Сквозь время и звезды

Джим с интересом смотрел на неподвижно сидящего Спока. Медитация казалась Кирку странным, непонятным, но в то же время завораживающим ритуалом. Она же осталась единственным кусочком личного пространства, который Споку удалось сохранить. В течение нескольких дней после того, как его отношения с Джимом стали романтическими, каюта привыкшего к порядку вулканца быстро заполнилась вещами Кирка, считавшего, что лучший шкаф для одежды — это стул. За капитаном Энтерпрайза прочно закрепилась репутация ловеласа, но на самом деле почти всегда расставание инициировали девушки, а не он сам, причем не единожды страстная влюбленность заканчивалась пощечинами и выкинутыми в окно чемоданами. Очарованных лучезарной улыбкой, невинными голубыми глазами, умом и чувством юмора девушек ждало горькое разочарование, стоило им пожить с объектом своей любви хотя бы неделю. Бардачность, отсутствие личных границ, капризы и постоянное требование внимания к своей персоне выводили из себя не только девушек, но и друзей. В общежитии Академии Звездного флота все хотели дружить с веселым кадетом Кирком, но никто не хотел жить с ним в одной комнате. Раскиданные яблочные огрызки добили даже Маккоя. Доктор признался, что скорее сам себе сделает лоботомию перочинным ножиком, чем согласится делить территорию с лучшим другом. Воспитанный в вулканских традициях Спок сохранял непоколебимое спокойствие там, где любой человек устроил бы громкий скандал. Немного удивленный, что найденные под кроватью заплесневелые яблочные огрызки не летят ему в лицо, Кирк вместо криков выслушал часовую лекцию о гигиене, во время которой едва не заснул. Правило, согласно которому нельзя беспокоить вулканцев во время медитации, Джим соблюдал неукоснительно, опасаясь, что в противном случае Спок прочитает наизусть все труды Сурака. Проснувшийся Кирк продолжал валяться с полуприкрытыми глазами до тех пор, пока Спок не начинал его будить. - Вставай, - Джим услышал ставший родным спокойный голос и почувствовал легкое прикосновение пальцев к щеке. - Не хочу, - он потянулся за поцелуем, - иди ко мне. - Ashayam, - вулканец отстранил Кирка, - мы будем на орбите Галены через семьдесят две минуты, а ты еще не завтракал, - напомнил Спок. Внутренние часы вулканца, работавшие не хуже атомного хронометра, впечатляли весь экипаж, но мало кто подозревал, что у Джима чувство времени было развито не хуже. Кирк мог начать собираться в последние минуты, но редко опаздывал. За утро он успевал вдоволь насладиться почти родительской заботой любимого и прийти к началу смены. На мостике капитан преображался из капризного ребенка в само воплощение энергии и творчества. Казалось, Кирк всегда знает, что делать, и это чувство уверенности подкупало не только экипаж Энтерпрайза, но и многих командиров Звездного флота. Не стал исключением и профессор Беннет, руководитель археологической экспедиции на Галене. На протяжении нескольких эпох процветающая планета находилась в центре конфликтов галактических масштабов. На ней успели оставить свой след пять великих цивилизаций, после чего из-за смещения орбиты условия на Галене стали малопригодными для жизни. Температура на планете зависела от сезона. Во течение долгого галенского лета, длящегося двенадцать земных лет, температура днем достигала плюс двухсот градусов по Цельсию, а по ночам опускалась до минус двухсот градусов. Галенской зимой, равной трем земным годам, ночная температура могла достигать минус ста пятидесяти градусов, но дневная не поднималась выше плюс сорока, что делало климат пригодным для выживания. К моменту выхода человечества в космос ресурсы некогда богатой планеты были полностью истощены. Разоренная, лишенная жизни Галена превратилась в естественное хранилище древностей и представляла интерес только для ученых-историков и археологов. Профессор археологии Беннет и его студенты использовали краткую галенскую зиму для раскопок. Днем они работали, а ночью прятались от холода в специальных жилых модулях. По правилам проведения экспедиций в сложных условиях раз в год Беннет и его команда были обязаны проходить полный медосмотр. Обычно для этих целей выделяли несколько дней в графике ближайшего звездолета, но в этот раз одна находка грозила совершить переворот в истории, поэтому приказ остановиться на Галене получил Энтерпрайз. В центральном модуле Кирк с интересом рассматривал скульптуру девушки. Стройная инопланетянка, форма ушей которой говорила о родстве с ромуланами, стояла между корней дерева. По-видимому, она собиралась спуститься в воду, так как слегка подобрала подол своего легкого платья. - Взгляните, капитан, почти нет сколов. Непонятно, как она могла так хорошо сохраниться в экстремальных условиях Галены, - рассказывал Беннет. Среднего роста, жилистый и давно не бритый руководитель экспедиции сам больше походил на героя приключенческого романа о выживании, чем на ученого. - Вся скульптура выполнена из цельного галенского фрезинита, - продолжил Беннет, - широко использующегося в дорианскую и эконийскую эпохи. К сожалению, с приходом тераков из фрезинита стали изготавливать топливо, что привело к уничтожению величайших произведений искусства. Целые храмовые комплексы были безжалостно разломаны. - Как же эта скульптура могла уцелеть? – стоящий рядом Спок в недоумении приподнял бровь. - Мы не нашли этому научного объяснения, - признался Беннет. - Она ромуланская? – поинтересовался Кирк. - Ремийская, - пояснил профессор. – Эта раса жила за тысячи лет до ромулан. Есть гипотеза, согласно которой именно ремийцы стали предками ромулан, ремиан и вулканцев. Стоимость ремийской купальщицы оценивается в миллионы, - профессор тяжело вздохнул. – Нужно как можно скорее доставить ее в межпланетный музей на Чувр-Ф, иначе мы станем мишенью для воров. - Да, мы уже получили приказ, - подтвердил Кирк. - Появление ремийской купальщицы на Галене совершенно нелогично, - заметил Спок. – Можем мы осмотреть место, где ее нашли? - Разумеется! – Беннет расплылся в улыбке. – Это совершенно уникальный объект из валунов. Мы еще не определили, является ли их происхождение природным или искусственным. Вы присоединитесь к нам, капитан? – профессор обратился к Кирку. - Нет, я должен связаться со смотрителем музея, - Джим быстро придумал отговорку. - Не любите копаться в прошлом? – поддел его Беннет. - Предпочитаю менять будущее, - отшутился Кирк. - Как хотите, - согласился профессор, - но вы многое теряете. «Скакать целый день по полуразрушенным горам на сорокоградусной жаре ради груды камней могут только сумасшедшие ученые», - он обратил внимание на оживленную дискуссию, завязавшуюся между Беннетом и Споком. Джим не мог понять, почему из-за древних картин, текстов или скульптур разворачиваются порой смертельные аферы и почему коллекционеры готовы отдавать огромные деньги и рисковать сесть в тюрьму из-за пусть красивого, но старья, которому самое место в музее. «С другой стороны, - продолжил свои размышления капитан, - у нас теперь есть уважительная причина для отдыха на Чувре-Ф». Джим мысленно перенесся в огромный музейный комплекс, являющийся также одной из самых известных курортных планет и местом проведения многих международных конференций. На Чувр-Ф свозили исторические реликвии со всей вселенной, поэтому всегда находились спонсоры, готовые поддержать музей. На детальный осмотр всех экспонатов у добросовестного историка ушло бы не менее пяти лет. Обычные, не увлеченные наукой посетители могли наслаждаться стилизованными под разные эпохи зонами отдыха, включающие отели, рестораны и всевозможные развлечения. Кроме лучших ученых-историков на Чувре-Ф активно работали лучшие специалисты по безопасности. Планета-музей по праву считалась одной из самых хорошо защищенных в мире. Все прибытия, а также появление любых кораблей вблизи планеты фиксировались. Даже для того, чтобы подлететь к Чувру-Ф, космический корабль должен был пройти множество согласований. Среди туристов ходили шутки о том, что если нужно полное медицинское обследование, достаточно один раз пройти досмотр на Чувре-Ф. Решив не откладывать в долгий ящик официальные процедуры, Кирк связался со смотрителем музея. Тот подробно объяснил капитану всю цепочку запросов и разрешений, которою Энтерпрайз обязан был пройти. Перед тем как проститься, смотритель высказал свое удивление по поводу того, что ремийскую купальщицу доставит корабль Федерации, так как, по его словам, совсем недавно с подобной просьбой обращалась группа ромуланских историков. Предположив, что скульптур может быть две, смотритель загорелся от радости и обещал всяческое содействие в ускорении бюрократических процедур. В тот момент в сердце Кирка зародилось неприятное, липкое предчувствие. Подобно жужжащему над ухом комару, оно не давало капитану расслабиться и отдаться всеобщей радости по поводу выходных на Чувре-Ф. Джим говорил себе, что все отлично, пытался представить, как будет гулять по набережной под ручку со Споком, но его внутренний голос продолжал кричать, что какая-нибудь пакость обязательно случится. «Хоть бы транспортер сломался», - мысленно просил измученный неизвестностью капитан, но его желание не было услышано. Медосмотр археологов завершился вовремя, все находки, включая ремийскую купальщицу, были погружены на Энтерпрайз без происшествий. Сразу после того, как все дела были сделаны и Энтерпрайз покинул орбиту Галены, раздраженный Кирк направился в каюту своего первого помощника, которую стал считать их общим домом. Кроме неприятного предчувствия, Джима злило, что после похода к валунам Спок вел себя отстраненно и ни разу не подошел к нему для «вулканского поцелуя», как капитан называл соприкосновение указательных и безымянных пальцев. Джим чувствовал себя обиженным, как будто его променяли на науку. - Капитан! – воскликнул вошедший в свою каюту Спок. Повышенную интонацию в сочетании с поднятыми от изумления руками и округлившимися глазами на Вулкане посчитали бы проявлением эмоционального бескультурья. Джим был человеком, но все равно почувствовал инстинктивное отторжение. - Что-то не так? – выдавил из себя Кирк. - Нет, - в голове вулканца прозвучала откровенная и несвойственная ему растерянность. Глядя, как его старший помощник пытается собраться с мыслями, Джим напрягся, а его внутренний голос снова заорал об опасности. - Как прошла твоя археологическая экспедиция? – поинтересовался капитан. – Удалось определить, почему скульптура хорошо сохранилась? - Нет, но, думаю, Беннет найдет ответ. Легкость, с которой вулканец отказался от решения научной головоломки заставила Кирка испытать чувство, близкое к отвращению. - Что с вами, друг мой? – спросил Спок, заметив, как сузились глаза капитана. Услышав последние слова, Джим понял, что подтвердилось его худшее предположение. Капитан быстро попрощался со старшим помощником и выскочил из каюты. В это время другой уставший офицер готовился ко сну: Маккой устроился под одеялом и взял свой падд, намереваясь почитать перед сном. Привычным движением он ввел свой личный код, но на экране отобразилась красная надпись «Доступ закрыт». «Что за черт?!» - мысленно выругался доктор. Он достал коммуникатор и связался с дежурными: - Это старший офицер медицины Леонард Маккой. У меня не открывается библиотека! - Извините, доктор, - раздался голос молодого системного инженера, - авторизационный сервер упал. Мы разбираемся в проблеме. «Бездельники!» - Маккой выключил свет и повернулся на бок. Закрыв глаза, он почувствовал приятную невесомость и уже был готов провалиться в сон, когда был возвращен в реальность резким толчком в плечо и загоревшимся светом. Подскочив от неожиданности, Маккой увидел перед собой растрепанного Джима с нервно горящими глазами. - Как точно определить расу?! – капитан схватил доктора за воротник пижамы. - Что ты здесь делаешь?! Отстань от меня! Иди к своему гоблину! – не до конца проснувшийся Леонард попытался вырваться. - Не знаю, что за существо мы подняли с Галены, но это точно не Спок! – заявил Кирк. - Идиллия уже закончилась? – ехидно заметил доктор. – Что бы ни послужило причиной вашей ссоры, я на стороне гоблина. Теперь уйди и дай мне поспать. - Боунс, я говорю серьезно, - Джим сделал глубокий вдох. – Этот неизвестный назвал меня другом. - Да как он смел?! – передразнил Маккой. - Наедине Спок зовет меня «ashayam», что означает «любимый», - объяснил Кирк. - Ты капитан, - напомнил врач. – Если ты уверен, что на борту диверсант, отдай приказ, и его схватят. - А он примет капсулу с ядом или самоуничтожится другим способом, и мы никогда не узнаем, где наш Спок, - продолжил рассуждать Джим. – Есть расы, способные менять облик так, что биосканеры не распознают обмана. - Метаморфы существуют, - подтвердил Маккой, которому слова капитана перестали казаться нелепыми, - но их интеллект не достаточно высок для разведки. - Его можно развивать? – спросил Кирк. - Теоретически, да, - врач задумался. – Если начать занятия с раннего детства, можно получить агента, способного пройти любое сканирование. Выявить его истинную природу можно будет только сделав анализ корневой молекулы. Правда, это будет очень дорогой агент. - Что нужно для анализа? – задал вопрос Джим. - Волос, кусочек ногтя, любой образец ткани, - Маккой внезапно замолчал. – Несколько минут назад я не смог зайти в библиотеку. Дежурный сказал, упал сервер. Совпадение? - Сервер уронил я, - признался Кирк. – Нельзя допустить, чтобы агент получил доступ к военным разработкам. - Думаешь, похитители сумели вытащить из памяти Спока коды доступа? - Если офицер забыл код доступа, он может сменить его с помощью отпечатков пальцев, - напомнил Джим. – Именно такой запрос я обнаружил в логе авторизационного сервера. Нужно позаботиться, чтобы по кодам Спока выдавалась только устаревшая информация или то, что мы не собираемся скрывать. - Как старший помощник, он может лично спуститься в инженерный отсек и посмотреть. - Какая жалость, - Кирк хитро прищурился, - компьютер почему-то решил, что в машинном утечка радиации и перекрыл доступ для всех. - Джим! – воскликнул Маккой. – Да ты сам настоящий диверсант! - Это существо единственный ключ к месту нахождения настоящего Спока. Нравится нам или нет, придется сыграть в его игру, - отрезал капитан. - Налицо стресс и эмоциональная заинтересованность, - констатировал Маккой. – Мы рискуем выдать секретные данные шпиону. - Если включим головы, то ничего не выдадим, - заверил Кирк. – Я займусь базами данных и волосом двойника для анализа, - капитан направился к двери. «А как ты объяснишь все свои хулиганства с серверами, если выяснится, что Спок настоящий?» - Маккой взглядом проводил друга. У дежурных системных инженеров выдалась еще более веселая ночка, чем у доктора. Упавший сервер авторизации стал первым в череде непонятных поломок и сбоев. Разбуженный Скотти был готов бить общую тревогу, когда сработал сигнал утечки радиации, но почти сразу обнаружил, что никакой утечки нет, а все датчики сошли с ума. Следом вышла из строя система наведения фазеров и торпед, а после начали меняться данные в базах. Главный инженер не мог понять, что за демон вселился в корабль. Как требовала инструкция, он доложил обо всем капитану и тут же выяснил, что демон имеет реальное голубоглазое воплощение. К началу альфа-смены все системы Энтерпрайз, кроме жизнеобеспечения, работали, как выражался Скотти, сикось-накось. Выслушав историю об агенте в обличии Спока, главный инженер засомневался в ее правдоподобности и про себя отметил, что ни один враг за всю миссию не смог нанести такой ущерб, как молодой капитан за несколько часов. На мостике царил хаос. Переводчик Ухуры говорил на нескольких языках одновременно, сканеры Чехова показывали наличие всех возможных космических объектов на одном месте, а Сулу вообще увидел на своем экране передачу про рыбалку. Только Джим оставался спокойным и, казалось, был доволен необычным поведением корабля. Отслеживая запросы старшего помощника, капитан заметил, что тот несколько раз пытался найти описание конструкции торпедного отсека. «Получи то, что еще в школах проходят», - мысленно злорадствовал Кирк, вызывая нужную функцию в командной строке на своем падде. - Капитан, - внезапно обратился Спок, - мы пролетаем мимо обломков корабля. - Какие обломки? – переспросил Кирк. - Попробую вывести на экран, - коммандер нажал кнопку и в следующее мгновение на главном экране появилась фотография бумажного кораблика, - кажется, опять сбой, - Спок тяжело вздохнул. - Позвольте, я воспользуюсь вашим монитором, - Джим встал с кресла и направился в сторону старшего помощника. Подойдя совсем близко, Кирк внезапно запнулся и, пытаясь удержать равновесие, задел рукой голову Спока. - Простите, - капитан быстро собрался, а Спок не заметил, что в ладони Кирка осталось несколько черных волосков. - Ничего страшного. Взгляните, обломки имеют необычную структуру, - настаивал коммандер. – Возможно, здесь произошла авария. Предлагаю взять их на борт и изучить. - Раз так, поднимайте, - согласился капитан. Вернувшись в свое кресло, Кирк написал закодированное сообщение главному инженеру: «Скотти, диверсанту зачем-то нужны обломки, на которые мы наткнулись. Внимательно их изучи. Нужно понять, почему этот мусор так важен». «Принято», - ответил мистер Скотт, подумав, что главный диверсант на Энтерпрайз сидит в капитанском кресле. После напряженной смены доктор Маккой, Скотти и Кирк встретились в грузовом отсеке возле тех самых обломков. - Мистер Скотт, вы смогли определить, что особенного в этом металлоломе? – с ходу спросил капитан. Заметив, что инженер принялся нервно озираться, Джим поспешил его успокоить: - Не волнуйтесь, шпион пошел в лабораторию и по дороге застрял в турболифте. Сейчас дежурные пытаются исправить поломку. В системе связи столько помех и шумов, что никакая прослушка не поможет. - Джим, остановись! – взмолился Маккой. – Сегодня репликатор выдал мне на обед огромного жаренного таракана. - Возможно, я перестарался, - нехотя согласился Кирк. – Волосы, которые я тебе принес, помогли? Результаты анализа корневой молекулы уже готовы? Кто он? - Калерианец, - сообщил врач. – Это раса метаморфов. Они могут контролировать реакции своего организма на клеточном уровне, но ведут почти животный образ жизни. - Так это действительно не Спок? – вслух удивился Скотти. - Вы во мне сомневались?! – капитан бросил на главного инженера гневный взгляд. - Нет, - Скотти замялся, - может, немного. - Ладно, это все неважно, - Кирк сделал глубокий вдох. – Мы все взволнованы, измотаны, но нужно мыслить логически. «Кто бы говорил про логику», - мысленно съязвил Маккой. - Спок исчез на Галене… - начал рассуждать капитан. - Откуда вы знаете, что именно там? – прервал его Скотти. - Не спорьте, он знает, - остановил инженера врач. - Если подумать, Галена идеальное место для похищения, - согласился Скотти, - нет систем безопасности или видеонаблюдения. - Ремийская купальщица! Конечно! Как я сразу не догадался?! – воскликнул Джим. – Смотритель музея сказал, что про похожую скульптуру ему говорили ромулане, а Беннет говорил, что не может понять, как могла скульптура так хорошо сохраниться. Думаю, дело было так: ромуланский археолог, такой же увлеченный, как наш Беннет, нашел скульптуру и связался со смотрителем музея, но ромуланская разведка нашла ей другое применение. Они специально поместили ее на Галену, потому что знали, что для транспортировки такой дорогой вещи пришлют серьезный корабль. Их агент может принимать любой облик, поэтому, если бы прилетел не Энтерпрайз, они бы заменили другого офицера. - Раз скульптуру все равно придется отдать в музей, то пусть поможет шпиону получить секретные данные - прокомментировал Скотти. - Очень дорогостоящему шпиону, - напомнил Кирк. – Метаморфа нужно было поймать ребенком и угрохать кучу денег на его обучение. Станут ли ромулане рисковать разоблачением ходячей денежной ямы, оставляя его у нас надолго? - Хочешь сказать, они хотят забрать его обратно? – сообразил Маккой. - И сделать это как можно незаметнее, чтобы получился агент многоразового использования, - продолжил свою мысль капитан. - То есть заменить обратно на Спока, - доктор увидел в глазах друга надежду. – Они вполне могут держать нашего коммандера под снотворным или в криокамере, но где производить замену? - В грязной зоне Чувра-Ф! – догадался Кирк. – Звездолеты, подлетая к Чувру-Ф, должны останавливаться не на орбите планеты, а возле специальных станций досмотра. Людей и грузы телепортируют именно на эти станции. Это и есть грязная зона. На станциях все проходят тщательный досмотр и уже потом телепортируются на планету в «чистую зону» и там проходят еще один досмотр. В общей суете ромулане легко могут бросить Спока где-нибудь в углу. Остается вопрос с обломками. Не понимаю, зачем они нужны? - Электромагнитные поля, - ответил Скотти. – Метаморфу нужно унести с Энтерпрайз информацию, но особой памяти у него нет, записывающие устройства он тоже использовать не может, так как мы обнаружим их при телепортации. Каждый обломок намагничен особым образом. Поле вокруг него фактически представляет собой код, который можно считать. Получается своеобразный носитель информации, который шпион может выбросить, а ромулане – подобрать. Они знают, что с Галены мы летим на Чувр-Ф и вполне могут следовать за нами на расстоянии. - Мог он украсть ценные данные? – спросил Кирк. - В том хаосе, который вы устроили?! – Скотти задал риторический вопрос. – Даже я, главный инженер флагмана Федерации, не могу привести в порядок битые базы. Если сможет он, то я готов уйти из флота и признать себя техническим дилетантом. От ваших действий, капитан, вреда намного больше, чем от ромуланского агента! - Тогда позволим ему осуществить задуманное, - решил Джим, проигнорировав последние фразы инженера. Мысленно вознося молитвы о скором возвращении Спока, Монтгомери Скотт направился обратно в инженерный, где все офицеры готовы были повеситься от нескончаемых поломок. Кирк собирался идти в свою каюту, когда его остановил Маккой. - Джим, ты весь на взводе, - предупредил врач. – Даже во время войны солдатам выделяют время на сон, а ты бодрствуешь уже больше суток. Сегодня прими снотворное. Кирк не стал спорить. Уже находясь в своей каюте, он снова взял падд, но мозг отказывался работать, мысли разбегались в разные стороны, пальцы не слушались. Джим лег в кровать, но, несмотря на усталость, заснуть не смог. Воспаленное сознание продолжало крутить ситуацию под разными углами, тело знобило. С трудом поднявшись, обессиленный Кирк установил терморегулятор на тридцать два градуса, потом принял одну из данных Маккоем таблеток и провалился в сон без сновидений. Проснувшись, Кирк почувствовал себя намного лучше. Сомнения в правильности принятого решения еще присутствовали, как и страх потерять Спока, но они уже не были такими всеобъемлющими. Капитан проверил отчеты на своем падде и поразился сообразительности инженеров, успевших восстановить часть вышедших из строя систем. «Скотти отличный учитель, - мысленно похвалил Кирк. – Простите, ребята, но шпион все еще на борту». Капитан запустил из командной строки один из своих файлов. Он не был телепатом, но в тот момент Джиму показалось, что он слышит бессильные ругательства дежурных и вздохи Скотти. Как и предсказывал капитан, агент сообщил, что обломки оказались не представляющим интереса мусором, оставшимся от давно почившего корабля, и предложил их выкинуть. Кирк согласился без вопросов. На честном слове и попеременно ломающихся двигателях Энтерпрайз долетел до Чувра-Ф. Согласно инструкциям службы безопасности планеты звездолет остановился на одной из станций. Все исторические ценности, включая ремийскую купальщицу, были телепортированы для осмотра и оформления. Кирк был в группе сопровождающих, так же как и агент, принявший облик Спока. Капитан не был до конца уверен в правильности своего решения, но все же позволил агенту поймать момент и скрыться. Двадцать минут ожидания пролетели для Джима как двадцать лет. Кирк уже подумывал быть тревогу и начинать поиски шпиона, когда к нему подошли офицеры безопасности. - Капитан Кирк, - обратился один из сотрудников входной станции Чувра-Ф, - там ваш офицер. Похоже, ему стало плохо. На мгновение сердце Джима остановилось, испытав острый приступ надежды, а потом продолжило биться с удвоенной скоростью. Капитан не запомнил, как прошел путь по безликим залам входной станции. За металлической опорой, примыкающей к окну из прозрачного пластика, Джим увидел лежащего без сознания Спока, над которым суетились медицинские работники станции. - Он жив, но находится в глубоком сне, - сообщила зеленокожая фельдшер. - Мы о нем позаботимся! – обрадовался Кирк. Предстояло еще сделать анализ корневой молекулы, но внутренний голос, так настойчиво предупреждавший капитана об опасности на Галене, теперь говорил, что перед ним настоящий Спок. Обнять вулканца Кирку удалось лишь спустя несколько часов, после того как были улажены все формальности с руководством музея. В медчасти Энтерпрайз Джим прижался к уже успевшему проснуться Споку. - Я не знаю, какие отношения были у наших двойников из другой реальности, - Кирк провел кончиками пальцев по заостренному уху, - но, имей в виду, здесь вероятность того, что мы будем друзьями, равна нулю. - Ashayam, я с этим согласен, - вулканец в недоумении приподнял бровь. – Но скажи, что произошло? Последнее, что я помню, это место раскопок на Галене. Джим собирался поцеловать своего любимого, когда их прервал раздраженный голос вошедшего в палату Маккоя. - Только не в моем лазарете! Что ты здесь забыл?! – доктор строго посмотрел на Кирка. – Иди чини базы данных. Твоими стараниями вся команда системных инженеров оказалась на грани нервного срыва. - Как ты разговариваешь с капитаном? – улыбающийся Джим попытался придать интонации жесткость, но у него не получилось. - Капитан ты у себя на мостике, - парировал Маккой. – В медчасти я царь и бог. Пошел вон! – врач потянулся к гипошприцу. Не желая проверять, что задумал доктор, Джим поспешил удалиться. - Мистер Спок, - врач перевел взгляд на монитор, - думаю, на Галене ромулане усыпили вас транквилизатором. Доза была подобрана очень грамотно и лекарство вам совершенно не повредило. Возможно, вам мстили за соглашение о добыче аданита на Эрии. - Скорее, меня предупредили, - поправил вулканец, - чтобы не забывал, с кем имею дело. Ромуланам нет смысла меня убивать. Они соперники Федерации, но не враги. - Вулканское крючкотворство, - Маккой нахмурился. - Доктор, очевидно, вы не согласны со мной и со всей вулканской философией, но разве вы хотите моей смерти или отставки? - Ни в коем случае! – воскликнул испугавшийся доктор. – Напротив, за время вашего отсутствия я увидел, как творческое эмоциональное начало человека может разрушать, когда оно лишено логики. - Вам слишком нравится со мной спорить, чтобы от меня избавляться. Точно также большинство ромулан хотят, чтобы наше противостояние оставалось бескровным, - объяснил Спок. - Что может смыслить в политике простой сельский врач? – Маккой завел любимую пластинку. – Ко мне люди, ромулане, вулканцы и другие попадают в качестве пациентов, часто без сознания, - он ненадолго задумался. – Мистер Спок, личная просьба от меня, Скотти и всего инженерного отдела. Пожалуйста, больше никуда не исчезайте!

***

В переговорной ромуланского крейсера посол Ташер строго смотрел на низкорослое, покрытое серебристыми чешуйками лысое существо с сеточками вместо глаз. - Вся предоставленная вами информация бесполезна: осколки баз, тексты должностных инструкций, описания систем звездолетов времен моей молодости, - возмутился Ташер. - Посол, - уважительно обратилось существо, оригинальный голос которого был мягким и звонким, как ручей. – Во время моего пребывания на Энтерпрайз одна поломка следовала за другой. Не понимаю, как этот корабль до сих пор летает. - Вас вычислили с самого начала, - Ташер недобро сверкнул глазами. – Есть предположения, чем вы себя выдали? - После отлета с Галены я направился в каюту командера Спока и, к своему удивлению, увидел там капитана, - начало рассказывать существо. - Что он там делал? – в свою очередь удивился ромуланец. – Или вы перепутали каюты? – посол нахмурился. - Нет, это точно была каюта командера, - поспешило оправдаться существо, - но выглядела она неряшливо: вещи раскиданы, постель не заправлена, часть одежды неправильного размера. Очень странно для вулканца. - Действительно странно, - согласился Ташер. – Насколько я знаю, Спок воспитан безупречно. - Когда я назвал капитана Кирка другом, он весь скривился, будто от смертельного оскорбления, - продолжило существо, - а сразу после его ухода упал сервер акторизации. - Говоришь, раскиданные вещи не по размеру, - Ташер потер подбородок. – Кто бы мог подумать?! – неожиданно воскликнул ромуланец. – Вот Сарек удивится! Идите, вы не виноваты в провале операции. Услышав последнюю фразу, существо кивнуло головой и быстро ушло. «Хотел бы я видеть лицо Сарека, - мысленно пожелал посол, - хотя, почему бы не доставить себе удовольствие». Он нажал несколько кнопок на своем компьютере и через несколько секунд на экране монитора появился Сарек. - Ташер, друг мой, что заставило тебя со мной связаться? – приветствовал вулканец. - Друг мой, Сарек, - начал ромуланец, - я хотел тебя поздравить. Твой сын Спок, все всяких сомнений, будущая легенда дипломатии. Его действия на Эрии впечатляют. - У вулканцев нет самолюбия, - бесстрастно заметил Сарек. – Мы только выполняем свой долг. - Да-да, конечно, - ехидно подтвердил Ташер. – Возможно, его успех - следствие счастливой личной жизни, - ромуланец хитро прищурился. – Если планируется свадьба Спока и его возлюбленного Джима Кирка, я хочу быть в числе приглашенных. В конце концов, я знал Спока еще ребенком. После этих слов глаза невозмутимого вулканца округлились, а рот приоткрылся. Прежде чем Сарек вернул контроль, Ташер успел нажать кнопку снимка экрана. - Что за игру ты затеял? – Сарек подался вперед. - Я должен идти, - попрощался ромуланец. – Ты достаточно хорошо меня знаешь, чтобы понять, лгу я или нет. Долгой жизни и процветания. Довольный собой Ташер вывел на монитор фотографию потрясенного Сарека с выпученными глазами. «На заставку поставлю», - усмехнулся ромуланец.