить перекур прямо сейчас? — спрашивает Чонгук и хмурится. — Можем отойти в специально отведённое место для курения, — бурчит Юнги в ответ. Тэхён закатывает глаза и первым идёт в сторону крутящейся двери. Он пытается заглянуть внутрь, но стекло слишком запятнанное, и хафу вытирает грязь рукавом. Движений внутри не видно, лишь разбитые стекла от разных отделов, мусор и редкие следы крови. Аккуратным движением Тэхён толкает дверь вперёд, чтобы она провертелась и он смог зайти внутрь. Чонгук заходит вместе с ним, и через один поворот они уже внутри. Остальные осторожно заходят следом. В носу сразу же начинает пощипывать от неприятного запаха. Сумирэ натягивает маску на нос. Тэхён быстро читает на стене расположение магазинов в торговом центре и находит то, ради чего они сюда и пришли. Жестом он показывает вперед и потом направо. Держа фонарь перед собой, каждый член группы идет за Тэхёном, периодически наступая на хрустящие осколки стекла. Ким делает глубокий вдох и резко разворачивает фонарик направо. Никого. По лбу стекает капля пота. Парень вытирает её рукой. Кроме звука их шагов, кажется, ничего больше не слышно. Все поворачивают и идут ко входу в супермаркет. Окон в этом помещении почти нет, поэтому приходится ориентироваться на фонари. Айви хватает Тэхёна за рукав и останавливает. Он вопросительно смотрит на девушку. Айви подходит к тележкам и вынимает нож. Она кидает быстрый взгляд на группу и внезапно начинает громко стучать по железным прутьям тележки. — Что ты делаешь? — шипит Чонгук и подбегает к девушке. — Отойди, — холодно произносит она и замолкает. Ничего не слышно. Айви стучит ещё раз, и звук эхом разносится, кажется, по всему супермаркету. Все долго молчат, ожидая, что из-за какого-нибудь угла выйдет мертвец, привлечённый этим грохотом, но никто не выходит. — Ты предпочтёшь, чтобы нас застали врасплох внутри? — строго спрашивает Айви у Чонгука, убирая нож обратно в ножны. Чонгук приподнимает руки и выражением лица показывает, что она права. — Супер. Разделимся. Не расхаживаем, словно в вечер субботы перед свиданием. Берём всё, что необходимо, и сваливаем, — говорит Чимин и берёт одну из тележек. Он кидает в неё портфель и кивает Юнги в знак, что тот пойдёт с ним. Мин кидает бычок на кафельный пол и тушит его ботинком. — Мы с Гук-ки туда, — шепчет Тэхён и поднимает другую тележку, валявшуюся на боку у стены. — Я с Сумирэ. — Мы с Сумирэ. Одновременно произносят Хосок и Айви и сразу же серьёзно смотрят друг на друга. Сама Сумирэ чувствует неловкость и, так как отдаваться чувствам и прочим ненужностям сейчас ни к чему, под одну руку берёт Айви, под вторую — Хосока, и молча отводит их к свободной корзинке. Кендзи без лишних слов обнимает Нину за плечи, и все расходятся в разные стороны. — Почему люди не придумали продавать в супермаркетах лекарства? — размышляет вслух Чимин, проходя мимо полок. Почти все они пустые, и лишь изредка где-то в глубине виднеется забытая баночка чего-то съестного или полезного. — О, смотри, — Юнги поднимает с пола что-то продолговатой формы. — Что это? — Сухой шампунь. — Да уж, повезло нам с тобой, — смеётся Пак и кидает баллончик в корзину. Внезапно у него появляется дикое желание поцеловать Юнги, и если он не сделает этого прямо сейчас, то замертво повалится прямо рядом с этим сухим шампунем. Чимин притягивает растерянного Юнги к себе за рукав и мягко целует его в губы. — Ты чего? — с улыбкой шепчет Юнги. — Захотелось мне. — Почаще пусть хочется. Юнги продолжает поцелуй, и оба парня отстраняются друг от друга, так как времени у них мало. — Тупой отдел. Надо же было ткнуть в канцелярию и домашнюю утварь, — осуждающим тоном хрипло произносит Мин, и Чимин шутливо ударяет парня в бок. — Зато у нас есть сухой шампунь. Ладно, давай дойдём до конца на всякий случай и вернёмся ко входу. Айви пихает в рюкзак всё, что попадается под руку. Эту полку почти никто не трогал, и нужно унести с собой как можно больше. Быстрыми движениями Хосок и Сумирэ проделывают то же самое, держа фонарики кто во рту, кто, положив на стеллаж. Неожиданно из темноты выкатывается пустая жестяная банка, и все трое замирают на месте. Молниеносно Айви закрывает рюкзак и хватает свою палку, а Хосок и Сумирэ — своё оружие. Из тёмного угла выходит дрожащий мужчина. Трясущимися руками он держит что-то наподобие кочерги. Густая растительность на лице не дают понять даже приблизительный возраст. Его бешеные глаза бегают из стороны в сторону, и Сумирэ сильнее сжимает катану в руке. — Кто вы? Убирайтесь из моего дома! — внезапно орёт он во весь голос, размахивая железякой перед собой. Его крик слышат мертвецы, которых, видимо, кто-то давно запер на складе супермаркета, и те начинают биться в дверь. — Заткнись! — шипит Айви, наставляя палку на незнакомца. — Убирайтесь вон! Это мои вещи! Это всё — моё! — он кричит так, что у Хосока начинает звенеть в ушах. — Ладно, ладно, мы уходим, только не кричи, — произносит Чон, делая шаг назад от безумного мужчины. — Нет! Сейчас же! Прямо сейчас! Незнакомец подбегает к огромной железной двери, ведущей на склад, и резко её открывает. — Убирайтесь! — только и успевает крикнуть он, как один из мертвецов впивается в его руку, вырывая зубами кусок мяса. Второй зомби уже сзади, и в следующую же секунду он кусает мужчину в шею. Кровь фонтаном начинает брызгать во все стороны, и троица слышит, как безумец сквозь захлёбывания продолжает выгонять их. — Бежим! — кричит Хосок. — Их слишком много! Уходим! — он хватает фонарь и рюкзак и устремляется к месту, откуда они вошли. — Что это? — Чимин бежит в сторону криков. Издалека он видит открытую дверь, в которую пролазит несколько дюжин ходячих. Сердце от страха летит в пятки, и Чимин не может сдвинуться с места от увиденного. Юнги хватает парня за руку и тянет того обратно. — Нужно уходить! — шипит Мин и на пути убивает ножом успевшего близко подойти мертвеца. — Быстрее! Не задавая никаких вопросов, Чонгук и Тэхён, слыша крики и рёв мертвецов, начинают бежать к месту встречи всей группы. Они уже были почти у него, возвращаясь обратно, и теперь осталось дождаться остальных и свалить. — Может, стоит помочь им? — нервно спрашивает Тэхён, вглядываясь в ряды магазина. — Нет. По звуку там целая толпа, сейчас все сюда прибегут и полетим на выход, — неуверенно произносит Чонгук. Он чувствует, как из губы начинает идти кровь, и перестает её кусать. — К главному входу! — кричит Хосок девушкам. Юнги и Чимин видят сквозь ряд бегущих параллельно им Чона, Айви и Сумирэ. Дыхание сбивается. Кажется, что за этим торговым центром у чёрного входа собрались все мертвецы города. Чимин снова высматривает друзей за стеллажами, и внезапно его нога на что-то наступает, и Пак падает на пол. — Чимин! — кричит Юнги. Он разворачивается и бежит обратно к корейцу, но не успевает. Из прохода на него идут сразу трое ходячих трупов. Мин вынимает пистолет и быстрыми движениями попадает каждому в голову. Пуль осталось совсем мало. Стрелять больше нельзя. Пак хочет встать, но внезапно кто-то сзади хватает его за ногу и начинает тянуть на себя. Парень оборачивается и видит поймавшего его зомби, уже почти дотянувшего свою пасть до его икры. Чимин, шипя, начинает активно мотать ногой, чтобы эта тварь его отпустила, но ничего не получается. — Чимин! — кричит Мин, но выбраться из круга трупов и помочь не может. Пак пытается взять пистолет из кобуры, но тот за что-то зацепился, и парень не может его вынуть. Чимин прикрикивает, отбиваясь от мертвеца сильнее, и внезапно сзади над ним нависает ещё один. Он не успеет. Это конец. Из головы зомби наверху появляется лезвие катаны и быстро исчезает. Кто-то откидывает труп в сторону. Пак видит Сумирэ. Девушка подбегает к мертвецу, схватившему его за ногу и мгновенно протыкает его сгнивший череп. — Вставай, — шепчет девушка и помогает Чимину подняться. Они с Сумирэ начинают убивать ходячих, окруживших Юнги, и, когда появляется свободное пространство в кругу, все трое выбегают через него и бегут к выходу. — Быстрее, — кричит Кендзи и машет ребятам рукой. Юнги, Чимин и Сумирэ подбегают к остальной группе. Все бегут к дверям, через которые они заходили. Стадо выходит из магазина и приближается к ним сзади. — Давай, давай, — шепчет японец и пропускает всех вперед, в эту крутящуюся стеклянную дверь, которые так любят ставить на входе в большие торговые центры. В одну часть вся группа не поместится. Чимин машинально забегает в пространство, и Кендзи с Юнги заходят в следующее, толкая стекло перед собой, чтобы остальная группа вышла на улице. — Нет! — Пак кладет ладони на стекло, за которым остались японец и Мин. Что-то заклинило, и дверь перестала вращаться. Теперь эти два парня находятся в маленьком пространстве между двух стекол, за одним из которых несколько десятков — а может и сотен — мертвецов, жаждущих обглодать всю их плоть, — а с другой — испуганные глаза друзей, не знающих как помочь. Кендзи откидывает назад распустившиеся непослушные волосы и прикрывает глаза. Они с Юнги стараются снова налечь на стекло, чтобы прокрутить дверь вперед, но ничего не получается. Что-то застряло, наверное, с другой стороны, и не даёт двигать. — Так, спокойно, — совсем неспокойно шепчет Юнги. — Надо разбить это стекло, — Кендзи тыкает на то, которое выходит на улицу. — Не получится, ножом его не пробьёшь. И катаной тоже, — Юнги замолкает, но через пару секунд его глаза загораются. — Пистолет у тебя? — Нет, у Нины. Юнги нервно вздыхает. Он смотрит на Чимина сквозь грязное пятно. Видно очень плохо, но хоть что-то. Жестом он пытается показать, чтобы тот выстрелил в дверь, и Чимин сразу же хватает пистолет. Он кричит Мину, что даёт им десять секунд, чтобы те предохранились от стекла. Ничего не слышно, но по жестам и губам Юнги, кажется, понимает смысл сказанных Чимином слов. Они с Кендзи сию же секунду снимают с себя джинсовки, садятся на корточки и прикрывают голову сначала локтем, а сверху куртками. Слышится громкий звук выстрела, но стекло не разбивается. Чимин стреляет ещё несколько раз подряд, и на парней сыпятся осколки. Они не ранены, благодаря слабой, но всё-таки защите. Несколько мелких царапин уже давно не считаются. Парни быстро встают и выбегают на улицу. — Вот чёрт, — хрипло произносит Юнги, чувствуя солнечные лучи на коже. Чимин обнимает его и прижимает к себе. Нина подбегает к Кендзи и так же обвивает руками, оказываясь во взаимных объятиях. — Я так испугалась! — произносит она на испанском, и японец начинает гладить её по голове, прикрыв глаза. — Нужно уходить, они могут вырваться в любую секунду, — говорит Чонгук, и все кивают.