The sky is awake

      В первый раз, когда Анна принесла в кабинет послеобеденный чай, она всё уронила.       Конечно, ничего бы не произошло, если бы Эльза внезапно не открыла дверь и не застала её расхаживающей снаружи, потому что, о боже, неужели она раздражает сестрёнку? А потом было заскользили сэндвичи, расплескался чай и чайник накренился–       Но Эльза всё поймала. Чайник. И остальное, удерживая поднос Анны в руках. Затем они повторили друг за другом — они обе просто затаили дыхание и уставились друг на друга, не зная, что сказать после последнего раза.       Что, конечно же, послужило сигналом для Кая выйти из-за угла.       — Всё в порядке?       Эльза быстро отпустила поднос, сцепив руки.       Анна снова чуть всё не уронила. Она вовремя выпрямилась и повернулась к понимающе улыбающемуся Каю, затаив дыхание.       — О… да. Прекрасно — ну, на самом деле, это так не было две секунды назад, потому что чай мог испачкать… о, подождите, чай.       Прокашлявшись, она повернулась к Эльзе.       — Гм, Альфред сказал мне принести чай. Для тебя.       Эльза склонила голову.       — Эрл Грей?       Анна моргнула.       — Я, э… думаешь, он коричневый?       Кай подавил смех. Уголки губ Эльзы изогнулись.       — Что? — непонимающе спросила Анна.       Эльза только покачала головой и приоткрыла дверь. Анна подозрительно посмотрела на неё, но отмахнулась, потому что, хотя бы, Эльза улыбалась. Тем не менее…       — Расскажи мне позже, — настояла она.       — Дай мне минутку, — ответила Эльза, и Анна улыбнулась в ответ, потому что ей это понравилось, потому что она была следующей в плане Эльзы.       Зайдя внутрь, Анна поставила поднос на журнальный столик и не торопясь разложила всё как надо; сэндвичи под рукой, ручка чашки должна быть обращена наружу. Затем она села. Осмотрелась.       Кабинет был таким, каким она его помнила; большой и скучный. Эльзе каким-то образом удавалось хранить документы аккуратными стопками, но полуоткрытые конверты всё ещё лежали повсюду. И на стене висела картина их отца с момента его коронации. Его копии были повсюду в замке; в библиотеке, в зале предшественников, а один месяц висел на городской площади, покрытый чёрным вуалью.       В коридоре Эльза и Кай говорили о письме, совете и переговорах.       — Привет, папа. — Это не сильно отличалось от разговора с Джоан. Анна посмотрела на отца и недоуменно склонила голову. — Ты смотришь на нас, верно?       Она не слышала его, но ей показалось, что он кивнул.       Двери открылись. Анна вскарабкалась на место как раз тогда, когда вошла Эльза.       — Привет! — прощебетала Анна, затаив дыхание. — Здесь… теплее, чем я думала.       Эльза с любопытством посмотрела на неё.       — Могу я открыть окна?       Анна вскочила на ноги.       — Как насчёт того, чтобы я открыла окна, а ты сядешь и возьмёшь несколько сэндвичей? Никаких отговорок — приказ младшей сестры!       Эльза подняла брови. Анна приподняла подбородок, и её осенило, что она не знает, почему так зациклилась на этой мелочи. Они долго смотрели друг на друга.       Затем Эльза села, удивлённая.       — Будь осторожна. Окна открываются наружу.       Анна почувствовала, как на её лице расплылась широкая улыбка, и подумала, не были ли эти мелочи, в конце концов, такими уж маленькими.       Она распахнула окна, и в кабинет подул свежий ветерок. Когда Анна обернулась, то увидела, что Эльза наблюдает за ней.       — Видишь? Я не выпала, — поддразнила она.       Эльза мягко рассмеялась. Анне показалось, или в Эльзе было что-то особенное — что-то хорошее?       Анна задумчиво провела пальцем по подоконнику.       — Можно вопрос? — спросила она. На самом деле, больше из вежливости, потому что Анна указала на загруженный стол, не дожидаясь кивка Эльзы. — Откуда всё это идёт?       — Большинство из них — записи из библиотеки. Остальные — это письма и вопросы со всего королевства, требующие внимания. Почему ты спрашиваешь?       — Ничего. Я просто… — Анна надеялась, что пожатие плечами сможет успешно скрыть её хмурый взгляд, потому что она не хотела показывать Эльзе, насколько ей всё это не нравится; что её сестра сидела там, где обычно сидел их отец, делая то, что обычно делал он. Потому что Эльза была старшей, и большую часть времени она скрывалась за дверьми и слабо улыбалась, но иногда она говорила такие вещи, как С тобой всё будет в порядке, Анна, я обещаю, и Анна волновалась. Она волновалась, что никто не обещал её старшей сестре этих простых вещей. — Я просто думала, что совет позаботится обо всём до твоей коронации. Вот и всё.       В глазах Эльзы промелькнула искорка. Анна не могла определить её, но сестра села немного прямее и сложила руки на коленях. И она знала, что на этот раз сделала это — перешла черту и стала слишком честной.       Анна сжала подоконник. Неужели ей не позволено ничего знать?       — Я не могу научиться управлять страной за одну ночь, Анна, — пробормотала Эльза.       И Анна поняла это — действительно. Эльза собиралась стать королевой. Они говорили об этом, когда были маленькими, за куклами и прятками, и казалось, что они вместе пройдут это тяжёлое испытание, потому что они, разумеется, будут помогать друг другу. Их люди полюбят их.       — Эй, Эльза?       Эльза открыла глаза. Она выглядела усталой.       Анна сглотнула. Ты хочешь слепить снеговика?       — Да?       Уходи, Анна.       — Я-я думаю, ты станешь потрясающей королевой.

***

      Ей было пять лет, и она хотела поиграть в прятки. Но Эльза всё ещё находилась в большой скучной комнате с папой, и она не знала, что они там делали, только то, что они долго там сидели. Слишком долго. Она подумала о том, чтобы сразу прятаться. Эльза найдёт её. Эльза всегда находила её.       Однако на этот раз она вроде как хотела найти Эльзу.       — Десять, — громко начала она, закрыв глаза. — Девять… восемь…       Она закончила и развернулась. Дверь всё ещё была закрыта. Топнув ногой, она начала снова:       — Десять… девять…       При пяти она услышала приближающийся голос папы:       — Помни, Эльза. Однажды он будет твоим. — Затем двери открылись.       — Четыретридваодин — готова или нет, я иду искать!       Она так сильно схватилась за сестру, что Эльза чуть не уронила её, и в итоге они запутались в ногах папы. Эльза хихикнула:       — Ты тяжёлая, Анна!       Она уткнулась носом в лицо сестры, заставив её засмеяться громче.       — Эй, Эльза? Ты хочешь…       — Пойдём!

***

      Во второй раз, когда Анна принесла чай, Эльза вошла, когда она была на полпути к шкафу, её юбка задралась до колен.       — Что ты делаешь? — медленно спросила сестра.       — О, привет! Извини, я побеспокою тебя, потому что мне нужно здесь кое-что…       — Ты же сейчас…       Анна вскрикнула.       — …поранишься, — закончила Эльза.       Анна пососала большой палец.       — Ты меня отвлекаешь.       Эльза начала улыбаться и, поколебавшись мгновение, протянула руку. — Спускайся. Пожалуйста. Что бы ты ни пыталась сделать, я уверена, что мы сможем найти более безопасный способ.       Анна подумала и взяла сестру за руку. Она спрыгнула и наткнулась на Эльзу, которая поддержала её.       — Что ты делала с портретом отца?       — Пыталась криво повесить его.       — Прости?       — Пыталась криво повесить портрет! Знаешь, что они сделали около пятидесяти копий этой картины и повесили их повсюду? И что он выглядит таким нервным и странным на всех, потому что они не давали ему улыбнуться? Ну, папа сказал мне однажды, что где-то есть особенный.       — Особенный? — повторила Эльза.       — Он сказал, что его повесили криво, так что похоже, что он улыбается. — Если не считать то, как она произнесла это вслух, чары, окружавшие тайну, казалось, рассеялись. — С-с другой стороны, он мог сказать это, чтобы обмануть меня, потому что я искала повсюду и не нашла. Может, он сказал это только для того, чтобы я перестала к нему приставать и занялась чем-то другим?       Эльза замолчала.       Анна грызла свои пальцы, всматриваясь в лицо сестры. Ой, просто выплюнь это.       — Я думала, тебе будет удобнее, если папа будет улыбаться, пока ты работаешь.       Глаза Эльзы метнулись к ней. Паника скрутила живот Анны; Эльзе это не понравилось, она ненавидела это, и ей следовало сначала спросить, но затем Эльза вздохнула и сказала:       — Он не обманул тебя, Анна. Про портрет. В комнате криво висит копия… Он сам его повесил.       Анне потребовалось время, чтобы это переварить. Затем её рот открылся.       — Ты видела его?       Эльза медленно кивнула.       — Ты нахальный исследователь! — В замке было место, в котором Эльза была, а а Анна нет — другой мир в этих стенах, который она знала вдоль и поперёк; думала, что знала вдоль и поперёк. Она нетерпеливо потянула Эльзу за руку. — Ну, чего мы ждём? Веди вперёд, сестрёнка!       Эльза покачала головой, отстраняясь.       — Я не могу, Анна. Нет… не сегодня.       — Это потому, что ты занята, да? Ничего страшного — я могу помочь тебе закончить, а потом мы можем посмотреть…       — Анна, — прервала её Эльза.       И Анна остановилась, широко раскрыв глаза, потому что это был голос старшей сестры Эльзы. Прямо как в тот день с утятами. Даже после уходи, Анна, и шоколадной магии двери кабинета оставались закрытыми до обеда.       Анна посмотрела на свои пальцы, сжимающие рукав сестры, и знала, что она должна отпустить, но не хотела.       Эльза вздохнула, но этого было недостаточно.       — Пожалуйста. У меня работа. Я не могу… Я больше не могу играть с тобой.       Анна пытливо смотрела в лицо своей сестры, потому что это была шутка, верно? Она попыталась рассмеяться.       — Что ты имеешь в виду? Ты обещала, помнишь? Когда мы были маленькими, ты обещала, что у нас ещё будет время поиграть — и посмотри! Ты ещё даже не королева. Давай, Эльза. — Она снова взялась за рукав сестры.       Эльза отступила на шаг, нашла стол, и Анна поймала пальцами воздух.       — Мне очень жаль, Анна.       — Но почему? — Она посмотрела в глаза своей сестры — стены — и внезапно в её голове раздался хриплый голос Грегори, который наклонился через обеденный стол к Эльзе и спросил: «Чего вы так боитесь?»       Эльза застыла.       — Анна…       Анна сделала шаг вперед.       — Нет! Почему, Эльза? Что я забыла? Если бы я только могла вспомнить…       — Хватит, Анна.       — Почему ты так всё усложняешь? Почему мы не можем просто поговорить?       — Потому что ты не… поймёшь. Я всего лишь пытаюсь защитить тебя!       — От чего? — крикнула Анна.       Эльза вздрогнула.       Анна проглотила что-то густое и горячее.       — Раньше мы были так близки… а потом вдруг я оказалась в комнате одна, а ты, папа и мама — вы просто ожидаете, что я пойму? Мне было пять лет! — Она разочарованно потёрла глаза. — Что ты хотела, чтобы я сделала?       Эльза скрестила руки на груди, вцепившись пальцами в локти.       — Анна, — дрожащим голосом выдохнула она, и Анна поняла, что загнала сестру в угол. Она попятилась назад. — Анна… Я тоже была ребёнком. Ты забыла об этом?       Видимо, она многое забыла. Анна вздрогнула. Эльза не смотрела на неё. Она попробовала в последний раз.       — Почему ты не можешь просто сказать мне?       — Разве ты не понимаешь? Я уже сказала.

***

      Ей было десять лет, и она рисовала.       В конце концов её наставник закрыл книгу и очень громко прочистил горло над её ухом.       — Могу я взглянуть, Ваше Высочество?       Она гордо показала своего нарисованного карандашом снеговика. Её наставник поднял очки, покосился на лист и вздохнул:       — Это не годится, принцесса Анна. Совсем не годится.       Она надула губы, потому что Эльза сказала бы, что это потрясающе, настоящий шедевр, а разве она не была просто вундеркиндом? Она, конечно, не позволила бы этому забраться ей в голову, но никто больше не обращался с ней, как с пятилетней девочкой, и в некоторые дни ей хотелось, чтобы начали обращаться к ней так снова.       — Вы должны продолжать учиться, — продолжал её наставник.       — Но я, — возразила она.       Он ущипнул себя за переносицу, как будто не мог поверить, что это его работа.       — Однажды, принцесса, вам придётся полностью контролировать Эренделл. Когда это произойдёт…       — Что вы имеете в виду «когда»? — перебила она. — Этого не будет. Эльза станет королевой.       — Это гипотетически, Ваше Высочество.       — Ну, Эльза будет лучшей королевой на свете. — Она выпятила грудь. — И я буду её правой рукой.       Её учитель посмотрел на неё. Он надел очки и взял книгу.       — Тогда, конечно, вам нужно будет сосредоточиться во время уроков, чтобы быть полезной королеве. Давайте начнём сначала, со сорок второй страницы.       После урока она подсунула рисунок снеговика под дверь Эльзы, как и все прошлые.       — Мы покажем ему, — сказала она белой двери.

***

      — «Я не могу больше с тобой играть», — говорит она. «Ты не поймёшь», — говорит она. — Анна подбросила в воздух пригоршню сена. — Ну, я отвечаю, что действительно не понимаю! Так трудно заставить меня сесть, взять за руку и просто рассказать всё? Легко, правда? Я думаю, что это легко. Верно?       Каштан нерешительно фыркнул.       Анна повернулась к нему.       — Не спать, пока я изливаю тебе свою душу. Ты меня слышишь? Нам всё ещё нужно… — Зевок проглотил конец её предложения.       Каштан бросил на неё многозначительный взгляд.       Анна потерла глаза.       — Хорошо, хорошо. Хорошо. Давай закончим. — Учитывая, что было поздно — или рано — и следующим утром, вероятно, через несколько часов, когда Герда не найдёт её в постели, будет большой шум. Но в конце концов она всё поймет. Куда ещё она могла пойти, если не в конюшню?       Не к белой двери, это точно.       Погружаясь в мягкое сено и вдыхая тот мускусный запах, с которым она выросла, Анна проворчала:       — Она стерва.       Её импровизированная кровать задрожала, когда Каштан встряхнулся. Он посмотрел на неё сонным, но многозначительным взглядом.       Анна скривилась.       — Погоди, так теперь это и моя вина?       Холодный сквозняк просачивался сквозь деревянные стены. Если бы Анна была в своей постели, она бы обнимала свою потрёпанную старую куклу, но сейчас это не так — и лучшие они друзья или нет, Каштан всё ещё был лошадью с очень твёрдыми копытами. Поэтому Анна задрожала и свернулась клубочком, гадая, так ли Эльза провела свою первую ночь в своей новой комнате, одна, потому что Я тоже была ребёнком.       Она вздохнула.       — Я знаю… я знаю, что это также моя вина.       Над головой скрипела соломенная крыша. Затем что-то стало барабанить по ней.       Анна простонала:       — О нет, не надо. — Но это случилось.       Пошёл дождь.       Каштан нервно зашаркал, задёргав ушами. Почти закончив со всем, Анна успокаивающе похлопала его по бокам.       — Всё в порядке, приятель. Небо просто принимает душ. Потом оно проснётся чистым и ярким.       Эльза сказала ей об этом. Иногда Анна задавалась вопросом, как она запоминала так много этих маленьких моментов, будучи такой юной и маленькой, и как она могла забыть то, что действительно имело значение. Всё, что она знала, — это то, что если бы Эльза — старая Эльза — была здесь, они бы укрылись под одеялами с горячим какао, озвучивая глупыми голосами свои любимые сказки. Это было бы здорово. Весело.       Они, вероятно, будут ссориться намного больше, чем сейчас, она и старая Эльза, но это было нормально, потому что они научатся с этим справляться. Они будут красть из кухни в шоколад, лепить снеговиков, надевать носки и вместе собирать очарование принца. А может быть, их родители не взошли бы на корабль и…       Я всего лишь пытаюсь защитить тебя.       Улыбаясь в темноте, Анна осознала, что её щёки мокрые. Она закрыла глаза рукой. Она вздохнула. А потом рассмеялась, наполовину всхлипывая, потому что всё это было так глупо. Таких счастливых концов не бывает. Это было бы несправедливо. Так сказала Джоан. И вообще…       Когда-то давно, — сказала её сестра с улыбкой в ​​голосе, — это было весело.       Кроме того, у неё была только одна сестра.       Анна слушала дождь и тяжёлое дыхание Каштана. Потом она встала.

***

      Ей снова было пять лет, и она не знала, где находится. Где-то в белом, холодном и тихом месте. Ей это не понравилось.       Но она была не одна.       — Готова? — спросил её взволнованный голос.       Она кивнула, ухмыляясь.       Она родилась готовой.