Никак

Нирван вернулся в логово с ощущением, что не имел права возвращаться. Никак так и не нашелся, и Нирван знал, что это — его вина. Хилзар поймал его прежде, чем он кинулся на поиски, спросил, что произошло, и сказал, глядя с таким осуждением, какого Нирван ни разу в нем не видел: — Верни его. И Нирван только тогда понял, что раз Никак боялся сесть, то уже не важно, что он натворил. Хилзар все решил. А он Никака просто прогнал. Первым делом он бросился к тому подвалу, в котором Никак жил до логова. Ну а куда еще ему было идти? В конце концов, эта черная пыльная дыра была для Никака домом, там он был в безопасности. Нирван обшарил там каждый угол, перевернул все мешки, постоянно прислушиваясь и оглядываясь на случай, если Никак прячется именно там, куда он не смотрит, и постоянно перебегает, но так ничего и не нашел. Подвал был абсолютно пустым, безжизненным. Тогда Нирван стал искать на улицах. Сходил к торговым рядам, надеясь, что увидит уже привычную картину у лавки пекаря и сможет Никака спасти, а уж после этого и помириться, ничего не нашел, стал проверять все узкие проулки и закутки, в которых Никак мог бы прятаться. Все бестолку. Постепенно начинало темнеть, и Нирван вдруг подумал, что Никак мог и сам вернуться. Испугаться темноты и одиночества, проголодаться и вернуться, если и не к нему, то хоть к Хилзару. Надежда была слабой, но была, и Нирван пошел к логову. Увидел за столом Вана, не увидел Никака и вздохнул, понимая, что сил рассказывать Вану, что случилось — нет. Но придется, если он хочет, чтобы Ван помог. Хорошо хоть остальные еще не пришли. — Не нашел? — спросил Ван, едва заметив его. Нирван смутился, поняв, что Хилзар уже все рассказал, слабо кивнул. Хилзар, явно услышав его приход, явился тоже, покачал головой и объявил: — Я иду его искать. Нирван хотел возразить. Хилзар вообще редко ходит на улицу, откуда ему знать, где там можно спрятаться? Да и если Никак захочет, от Хилзара запросто сбежит… Только вот захочет ли он сбегать? — Я не знаю, где его искать, — признался Нирван. А должен был знать. И найти его должен был именно он, раз уж он его прогнал. — Найдем, — пообещал Ван. — Много ли у нас мест, в которых можно спрятаться… Обшарим все и найдем. Нирван кивнул, не слишком надеясь. Мест, в которых можно спрятаться взрослым — немного. Углов, в которые мог забиться из страха ребенок — тьма. — Ты ему рассказывал про какие-нибудь укромные места? — спросил Хилзар. Нирван замотал головой. Сначала нужно было научить его воровать, а уж потом — скрываться, он просто не успел. Или? «Вдруг мне придется прятаться. Надо знать, куда бежать». Он же так сказал? Прятаться и бежать, именно то, что он делал. — Я проверю одно место, — сказал Нирван. — Если не найду — пойдем все. Лишь бы найти. Он бежал, не особо заботясь о тишине и скрытности. Плевать, если его видят, в это время здесь стражников быть не должно. А если и есть, он Никака найти должен быстрее, чем они. Никак был там. Сидел в углу, к которому отворачивался Нирван, давая ему себя обворовывать, и плакал. Тихо, жалобно, беззащитно. Нирван подошел ближе, стараясь не шуметь, и едва успел перехватить Никака, когда тот все-таки заметил его и побежал опять. — Да подожди ты! — взмолился он, так и держа брыкающегося ребенка в руках. — Прости, я не хотел ругать! Никак замер, глянул с недоверием, а потом опустился на пол и снова разревелся, больше никуда не порываясь. — Что у вас случилось, Никак? Хилзар тебя наказал? Никак кивнул и судорожно вдохнул. Нирван хотел спросить — за что? Выяснить, понять, разобраться. Вместо этого осторожно обнял Никака, признал: — Значит, я ругать тебя был не должен. Никак не ответил. — А вот меня Хилзар отругает, — добавил Нирван. — Особенно, если я тебя не верну. — За что? — изумился Никак. — За то, что прогнал тебя. Ты же нам нужен. — Но я же… Никак замялся, явно не решаясь признаться, и Нирван вздохнул: — Но ты же больше так не будешь? Никак уверенно закивал. — Значит, нужен, — решил Нирван. Никак наконец-то ответил на объятие. — Пойдем? Ван и Хилзар ждут нас. Никак снова кивнул. Нирван поднял его с пола, отмечая, что он не морщится, выдохнул с облегчением. Хилзар не усердствовал, а Никак хотя бы от этого не страдал, пока прятался. Интересно, то, что Никак идет рядом, можно считать за примирение? — Нирван, а хочешь, я попрошу Хилзара, чтобы не ругался? — спросил Никак. — Он послушает, честно.