Dominus

Конец зимы наступает тогда, когда и предполагал Гарри. Их дом просел под тяжестью снега так, что в первый день весны, когда солнце, наконец, пробилось сквозь верхушки деревьев и сосульки на ветвях деревьев начали таять, альфа забирается на крышу через чердак и прочищает дорожку от входной двери. Уборка снега занимает шесть часов, и то под конец он видит только жалкий клочок земли. Луи остаётся в доме, как его и просили, и составляет список всех вещей, которые необходимо купить, как только у них появится возможность выехать в город. В какой-то момент он выглядывает в окно, наблюдая, как Гарри работает, и машет ему, стоит доминанту поймать его взгляд. Им нужно купить много продуктов и строительных материалов, чтобы Гарри восстановил то, что было повреждено за зиму. На следующий день солнце светит ещё ярче, чем прежде. Кажется, эта весна будет необычайно тёплой. Гарри берётся открутить уцелевшие две ножки кровати и опустить деревянный каркас с матрасом на пол. Он невольно ухмыляется, вспоминая, каким образом она сломалась. Луи же открывает все окна и впускает солнечный свет, улыбаясь, когда кладёт руку на животик, наслаждаясь согревающими кожу лучами. — Такой у нас прекрасный мир, крошка, — тихо шепчет он малышу, слушая, как поют птицы и копошатся в поисках пищи зверьки. — Ты очень скоро его увидишь. Луи слышит громкий хлопок и громко ахает от шока, схватившись за сердце. Недолго думая, он направляется к лестнице и, войдя в спальню, видит, что Гарри уже разобрал их кровать. — Что это был за звук? — спрашивает он, проходя в комнату и застенчиво улыбаясь доминанту. Альфа поднимает взгляд и выпрямляет босые ноги рядом с набором инструментов. Луи удобно устраивается на полу рядом с ним, который, к счастью больше не ледяной. Гарри не понимает, почему его прекрасный омега предпочитает его мягкому дивану. — Думаю, так будет лучше, — отвечает Гарри с дерзкой ухмылкой, указывая на упавшую кровать с матрасом. Луи краснеет и утыкается носом в бицепс мужчины, и альфа целует его в лоб. — Мне нравится. — Я рад, — Гарри обнимает омегу и притягивает к себе на колени, и Луи прячет лицо, уткнувшись в шею. — Как ведёт себя мой ребёнок, haud mirum? — С малышом всё в порядке, — нежно отвечает Луи и кладёт тёплую ладонь мужчины себе на живот, где растёт маленькая душа. — Мы оба хотим выйти на улицу. Гарри смотрит в окно через плечо Луи. Есть небольшой прохладный ветер, снег постепенно тает, но одежда вполне способна защитить от нынешней погоды. — Твоё желание для меня закон, haud mirum, — Гарри нежно чмокает свою метку связи, но пока не делает попытки встать. Он прислоняется спиной к кровати и сгибает здоровую ногу в колене, Луи опирается на него боком. Мальчик удовлетворённо вздыхает, и его палец водит по принту рубашки мужчины, под которой скрывается мускулистая грудь. — Как насчёт поездки в город? — делает предложение Луи, хватая его за руку. — Пожалуйста? Я очень хочу прогуляться. Гарри будет ужасным доминантом и альфой для своей прекрасной второй половинки, если он когда-нибудь осмелится сказать ему «нет». — Мы выведем лошадей, а потом поедем в город, хорошо? Луи улыбается так ярко, что может затмить само солнце, и целует Гарри, обвив руками его шею. — Спасибо. Я люблю тебя. — Я тоже тебя люблю, haud mirum, — Гарри улыбается и потирается о его нос в эскимосском поцелуе, отчего омега тихо хихикает. Они вместе выводят лошадей на свежий воздух. Луи садится на деревянное ограждение, поставив ноги на нижнее бревно, и наблюдает, как Гарри расчёсывает гриву жеребца, пока кобыла рысью огибает территорию. Луи удивляется, когда она грациозно направляется к нему, затем останавливается и наклонив голову, суёт морду чуть ли не прямо ему в руки. Она явно требует ласки и, стоит Луи отвлечься, как кобыла толкает его в плечо, прося внимания. Луи без конца смеётся над выходками столь великолепного создания. — Как её зовут? — Луи спрашивает Гарри, который наблюдает за их взаимодействием с расстояния в несколько метров. Доминант оставляет жеребца бродить неподалеку. — Я никогда не давал им имён. — Почему? — он целует лошадь в нос, глядя в большие выразительные глаза. — Она красавица. — Она уже не так молода, — говорит Гарри своей паре с грустной улыбкой, поглаживая сильную шею лошади. — Она потеряла жеребёнка год назад. — О нет, — Луи чувствует себя особенно подавленным, узнав это, будучи в положении, и он трёт мягкое ухо кобылы, слушая, как она пыхтит. — Бедняжка. — Она сильная, — Гарри пытается поднять ему настроение, потянув лошадь за уздечку, чтобы повернуть к себе мордой. — Верно, девочка? Словно отвечая ему, кобыла ржёт и внезапно толкает его в плечо. Альфа издаёт ласковый смешок и позволяет ей вернуться к другому четвероногому другу. Луи улыбается, когда Гарри подходит к нему, его снимают с ограждения и осторожно опускают на землю. — Куда мы? — спрашивает омега, когда Гарри берёт его за руку и ведёт обратно на крыльцо дома. — Одевайся, — отвечает альфа, закрывая за ними входную дверь и поворачиваясь, чтобы без усилий взять Луи на руки. — Я отвезу своих малышей в город. Луи хватается за Гарри обеими руками. — Я тоже считаюсь твоим малышом? — Конечно, — коварные руки Гарри скользят вниз к его заднице, сжимая пышные полукружия. Удобно устроившись в объятиях доминанта, защищающего его и их ребёнка, Луи закрывает глаза и вдыхает полной грудью тёплый пряный аромат возлюбленного. Гарри планировал только донести его до спальни, но мужчина не может заставить себя отпустить Луи, когда мальчик такой мягкий, нежный и податливый. Так что вместо этого Гарри на краткий миг прижимается к мягким губам и садится в изножье кровати. Он отложит их поездку в город, возможно, на несколько часов, что его совсем не беспокоит, ведь рядом с ним такое милое создание, пахнущее им. — Арри? — голос Луи приглушён из-за того, что тот уткнулся носом в шею Гарри, тонкие пальчики барабанят в такт его сердцебиению. — Да, haud mirum? — Гарри отвечает на его бормотание лёгким поцелуем в висок. Сначала его пара зевает, вытягивая пальцы веером, прямо как котёнок, затем снова сворачивается калачиком на коленях Гарри. — Когда мы уезжаем? Гарри усмехается. — Из-за ребёнка тебя клонит в сон, haud mirum? — Нет, — Луи качает головой и часто моргает, прогоняя усталость, потому что он отчаянно хочет поехать в город. — Мы с малышом хотим выбраться из дома. — Тогда ладно, — Гарри встаёт и укладывает Луи на спину на матрас, целомудренно целуя бледную кожу под пупком. В течение десяти минут Гарри раздевается до крошечных боксеров — любимой пары Луи — и одевает своего бездельничающего партнёра. Луи не ленив, но Гарри предпочитает баловать его всякий раз, когда может. Альфа рад, что Луи чувствует себя в безопасности рядом с ним и не пытается избежать тактильного контакта. Гарри позволяет рукам блуждать по идеальному маленькому телу. — Я не думаю, что нам стоит выходить сегодня на улицу, — говорит Гарри, тяжёло вздыхая. — Я бы предпочёл провести остаток своих дней вот так, haud mirum. Луи кладёт руку на затылок Гарри и почёсывает, царапая кожу головы. Он наслаждается этим мгновением, радуясь тому, насколько они с доминантом похожи по темпераменту. И их малыш будет таким же, идеальным сочетанием их обоих. — Ты помнишь маленький бутик рядом с продуктовым магазином? — рассеянно спрашивает Луи. Он увидел его во время первой и пока единственной поездки в город перед началом зимы. Они с Гарри заходили только за продуктами и тёплой одеждой, но омега заметил бутик с розовой вывеской и манекенами в скромных комплектах на витринах. — Какой бутик, haud mirum? — спрашивает Гарри, нахмурившись. Луи радуется тому, что доминант не помнит, ведь тогда сюрприз получится.

***

Луи нервничает на протяжении всего пути по заснеженной извилистой дороге, ведущей в город. Он сидит впереди, рядом с обогревателем, скрестив ноги на сиденье, держа руку Гарри над консолью и глядя в окно. Деревья только-только оправились от жестоких морозов, и, подобно им, люди наконец-то вышли на улицу, чтобы насладиться красотой весны. Уже распускаются цветы, добавляя красок унылой и без того печальной территории. Луи хотел бы остановиться и прикоснуться к розовым и пастельно-голубым бутонам, но ещё больше он желает попасть в город. Они добираются до ворот. Для того чтобы попасть в город, нужно заплатить за проезд через них. Гарри открывает окно, и Луи чувствует холод на губах. Он наклоняется к доминанту и целует его в щёку без видимой причины. — Ты кажешься очень взволнованным, haud mirum, — дразнит Гарри со смешком и сжимает меньшую руку Луи в своей. — Я не выходил на улицу почти три месяца, — отвечает Луи, положив руку на бедро. Омега одет в удобные мягкие штаны с маленькими чёрными бабочками, а не в презентабельную одежду. В этом только вина Гарри, потому что он не дал ему толком одеться. — Я рад, — Гарри заезжает на ближайшее свободное парковочное место. — Только смотри, вдруг в тебя влюбятся другие альфы. Луи набирается храбрости и показывает Гарри язык, взвизгнув, когда тот щипает его за бедро. Он надувает губы, и в зелёных глазах доминанта плавится нежность, как и всякий раз, когда тот смотрит на мальчика, несущего его щенка. Выйдя первым, Гарри открывает перед Луи дверь и помогает ему выйти, обняв за талию. — Можем мы сначала зайти в прачечную? Гарри мычит в знак согласия и берёт набитые битком пакеты с одеждой, которую им нужно постирать. Удивительно, что после зимы у них вообще осталась чистая одежда. Доминант позволяет Луи нести только один, потому что он беременен и не должен напрягаться. Они загружают сразу три стиральные машины, и Луи, уже разобрав одежду по цвету, засыпает нужное количество порошка, прежде чем запустить стирку. Гарри тем временем звонит единственному врачу в городе, чтобы записать Луи на приём. — Нас примет доктор Феникс через час, — говорит Гарри, помогая Луи спрыгнуть с одной из сушилок. — Да? — Луи приподнимает бровь, его аромат свежайших цветов и ванили опьяняет чувства Гарри. — Да. Этого малыша… — доминант кладёт ладонь на животик мальчика и целует его в висок. — И моего маленького возлюбленного. Луи краснеет и пытается увернуться от поцелуев Гарри, тихо смеясь, когда альфа громко выдыхает ему в шею, щекоча. — Остановись, любимый, — омега пытается предупредить свою пару, что вокруг есть другие люди, которые могут их увидеть. Гарри не подчиняется и рычит. Он сжимает талию омеги в стальной хватке и прикусывает метку связи. Доминант находит в этом утешение. В крошечной комнате становится душно. Большие руки Гарри стискивают бёдра Луи, и он вжимается лицом в шею мальчика, утыкаясь холодным носом в яремную вену. Их сердца бьются в одном ритме. — Ты такой маленький, haud mirum, — шепчет Гарри, касаясь влажными губами его уха, довольно ухмыляясь, когда по телу мальчика пробегает дрожь. Он накрывает своей ладонью руку Луи, сравнивая размеры. Феноменально, что омега настолько меньше альфы, словно специально создан для него. — Я не маленький, любимый, — слабо возражает Луи. — Ты просто великан. Гарри переплетает их пальцы и закрывает глаза, обнимая Луи за талию, которая стала мягче из-за беременности. И это заводит волка Гарри, который готов выть во всю глотку, потому что его любимая пара вынашивает его щенка. С трудом они отходят друг от друга, вспомнив, что время идёт, а у них ещё много дел. Гарри выводит Луи из прачечной с такой самодовольной ухмылкой, что все незнакомцы бросают на них осуждающие взгляды. Он берёт омегу за руку и придерживает для него дверь, как полагается. — Вот и бутик, о котором я тебе говорил, — Луи коротко указывает на розовый магазинчик. Гарри хмыкает и следует за его взглядом. Он хочет уже потянуть его в бакалейную лавку, как видит, что выложено на витринах, и бледнеет. Женское бельё. — Ты… — он замолкает, сглатывая ком в горле. — Ты хочешь зайти туда, любимый? — Может быть… — Луи сжимает пальцы Гарри и шмыгает носом. — Но тебе нельзя со мной. — Тогда ты не пойдёшь. Луи усмехается и смотрит на него своими ангельскими голубыми глазами, когда спрашивает: — Пожалуйста? Я хочу удивить тебя. — Ты и так меня удивляешь, haud mirum, — Гарри целует его в лоб. — Мне вполне достаточно тебя и малыша. — Гарри, пожалуйста? — упрашивает его Луи, зная, что победа уже близка. Доминант вздыхает и сжимает переносицу, слишком долго обдумывая свой ответ. Он уже представляет омегу в кружевном нижнем белье. — Перестань думать, — Луи встаёт на носочки и чмокает Гарри в уголок челюсти, чтобы развеять его тревоги. — Подожди меня здесь десять минут… — Нет, — немедленно перебивает его Гарри, глаза на мгновение вспыхивают чёрным пламенем. — Я пойду с тобой. Луи приподнимает бровь. — Разве тебе не будет там неловко? — Haud mirum, наша связь ещё свежа, — Гарри притягивает его к себе и окутывает мальчика своим теплом. — Мы три месяца пробыли лишь вдвоём в нашем доме. Ты носишь моего первого щенка. Я никогда не смогу выпустить тебя из виду. Омега прижимается к его губам и обнимает Гарри за шею. Спустя минуту Луи отстраняется, но альфа тянется к нему. — Я пойду с тобой, — тон Гарри не оставляет места для споров. — Хорошо, — сдаётся Луи и чмокает альфу в губы. Внутри магазина тонко пахнет жасмином, что очень нравится омеге. Он напевает под нос, проходя в бутик, Гарри следует за ним. Внутри рассматривают кружево и хлопок шесть или семь человек. Луи улыбается, когда консультант приветствует его, проходя мимо витрин. Когда омега останавливается у ряда разнообразного женского нижнего белья, Луи разражается тихим смехом, увидев страдальческое выражение лица Гарри. — Ты выглядишь испуганным, любимый, — шепчет он доминанту. Гарри хмурится ещё сильнее, но мудро держит рот на замке. — Не волнуйся, — Луи сжимает его руку и ободряюще улыбается своему доминанту. — Мы с малышом защитим тебя.

***

— Приятно познакомиться с вами, Луи. Мистер Стайлс, мне сообщили, что вы уже точно уверены в беременности, — приветствует их доктор Феникс и указывает на два пустых места по другую сторону своего стола. Гарри сначала помогает Луи сесть в кожаное кресло, прежде чем сделать это самому, всё ещё слегка нервничая из-за событий в бутике. Луи быстро выбрал, что купить, но альфа до сих пор не может выкинуть из головы сцену, как тот выбирает между двумя комплектами. Гарри ещё не знает, что в итоге купил омега, но он в предвкушении. Осмотр длится около часа, в конце концов Луи оказывается лежащим с голубым гелем на животе для УЗИ. Гарри нервничает из-за жужжания и звуковых сигналов машин и приборов, но он внимательно смотрит на экран, пока не увидит очертания ребёнка. — Это ваш малыш, — доктор Феникс указывает на пятно мизинцем, обводя область вокруг. Рука Луи сжимается вокруг пальца Гарри, и он улыбается так ярко и очаровательно, что доминант наклоняется и целует его после того, как доктор оставил их наедине. В голове альфы до этого момента звучал назойливый голос, который заставлял сомневаться, действительно ли беременность произошла или ему всё причудилось. Теперь он держит копию сонограммы их ребёнка и целует свою драгоценную пару. Ладошки омеги сжимают его щеки, а губы всё целуют и целуют. — Я так рад, — признаётся Луи с усмешкой, в уголках глаз появляются морщинки. — У нас будет малыш. Гарри усаживает Луи и встаёт между его ног, удерживая бёдра мальчика и прижимаясь своим лбом к его. — Безусловно. Ты подарил мне ребёнка, haud mirum. Первенца. Доктор Феникс возвращается к ним спустя двадцать минут, после того как стихает приглушённый шепот счастливых родителей, и пишет заключение. Паре не нужны брошюры, потому что сильно развитые инстинкты и прирождённые навыки доминанта обеспечат всё необходимое. В течение десяти минут они обсуждают планы питания и витамины, которые Луи необходимо принимать. Он носит гибридного щенка, что означает, что ребёнок может родиться как в волчьем, так и в человеческом обличье. Доктор надеется на последний вариант, потому что рождение волка может сильно навредить организму Луи. После этого Луи становится беспокойным и держит руки в карманах, пока Гарри оплачивает приём. Следующий раз они посетят доктора только через месяц. Луи сейчас на четвёртом месяце беременности. Он слегка разочарован, что у него нет заметного животика, но доктор Феникс заверил, что при первой беременности это нормально. Он может начать расти прямо на позднем сроке. — Я никогда так не радовался походу за продуктами, — признаётся Луи доминанту, как только они возвращаются на парковку продуктового, где стало гораздо оживлённее. — Верю, haud mirum, — усмехается Гарри, когда возлюбленный чуть ли не тянет его за руку, чтобы затащить в магазин. Внутри шумного и наполненного свежими товарами розничного магазина Гарри позволяет водить себя от стеллажа к стеллажу. Первым делом Луи выбирает товары для ухода и личной гигиены. Он спрашивает мнение доминанта об одном продукте, но тот молчит, откровенно пялясь на животик омеги. — Милый? — мальчик беспокоится. Гарри встречается с ним взглядом, прежде чем протянуть руку и коснуться живота Луи поверх свитера. — Он завораживает меня. — Да? — Луи тепло улыбается. — Милый, малыш никуда не денется. Несмотря на это, доминант ведёт себя как дикий параноик, всегда держа руку на талии Луи, чтобы обеспечить его безопасность. Если другой человек подойдёт слишком близко с тележкой из кованой стали, он оттащит Луи в сторону, даже если это не представляет и грамма опасности. В кондитерской пахнет ирисками и тёплым печеньем. Луи выбирает несколько упаковок печенья с шоколадной крошкой, а также любимые карамельно-арахисовые конфеты Гарри и несколько пачек кислых мармеладных мишек. Гарри достаёт две упаковки молока по шесть бутылок и воду из холодильника, в то время как Луи ищет идеальную замороженную цельную курицу. Его пальцы покалывает после поисков, поэтому он бочком подходит к альфе и суёт руки под рубашку, прижимая их к горячему твёрдому торсу. Гарри лишь на мгновение напрягает мышцы от внезапного перепада температур, заставшего его врасплох. — Тебе холодно, haud mirum? — спрашивает Гарри мальчика. Луи качает головой, но его тонкие пальчики только сильнее прижимаются к прессу альфы. Проходит целых два часа, за окном уже стрекочут сверчки, луна отчётливо видна сквозь тёмно-серые облака. Гарри расплачивается за продукты и предметы первой необходимостью чёрной карточкой, прежде чем положить бумажник в карман и покатить тележки с пакетами к машине. — Знаешь, я хочу помочь, — ворчит Луи, сидя на краю багажника внедорожника, скрестив ноги. Гарри убирает все пакеты и одаривает омегу весёлой ухмылкой, после чего ставит коробки с молоком. — Не нужно, haud mirum. Дует ветер, Луи застёгивает куртку и прячет лицо. — Я бы хотел помочь. Чувствую себя бесполезным. — Ты никогда не бываешь бесполезным, любимый, — Гарри заботливо целует его в лоб и поправляет чёлку. — Тебе нужно заботиться о моём щенке и быть любовью всей моей жизни — это достаточная работа для тебя. Глаза Луи становятся необъяснимо ярче от нежности доминанта, и он дважды чмокает его в губы с широкой улыбкой. Он выжидает мгновение, чтобы отстраниться, вздыхая в мире и умиротворении, и руки Гарри сжимаются вокруг него. — Брат? Гарри сразу выпрямляется и поворачивается к источнику голоса. Подняв глаза, Луи видит фигуру, принадлежащую Иеремие. Его шоколадные волосы в два раза темнее, чем у Гарри, и в эту прекрасную ночь они хорошо контрастируют с его бледной кожей. Луи не уверен, что он должен делать, поэтому так и сидит, потому что весь день был на ногах и устал. Когда его брат подходит, они с Гарри обмениваются неловкими объятиями, которые громко и ясно говорят об их дискомфорте. Доминант Луи первым отступает, приближаясь к своей паре. Глаза Иеремии мерцают, на мгновение вспыхивая серебром, и Луи в замешательстве напрягает лоб. — Ты выбрал прекрасную пару, Гарри, — одобрительно говорит Иеремия, кивая Луи, но не более того. Гарри прислоняется спиной к внедорожнику и с самым невозмутимым видом смотрит на своего единственного брата. — Я знаю. Иеремия смеётся, качая головой, и пинает камни у ног. Ему удаётся сделать шаг вперёд, и Гарри не слишком рад этому, к большому непониманию Луи. Почему он вдруг стал таким защитным? Иеремия его брат в конце концов. Гарри загораживает собой омегу. — Я пойду, — Иеремия понимающе посмеивается над поведением младшего брата, улыбаясь Луи, когда тот отступает. — До свидания, Луи. Брат. Когда Гарри чуть ли не рычит на брата, Луи дёргает его за рукав рубашки, отчаянно пытаясь привлечь внимание. — Что случилось, любимый? Доминант вздыхает и первым делом помогает Луи спрыгнуть на землю, громко хлопнув дверцей, он закрывает багажник и прижимает свою пару к груди. Он целует Луи в лоб, а затем в висок. — Мой брат не сделал такого выбора, как я, haud mirum. Он стал Мастером, и с тех пор не был прежним. Луи приоткрывает рот и резко втягивает холодный воздух, от которого сводит зубы. — Я ничего не заметил, когда впервые его встретил. — Мастер всегда вежлив с незнакомцами, — отвечает Гарри, ведя Луи за руку к его месту. — Я стараюсь не допустить, чтобы он стал для нас чем-то большим. Луи кивает и позволяет Гарри открыть ему дверь. Доминант получает поцелуй за многие вещи, большинство из которых произошло сегодня. Гарри помогает ему пристегнуться, прежде чем закрыть дверь.

***

У Луи были планы на то, когда он вернётся домой. Он хотел разобрать продукты на кухне, прежде чем приступить к приготовлению ужина, перед этим попросив Гарри оставшиеся покупки отнести в кладовую. Ещё он хотел принять душ и… Неожиданно все его прекрасные планы рушатся, когда Гарри прижимает его к входной двери. Луи пытается вразумить мужчину, но рот и руки альфы превращают его в человеческую массу бушующих гормонов. К тому времени, как они добираются до кухонной стойки, на шее омеги красуется яркая метка, и на обоих не остаётся одежды. Гарри рычит, когда Луи пытается взобраться на стойку, и сжимает мясистые бёдра мальчика до синяков. Его губы и зубы оставляют тёмно-красные отметины на коже его шеи, чтобы все вокруг знали, что этот омега принадлежит ему. Луи с тихим стоном запрокидывает голову, и доминант подхватывает его под задницу и усаживает на столешницу. Столовые приборы и баночки сыпятся на пол, но Луи не обращает на это внимание, прижимаясь спиной к холодной поверхности. Гарри раздвигает его ноги и устраивается между ними. Он обхватывает губами затвердевший сосок, ритмично посасывая, в то же время крутя другой между пальцев, отчего грудь омеги розовеет. В воздухе появляются сладкие нотки, и в альфе просыпается голод. Он жаждет ощутить этот вкус на своём языке. Луи вскрикивает и выгибает спину, когда язык доминанта оказывается в его сжимающейся дырочке. Гарри жадно собирает его приторную естественную смазку, громко и непотребно хлюпая, и давит на края, чтобы получить ещё больше. Альфа кажется вылизывает его часами, довольно постанывая от вкуса и постоянно держа руку на животе Луи, чтобы убедиться, что с его щенком всё в порядке. Омега вскоре начинает умолять об узле, слёзы текут по лицу, и доминант не может не выполнить его просьбу. Он выпрямляется и разводит дрожащие ноги чуть шире, резко проникая во влажный жар его тела. Лицо Гарри блестит от пота, в глазах стоит похоть и разгорается самодовольство, когда он наблюдает за тем, как его член исчезает внутри омеги. Альфа поднимает Луи и тянет на себя, целуя и проталкивая язык в его рот, глотая всхлипы мальчика. Он выходит из жадного отверстия и разом погружает три пальца. Луи стонет и тянет себя за волосы, глаза закатываются от удовольствия от давления на его простату. Смазка течёт по его ногам на пол и рука Гарри становится вся мокрая и скользкая от того, насколько он возбуждён. Хриплые, прерывистые вздохи срываются с губ Луи. Гарри садится на стойку и усаживает омегу к себе на колени. И они снова целуются, руки мальчика исследуют тело альфы, и он всё ещё просит о большем, пока не оказывается над эрекцией и не садится на неё одним махом. Полностью погрузившись в омегу, Гарри ложится на спину и придерживает Луи за бёдра, пока мальчик контролирует их темп. Луи кажется неземным и ангельским, когда плавно двигается, впившись ногтями в грудь мужчины и прикусив собственную губу. Его кожа красная, пальцы на ногах поджимаются от удовольствия, бурлящего в нём. Гарри чёрными глазами от похоти наблюдает, как животик Луи напрягся, а рот открылся в немом стоне. Приближаясь к кульминации, омега замедляется, крутя бёдрами. Гарри садится и сразу стонет, потому что в тот момент мальчик резко опускается до самого основания и сильно сжимается вокруг пульсирующей длины. И Гарри достигает оргазма, наполняя омегу узлом. Луи дрожит и кончает вслед за ним, изливаясь с тихим стоном и пачкая их торс. Он обессилено наваливается на мужчину, обнимая за шею. — Не могу поверить, что мы сделали это на кухонной стойке, — шепчет он, шумно дыша. Заливаясь смехом, Гарри гладит его по спине, прежде чем ответить: — Это была единственная нетронутая поверхность, haud mirum.