Никак

Никак вдохнул поглубже, решаясь. Хилзар так и не позволил ему остаться на кухне еще хоть немного, несмотря на все предложения помощи и обещания сидеть тихо и не мешать. Никак понимал, что дело не в обеде, который наверняка уже давно был готов, и сдаваться не хотел — выходил из кухни и замирал на пороге, так и не уходя дальше, и ждал, сам не зная чего. — Я думал, ты будешь меня слушаться, — заметил Хилзар, глядя на него чуть строже обычного. — А я сказал идти в общую комнату. И вот тогда Никак сдался. Нельзя же злить совсем всех кругом, а у него и так остался только Хилзар. Он прошел дальше, послушно приближаясь к общей комнате, почти уже вошел внутрь и замер, увидев внутри Нирвана. Закусил губу, сделал еще пару вдохов, прикидывая, считается ли это за послушание, помотал головой. Хилзар же сказал идти в комнату, а не к ней. Нирван сидел на своем матрасе, привалившись спиной к стене, и совершенно ничего не делал. Никак замер снова, стараясь вспомнить, видел ли уже его таким. Он подошел к столу, остановился, решая, что делать дальше. Нирван наконец-то глянул на него, осторожно улыбнулся — совсем не так, как раньше, будто боялся — и спросил: — Ты с Хилзаром был? Никак кивнул. — А на кухню как попал? — Там дырка есть, пролез. Нирван как-то странно дернул плечами. Никак опустил глаза. — Твой кот мне за тебя отомстил, — сказал Нирван. Никак глянул на него удивленно и только теперь заметил лежащего за Нирваном на его матрасе Бари. — Он не мой. — Ну, ваш с Хилзаром, — поправился Нирван. — Он не наш. Он ничей. Ходит, где захочет и когда захочет, и живет так же. Нирван хмыкнул: — Может и так. Но царапается он как твой. Он вытянул вперед руки, будто что-то показывая, и Никак решился, подошел почти вплотную и стал рассматривать тонкие полоски царапин на кистях Нирвана — все свежие, кое-где почти незаметные, но в большинстве своем красные и чуть влажные. А потом вдруг резко дернул рукав вверх, открывая правую руку Нирвана почти до самого локтя, и ойкнул, испуганно отскочил чуть в сторону. — Хилзар рассказал? — спросил Нирван, поспешно поправляя рубашку, пряча от Никака множество различных рубцов и шрамов. — Он сказал, что тебя ловили, — извиняюще признался Никак. — И что ты сбежал. А больше ничего. Нирван кивнул, задумался о чем-то и спросил: — Рассказать? Никак неуверенно кивнул. Нирван отвел руку чуть в сторону, приглашая его сесть рядом — между собой и Бари, дождался, пока Никак неловко пристроится на матрасе и осторожно приобнял его за плечи. Никак с готовностью прижался ближе, начиная верить, что его все-таки простили. Или Хилзар прав, и Нирван и правда не злился? Или злится до сих пор, но старается простить? — Один раз я своровал у ребенка, — признался Нирван, отвлекая его от рассуждений. — Думал, раз у него с собой много денег и рядом никого, значит он — богатый, и это нестрашно. А потом услышал, как он плакал, потому что его не пускали домой без денег и покупок, и пожалел. — Ты вернул ему деньги? — изумился Никак. — Попытался. И попался. Никак усмехнулся такой неудаче, поймал взгляд Нирвана и пробормотал: — Извини. Просто… — Я знаю. — Тебя поймала стража? Нирван кивнул: — Они заметили, как я тянусь к карману того мальчика, чтобы вернуть деньги, и схватили меня. А он убежал, никому ничего не сказав. — А потом ты сбежал? — Не сразу. Был вечер, стражники были пьяны, вот и решили проучить меня, прежде чем отдать палачу. — Это из-за них шрамы? — Да. Они резали мне руки, держали их над свечами, били палками… А потом связали и уснули. — И тогда ты сбежал? — спросил Никак, стараясь поскорее уйти от обсуждения пыток. — И тогда я сбежал. Никак понимающе кивнул и промолчал. Вышло страшнее, чем он думал, совсем не так просто, как он надеялся. — Я очень не хочу, чтобы ты тоже попался стражникам, — сказал Нирван. — Зачем ты меня забрал? — невпопад спросил Никак. — Потому что ты мог быть полезным, — признался Нирван. — А оставил, потому что привык. Без тебя здесь было скучно. Никак вздохнул. Все-таки бесполезный. — Ты можешь не воровать, если хочешь, — поперек его мыслям заявил Нирван. — Но если хочешь — пожалуйста, слушайся. — Можно не ходить с Мулгой? — спросил Никак. — Я хочу помогать, но не хочу с ним… Нирван улыбнулся — чуть увереннее, чем раньше — и решил: — Можно. — Спасибо. Нирван притянул его еще ближе к себе, и Никак зашипел, случайно навалившись на какое-то особенно болезненное место, и тут же запретил себе его тереть. Пусть болит, заслуженно. — Прости, — пробормотал Нирван, и Никак не понял, извиняется он за это движение или за все в целом. — И ты, — попросил он, решив не уточнять. — Давно уже. Хилзар тебя покормил? Хочешь чего-нибудь? Никак помотал головой, тут же кивнул, замотал снова, окончательно путаясь, на что и как отвечает. Нирван засмеялся. — Есть я не хочу, — сказал наконец Никак. — А что хочешь? — Можно немного полежать у тебя на матрасе с Бари? Всего один раз! Он потом уйдет, честно. Просто пока он спит. Нирван закатил глаза, потом вздохнул: — Ложись. Но не думай, что так будет всегда.