Feel it in your bones The need for something more The more and more you wait It's burning you
Пока они дожидались хозяйку дома, прошло по меньшей мере два часа, но за это время, ровно как и за всё утро, ни один не проронил ни звука. Сбор вещей, загрузка машины, выбор города и квартиры прошли в полной тишине, согласие или же несогласие выражалось только жестами. Путь до заправки, а также до города Аомори, тоже прошёл без разговоров. Ойкава старательно делал вид, что спал, а Тетсу старался не обращать на него внимание. Хозяин квартиры, которую они решили снять, оказался на редкость пройдошливым типом. То, что он выложил в объявлении, ничуть не соответствовало тому, что он на самом деле сдавал. Две спальни — это не две комнаты, а два спальных места. Кровать за задвижной панелью и диван в гостиной, который — о, чудо! — может раскладываться и помещать аж до трёх людей разом. Благо хоть техника была рабочей, а мебель не выглядела той, которую выкрали из комиссионного магазина в бедной деревне. Не клоповник, и на том спасибо. Тетсу сразу же занял диван, напомнив о том, что в Токио он спал по-царски, а теперь уступает эту привилегию Тоору. Впрочем, последний и не стал противиться. Они хотели было заключить договор аренды на короткий срок — около недели, — чтобы за это время найти более приемлемую квартиру, но хозяин сказал им в таком случае сваливать сейчас и искать объявление в фойе многоэтажки. Взвесив все за и против, оба пришли к выводу, что не так уж и тесно в квартире, а ужиться можно и на меньшей территории, и заключили договор на четыре месяца. Поначалу их выбор пал на город Хиросаки, но в Аомори было куда больше шансов затеряться. Кроме того, здесь обитал Яку Мориске, с которым Куроо хоть и редко общался, но был в доверительных отношениях. А то, как он старательно умалчивал, где именно работает, означало, что это может сыграть на руку Тетсу и Тоору. Правда, Тетсуро не спешил с ним связываться и оповещать о том, что он на некоторое время задержится в этом месте. Это был крайний случай, который не стоило приближать и тотчас им пользоваться. Только к вечеру Тоору предложил всё же поменяться местами, но Тетсу убедил его, что в этом нет необходимости. На этом их общение закончилось. Следующий переброс фразами состоялся только утром, когда Ойкава настоятельно порекомендовал не курить на балконе, а то падение с пятнадцатого этажа Куроо едва ли переживёт так же удачно, как со второго. И потом наступило отвратительное затишье длиною в четыре дня. Конечно, Тоору соглашался вместе ездить в магазин, даже принимал участие в составлении списка покупок и планирования трат на ближайший месяц, не отказывался от совместного приёма пищи и не уходил в комнату, если рядом оказывался Тетсу. Словно их снова отбросило на полгода назад. Только теперь это было куда болезненнее для Тетсуро. Вся трудность заключалась в том, что предстояло делать вид, будто ничего не произошло. Куроо, уже так привыкший к тому, что периодически получал поддержку в виде слов и объятий, постепенно начинал тосковать по этим прикосновениям. Не сказать, что он ранее питал надежды, что это перерастёт во что-то большее, просто это было что-то вроде допинга, почти энергетика, позволяющего взять немного сил и укрепить терпение. Влюблялся ли он когда-либо? Несомненно. Но никогда прежде не терял голову от человека настолько, чтобы с трудом спать и почти не иметь аппетита. Тетсу украдкой засматривался на Ойкаву, когда тот появлялся на горизонте, стискивал зубы и собирал всю волю в кулак, чтобы противостоять желанию обнять его. Дверь закрылась, и Куроо улёгся головой на стол, закрывшись руками. Это было просто невыносимо, хотелось кричать и снова впасть в истерику, как это было в Адзигасаве, только слёз не было, эмоции в одно мгновение притупились, как только он остался один. Очень вовремя позвонил Кенма, который сделал это от скуки, но, услышав сдавленный голос, понял, что он как никогда кстати вспомнил о друге. Поначалу их разговор был абсолютно обыденным, оба перебрасывались бытовыми проблемами и дурацкими планами на обозримое будущее, и только через полчаса Козуме рискнул спросить: — Ну и как с ним? — Никак, — вздохнул Тетсу. — Мне голову разрывает, сдохнуть хочется… — Хочешь, я приеду к тебе? — Нет, речи быть не может. Не исключено, что за тобой следят, тебя ведь видели со мной, когда я был в Токио, — отмахнулся Куроо, придумав самую глупую отмазку. — Что в нём такого? Почему он? Может, ты просто много чего придумал себе? — Может, — согласился он. — Но вот… знаешь, бывает так. Просто нужен именно он, потому что лучше никого и быть не может. — Да, знаю, — судя по голосу, Козуме улыбнулся. — Впрочем, я всё ещё топлю за то, чтобы ты его забыл как можно скорее. Наверняка стоит разъехаться, чтобы тебе стало легче, иначе ты просто задавишь себя. — Лучше так, чем вообще без него. Ладно, кажется, лифт остановился на нашем этаже, так что я, пожалуй, пойду, — Тетсу сбросил звонок сразу, как только услышал короткое «пока», и снова лёг головой на стол. Честно говоря, он соврал, потому что больше не хотел слышать слова безнадёжности. Но, к его удивлению, оказался прав, когда услышал, что входная дверь открывается. Нужно было подняться, выпрямиться и снова не подать вида, что ему нехорошо, да только сил не было. «Хоть бы не заметил», — мелькнуло в голове, когда он услышал шаги за спиной. Сёдзи захлопнулись, и Тетсу выдохнул с облегчением. Состояние было схожим с тем, когда он лежал на матрасе в дешёвом мотеле, скулил от боли, а рядом был Тоору, которого он старался отогнать от себя. Мозги разрывало от всех мыслей, которые настойчиво рождались и расшибались вдребезги, в горле застрял такой ком, что выжигало гортань. Резкий грохот заставил его встрепенуться, и Тетсуро чуть было не задохнулся оттого, как быстро Ойкава обнял его со спины, схватив поперёк груди. — Я думал, что ты снова… что тебе стало плохо, — обеспокоенно пробормотал Тоору, отпустив его. — Всё в порядке, просто дико скучно и немного болит голова, — оправдался Тетсуро. — Что упало? — не оборачиваясь, спросил он. — Неудачно закрыл панель, всё целое, — Ойкава сел напротив него. — Может, поищем работу? Действительно скучно просто сидеть и ничего не делать… — Есть предложения? Начав показывать скриншоты различных объявлений, Тоору почти на каждую профессию имел сотню аргументов, почему это подойдёт. От бариста до охраны, даже офисным клерком, и Тетсу со всем соглашался, не имея причин опровергнуть выбор. — А сам-то ты чем хотел бы заняться? — Я? Не знаю, просто хотел работать с… тобой, — поджав губы, Куроо опустил голову, сразу же поняв, что сказал это зря. — Так я для двоих и искал вакансии, — пожал плечами Ойкава. Хмыкнув, Тетсуро уже с куда большим интересом выслушивал предложения, аргументы и теперь уже не так активно соглашался, задумавшись о том, что тоже имеет право выбора. И пока Тоору показывал ему здание офиса, в который набирали людей для охраны, взял в руки салфетку, начав из неё складывать… что-то. — О, ты лебедя научился делать! Хорошо получилось, только… — Только это жираф, — раздув ноздри, Куроо кинул салфетку на стол. — А его шея?.. — приподняв брови, спросил Ойкава. — Сломана, — Тетсу сцепил пальцы в замок, — несчастный случай. — И ног у него нет, потому что… — искренне пытаясь не улыбнуться, продолжил он. — Инвалид с детства, врождённая аномалия, — психанув, Тетсуро скомкал салфетку и тут же разорвал её на мелкие кусочки. Тоору зарылся лицом в ладони, задорно хрюкнув, и не смог больше сдерживать вырывающийся смех. Злость в Куроо улеглась так же быстро, как и проснулась, становилось неимоверно спокойно оттого, как смеётся Ойкава, хотелось вытворить что-нибудь ещё, лишь бы это настроение не исчезало. — Извини, я забыл, что у тебя голова болит, — вытерев выступившие слёзы, он уже почти успокоился, но снова расхохотался, запрокинув голову. — Да иди ты, — скрестив руки на груди, Тетсу мягко улыбнулся. — Не получается у меня делать оригами, так что теперь? Вернувшись к поиску работы, оба пришли к выводу, что не стоит с этим торопиться. По крайней мере до тех пор, пока не убедятся, что в Аомори не наткнутся ни на кого, кто мог бы иметь общее дело с Снизу-сверху-вниз. Их, возможно, никто и не искал, но убедительная рекомендация не попадаться на глаза всё ещё отчётливо сидела в памяти. Едва Тетсуро расслабился от компании Тоору, как тот решил снова уйти в спальную зону, отгородившись сёдзи. Стало легче, но не настолько, чтобы успокоиться и выдохнуть. Даже когда он каждый день принимал наркотики, не было чувства острой необходимости или зависимости. Здесь же хотелось схватить его за руку, усадить рядом и сутками напролёт находиться на таком близком расстоянии, чтобы тошнить начало. Чтобы от всех прикосновений кожу начало неприятно саднить, а от разговоров чтобы уши отвалились и пересохло во рту. Приняв тот факт, что на ближайшее время он получил свою «дозу», Тетсу отправился на свой диван, планируя долго и мучительно разглядывать потолок на предмет изъянов. Это занятие ему надоело весьма скоро, потому Куроо, прикрыв глаза, начал вспоминать своё состояние, когда его опоили бутиратом. Тогда Тетсу молился, чтобы это состояние прошло как можно быстрее, стыд пробирался под кожу, хотя он, по сути, и не был виноват в этом. Всё было против его воли. От таблеток мерзко не было, всё было ярким и приятным, но после того, как он приходил в себя, становилось тошно. В тот момент, когда он был под воздействием бутирата, Тетсуро хотел сдохнуть. К счастью, тогда действие вещества продлилось только два часа, и отпустило его быстро и безболезненно, если не учитывать, что все проблемы вернулись снова. Наверное, стоило бы сказать Тоору, что не хочет он быть друзьями, а тогда просто растерялся, не ожидая поцелуя. Но тот, видимо, был настроен решительно. В принципе, и такое поведение имело место быть, поскольку Ойкава впервые столкнулся с так называемым кризисом ориентации. А Тетсуро не имел права решать за него, что всё же стоит дать волю внезапно возникшим чувствам. Потому что ему самому это было куда нужнее, чем Тоору, исходя из поведения друга.***
Две недели кривого общения прошли настолько медленно, что Куроо уже перестал удивляться длительности каждого прожитого дня. Всё было таким отвратительно обыденным, что хотелось лезть на стену и скулить. Редкие разговоры, ещё более редкие шутки, полное отсутствие каких-либо тактильных контактов. Невыносимо. Тетсуро был готов скакать от радости, как щенок, если Тоору предлагал съездить в магазин вдвоём, почти выл от внезапного предложения выпить кофе в какой-нибудь кофейне. Он бы делал для него всё. Но приходилось вести себя сдержанно, молчать и не пытаться разговаривать, потому что Ойкава был ощутимо нервным. Одно лишнее слово могло спровоцировать его настолько, что воздух вокруг становился заряженным и почти сотрясался. Впрочем, пока его выводили только люди вокруг, будучи с Тетсу наедине, он ни разу не срывался и не показывал, что ему претит его компания. Два наполненных пакета приземлились на кофейный столик. — Поехали в комиссионку, я это сдам, а потом в торговый центр, купить что-то новое, — решительно заявил Ойкава. — Тогда… подожди, я тоже хочу перебрать свой гардероб, — оживился Куроо. — Дай мне пятнадцать минут, ладно? Тоору кивнул, плюхнувшись на диван. Это занятие отобрало куда больше времени, чем обещанные пятнадцать минут, и Тоору успел задремать, съехав на декоративную подушку головой. Будить его не хотелось от слова совсем, но он тут же подскочил, стоило оказаться Тетсуро рядом. Основная часть вещей, которые им осточертели, но имели очень даже приемлемый вид, были отданы на благотворительность, остальное, как и планировалось, было продано в комиссионный магазин. Шоппинг, который Куроо ненавидел до глубины души, к его душевному спокойствию прошёл быстро. Правда, когда Тоору отправился «просто посмотреть», он всё же высказал желание подождать его возле машины. Ойкава просто хотел побыть один, вспомнить то состояние, когда он непонятно зачем приобрёл браслет, который так до сих пор и не подарил Тетсу. Он вообще не помнил, чтобы тот носил украшения, наверное, потому временил с подарком. Поняв, что ходит он уже слишком долго, Тоору решил возвращаться обратно. Выйдя на открытую парковку, он снова испытал непосильное желание убивать, когда мимо него прошёл человек, пихнув его плечом. А когда этот человек решительно направился в сторону Куроо и, подойдя к нему, схватил за плечо, чтобы развернуть к себе лицом, глаза Ойкавы застелила ярость. — Руку сломаю, — рыкнул он, схватив за запястье незнакомца и выкрутив его. — Это Хайба Лев, — спокойно представил его Куроо, — отпусти его, пожалуйста. Мы вместе играли в старшей школе в волейбол. — Будто это даёт право распускать руки, — цыкнул он, всё же выполнив просьбу. — Ойкава Тоору! — воскликнул Лев с неподдельным восторгом. — Нет, ты пойми правильно, Куроо-сан, тебе я рад, но это же король площадки! Я слышал, что… — Я больше не играю, — фыркнул Тоору. — Жду в машине, — оставив Хайбу недоумевать от грубости, он громко хлопнул дверью автомобиля. Нет, это точно была не ревность. Просто Ойкава уже ждал подвоха ото всех. Встреть он сейчас даже Киндаити, сделал бы всё, чтобы тот больше никогда не попадался ему на глаза. Бесконечно долгий разговор старых знакомых наконец-то закончился, и только он было выдохнул, как Куроо оповестил его, что они подвезут Льва до дома. — Яку будет очень рад… — Нет. Не спеши говорить Яку, что мы здесь, — бросил Куроо, не отвлекаясь от дороги. — Вы ещё не наговорились? Голова болит! — раздражённо выплюнул Ойкава, уставившись в зеркало заднего вида. — Извини, — синхронно произнесли Тетсу и Лев. Несколько секунд Тоору пытался убить взглядом Хайбу, и только убедившись достоверно, что он не обладает такой способностью, отвернулся в окно, дёрнув плечом. Когда они подвезли «грёбаную дылду» до его дома и высадили, Ойкава высказался на тему своего раздражения, пытаясь оправдаться, но Тетсуро заверил его в том, что сам ему особо не доверяет. Однако упомянул, что эта встреча, как и тесное, судя по всему, общение Льва с Мориске, сыграет им двоим на руку, когда настанет время. Что именно он имел в виду, Тоору особо не интересовало, тот просто хотел как можно быстрее оказаться дома. И пусть он открыто заявил, что собирается лечь спать пораньше, Ойкава вышел из так называемой своей комнаты через час, застав Тетсу на кухне. — Кофе? Отвлёкшись от записей в ежедневнике, Куроо удивлённо посмотрел на него. — С сахаром? — не дожидаясь ответа, поинтересовался Тоору. — Я не знаю… — растерянно ответил он. — Да, действительно, какой кофе в десятом часу, — хмыкнул Ойкава, начав осматривать кухонные шкафчики. — Есть чай, ещё чай, ещё какая-то дрянь, какао и… сомнительного вида коньяк, который я не покупал. А, и ещё какой-то чай. Что будешь? — Чай… любой, на твоё усмотрение, — завершив своё прежнее занятие, Тетсу подпёр кулаком подбородок, начав внимательно наблюдать за действиями Тоору. — Ты как? — К чему вопрос? — буркнул он, пытаясь открыть упаковку с чаем. — Ну… ты чуть было не убил того кассира, когда ударил его в нос. Я это помню отчётливо, — Куроо на мгновение задержал дыхание, медленно понимания, что зря начал этот разговор. — Вообще-то я и собирался его убить, — обернувшись через плечо, бросил Ойкава. — Если тебя интересует, мучает ли меня за это совесть, то нет. Жалею только о том, что он выжил. И он заслужил. — Не смею спорить, — подняв ладони в сдающемся жесте, Тетсу откинулся на спинку стула. Ойкава начал рассыпать заварку по чашкам, но руки предательски задрожали, и он замер. Переведя дыхание, он переключился на сахарницу, чуть было не выронив её из рук, и с грохотом поставил на тумбу. Сжимая чашку в руках, он стиснул зубы и зажмурил глаза. Тетсу, не выдержав пронзительного свиста, поднялся из-за стола и выключил плиту. Тоору резко дёрнулся, увидев его рядом с собой, и снова вцепился в упаковку с заваркой. — Закипел чай… — начал говорить Куроо. — В задницу чёртов чай! — выкрикнул Ойкава, швырнув упаковку. — Остановись, — тихо, но твёрдо сказал Тетсу, пытаясь дотронуться до его плеча. Осколки от чашки разлетелись по полу, и Тоору отпрыгнул в сторону, понимая, что его нервы уже на пределе. Ему искренне хотелось орать, громить посуду и разбивать окна, чтобы ничего вокруг не осталось целым. Расшибить всё вдребезги, чтобы потом, сидя в руинах, радоваться выпущенной агрессии. — Как?! Куроо вскинул на него вопросительный взгляд, замерев в полу-наклоне, и понял, что разбитая кружка подождёт. — Что именно? — осторожно спросил он. — Как ты справляешься с этим?! Что, только у меня это всё?! — голос неконтролируемо повышался, Тоору был на грани нервного срыва. — Прости, но я не могу понять, о чём ты, пока ты не объяснишь. Ойкава взвыл, схватившись за голову, и тут же сорвался с места, стоило Куроо к нему попытаться подойти. Отмахиваясь от чужих рук, он искренне пытался как можно скорее оказаться в ванной комнате, за закрытой дверью. Вырвавшись, он неожиданно передумал и, схватив Тетсу за джемпер, прижал его спиной к кухонной тумбе. — Я это в костях чувствую, — прошептал он, испуганно глядя в глаза друга. — Постоянно нуждаюсь в чём-то большем. И я постоянно жду чего-то большего, надеюсь на это. Куроо, я вот-вот и сгорю в этом всём, понимаешь? — У меня то же самое, — накрыв его руки своими, ответил Тетсу. — Сложно до одури, но я пытаюсь ради… — Снова скажешь про дружбу? Тетсуро кивнул. — Так ли она необходима, что ты цепляешься за эту дружбу? — Ойкава расцепил пальцы, тряхнув головой. — Неужели это всё, что может быть между нами? — Когда ты поцеловал меня, я просто растерялся. Я хотел тебя остановить, честно, но всё произошедшее будто сковало меня, и я не был уверен, что так можно перекрыть все ошибки, сделанные в тот день. Тоору, пойми, что одно только твоё слово, и ты даже не вспомнишь о том, что я к тебе чувствую. Я даже исчезнуть из твоей жизни готов, если это будет твоим выбором, — Куроо медленно отпустил его, опустив голову. — Почему ты до сих пор не можешь понять, что у нас не получится идти разными путями? Мы с тобой — капли крови с одного ножа, мы попросту не сможем, ты же знаешь это… — Знаю, потому готов сдохнуть ради тебя, — Тетсу попытался его обнять. — А я с тобой вместе готов сдохнуть, веришь? — Ойкава перехватил его руки, сдавив запястья. Тетсуро не мог издать ни звука, наблюдая за тем, как Тоору положил его ладони на свои щёки, прикрыв глаза. И было чувство, что его дрожь передаётся через эти прикосновения. Самодостаточный, гордый и убеждённый, Ойкава выглядел так, словно изголодался по банальной ласке. В его действиях едва ли проглядывалось нечто пошлое, скорее это было чем-то невероятно интимным, тем, что никому больше, кроме Тетсу, не будет позволено узнать. — Не дай мне сорваться, — умоляя, проговорил он, аккуратно приблизившись и уткнувшись лбом в грудь Куроо. — Ни за что, — ответил Тетсуро, осторожно обняв его за плечи. — Я бы хотел, чтоб ты немного успокоился, а после мы всё же поговорили спокойно и адекватно. — Не могу быть уверен, что способен на это. — Я и не говорю, чтобы это произошло сейчас, Тоору. Ты же знаешь, что я готов ждать сколько угодно. — Впрочем, мне уже легче. Ты, если хочешь, пей чай, а я пойду спать, — Ойкава, выпутавшись из объятий, резко развернулся, но так же быстро остановился. — Иди, я уберу, — заверил его Куроо и легонько подтолкнул в спину. И чая он никакого не хотел, просто надеялся, что так он немного побудет рядом с Тоору. Закончив с уборкой на кухне, Тетсуро ещё попытался найти себе какое-либо занятие, чтобы не ложиться, но в голову не пришло ничего дельного, кроме принятия душа. Обычно у него на это уходило не меньше часа, но сейчас он буквально ополоснулся и выскочил оттуда, желая как можно быстрее уткнуться в подушку лицом. И уже усевшись на диван, Тетсу подумал о том, что стоило его расстелить до того, как он направился в ванную. В принципе, он и не собирался так быстро засыпать, потому позволил себе просто развалиться на диване. От декоративной подушки пахло Ойкавой. Так сильно, что Куроо прижался к ней, медленно втягивая его запах. Чувствуя себя безвозвратно больным на голову, он вдохнул еле уловимый парфюм ещё раз и прикрыл глаза. Сжав подушку в руках, он крепко стиснул зубы до противного скрипа и резко сел. В спальной зоне, где обитал Тоору, только что погас свет, и потому он, решив ему не мешать, наспех разложил диван и расстелил постель. Наблюдая за тем, как по потолку ползут тени, и вслушиваясь в звуки с улицы, Тетсуро уловил скрип сёдзи, а вслед за ним тихие шаги. И замер, когда Ойкава подошёл к дивану и присел на край. — Что-то случилось? — обеспокоенно спросил Куроо. — Не знал, что ты спишь в футболке, — зачем-то сказал Тоору. — Я разбудил тебя? — Нет, я не спал. Тебя что-то беспокоит? — игнорируя первое высказывание, Тетсу приподнялся на локтях. — Я могу тебе чем-то помочь? — Я просто подумал, что тебе не помешает компания, — тихо прошептал он, перебравшись через ноги Куроо, и облокотился на спинку дивана.