♡
— Мне нужно… кое-что тебе сказать, — это Тэхён, покрываясь мурашками под одеждой, говорит Чонгуку в конце июня. Тэхён совершенно точно уверен, что испытывает к Чонгуку совершенно недружеское влечение. Окончательно ему стало это понятно через пару дней после поездки в детский дом с волонтёрским центром. Они возвращались в тот вечер домой вместе. Время было достаточно позднее, машины проносились мимо по трассе, по всему городу уже зажгли фонари, а Чонгук снова пинал найденный неизвестно где камень. И тогда его телефон пиликнул уведомлением. В сообщении была всего пара предложений о том, что кошка, найденная ими на улице почти месяц назад, поправилась, а ещё информация о том, что хозяев так и не удалось найти, но малышку получилось пристроить в новый дом. Чонгук тогда улыбнулся в экран радостно и с горящими глазами Тэхёна, слегка прошедшего вперёд, за руку ухватил. — Тэ, подожди, — ладонь своей ловит. — Смотри, — приближается на совсем уж недопустимое расстояние, и Тэхён, читая сообщение, будто бы невзначай свои пальцы с его сплетает, и на мгновение ему настолько тревожно внутри становится от этого действа, что текст сообщения перед глазами размывается. — Её забрали, — говорит очевидное Чонгук и звучит так, будто и не странно совсем, что Тэхён его руку в своей сжимает. А Ким как дышать забыл. Потом Чонгук кинулся с объятиями, что показалось Тэ куда менее интимной вещью, нежели то, что он взял его за руку. Но отпустить чужую ладонь пришлось, хотя бы для того, чтобы приобнять «по-дружески» в ответ. Чонгук до последнего выглядел счастливым и на факт того, что Тэхён взял его за руку, словно не обращал никакого внимания. А Тэхён ушёл потом домой дёрганный и долго не мог уснуть, потому что внутри всё трепетало настолько сильно, что больно становилось, и спокойствие Чонгука его немного даже обижало. Тэхён был уверен, что это недружеское влечение. Но больше он был уверен в том, что это пройдёт. Но пройдёт-то потом. А пока ему просто хотелось следовать своим желаниям. В этом же нет ничего плохого, правильно? Молодость на то и дана. Он и сейчас в этом уверен, когда притормаживает у скамейки в парке, недалеко от дома Чонгука. Всё-таки удивительно удобно совпало, что они живут совсем рядом: между их домами двадцать минут пешком через уютные дворики частных домов и бесчисленные парковые зоны. Гулять по вечерам по району вместе давно уже стало их традицией, на что Чимин неизменно обижался до глубины души, приравнивая поведение Чонгука к измене. А Юнги только подкалывал Тэ, и тому искренне было непонятно, когда его друг таким проницательным вдруг сделался. — Что такое? — поджимает губы в улыбке Чонгук, чуть ближе подходя. И Тэхён уверен почти, что тот прикалывается. Ну не может человек так долго не понимать. Они уже через столько вместе прошли. Через странное знакомство, через резкий переход к близкой дружбе, через стрессовые ситуации, в которых каждый из них открылся друг для друга в новом свете. Тэхён предстал ранимым, но сильным и уверенным, когда того требует ситуация. Чонгук — отличным руководителем, но слабым перед чужой болью, однако прекрасным утешителем и человеком, чьим вторым именем стопроцентно является «поддержка». Тэхён нервно губы, поочерёдно поджав, покусывает, берёт того за локти и немного к себе ближе тянет под его непонимающий (понимающий?) взгляд. — Чонгук, мы… — глаза в пол опускает, продолжая руками его за локти придерживать. — Мы с тобой не так давно знакомы, но, — но мысли у него отчаянно путаются, Тэхён чувствует себя впервые вот таким вот запутавшимся и странным. Слова подобрать, вопреки ожиданиям, не получается. — Ай, ладно, — выдыхает и к чужому лицу внезапно подаётся, банально надеясь теперь уже только на судьбу. Получится — отлично, не получится… с этим нужно будет как-то справиться. И да, судьба ему сегодня не благоволит, потому что телефон Чонгука резко взрывается трелью, которая стоит у него на членах семьи, — Тэ запомнил — и тот, резко отвернувшись, вытаскивает его из кармана. И да, Тэхён лишь мажет по его щеке губами, после быстро отстраняясь и банально не зная, куда себя теперь деть. Чонгук беспардонно совершенно звонок принимает, и Тэ, закрывший глаза, сжавший руки в кулаки и изо всех сил пытающийся успокоиться, не замечает того, как меняется его выражение лица. — Мне… домой срочно нужно, — это бросает Чонгук безжизненным голосом Тэхёну, пытавшемуся его поцеловать секундами ранее, и не дав и слова вставить, убегает куда-то в темноту ночных улиц. А Тэхён выдыхает прерывисто, садится на корточки и руками в волосах путается. Он устал. Устал от себя. Устал хотеть прикоснуться. Устал от Чонгука, который позволяет буквально всё, но ни словом, ни делом не выдаёт того, что понимает, к чему Тэ всё это время ведёт. А ещё Тэхён уже немного устал бояться. Того, что Чонгук его не примет. Того, что о его мыслях и желаниях позорных узнают родители, а там и так всё плохо дома было до нынешней командировки отца. Да что там… Чонгук убежал только что от него, сломя голову. Это конец? Тэхён все испортил? tae: ты убежал всё норм? Это Тэхён пишет ему через пару часов, уже лёжа в постели, в конце июня. Но ответа не получает. А на следующий день Чонгук не приходит в школу и не появляется там целую неделю.♡
— Слушай, Чимин, ну что тебе стоит, м? — Имя моё выучил наконец? Здорово, хвалю, делаешь успехи, — Чимин, проталкивается мимо Тэ в коридоре и отвечать, видимо, не собирается. — Какого хрена ты убегаешь, когда я с тобой разговариваю? — Тэхён успевает схватить того за рукав кофты до того, как он отойдёт на достаточное расстояние, и грубо разворачивает парня к себе. Тут же впрочем об этом жалея: Чимин мелкий и хрупкий и как-то совершенно нелепо дёргается назад, Тэхён пугается, что мог своими действиями ему и больно сделать. Стыдно становится моментально, это вот Чонгук его таким сделал, у Тэхёна отродясь столько совести не было. — Ты совсем берега попутал, мудила?! — Чимин, пожалуйста, я… — моментально меняет интонацию на просящую Тэхён, понимая, что грубостью он от него ничего не добьётся. — Я просто беспокоюсь за него. Прости, что я тебя так грубо дёрнул, я не рассчитал силу. Не хотел, честно. Пожалуйста, просто скажи мне, что случилось, и я отстану. Я даже не буду к нему лезть, окей? Мне просто нужно знать, что он в порядке. Возможно, Чимину хватило искренности в его словах. Возможно, его впечатлило, что эта горилла впервые перед ним извиняется. Возможно, ему просто надоело терпеть Тэ рядом с собой, но парень постепенно сдаётся. — Ц-ц-ц, — глаза закатывает, — отпусти мою руку для начала. — Не сбежишь? — А я похож на человека, который ради тебя будет лишний раз напрягаться и бегать? У меня дезодорант стоит дороже, чем твоя почка. — Понял-понял, — отпускает чужой рукав и руки в сдающемся жесте приподнимает. — У Чонгука есть дедушка… ну, был. И до Тэхёна доходит. Он в промежутках между бредовыми мыслями о том, что Чонгук не появляется из-за той странной попытки поцеловать его, предполагал, что могло случиться что-то страшное, что касалось бы семьи Чонгука, но не думал, что могло произойти такое… — Н-е-е-е-т, — тянет тихо безжизненным голосом. — Ну точнее, он ему не совсем дедушка, у него нет родных дедушек, и этот был их другом семьи и воспитывал его как родного. Он болел последние четыре года очень сильно. И недавно он умер. Я ходил к Чонгуку домой четыре раза, но он не хочет общаться, из комнаты не выходит, и его мама не знает, что с ним делать. — Ты… заходил к нему? — Нет, он же… он просит не трогать его. И я не могу просто взять и сделать наоборот, я не такой человек. Мы близкие друзья, но я никогда не полезу, если меня просят этого не делать. Его мама говорит, что он постоянно в своей комнате просто лежит и даже кушать не выходит, — голос Чимина звучит тише и тише, и под конец фразы Тэхён отчётливо видит проступающую в его глазах боль за друга. — Как это не выходит… — Ну, он ест иногда то, что она приносит, но не выходит. Не знаю я, что делать, — выдыхает прерывисто. — Так, я пошёл, — суёт в руку Чимина свою спортивную сумку, отчего тот аж пошатывается, ощутив в руках тяжесть, и разворачивается в сторону, противоположную кабинету, куда он изначально направлялся до того, как заметил Чимина и решил попытать удачу и спросить у него про Чонгука ещё раз. В предыдущие пару раз Пак его просто проигнорировал. — Чего… куда? — бросает в спину почти бегом удаляющегося Тэхёна. Остался один урок, на часах что-то около трёх часов дня, а Тэхён, судя по всему, решил забить болт и просто сбежать из школы. — А с барахлом твоим мне что делать? — кричит уже вслед, но тот ушёл далеко и вряд ли услышал. — Бе, почему я вообще это трогаю, — морщит нос Пак, разглядывая чёрную громоздкую сумку в руках. На секунду в его голове проскакивает мысль о том, чтобы запихать все тэхёновы, наверняка дорогие, спортивные шмотки в мусорный бак. Но парень передумывает. Сегодня он пожалеет Тэхёна, но обязательно отыграется на нём потом.♡
Пока Чимин тащил его тяжеленную сумку, чтобы бросить её в ЦПВ и неожиданно получил помощь от Намджуна, Тэхён практически бегом нёсся до метро. У него не было идей и планов, как поступить. Одно он знал точно. Он не такой как Чимин. Он не станет отступаться, потому что попросили, и так якобы правильно. Ему плевать на всю эту правильность. Может, это и плохо, но каким воспитали, уж извините. Тэхён наглый и пробивной. И если нужно, он куда угодно залезет и из любой зоны комфорта кого угодно вытащит. Из рассказа Чимина следует, что Чонгуку просто очень больно сейчас, и может, врываться в его жизнь сейчас нагло и против адекватности, но Тэхён уверен точно… проживать горе необходимо, это просто неизбежный и неотвратимый процесс. Если от боли закрываться и не давать себе погрустить и поболеть этим всем, можно потом в этом горе банально потеряться. У Чонгука было время прожить это горе в одиночестве, но больше ему оставаться там нельзя. Каждая из привычных минут в дороге становится длиною в вечность. Тэхён много думает. О том, как приедет сейчас к его дому и упросит его маму пустить к Чонгуку. Каким образом будет упрашивать — не знает. Они даже не знакомы. Всё, что Тэ знает о его семье: мама у Чонгука вроде классная, а папа — моряк, и дома его никогда нет. Тэхён реально много думает. О том, как зайдёт в его комнату… и что дальше? Попробует обнять? Зачем? В такой ситуации людям вообще подобное нужно? А может, уговорить его пойти ночевать к себе? Сменить обстановку и всё такое… Идея кажется бредовой, но у Тэ дома нет папы сейчас, а мама никогда не против ночёвок, и это, наверное, будет лучше, чем если Чонгук останется опять лежать один в своей комнате. Тэхён ни на что не надеется, но спрашивает у мамы разрешения позвать друга. А ещё Тэ совершенно забывает о том, что пытался его поцеловать в их последнюю встречу, каким-то образом затолкав мысли о собственных чувствах и вопросах на задворки сознания. Чонгук был рядом, когда Тэхёну было морально плохо после детского дома. Он обнимал и развлекал его байками о том, что желания сбываются из-за фенечек и выпавших ресниц — Тэ на автомате большим пальцем браслетик из ниток на запястье поглаживает. Чонгук помогал ему с учёбой, благодаря чему Тэ исправил оценки. Чонгук за короткий промежуток времени показал ему, что этот мир бывает разным, и вокруг действительно есть люди, которым тяжелее, чем ему, что есть ситуации, когда нужно поступиться собственным эгоизмом, притормозить и помочь, если есть возможность. Чонгук поддерживал его на тренировках, учил смотреть на всё не только с целью найти подвох, учил делать что-то безвозмездно, не ожидая благодарности. И Тэхён, внезапно ощутив сильный укол совести, потому как ничего Чону в ответ не давал, внезапно чувствует, что отношение его к Чонгуку и влечение вот это… это ненормально. И неблагодарно по отношению к нему. Нежно, но ненормально. Он запирает на замок все свои мысли и вбивает себе в голову одну единственную: Чонгуку сто процентов нужна поддержка, а не ответил он Тэ и не попросил её просто потому, что не ответил всем, а Тэхён никакой не особенный для него во всей его бесконечной веренице друзей. Но это не помешает Тэхёну сейчас хотя бы попытаться ему помочь. Не в качестве благодарности и, не ожидая её в ответ, не за «спасибо» и вообще просто… просто так.мамаджер:
хорошо, я приготовила токпокки
сейчас уезжаю, вечером увидимся
♡
— Добрый день, — стройная, молодо выглядящая женщина приподнимает вопросительно бровь, глядя на взмыленного и растрёпанного Тэхёна. — Здравствуйте, миссис Чон, — кланяется, стараясь заранее произвести хорошее впечатление. Женщина одета в тёмную одежду, и непонятно, носит ли она траур или просто так одевается, но выглядит это в подобной ситуации более чем угнетающе. — Чем могу помочь? — А я… я к Чонгуку пришёл. Он не ходит в школу просто. Он дома вообще? — Да, — женщина неловко волосы поправляет тёмные, дёрнув плечом, — он теперь только и делает, что сидит дома. А ты кем ему приходишься? — А я его лучший друг, — заявляет самоуверенно. Женщина смотрит недолго оценивающе, потому что, как минимум, знает, что лучшего друга сына зовут Чимином, и с ним тот отказался видеться в прошлый раз. — Я не думаю, что он захочет сейчас разговаривать, дело в том, что у нас случилось горе… — Да, я знаю, — берёт на себя смелость перебить, — я очень сочувствую вашей утрате, — снова кланяется, — но позвольте мне хотя бы попробовать вытащить его из комнаты. Чимин сказал, что он неделю не встаёт с кровати даже. — Да, не могу его заставить… — Можно мне попробовать хотя бы? — Да я не запрещаю в целом. Просто не знаю, есть ли в этом смысл. Проходи, его комната на втором этаже, справа, — любезно пропускает парня внутрь. Тэхён благодарно улыбается, разуваясь у порожка и оставляя свой рюкзак у стены под вешалкой. — А скажите, пожалуйста, чисто теоретически, если сейчас он согласится со мной пойти, вы отпустите его ко мне на ночёвку? — На но… что? — Ну, ко мне в гости на ночь. Ну, знаете, фильмы посмотрим, поиграем в консоль, завтра всё равно суббота, выходной. Отпустите? — Ну, — женщина невесело усмехается, — если тебе удастся его вытащить, и твои родители не против, то, пожалуйста, конечно, я не буду против. — Отлично, тогда я пошёл, — поворачивается в сторону лестницы. — Подожди, мне нужно связаться с твоими родителями и договориться об этом как-то? — О, нет, я уже договорился с мамой, но могу оставить вам её номер, если нужно, чтобы вы не беспокоились. — Самоуверенно, — хмыкает мама Чон и улыбается уже веселее. — Ладно, потом разберёмся, ещё не факт, что ты его заставишь из комнаты выйти. Тэхён снова дарит ей уверенную улыбку — очень хочется этой красивой и статной женщине понравиться — и на энтузиазме поднимается на второй этаж, совершенно не мешкая, открывает дверь в комнату Чонгука и застывает на пороге. Чонгук, как Чимин и говорил, не подаёт признаков жизни. Он лежит на кровати под одеялом с прикрытыми глазами, подтянув коленки к груди. Кожа бледная, волосы спутанные, ресницы ласкают скулы тенями, отбрасываемыми благодаря закатному солнцу, бьющему в окно. Тэхён тихо прикрывает дверь и крадущейся походкой преодолевает расстояние от двери до чонгуковой кровати, без приглашения опускаясь рядом на постель. Чонгук моментально открывает глаза. — Мам, я же сказал, что не… — недоговаривает, осекаясь. Ну да, рядом явно не мама. — Привет. — О, Тэхён, ты что здесь делаешь? — сонно хмурит брови, медленно поднимаясь и садясь на кровати. — Твоя мама меня пустила. — Блин, прости, я не ответил… даже не знаю, где мой телефон, — озирается по сторонам, пытаясь, видимо, понять, куда подевался телефон. — Ничего страшного, не бери в голову, ты как? Понимаю, вопрос глупый, но я не могу не спросить. — Ну… а как я могу быть, по-твоему? — Чёрт, я не умею выражать мысли словами, ты же знаешь, мне столько мячей за пять лет тенниса в голову прилетело, может... — вообще-то Тэ и не припоминает, чтобы когда-нибудь прилетал в голову хотя бы один мяч, но ладно, руки в приглашающем жесте раскидывает и намекает, что хотел бы разрешения на объятия. Чонгук в ответ не обнимает. Не обнимает, но, помешкав с пару секунд, вперёд подаётся и утыкается лицом куда-то Тэхёну в плечо, позволяя тому резво за плечи обхватить и обнять, прижав к себе крепко. — Давай для начала уйдём отсюда, а? — с места в карьер начинает Тэхён. — Ты всегда такой сильный, всем помогаешь, везде на подхвате, а когда у тебя случилось горе, ты сидишь и страдаешь тут один, это неправильно, Чонгук. Даже не сказал ничего. — Ой, не начинай… Как я должен был о таком сказать? — глухо в плечо. — Нет уж, я буду начинать, Чонгук, такую боль необходимо проживать, но люди не обладают экстрасенсорными способностями, и если им иногда не давать знать, что тебе плохо, они и не узнают, что помощь необходима, ты не сбитая кошка у дороги, чтобы кто-то слёту определял, что у тебя проблемы. — Так и будешь отчитывать? — Нет, я пришёл в гости позвать. С ночёвкой. С твоей мамой договорился, у моей тоже спросил. Она приготовила нам токпокки, они у неё оч вкусные, не сильно острые, с колбасками и кучей сыра. Пойдём? Отвлечёшься, сменишь обстановку, я только рад буду поддержать. Поиграем во что-нибудь на плойке или посмотрим сериал. Пойдёшь? — Угу, — Тэхён ушам своим не верит. — Правда пойдёшь? — Ну да, я устал тут лежать, а в школу пока не могу, у меня нет сил сейчас ничем заниматься и ходить всем улыбаться, а рассказывать, что со мной случилось, и слушать их соболезнования я не готов. И в гостях я у тебя ещё не был. Но вообще-то согласился я только ради токпокков, — глухо в плечо бормочет. И Тэхёну не верится совершенно, что это правда. А что, так можно было? — Ты, эм… — не знает, как сказать это наименее смущающим образом. — В душ сначала, да? — А что, от меня воняет? — безразличной интонацией совершенно, поворачивает голову на чужом плече и снизу вверх на Тэ смотрит. Тэхёну кажется, что если он сейчас скажет: «Да, Чонгук, ты воняешь, я буквально чувствую, что ты лежал на кровати пару дней и усиленно потел», то Чон ему также безразлично ответит: «Окей, тогда нюхай, что я ещё могу сказать». Пока Тэ взвешивал в голове наиболее и наименее странные варианты ответов, бездумно большим пальцем поглаживая того по выступающей лопатке через футболку, Чонгук всё понял сам и с трудом, будто бы нехотя, с плеча чужого поднялся под внимательным взглядом и почесал лохматый затылок. — Слушай, я что-то передумал, может, в другой раз на ночёвку? — Что? Н-е-е-е-т, ты уже согласился, Гуки, собирайся, бери вещи и пойдём, там токпокки стынут. — Эх, — мученически выдыхает Чон, поднимаясь с постели и являя миру смешные штаны со Спанч Бобом. Тэхён давит смешок и наблюдает за тем, как парень достаёт из шкафа свежие вещи и полотенце и выходит из комнаты куда-то. Очевидно, в душ. Ну что ж, это было очень просто, и это уже половина успеха. Из комнаты он вышел, осталось из дома увести. Странно, что мама Чон и Чимин ничего не смогли сделать. Всё же так легко, нужно было просто предложить отвлечься, сменить обстановку и обнять, делов-то. Тэхён отчего-то уверен, что поступает правильно, и всё у него получится, как он задумывал. Интуиция — странная штука, один и тот же человек с утра может полчаса неуверенно крутиться у зеркала в новом наряде, даже не предполагая, как отреагируют на него, например, коллеги по работе, а вечером идти на свидание с незнакомым человеком в стопроцентной уверенности, что встреча пройдёт шикарно. Вот и Тэхён сейчас уверен — всё получится, Чонгуку просто нужен толчок и немного помощи. Тогда ему полегчает. Не может не, он ведь Чонгук, он сильный и крутой, он со всем обязательно справится, и Тэ уверен — его дедушка бы не хотел, чтобы тот так долго грустил. А Тэхён поможет. Даже если и пытался поцеловать его неделю — а кажется, что вечность — назад. Даже если думал о нём каждую ночь последний месяц. Даже если шёл вместе в школу и хотел осторожно так, нежно большим пальцем его ладони коснуться. Даже если представлял, как оно может быть, если тот однажды ему ответил бы. Тэхён всё равно попробует помочь, невзирая на это… всё. Помог бы, даже если бы не было между ними вот этой вот их дружбы, которую Тэ расценивал, как побочный эффект чонгукова долгого общения с Чимином. Это ведь тоже абсолютно уникальное какое-то для Тэ явление. В его понимании пацанская дружба — это как у них с Юнги. Это совместные шутки, локальные мемы, общение через маты, постоянное противостояние в Инджастис или ещё какую-нибудь ерунду, это крысятские сплетни, потому что они те ещё любители кого-нибудь обсудить, это «пошёл в жопу, чёрт лохматый», но безусловная поддержка и помощь, если нужно, это никакой нежности, никаких лишних прикосновений, кроме по-братски закинутой на плечо руки, и раз в пару месяцев на плече в метро поспать друг у друга можно, это взаимные постоянные оскорбления часто в шутку и дистанцирование по причине личных проблем одного из, но чёткое знание, что вот этот вот «пёс бродячий» всегда поможет, что бы там ни случилось. Такая у них дружба с Юнги. Дружба Чонгука и Чимина — это что-то странное, Чимин защищает его, как оголтелый, Чон, в свою очередь, его — тоже, они спят под одним пледом в автобусе, сидят вечно рядом настолько, что всеми частями тела соприкасаются. Никогда не обзывают друг друга и вечно сюсюкаются. Могут даже за руки подержаться, будто бы ни в чём не бывало, тогда как Тэ после того, как взял Чона за руку, чуть от переизбытка эмоций не задохнулся. Это странно? Или просто они немного другие, нежели тот же Юнги? А что за дружба у Тэ с Чонгуком? Чонгук обнимает, когда Тэ плохо, не по-братски закинув руку на плечо, а прижимая к себе крепко и по спине поглаживая, он позволяет себя касаться, будто невзначай, эти соприкосновения локтями, коленями в метро, осторожные улыбки, вроде бы ничему конкретному не адресованные, Чонгук даже позволяет Тэ над собой потешаться, разрешая хватать за нос, хоть по-хорошему это и очень странно, Тэ ведь буквально в лицо к нему лезет, и кто угодно, кто не Чонгук, давно бы двинул ему уже за такие выходки. А Тэхёну просто нравится. Нравится, когда он его обнимает, нравится хватать за нос и смущать его, Тэ знает, что больно Чонгуку этим не делает, потому что старается осторожно, а нос у него мягкий и забавный, и как тут удержаться? Нравится касаться его нарочито бережно… нравилась мысль, что он готов был его поцеловать тогда в парке. И всё, абсолютно всё ему в нём нравится. Боже, Тэ трясёт головой, прогоняя мысли несвоевременные. «Пройдёт, это обязательно пройдёт», — уверяет себя и принимается разглядывать чонгукову комнату. Комната Чона может многое рассказать о её хозяине, например, тот факт, что Чонгук буквально софт, а ещё он серьёзный и, скорее всего, комната Тэ его смутит и собьёт с толку. У Чонгука стены в комнате чистые: висит лишь парочка плакатов с Селеной Гомез (Тэ решает оставить подколы на эту тему до лучших времён) да несколько красивых рамок с минималистичным изображением веток, орнаментов и немного фото. Кровать стоит в стенной нише, рядом с высоким, затянутым жалюзи, окном, над кроватью ловец снов (нет, он реально верит во всякие, по мнению Тэ, глупости, выпавшие ресницы — это только начало, кажется, было), на полу — мягкий ковёр, рядом с кроватью — забитый всякими штучками шкафчик, где, удивительно, царит порядок, у другой стены парой стопок составлены книжки прям на полу, и охраняет их милый папоротник в горшке. Комната небольшая и вмещает в себя ещё встроенный в стену шкаф, небольшой стол из светлого дерева с компьютером у стены, обклееной полароидными фотографиями, рядом со столом — небольшой торшер, стул и всё, в общем-то. Светло, очень чисто, из палевного — только Селена Гомез, Тэ с предвкушением представляет, как приведёт его к себе в комнату. Юнги, к слову, дружит с Тэ почти десять лет, но всё равно не перестаёт издеваться. Интересно, как отреагирует Чонгук. — Там холодно на улице? — тихонько заходит в комнату Чонгук. — В смысле? — Если с мокрой головой пойду, не заболею? — Не должен… там жара, но ты возьми что-то с капюшоном.♡
На улице, и правда, жара, хотя дело близится к вечеру. Асфальт жарится под солнцем, пуская в воздух оптические иллюзии у поверхности, солнце клонится к горизонту, окрашивая небо в персиковые тона. Чонгук с мамой даже не попрощался, просто молча вышел на крыльцо дома, накинул на голову капюшон своей мастерки и на просьбу Тэ подождать, пока он с его мамой переговорит, лишь тихо ответил, что подождёт снаружи. Таким Тэ его ещё не видел. Тэхён, как ответственный парень, оставил маме Гука номер миссис Ким и свой собственный, пообещал, что они не будут делать ничего запрещённого, что будут хорошо питаться, и завтра он Чонгука обязательно вернёт, даже за самого Чонгука извинился, что тот выбежал сразу. На вопрос: «Как тебе удалось?» — Тэ было совершенно нечего ответить, и он просто пожал плечами. — Почему ты даже с мамой не попрощался? — парни свернули в последний поворот перед домом Тэ. Идти осталось что-то около пяти минут. — Не знаю, не захотел, — тихое в ответ. — Ты злишься на неё за что-то? — Нет… ну, просто не хотелось мне. И Тэхён его понимает. Иногда бывает так, что родители без причин совершенно начинают раздражать и надоедать, это плохо, нельзя позволять себе такие мысли, но это имеет место быть. Люди не железные, и им свойственно раздражаться. Тэхён больше чем хорошо понимает вот этот вот момент с родителями. Его вообще нестерпимо многое в его предках иногда бесит. — Понимаю, — хмыкает, улыбнувшись уголком губ. С Чонгуком комфортно, даже когда он молча идёт рядом, погруженный в собственные мысли. За всю дорогу, что заняла двадцать минут, у Тэ ни разу не возникло мысли, что ему срочно нужно придумать тему для разговора, чтобы не было неловко. Хочет молчать — будут молчать. Ничего сложного, всё просто: одна монета, две стороны и никаких подводных камней и прочего.♡
— Итак… тебе пять? — хмыкает Чонгук, когда Тэ, открывая дверь бедром вваливается в комнату, держа в руках по тарелке с горячими токпокками, подмышкой бутылку с пепси, а в зубах два стакана из тонкого пластика, вставленные один в один. — Пафол в зопу, мля, — бормочет Тэ, с трудом балансируя, нагруженный со всех сторон. Чонгук улыбается. Легонько. Самыми уголками аккуратных и выглядящих очень мягкими губ. Но улыбается, наконец-то. — Давай помогу, — Чон забирает у того стаканы из зубов и бутылку с напитком, направляясь к дивану, что стоит, подпирая своей спинкой изножье тэхёновой кровати. Тэхёну в целом понятен вопрос Чонгука. Тэ — фанат Марвел, и под словом «фанат» подразумевается именно «прям фанат, фанат-энтузиаст, фанат-почти-сасенка». Тэхён живёт в двухэтажном доме, в спальном районе, похожем на чонгуков. Чоны живут в кооперативе на двух хозяев, это приличных размеров дом, поделённый на две двухэтажные квартиры. У Кимов же это средних размеров домик с двускатной крышей, двумя комнатами наверху и двумя снизу и с небольшой терассой. Тэхён живёт в комнате на втором этаже, которая располагается под скатом крыши, и у него реально уютно. Кровать стоит так, что окно в крыше располагается прямо над ней, и вряд ли Тэ может тут спать до обеда, ведь когда солнце ползёт в зенит, оно наверняка светит нещадно. Напротив дивана и кровати стоит тумба со средних размеров телевизором, консолью и несколькими дисками с играми. А дальше… дальше в углу стоит стол с его школьными вещами, сбоку от него — полка с наградами, встроенная в стену ниша для одежды, и адекватные предметы интерьера на этом заканчиваются. Дальше всё: полки, стеллажи, стены и даже всевозможные полочки над рабочим столом — уставлено и обвешано атрибутикой Марвел. На полу стоит щит Капитана Америки, опираясь на высокий стеллаж с масками Железного Человека, перчаткой Танноса и прочим мерчем героев, на стенах плакаты с любимыми персонажами, есть даже стильный карандашный набросок портрета Стэна Ли — Тэ огромный фанат. А ещё у него много коллекционных фигурок «Pop!». У Чонгука глаза разбегаются. Тэ ставит тарелки на диван осторожно и подходит к Чонгуку, разглядывающему полку с фигурками, что смотрят на них сотнями своих маленьких нарисованных глаз. — Ну да, я немножко фанат… — Немножко? — звучит поражённое от Чонгука. — Тут можно магазин открывать. — Я не люблю шутки про то, что это барахло и ерунда, к слову. Могу взбеситься, сразу говорю. — Да я и не подумал бы такое говорить, — бормочет Чон, скользя взглядом с фигурок на полку под столом и оценивая большую коллекцию комиксов. — Ладно, мне неловко, давай поедим? — предлагает Ким, отвлекая Чонгука от разглядывания его «скромной» коллекции. Токпокки, и правда, оказываются выше всяких похвал. Идеально проваренные, не слишком острые или солёные, с колбасками, кимчи и кучей сыра сверху. Чонгук ест и в какой-то момент даже мычит от удовольствия. Тэ отмечает что ест тот с аппетитом, значит, проголодался. Что ж, некоторые вещи родители, и правда, решить не могут. Особенно с ребятами в подростковом возрасте. Какой бы Чонгук не был идеальный, но он только-только вышел из подросткового периода, и сейчас у него как раз тот возраст, когда происходит одна из первых переоценок ценностей, и авторитет родителей неизбежно в такие моменты пошатывается и уступает место простому человеческому пониманию, проявляемому на соответствующем уровне. Иногда приятнее получить помощь и поддержку от человека, равного по возрасту и социальному статусу, ведь эта поддержка не будет приправлена долей поучения, основанного на большем жизненном опыте, это не будет покровительская поддержка, это будет просто и понятно, и есть ситуации в жизни, когда именно так и нужно, и только так и хочется. Сейчас у Чонгука, видимо, такая ситуация. Раз он готов подниматься с постели, кушать, выходить из дома и делать прочие вещи только с человеком, с которым ему комфортно в данный момент.♡
Всё было классно. Чонгук много спрашивал о его фигурках и комиксах, оказалось, он немного во всём этом шарит и очень любит фильм про Чёрную Пантеру, Тэ даже пришлось слезу утереть и заставить себя заткнуться, чтобы не начать обсуждать тот факт, что актёр оттуда погиб. Хотелось поныть, но не то время. Потом ещё успеют. Всё было классно, Тэ накормил его до отвала, позже притащив после острых токпокков мороженое. Всё было классно, но играть Чонгук отказался, мотивируя это тем, что не очень умеет, учиться ему не хочется сейчас, и вообще он больше любит смотреть. Фильм смотреть отказался тоже, и Тэ запустил «Ведьмака», расположившись рядом с Чонгуком на диване, а тот откинулся на подушки. — У тебя очень крутой телик. — А, фигня, это родители подарками откупаются за то, что ругаются друг с другом постоянно, — легко выдаёт Тэ свою тайну. Не то чтобы он скрывал, просто не хотелось жаловаться. — Вон кэп, — кивает головой на масштабную тридцатисантиметровую фигурку Капитана Америки на полке. — Я на него два года копил, откладывал с карманных и прочее, мне не хватало где-то тысяч восемьдесят вон, а они мне на день рождения подарили. А я, как бы, ну… сам хотел купить себе. Так совсем эйфория пропала от него, а я о нём с пятнадцати лет мечтал. Я не зажрался, просто, ну… хреновая это тема — от детей подарками откупаться, вот я к чему, — Чонгук смотрит долго. Размышляет о чём-то. — Понимаю, у меня папа раз в два года дома из-за рейсов бывает. Со мной ток через подарки и общается, — изрекает, наконец, кажется, у них присутствует общая проблема. — Так вот откуда у тебя деньги, я-то думал ты мажор. — Да, это оттуда остались. — А сколько всего накопил? — Пятьсот шестьдесят где-то, — задумчиво почесав подбородок. — Она всего шестьсот сорок тысяч вон* стоит, мне восьмидесятки не хватало, ну да, пятьсот шестьдесят, — завершает мысль. — Охренеть много. — Да нет, не то чтобы, есть в разы дороже. — Ну всё равно, школьник без подработки и столько накопил, ты молодец, я вообще копить не умею. — Спасибо, — хмыкает, улыбаясь, — я ещё на попсы тратил часто, — кивая головой в сторону маленьких фигурок с большими головами. — Это ж как фанатеть надо, у меня никогда не было такого увлечения, чтобы прям что-то коллекционировать и всё такое. — Ну, каждому своё, кому-то всю жизнь игрушки коллекционировать, кому-то быть идеальным Чонгуком, — подмигивает, и внутри почему-то замирает всё сладко. Сказал комплимент. Ему. Ух, волнительно. — Ну точно, я-то и идеальный, — фыркает Чон, прикрывая глаза и откидываясь на подушки дивана, давая понять, что разговор закончен. И Тэ не остаётся ничего, кроме как включить игру, и пока Геральт фармил карту, а Тэ увлечённо щёлкал кнопками джойстика, сосредоточенно глядя на экран, Чонгук без конца водил пальцем по мокрому боку бутылки с пепси, размазывая холодные капли по пластику и изредка задавая вопросы. На город постепенно опускалась ночь. Небо в окне над кроватью вспыхнуло закатом, окрасив комнату в яркие, нежные тона, и потухло, быстро темнея и зажигаясь звёздами. Чонгук периодически отвлекался и смотрел в окно в потолке. Тэхён, краем глаза замечая это, мог только лишь догадываться, о чём тот думает. Смотреть фильмы Чонгук продолжал отказываться и уверял, что за игрой ему наблюдать интересно, подтверждая этот факт своими вопросами. Спустя полтора часа Чонгук стих, и Тэ, отвлёкшись от игры, что порядком надоела, но не решался он выключить только из-за того, что Чонгуку интересно, оборачивается и видит его с закрытыми глазами. С закрытыми глазами, из которых, тем не менее, бегут слёзы по щеками. Тихонько, он даже не всхлипывает, просто смаргивает слёзы периодически, позволяя им стекать по подбородку на шею и ниже, теряясь под воротом футболки. — Эй, — осторожно пальцем слезинку с щеки поддевает, — чего ты расклеился? — убирает джойстик и придвигается ближе, касаясь коленом его бедра. — М? Он не рассчитывает, что тот ответит, но Чонгук сглатывает, прочищая горло, и глаза влажные приоткрывает. — Я так скучаю по нему, — хриплым и абсолютно потерянным голосом. Тэхён ничего не может с собой поделать, его лицо само строится в сочувствующую гримасу, большой палец сам осторожно гладит чужую мокрую от слёз скулу. — И не могу пока что поверить, что больше его не увижу. Вот, — выдыхает прерывисто. И иногда людей нужно просто пожалеть, чтобы они расклеились окончательно. — Иди ко мне, — просит мягко, наклоняется к нему, притягивает к себе бережно и, спрятав чужие мокрые щёки у себя где-то в шее, принимается осторожно гладить его по спине, легонько с ним в руках раскачиваясь. Такой хрупкий сейчас и маленький. Чонгук плачет. Всхлипывает по-настоящему, с каждой секундой всё интенсивнее и интенсивнее скатываясь в рыдания. Тэхён обнимает. Гладит по голове и ни о чём, кроме чужой боли, не думает. Чонгука жалко. Чонгук чудесный, и он не должен так страдать. Он же такой самоотверженный доброволец, он же стольким за свою короткую жизнь успел помочь, почему она такая жестокая и забирает тех, кто ему так дорог, а он так сильно плачет и оправиться уже неделю не может? В этот раз Чонгук не только позволяет обнимать, но и сам свою руку на талии Тэ устраивает, второй отчаянно за его кофту цепляется, как за спасательный плот. — Т-ш-ш, Чонгук-а, успокаивайся, — спустя пятнадцать минут, в каждую из которых Тэ хотел разрыдаться сам, но держался, потому что Чонгуку нужен он сейчас рядом сильным и уверенным, понимая, что тот уже начал икать, и поток слёз пора останавливать. Поплакать — хорошо, впасть в истерику — нет уж, это опасно. — Посмотри на себя, разве твой дедушка был бы доволен тем, что ты себя так изводишь? Сидел, страдал в одиночестве, разве можно так? Он был бы тобой очень недоволен, Гук-а, прекращай плакать, слышишь? — Что, уже и поплакать нельзя, почему вы меня все успокоить и заткнуть пытаетесь? — напрягается у Тэхёна в руках Чонгук. — Можно, конечно, но только когда я рядом. Я каждый раз твержу тебе, что стоит только позвонить, и я примчусь, помни, пожалуйста, что это не просто слова. Ты уже поплакал и прожил эту ситуацию в одиночестве, это было правильно, ты молодец, но это дело затянулось. Больше не плачь, когда один, ладно? — Почему? — шмыгает носом. — Потому что гладиолус. — Это что? — Я не знаю… Не существует каких-то определённых слов, котрые могут стать панацеей и исцелить сердце любого человека, испытавшего боль потери. Но Тэхён чудом каким-то для Чонгука эти слова, судя по всему, нашёл. Потому что постепенно тот стал успокаиваться и выравнивать дыхание. Тэхён чувствовал, как тот в руках расслабляется и, беззастенчиво вытирая слёзы о тэхёново плечо, безмолвно даёт понять, что помощь принимает и дальше готов принимать. — Пойдём приляжем? У меня всё затекло уже на этом диване, — тёмной хлюпающей носом макушке, что приятно, конечно, но очень волнительно ресницами Тэхёну шею от чужих слёз мокрую щекочет. — Угу, — а потом он спокойно подошёл к кровати и точно так же, без задней мысли, поближе к Тэ подобрался и уткнулся мокрым лицом в плечо. У Тэхёна внутри взорвался конфетный завод, так сильно сладко внутри стало, что задохнуться можно. И Тэ… не то чтобы пользуется ситуацией, но понимая, что Чонгук, привыкший к тактильному Чимину, видимо, и сам очень любит прикосновения, он продевает руку у того под шеей и, позволив слегка на себя навалиться, снова крепко прижимает парня к себе. А тот и не против. Осторожно руку сверху на живот Тэ укладывает, приобнимая, и прижимается сам крепче. Тэхён чувствует влагу в собственных глазах. Почему Чонгук такой нежный и тактильный? Почему льнёт так отчаянно к нему? Потому что грустно сейчас и одиноко? Неважно, главное, что хотя бы сейчас он хочет быть рядом с Тэхёном, и тот совсем даже не против. А может… может, Тэ для него всё-таки особенный? Возможно, Чонгук слышит, как сердце Тэхёна заходится в никому непонятной истерике, потому что лежит на его плече. Но виду он не подаёт и, продолжая икать и иногда шмыгать носом, постепенно проваливается в сон. Тэхён, недолго думая, засыпает следом. А почему нет? Отпускать он его не планирует, а то, что в одежде завалились, так ничего страшного. Мама Тэ, вернувшись со встречи с подругой, заглянула, конечно, в комнату, посмотрела на обнявшуюся парочку в кровати, скептично вздёрнув бровь, но вспомнив сыновье «у него дедушка умер, я хочу его отвлечь, ты нам не мешай только», плечами пожала и тихо укрыла детей пледом, после выключив телевизор и консоль и забрав из комнаты мусор от еды и грязные тарелки, тихонько прикрыла за собой дверь.