Наследница

Когда я вышла из ванной, будучи облаченной в предложенную одежду, то наткнулась на переговаривающихся о чем-то Кисаме и Итачи, стоявших прямо за дверьми ванной. Но видимо слишком сильно задумалась, так что не уловила ни единого слова. - Спасибо. Еще раз. – я потеребила край предложенной футболки, на спине которой красовался, очевидно, клановый символ. Никто из них не ответил, лишь Кисаме растянул губы в подобии улыбки. - Две комнаты, - мужчина кивнул на две оставшиеся двери, - выбирай любую. - А вы? - По очереди. Дежурим. Уйдем на рассвете, так что лучше выспись, пока можешь. В такой ситуации слова были излишними. Я лишь кивнула и скрылась за первой попавшейся дверью. Даже не стала рассматривать обстановку в комнате. Просто несколько раз тряхнула разваливающееся одеяло, смахивая с того пыль, и улеглась сверху, забываясь беспробудным сном. Наверное, нормальным людям что-то снится. Но мне не снилось. Никогда. Сон не приносил никакого удовольствия. Вот ты закрыл глаза, а вот открыл. Разве, что головная боль унялась. За окном уже стало светлеть, так что я не стала терять времени. Надеюсь, что эти двое еще не ушли. Мне хотелось еще раз сказать им простое ничего для них не значащее спасибо. В коридоре было прохладно из-за открытой нараспашку входной двери. Не ушли. Фигура Итачи виднелась на верхней ступеньке. Он даже не пошевелился, когда я села рядом. Молчание было напряженным, но именно Итачи из нас двоих заговорил первым. - Ты помнишь, как тебе поставили печать? - Нет. Помню лишь как очнулась в кромешной тьме. – я ненадолго замолчала, - с дикой болью в животе, - и зачем я это ему говорю? Я чуть приподняла край футболки, показывая старый шрам, тянувшийся внизу живота. - Это… - я впервые увидела на его лице отблески хоть каких-то эмоций. Да. Жалость. - У меня был ребенок. Девочка или мальчик. Я даже не знаю, - я опустила футболку, глаза чуть намокли, но я удержала слезы, отворачивая голову. В какой-то очередной момент нашей молчаливой беседы, он вдруг прикоснулся к моей щеке, а его рука засветилась. Всего мгновение и зудящая боль в правой щеке пропала. Край раны затянулись, но шрам остался. - Никогда не видел подобных печатей. – он убрал руку. – мастерами печатей подобной сложности были только Узумаки. - Они… - я поморщилась, выцепляя из памяти разрозненные знания, - Узушио. Уничтожено. - Да. Более тридцати лет назад. - Мне ее нанесли лет десять назад. Если, конечно, память стерли в тот момент, когда я оказалась в тюрьме. - В тюрьму так просто не попадают. - Нукенинами так просто тоже не становятся. – я позволила себе усмехнуться, смотря на него прямо в упор. И продолжила бы, но боковым зрением увидела Кисаме прежде, чем скрипнула половица у дверей. - Доброе утро. - Доброе. - Нам пора выдвигаться, - Итачи поднялся на ноги, накидывая на плечи плащ, лежащий рядом. - Лови, дуреха, - Кисаме кинул мне небольшой сверток, на деле оказавшийся куском ткани в виде небольшой сумки, - там немного еды и воды. Я бы оставил тебе сам свиток, вот только вряд ли с этой печатью на теле ты сможешь использовать чакру чтобы его распечатать. В тебе я ее совсем не ощущаю. - Спасибо. – я слабо улыбнулась. - Но нам и вправду пора… - Кисаме перевел удивленный взгляд на напарника, который вдруг приложил руку к печати на левом запястье. В дымовой вспышке в его руках появился еще один кусок ткани. - Лучше надень, - он отвел взгляд в сторону, - и избавься от футболки, как только найдешь другую одежду. - Надеюсь не умрешь раньше, чем узнаешь кто ты, - Кисаме двинулся первым, оставляя меня наедине с Итачи. Он еще какое-то время смотрел на меня задумчивым взглядом, прежде чем заговорил: - Узушио больше нет, но что-то от клана Узумаки осталось. Часть из них была захвачена во время войны в плен шиноби Кири и Кумо. Часть ушла в Коноху, но и там их сейчас нет. Два единственных толковых пользователя фуиндзюцу это странствующий саннин Джирайя и нукенин Орочимару. Оба из Скрытого Листа. Лучше бы тебе найти первого, чем второго. Но первого без чакры ты вряд ли найдешь, а второй…Где-то в стране Рисовых Полей. - Почему ты… - Только из-за ребенка, - не оборачиваясь кинул он, в один прыжок настигая напарника. Я еще какое-то время смотрела им в след, пока они окончательно не скрылись в лесной чаще. Я же вернулась в дом, по пути перекидывая через плечо сумку, а сверху плащ. Предусмотрительно забрала оставленный в ванной комнате кунай и напоследок прошерстила каждый уголок дома в поисках еще каких-нибудь нужных вещей. Каким-то чудом нашла потрепанную жизнью обувь, коробок спичек и еще одну полупустую фляжку с водой. Страна Рисовых Полей да? Практически другой конец материка. У меня никогда не было сомнений в том, что в далекой прошлой жизни я была шиноби. Иначе какой резон упекать меня в тюрьму и ставить эту непонятную печать? Абсолютно никакого резона. Вот только Страна Рисовых Полей мало того, что располагалась на другом конце материка, она была слишком далеко. Слишком далеко для человека, не способного использовать чакру для передвижения и имеющего один единственный кунай. При средней скорости в 3-4 километра в час, передвигаясь даже по восемнадцать часов в день, в лучшем случае, я достигну конечной точки через 6-7 недель. Но что такое 6-7 недель по сравнению в десятью годами? *** Но что такое 6-7 недель по сравнению в десятью годами, да? Чертос два! Я переоценила свои силы. Хотя если быть точнее, я недооценила состояние собственного организма, что так сильно нуждался в еде и сне. Я помолилась ками за жизнь тех двоих, что первыми на моей памяти просто по-человечески пожалели меня. Потому что без оставленной еды я бы не прожила и дня. Но этих запасов хватило чтобы дойти до ближайшей деревушки, которую я встретила на второй день пути на восток. Совсем крохотная деревушка, жители которой днем трудились в полях. Мне без особых проблем удалось стянуть с чьего-то двора футболку и пополнить запасы воды. Но до конца следовать совету Итачи я не стала, лишь вывернула его футболку наизнанку и убрала на самое дно сумки, продолжая пеший поход. За первые три дня пути я выяснила несколько важных для себя вещей. Во-первых, ловкость, с которой я увернулась от запущенного Кисаме стола, оказалась не разовой. Тело действовала на голых инстинктах и пару раз я в последний момент разминалась с охотничьими капканами и ловушками. Во-вторых, меткость. Оказалось довольно просто убить кролика метким броском куная с расстояния сорока – пятидесяти метров. В-третьих, выдержка организма. Вопреки всему, организм терпеливо выносил тяготы пешего путешествия и нуждался всего лишь в четырех - пяти часах спокойного сна. Хотя я не сомневалась, что если выдастся шанс переночевать не в лесу, а где-нибудь в теплой постели, организм все-таки вырубится на сутки. Минимум. В-четвертых, голод. Вот его организм не смог перебороть. Есть хотелось постоянно и много. Я не гнушалась мелким воровством еды в деревушках, но куда острее стоял вопрос денег. Рисковать воровать у гражданских, которые на деле могли оказаться замаскированными шиноби, я пока что не решалась. Первая неделя путешествия подошла к концу где-то на южной границе страны Меда, которую удалось преодолеть без особых проблем. По остаточным воспоминаниям я знала, что страна находилась по большей части под руководством армии Дайме, а не шиноби. Тогда я рискнула зайти в столицу. Потому что чем ближе я подбиралась к центру материка, тем опаснее становилось путешествие пешком с одним лишь кунаем в запасе. Каким-то чудом удалось стянуть мешочек с монетами у одного из городских стражников, а потом я наткнулась…на казино. Я выбрала карты. И не прогадала. Видимо кроме инстинктов в прошлой жизни я могла похвастаться умением читать людей. По крайней мере гражданских. Благо вовремя остановилась. Забрала деньги и в первую очередь ушла узнавать время отправления ближайших караванов. Их было всего три. Ближайший должен был отправиться завтра утром, но лишь до страны Птиц, которая на востоке граничила со страной Дождя. Второй отправлялся послезавтра, но подходил мне больше, потому что конечной точкой значилась страна Травы. Ну а третий, хоть и направлялся в страну Горячих источников, но должен был выйти лишь в конце недели. Я остановила свой выбор на втором, купив место в повозке. Почему именно на нем? Потому что без посторонней помощи обойти страну Дождя не представлялось возможным. По крайней мере без чакры. Из страны Птицы можно было выбраться тремя путями: через границу со страной Земли и через границу со страной Ветра, помимо Дождя. И первые две границы помимо горных троп, охранялись гарнизонами шиноби. Рисковать я не хотела. Остатка денег после оплаты места в караване хватило на крохотную комнатушку в постоялом дворе и на закуп продуктов на несколько дней. Так что впервые за последнюю неделю я по-человечески выспалась и приняла душ. Собственно, первые несколько дней пути я усиленно медитировала и старалась не отсвечивать, расположившись в углу открытой повозки еще с несколькими совсем молодыми парнями, отправившимися на заработки. Почти в каждом мало-мальски населенном пункте состав моих попутчиков менялся: кто-то уходил, кто-то приходил. Я же и вправду старалась все свободное время проводить в старательных попытках выудить из памяти хоть что-то. Раньше, в тюрьме, мне было совсем не до этого. Там на подобные размышления не хватало сил, а постоянные побои и истязания на долгое время погружали меня в беспамятство. Не говоря о том, что каждое пробуждение начиналось с попыток осознать кто я. Итачи и Кисаме я не соврала. Я более или менее ориентировалась на местности, зная расположение стран на материке и даже на островах. К моему удивлению не только «великих», но и совсем мелких. Еще помнила название нескольких мелких деревушек, что встречались на пути, но не более того. В памяти, конечно, мелькали иногда какие-то имена, но по большей части имена бывших, а возможно и нынешних Кагэ. На этом все. Я довольно много времени потратила на то, чтобы восстановить в мыслях образ Итачи и в особенности его глаза. Кроваво-красные, а не черные. Но на ум ничего не приходило, хотя, безусловно, такое понятие как «додзюцу» мне было знакомо. Тот факт, что Итачи сказал мне избавиться от футболки, наталкивало на определенные мысли. Вероятнее всего знак клана, изображенного на футболке, довольно известный, и, скорее всего, принадлежит одной из Великих стран. Вероятнее всего, пусть и не со стопроцентной гарантией, парень (или все-таки мужчина?) был из Скрытого Листа. Хотя украсть чей-то хитай-атэ вряд ли составило бы ему проблем. И вопреки здравому смыслу, мои мысли довольно часто утекали в разряд размышлений, что же я совершила такого, что удосужилась такой участи? Убийство или покушение на жизнь Кагэ? Убийство или покушение на жизнь Даймэ? Шпионаж? Убийство? Что должна была сделать женщина, в чьем теле я жила, что ее не только посадили в тюрьму на окраине материка, но и отобрали любые воспоминания, в том числе о рождении ребенка? Могло быть, что угодно.