🔥🔥🔥
Flashback Чонгук отпросился у Чанёля, сообщив, что необходимо решить семейные проблемы. Сам же сутками сидел в том самом клубе, где впервые увидел Чимина, опустошая один стакан за другим, решая, как быть дальше с новой правдой. — Чего грустим? — подходит к нему незнакомка в слишком откровенном наряде. — Дай угадаю: поссорился или расстался с девушкой? — Откуда такие мысли? — показывая пальцем на себя и девушку, даёт знак бармену, который уже знатно задолбался с этим посетителем, наполняя новые стопки. — Ну ещё обычно вот так выпивают, — показывает на стакан в руках Чонгука, — когда наоборот одиноки, — сразу же добавляет: — Но с такой внешностью ты вряд ли сталкивался с подобной проблемой. — До его появления одиночество не считал, как ты выразилась, проблемой, — разом опрокидывает инспектор горькое содержимое стакана, явно развязывающее язык. — Значит, «его», — кивает она и кладёт свою руку на ладонь Чонгука. — Не подходит такому красавчику грусть на лице. Может, я могу помочь тебе? Он, несмотря на опьянённое состояние, не желая принимать чужие ласки, резко убирает руку из захвата. — Прости, я думала, что тебе нравятся и... — не успевает договорить она. — Раньше да, меня мог заинтересовать и женский пол... Сейчас в-вот тут, — барабанит пальцем по виску, — только он. Одной рукой держит выпивку, а второй тянется к карману, доставая оттуда бумажник, в который положил фотографию блондина, хранящуюся до этого в деле Пак Гоюна. — Можно? — тянется она к фото. — О-о, теперь понимаю тебя, сладкий. Он реально очень привлекательный, — изучающе разглядывает светловолосого парнишку, поворачивая фото на обратную сторону. — А тут сзади цифры какие-то... — Дата его рождения... — поникшим голосом произносит Чонгук. — Подожди, сегодня? — наклоняется она к мужчине. — И вместо того, чтобы быть с ним в этот день, сидишь в этом отстойнике, заливая внутренности дешёвой жидкостью? — В тусовку золотой молодёжи я не вписываюсь... — горечь застревает комом в горле. — А сюда, — обводит взглядом помещение, — в самый раз... — Хм, так он ещё и богатый малый, — оценивающе говорит девушка. — Ну ты и лопух, сладкий. Я вот мечтаю побывать хоть раз в жизни на такой вечеринке, — вздыхает. — Но мне вряд ли такое светит. Чонгук, долго не думая, подозвав бармена, выхватывает из рук целую бутылку, игнорируя недоумённый взгляд последнего, присасывается в горлышку, а после, вытирая тыльной стороной ладони рот, выдаёт: — У меня есть пригласительный, если хочешь, можешь составить компанию. Хоть чья-то мечта пусть сбудется.🔥🔥🔥
Вокруг царит настоящая суета: праздник в честь дня рождения блондина принял иной оборот. Чонгук смотрит с тревогой в глазах на растерянного Чимина, чувствуя всю боль унижения последнего. Почему нет в реальности маховика времени, которым герои известного произведения не воспользовались в нужное время? Сейчас этот предмет, как ничто другое, нужен инспектору. Потому что он облажался. И облажался по-крупному. Время, к его великому сожалению, не повернуть вспять и даже не приостановить. Чонгук теряется: в нём борется желание, с одной стороны, кинуться на Чимина и скрыть его своим телом от всех посторонних глаз; и, с другой, - помочь особе, которая пострадала из-за него. Кихён, замечая замешательство телохранителя, обходит застывшего друга, бросаясь к девушке: — Ты в порядке? Встать сможешь? — дотрагивается до лба. — Ну знатно припечатал этот чудик меня, — морщась, трёт она место удара. — Раз язвишь, то, значит, жива и здорова, — громко говорит Кихён, чтобы слышали все присутствующие, и уже тихо: — Хотя сам бы впервые не прочь поднять руку на девушку на пару с телохранителем. У тебя кровь, надо обработать. Мили, поможешь? — окликает стоящую в толпе одногруппницу. Та закатывает глаза, потому что вроде как в спасатели не нанималась, нехотя подходит к лежащей, помогая вместе с Кихёном подняться. — В каюте капитана есть всё необходимое, справишься? — кивает последний девушке. — Будешь должен, — всё таким же безразличным голосом отвечают ему. — А там выпивка есть? — не теряется незваная гостья, опираясь на Мили. Видя, что девушке ничего не угрожает, немного успокоившись, Чонгук подходит к Чимину, который, едва заметив движение в свою сторону, пошатнувшись, машинально выставляет обе руки вперёд: — Стой, где стоишь, Чон Чонгук. — Так, я не понял, а почему затихла музыка? — вмешивается Кихён, обращаясь к диджею, который сразу же прибавляет звук, добавляя новые биты к песне. — Произошло маленькое недоразумение. Но ведь мы не допустим, чтобы оно испортило нам вечер?! — пытается докричаться сквозь оглушающую музыку до присутствующих. — А ну! Взорвите танцпол! Некоторые продолжают перешёптываться, явно обсуждая недавнюю сценку, другие же под воздействием алкоголя и зажигающей музыки, забывав о том, что произошло пару минут назад, продолжают прерванное веселье. — Чонгук! Оставь его в покое, — хватает телохранителя Кихён, поворачивая лицом к себе и волоча в сторону. Спортивное тело Чона превратилось в вату. Он настолько ослаб эмоционально и физически, что, не контролируя последнее, небрежно поплёлся за Кихёном, пытаясь не потерять из виду блондина. — Ты и так наломал немало дров! Я же тебя предупреждал, что не прощу, если сделаешь больно моему другу?! Какого хрена ты припёрся сюда с этой? — кривится он. — Других мест не было? А? Мотели, гостиницы вроде как работают круглосуточно. — Чимин, — оборачивается Чонгук, но уже не видит среди вновь образовавшейся толпы светловолосого. — Где? Где он?! Я должен найти его... — Что ты думал? Что он молча будет стоять и ждать, пока ты во всей красе расскажешь о своих похождениях? — ухмыляется Кихён, ставая перед телохранителем. — За что ты так с ним, а? — принюхивается к нему. — Да от тебя же несёт... Значит, до прихода сюда успел ещё и перебрать где-то. — Я не хотел, Кихён, — поникшим, но строгим голосом произносит инспектор. — Последнее, чего в этом мире желал, - видеть боль в его глазах. А, тем более, стать причиной тому. Даже узнав, что мной, как оказалось, играли. — Играли? Тебе точно тридцать лет? — Я слышал ваш разговор. Хотя бы в этом вопросе можешь быть честен со мной. Приводить её, чтобы специально унизить Чимина, не собирался. — Что слышал? — вспоминает слова Чонгука. — А-а, — тянет Кихён, — ты про сегодняшнюю кульминацию? Так у тебя ещё есть время, можешь пойти и посмотреть место, где мой наивный друг собирался признаться тебе! — Признаться в том, что всё это было неправдой? — убирает двумя руками слипшиеся чёрные волосы назад. — И что теперь по его установленным правилам я должен уйти из особняка? Я слышал, что он говорил про то, что не могу больше быть телохранителем. — Ты идиот, Чон Чонгук. Полнейший. Силён, не спорю. Но вот плохо, что, нанимая тебя, дядя Пак не провёл тест на умственные способности. Уверен, ты завалил бы его сразу. Умей дослушивать, даже если шпионишь под дверью, — приподнимает уголок губ. - Признаться в чувствах! В чувствах, которые испытал мой Чима впервые! Конечно, после этого ты не был бы просто телохранителем! — Но я не... — не может подобрать тридцатилетний мужчина слов, потому что сказанное молотом бьёт по голове, расплющивая мозги. — Я тоже дурак, что не остановил его, поверил всему тому, что ты заливал, — ударяет по груди. — У тебя проблемы с доверием, чувак? Или подобным поступком пытался скрыть свои слабости? А? — немного убавляет тон, но от этого в душе Чонгука делается только хуже. — Ты даже представить себе не можешь, с каким трепетом он готовился к этому дню и считал минуты, когда вы останетесь наедине! Сколько потратил на организацию! И я не про финансы, слышишь? Про время и эмоции. А ты чем оплатил ему? Пришёл за ручку с какой-то там, — осекается, — с улицы, наговорил всякого перед глазами этих ребят. Да наплевать на них. Ты всё это вылил в лицо моему Чиме! — Где он? Где он сейчас, Кихён? Ты ведь знаешь, иначе не был бы так спокоен, а первым бы пошёл за ним. — Могу только догадываться. Кихён хотел бы запретить Чону после всего случившегося приближаться к другу, но уверен, что последнему тоже нужно выговориться и немного успокоить свою сердитую душу.🔥🔥🔥
Paralyzed - NF Чонгук медленно спускается к накрытой поляне, подальше от причаленного теплохода. Вокруг на траве ярко горит множество светодиодных свечей, создавая атмосферу подобно той, которая была во дворе клуба, когда он понял, что бесповоротно тонет в глазах-полумесяцах; когда они с блондином должны были впервые поцеловаться, если бы не полученная им пуля. Уж лучше бы она прилетела сегодня к нему в мозг, когда решился открыть свой рот перед младшим. Всё было настолько чарующе, что захватывало дух. Милая корзина, напитки, фрукты, выпечка, красивая посуда, подобранная в одном стиле, — всё как с картины, нарисованной рукой талантливого художника. А впереди большой экран с до боли простой горящей надписью: «Чон Чонгук, я люблю тебя!». Чимин сидел к нему боком, держа в руках одну из подушек, смотря на звёздное небо, которое тоже подыграло ему, поддерживая идею с сюрпризом. — Тебе нравится? Нравится, как тут украсили? — поворачивается к нему только с виду уже успокоившийся парень. — Скажи, красиво? Только мне кажется, с огоньками немного переборщили, — окидывает взглядом свечи. — А, как думаешь? — вскидывает бровь, словно действительно ожидая ответа. — Хотя теперь понял, темноту ты любишь больше… — берёт пульт, выключая экран, а вместе с ним стирая своё признание. — Чимин… — только и может выдать инспектор, застыв на месте. — Называл меня светом, но сегодня сделал всё, чтобы погасить его во мне. Знаешь, все мои дни рождения после получения громкой фамилии проходили довольно скучно и однообразно, несмотря на присутствие большого количества людей. Тс-с, только Кихёну об этом не стоит говорить, — прикасается указательным пальцем к губам. — Но, поверь, лучше бы они и так дальше проходили, потому что сегодняшний день я хочу стереть из памяти. Благодарю за это тебя, сладкий. — Прости… Я всё не так понял… — не знает, как оправдаться инспектор, потому что сам себя вряд когда-нибудь сможет простить. Повёл себя не как взрослый мужчина, а как настоящий глупый подросток, подверженный эмоциям. — Чонгук, я проиграл, — отряхиваясь, привстаёт Чимин и подходит к телохранителю. — Да, проиграл. Ты это хотел доказать своей холодностью и своим безразличием? Если да, то поздравляю, у тебя получилось. В том, что было между нами, не виню. Не насиловал, не принуждал, любовь до гроба не обещал. Мы оба сделали то, что хотели. Но один вопрос: зачем так жестоко и больно? Неужели настолько моё поведение было отвратительно тебе? Потому что других причин не вижу. Я не идеален, знаю. Но никогда не врал и не строил из себя другую личность. И почему-то показалось, что ты один из немногих, кто смог увидеть во мне не только плохое. Но ошибся. Впервые подпустил кого-то так близко, опустив обычно держащуюся наготове вытянутую руку. Даже раздвинул перед тобой ноги. Ха, — истерично начинает смеяться. — А ты ведь молодец, браво. Никто так ещё не обламывал Пак Чимина. Всегда занимаюсь подобным я, — делает глоток воздуха и резко становится снова спокойным. — Но ты не переживай, мстить впервые нет желания. Настолько ты мне сейчас безразличен. И не смей жалеть меня после таких слов. Я справлюсь. Всегда справлялся. Один раз пойду на массаж и спа. И всё пройдёт.