Двое террористов (и студентка)

Олег видит перед собой железные прутья, когда приходит в сознание. Свет на секунды ослепляет, превращая четкие линии окружения и людей в размытые цветовые пятна посреди темноты. Моргает усердно, отгоняя пелену и различает рыжую голову по ту сторону клетки. Видит, конечно, со спины, но в этой ситуации претендент на обладание таким цветом волос один. Серёжа. Перед ним Гром, связанный на стуле. Какой-то монитор с шахматными клетками. За спиной Грома ещё железные прутья, ещё люди. Волков оглядывается растерянно, хмурит брови. Вокруг все знакомые лица, все напуганные, все в одной лодке. Серёжа обьясняет правила игры. Волков только сейчас замечает ошейник на себе. И в это время к голосу Сергея добавляется шум в ушах. Биение сердца начинает заглушать голос Разумовского пульсацией. Становится страшно. Эмоции смешанные. Разочарование, паника, гнев, отрицание- все мешается в кашу, в которой нет шока. Удивления нет лишь потому, что Олег знал, он знал для чего это все. Знал, когда вытаскивал Сергея из психушки. Знал, когда сидел ночью у его кровати, прислушиваясь к неровному дыханию. Знал, когда не понимал, зачем Серёжа перекрывает свои невозможно красивые голубые глаза желтыми лизинами. Он знал, что Сергей для него опасен, что он невменяем. Но не отступил. Держался, как глупый пёс, за воспоминания из детдома, за надежду на сохранившиеся чувства. И вот, сейчас он здесь. Страшный суд во главе с единственным близким человеком. Все остальные в клетке напряжённо следят за игрой, кто чем сходил, а Олег.. думает, как в детстве учил Серёжу играть в шахматы. Потрепанные, конечно, в детдоме других не достать. Но учил, старался объяснять максимально понятно: он сам где-то у старших подслушал правила, пока отсиживал урок в туалете, и сам не до конца не понимает, как лучше ходить, но пытается рассказать принцип игры. А сейчас видит, что его фигура на электронном табло была "съедена'', знает, что настал час искупления за преданность, за то, что не смог противостоять, что слишком доверчив. Ошейник не взрывается. Шипит сигналами тока, неприятно вибрирует у кадыка, но не срабатывает. А потом каждая секунда на счету. Серёжа говорит что то про глупую технику, встаёт, достаёт пистолет. Стоит почти ровно перед Олегом, только руки трясутся и видно, что стойка напыщенно-уверенная. Выстрел, ещё выстрел, ещё и ещё. Контрольный. Больно, очень больно. Острые металлические пули разрывают плоть, несут по всему телу горяще-ноющее ощущение. Волков падает на пол тяжелой грудой костей. Холодный пол встречает щеку неприветливо. Олегу впервые страшно. Он подавлял в себе эмоции, связанные со страхом с детства, но сейчас Олег боится. Очень боится. Звук полицейских сирен, белый больничный свет. Я никогда, никогда не скажу тебе Как же я боюсь, Как же я боюсь, Каждой рваную раной. Бегу быстрее и живее становлюсь. Ведь страшней для меня всего, как ни странно- В двух океанах ясных глаз твоих тонуть. Как же я боюсь.