…ибо неприлично жене говорить в церкви.
1Кор. 14, 35.
За 12 часов до встречи в ресторане
Я не был влюблён. Я не был женат. Я не убивал людей. Фокусник не выдаёт своих секретов. Я услышал шуршание правым ухом. Открыл глаза, увидел медсестру: она меняла капельницу. На мне кислородная маска. — О, Вы наконец-то очнулись. Сейчас я позову доктора, — с этими словами она покинула палату. Я в больнице. Который час? На улице темно, значит день закончился. Что-то прилипло к груди. Бинты. Больничная рубашка, меня переодели. Хорошо, трусы не сняли. На правом виске пластырь. Что случилось? Магазин. Меня спасли. Рядом на стуле моя одежда, на столе пусто, никто не принёс цветы, никто меня не навестил. Никто не знает, где я. Уверен, на телефоне десятки пропущенных от Марры. В палату зашёл зализанный чувак в белом халате — доктор. — Здравствуйте, я — доктор Мюррей, — он убрал мои вещи со стула и сел у кровати. — Вас привезли сюда в полдень. Вы потеряли сознание в супермаркете. Помните? Я молча смотрел на него. Маску специально не снимал. Не хотел ничего говорить, потому что знал, что он скажет. — Вы помните это? Как Вас зовут? В Вашей куртке мы не нашли документов, только сложенный листок. Этот листок никто не должен видеть. Он — моё проклятие. Я продолжал молчать — мечтал, чтобы доктор поскорее ушёл. — Как Вы себя чувствуете? Поверьте, это действительно очень важно. — Относительно. Мюррей впервые услышал мой хриплый голос сквозь маску, опустил плечи и сморщил лоб. — Вы продолжаете курить. Вам категорически запрещено. Мы нашли две пачки сигарет в куртке. Легко сказать: «Брось курить». Я курю с шестнадцати лет. Не привычка, часть жизни, от которой не откажешься. — Мы поставили капельницу, прокапали препаратами, прочистили язвы. Привели в порядок. Сделали всё возможное в Вашем случае, — конец фразы он специально выделил, акцентируя фатальность моего положения. — Вы не выполняете рекомендации, выписанные доктором. Ночь можете провести тут, но утром, увы, если не станет хуже, я должен попросить Вас покинуть больницу. Здесь те, кто хочет жить. Только сейчас я увидел выпученные глаза толстяка на соседней койке. Он не спал и слушал разговор. Мюррей поставил стул на место, положил мои вещи и ушёл, закрыв за собой дверь. Сосед продолжал на меня смотреть. Я снял маску и поинтересовался, сколько времени. — Б-без четверти д-двенадцать вечера, — заикался жирдяй, — совсем поздно. Половину дня я провёл здесь. Дольше задерживаться незачем. Я вытащил иголку из вены, облизал струю крови. Жирдяй опешил, что-то забормотал под нос. Я посмотрел на него — он заткнулся. Валить отсюда. Наспех переоделся в свою одежду. Проверил карманы: ключи, телефон, зажигалка, листок — всё на месте. Кроме сигарет. Доктор… сука, заколебал! Толстый сосед натянул одеяло до глаз, не на шутку испугался меня. Я подошёл к нему и поднёс указательный палец к губам, зашипел — надеюсь, он уснёт сегодня. Я медленно покинул палату. Видимо, Мюррей заступил на ночное дежурство. Противный тип. Пускай в жизни всё у него будет «хорошо». Выбраться наружу, но для этого я должен пересечь коридор и не попасть под камеры. А для начала — зеркало. Туалет за углом. Шум — уборщик набирал воду в ведро, насвистывая под нос. Нужно, чтобы он вышел. Поторапливайся, скотина! Он вышел из туалета и зашагал в противоположную сторону от меня. Отлично, получится. Пол мокрый, на моих ботинках резиновая подошва. Я быстро проскользнул в туалет, краем глаза заметил зеркало над раковиной. Свист прекратился, уборщик возвращался. Я спрятался в средней кабинке, в крайней нельзя — там швабры, вёдра и прочая утварь. Уборщик заглянет туда, а не ко мне. Я забрался на унитаз с ногами и держался за стенки. Хорошо, Марра меня не видит! «Какого хрена ты так выглядишь?» — спросит она тоном, который мне так нравился. Тишина. Дверь не заперта на засов — надежда на удачу. Мне нужно зеркало. Уборщик у моей кабинки. Я слышал его дыхание. «Уходи». Он потеребил ключи на поясе и свалил. Я вылез из своего убежища. Зеркало. Что это в зеркале? Что крадётся у тебя за спиной? Я отражался по пояс. Достаточно. Моё лицо — кровавое пятно. Правый висок опух, рубашка на груди красная. Глаза больного человека. Как можно вылечить у себя рак? В полдень Бен Крауч встречается с детективом Блэром. Остаётся двенадцать часов. Нельзя уходить отсюда с пустыми руками, надо стащить таблетки. Я согнул перед собой левую руку в локте и продолжил смотреть в глаза в отражении. Повернул кисть — она исчезла, исчезло предплечье, исчез я.***
Лампочки затрещали. Коридор пуст. Я на посту. Старина Джо смывал смерть с полов. Так много смерти. Сегодня не стало троих. Сколько будет завтра? Я услышал скрип ботинок вдалеке, но никого не увидел. Шаги приблизились, кто-то шёл на меня, но никого нет впереди. Смерть ходит по коридору? Обошла слева. Входная дверь хлопнула. У смерти закончился рабочий день. Я засунул руку в нагрудный карман — сигареты пропали.